Подставленную ногу он заметил слишком поздно – только когда запнулся об нее и растянулся на заплеванном и залитом вином полу. Несколько монет вылетели из кружки, которую Вайд, даже падая, не выпустил из рук, и укатились, звеня, куда-то под столы.
«Начинается, – мрачно подумал Вайд, поднимаясь на ноги и оглядываясь. – Я же знал, что какая-нибудь гадость обязательно случится. И именно со мной… Ну, и что теперь? Можно идти?»
Он укоризненно посмотрел на компанию за столом, но те, веселившиеся над удачной шуткой, не обратили на это ни малейшего внимания. Один из них, горбоносый, хорошо – даже слишком хорошо, по мнению Вайда – одетый, с пронзительно смеявшейся девицей на коленях, издевательским тоном обратился к Вайду:
– Надеюсь, ты не ушибся?
– Нет, – коротко ответил Вайд, высматривая, как бы поскорее улизнуть.
– А мне показалось… – начал горбоносый, но его перебили:
– Пусть сбренчит, капитан!
«Поздравляю, это – Далайо. Знаешь, парень, ты просто невероятно везуч!»
– Видишь ли, – нарочито извиняющимся голосом сказал Далайо. – Моим людям нравится ваше… – он небрежно пошевелил пальцами в воздухе, и Вайд с завистью посмотрел на радужные переливы камней в многочисленных кольцах. – Не откажи в их маленькой просьбе…
Далайо был последним человеком в Кордаве, с котором стоило бы ссориться, но Вайд устал и не испытывал ни малейшего желания играть для этого изысканного стервеца и его шайки.
– Я тоже хочу послушать, – капризно заявила девица. – Пусть он сыграет, дорогуша!
– Прошу прощения, господа, я ухожу, – Вайд осторожно сделал шаг назад, проклиная себя за то, что полным ходом вляпывается в очень большие неприятности. – Приходите завтра…
– Вот как? – холодно осведомился Далайо. – А мне кажется, что ты останешься здесь.
– А мне не кажется, – пробормотал Вайд, делая попытку обогнуть стол и проскочить к дверям. Неудачную попытку – один из собутыльников капитана «Королевы Юга» оторвался от скамьи, и, железными пальцами, будто осьминог щупальцами, ухватил его за рукав. Вайд рванулся, затрещала рвущаяся ткань, но отделаться от назойливого пирата не удалось. Вайд выругал себя за то, что рассчитывал на спокойный вечер и не захватил с собой кинжал – пора запомнить раз и навсегда, в Кордаве никогда не бывает спокойных вечеров! – и коротко ударил сложенными кулаками покачивающегося матроса в солнечное сплетение. Это подействовало – пальцы, сжимавшие его рукав, разжались, корсар шумно выдохнул, пробормотал какое-то проклятие и, пошатнувшись, осел на пол.
– Вот как? – поднял бровь Далайо. – Ты, оказывается, предпочитаешь, чтобы тебя заставляли? Ну что же, как угодно…
Прежде чем громилы Далайо поднялись из-за стола, Вайд метнулся к выходу, не приняв в расчет того, что в «Бочке» еще не все пришли в приятное состояние полного опьянения и заметили, как у стола капитана происходит что-то непонятное. Пробиравшийся со всей возможной быстротой к выходу Вайд врезался в поднявшегося навстречу пирата, отскочил в сторону, пройдясь по чьим-то ногам, увернулся от летящей в голову кружки, налетел еще на одного матроса с «Королевы Юга», и на этом бегство закончилось. Обладатель твердокаменной спины повернулся и наградил Вайда таким ударом в челюсть, что тот отлетел в сторону, с размаху приложившись затылком о бревенчатую стену. В голове безумным галопом пронесся табун одичавших лошадей, и сквозь их топот Вайд расслышал неизвестный низкий голос:
– Оставь парня в покое. Он же ясно сказал, что уходит.
Вайд попытался разглядеть что-то через плывущую перед глазами розово-красную пелену и увидел силуэт человека, поднявшегося со скамьи в дальнем конце зала. Вайд помнил компанию из трех или четырех человек – эти люди пришли позже всех, сели отдельно, спросили красного аргосского да закуски, и приступили к уничтожению огромного количества принесенной еды. Сейