Русофобия вместо евроинтеграции

Уже 10 лет мы с удивлением и ужасом наблюдаем за событиями, происходящими на Украине. В феврале 2014 года в этой стране произошел государственный переворот: тогда оппозиционеры, уже несколько месяцев, дневавшие и ночевавшие на центральной площади Киева – Майдане незалежности, нарушили гарантированные европейскими партнерами страны договоренности с четвертым президентом Украины Виктором Януковичем, и пошли на штурм Верховной рады и Администрации президента. В ходе беспорядков тогда погибли свыше ста человек, ранения получили более тысячи, а сам Янукович вынужден был бежать из страны.

Придя к власти, оппозиционеры сразу же нарушили Конституцию страны: один из лидеров партии «Батькивщина» Александр Турчинов был назначен одновременно председателем Верховной рады и исполняющим обязанности президента – мало того, что такой должности на Украине не существует, так еще совмещение в одних руках исполнительной и законодательной власти является признаком авторитарного режима. Тогда, впрочем, многим гражданам Украины казалось, что все самое страшное – беспорядки в столице и в областных центрах Западной Украины, захваты складов с оружием, сожженный Дом профсоюзов в Киеве, избиения сотрудников спецподразделения «Беркут» и неугодных протестующим чиновников – позади. Однако оказалось, что кровавое разрешение трехмесячного «мирного протеста» на Майдане незалежности – только начало стремительного превращения Украины в воинственную националистическую страну, государственной идеологией которой стала русофобия в таких проявлениях, которые до недавнего времени даже невозможно было себе вообразить.

Жители Крыма и Юго-Востока Украины довольно быстро осознали характер произошедших перемен и их возможные последствия для себя. Ведь первым же решением Верховной рады, из которой в прямом смысле слова выгнали почти всех представителей Партии регионов и Компартии, стало решение об отмене Закона «Об основах государственной языковой политики», гарантировавшего использование наравне с государственным «региональных» языков на территориях, где проживало более 10 процентов его носителей. В это же время озверевшие на Майдане участники так называемых «сотен самообороны» объединились в добровольческие батальоны и направились в Крым и на Юго-Восток Украины, чтобы силовыми методами объяснить жителям этих регионов, кто теперь «настоящие хозяева» в стране. Разумеется, такое давление «сверху» – со стороны парламента и «снизу» – в лице вооруженных, закаленных в уличных боях «добробатовцев» не могло не вызвать у жителей Крыма и Донбасса возмущения, которое вылилось в нежелание больше жить под властью Киева. Крымчане заявили о выходе из состава Украины и провели референдум о присоединении к Российской Федерации, принесший безоговорочную победу сторонникам «возвращения Крыма в родную гавань».

Донецкой и Луганской областям повезло меньше. Как только они заявили о желании пересмотра отношений со столичными органами власти вплоть до создания независимых государств – Донецкой и Луганской народных республик, как и.о. президента Александр Турчинов объявил о начале против жителей Донецкой и Луганской областей антитеррористической операции (АТО). Против мирных жителей были применены танки, артиллерия, задействована авиация. В это же время «добробаты» искали тех, кто выражал хоть какое-то сомнение в легитимности и верном пути новой украинской власти, пытали и убивали их. Чтобы защитить себя, своих близких и свою землю, жители Юго-Востока создали ополчение, в которое влились противники новой власти из областных центров, где выступления против Киева были жестоко подавлены, – Харькова и Одессы.

Началась чудовищная кровопролитная война, жертвами которой стали тысячи мирных жителей, в том числе детей. При этом представители украинской власти убеждали своих сторонников в том, что никакого народного сопротивления их деятельности не существует, и они не ведут войну против граждан Украины, а просто защищаются от Российской Федерации, желающей захватить «исконно украинские земли», и которую они потребовали называть «страной-агрессором». Однако сколько бы власти ни твердили, что воюют с Россией, а не с собственным народом, Россия, как говорилось в популярной в 2014 году шутке, на войну так и не явилась. Вооруженные силы Украины и добробаты терпели поражение за поражением от ополченцев – жителей русских городов Украины, взявших в руки оружие, чтобы защитить свою землю от нарастающих в стране радикально-националистических теорий и практик. После позорных поражений ВСУ под Иловайском в августе 2014‑го и в Дебальцево в феврале 2015‑го украинские власти вынуждены были подписать Минские соглашения: «Минск-1» – в сентябре 2014‑го, и «Минск-2» – в феврале 2015 года. Соглашения эти предполагали прекращение огня, а также включали в себя алгоритм разрешения конфликта на Юго-Востоке Украины: децентрализацию власти, амнистию для участников «антимайданных» протестов, запрет на использование боевой авиации, открытие коридоров для беженцев и многое другое, что могло бы наладить в стране мирную жизнь. Впоследствии выяснилось, что ни Украина, ни европейские гаранты выполнения Минских соглашений вовсе не собирались их выполнять, а просто рассчитывали на передышку для ВСУ, во время которой рассчитывали переобучить украинскую армию по стандартам НАТО и поставить ей как можно больше современного летального оружия. В 2022 году президент России Владимир Путин назвал Минские соглашения «обыкновенным обманом» и заявил, что именно отказ Украины их выполнять привел к необходимости начать 24 февраля 2022 года специальную военную операцию на территории Украины.

В течение семи лет, прошедших с подписания в феврале 2015‑го «Минска-2», украинская власть не только всячески уклонялась от их реализации и перевооружала свою армию, но и изо всех сил внедряла радикально-националистическую идеологию, глорифицировала нацистских преступников, уничтожала своих политических оппонентов, сворачивала демократические свободы – прессы и собраний, с помощью политтехнологий внушала населению страх и ненависть по отношению к России и ее жителям: ближайшим соседям, а для некоторых граждан – и кровным родственникам. Государственные институты Украины за несколько лет войны на Донбассе деградировали настолько, что в 2019 году президентом страны стал не имеющий ни малейшего политического опыта артист комедийного жанра Владимир Зеленский, обещавший украинцам мир и нормальные отношения с Россией, но доведший страну до еще более кровопролитной войны, в которую оказалось вовлечено уже все население Украины, и до ничем не прикрытой русофобии.

Для чего украинской власти нужны были сперва война на Донбассе, а потом уже и полномасштабный конфликт с Россией? Ведь больше двух десятилетий (1991–2013) Украина гордилась бескровным переходом к независимому от СССР существованию, а затем мирными транзитами власти от одного президента к другому и политикой «многовекторности». Ответ, как ни странно, кроется в европейских и евроатлантических устремлениях Украины. Официально зафиксированные еще в начале 1990‑х желания вступить в Евросоюз и НАТО разбивались о реальность европейских и евроатлантических структур: принимать туда Украину никто не собирался. Этого не позволяли ни украинское законодательство, ни возможности ЕС и НАТО интегрировать такую огромную, технологически отсталую и насквозь коррумпированную страну.

Однако украинские политики разыгрывали карту евроинтеграции и вступления в Североатлантический альянс каждые выборы. Они внушали населению, что путь в Европу является для Украины единственной надеждой на благосостояние граждан, отсутствие коррупции, свободу предпринимательства и транспарентность власти в принятии решений. В начале 1990‑х украинцы искренне в это верили. Но по мере, с одной стороны, неудач власти – в Евросоюз и НАТО Украину толком не звали, ограничиваясь туманными обещаниями и составлением бесконечных «дорожных карт», «планов действий по присоединению к альянсу» и т. д., с другой роста у населения понимания того, чем в наши дни являются «европейские ценности», а также возникших в ходе многочисленных путешествий и поездок на заработки и стажировки знаний о том, как реально устроена жизнь в Европе и в каком статусе украинцы могут оказаться там, в случае вступления в ЕС, в обществе росло разочарование европерспективами Украины. Все больше и больше граждан склонялось к пресловутой «многовекторности» развития страны, а многие вообще четко сознавали, что экономически успешная, не создающая языковых и правовых барьеров Российская Федерация – партнер куда более выгодный, и стремиться Украине нужно к политическому и экономическому сближению с ней, а в страны Евросоюза ездить на каникулы – экспансия на украинский рынок авиакомпаний-лоукостеров позволяла делать это достаточно дешево.

Но, как это часто бывает, выгоды граждан не совпадали с интересами политиков – и не только украинских, но и европейских и американских: по их мнению, стремящиеся в Европу украинские власти с легкостью должны были бы согласиться на такие вещи, как захоронение на территории страны ядерных отходов, продажу земель сельхозназначения, прием беженцев из стран Ближнего Востока и Африки. Ну и, разумеется, на размещение натовских военных баз, что было неприемлемо не только для Российской Федерации, но и для значительной части населения Украины.

Чтобы убедить граждан Украины в необходимости европейского выбора, на протяжении многих лет СМИ и общественные деятели при поддержке иностранных фондов внушали украинцам ложные представления о России, ее президенте и других органах власти. Их целях и задачах. Украинцев заставляли поверить в то, что единственной целью РФ в отношении Украины являет «колонизация», лишение страны независимости и воссоздание СССР. Для этого фальсифицировалась история взаимоотношений Украины и России, создания УССР, сносились памятники советским и российским деятелям культуры, переименовывались улицы. Русскоязычные жители страны оказались в ситуации, когда им понадобилось сменить идентичность и превратиться в представителей «политической нации» ради выживания в сформировавшемся новом украинском обществе. Характерным примером такой смены идентичности является собственно президент Украины Владимир Зеленский – русскоязычный этнический еврей из Кривого Рога, большую часть жизни проработавший в России, который буквально в одночасье превратился в воинственного украинского националиста, готового воевать «до последнего украинца» лишь бы доказать свою принадлежность к «политической нации».

Гостями украинских телеканалов становились «политические беженцы» из РФ, едва ли не дословно повторявшие тезисы о коварных планах и чаяниях России, согласованные с иностранными кураторами и украинскими покровителями. Украинская медиамашина изо всех сил обращалась к сфере аффективного – то есть, пугает и поощряет читателя новостей и зрителя телеканалов: причем пугает несуществующими событиями и явлениями, а поощряет ненависть и ложное геройство – и продолжает делать это до сих пор, создавая для оставшихся в стране граждан и беженцев, расселенных по всей Европе, воображаемую реальность, в которой Украина вот-вот одержит сокрушительную победу над страной-агрессором, якобы веками не позволявшей ей стать сверхдержавой.

Однако вовсе не Россия виновата в развале украинской экономики, в коррупции, деградации всех институтов власти, войне, потере 20 % территории и демографическом кризисе. А тому, что и на каком этапе препятствовало развитию Украины как сильного современного государства, и посвящена эта книга.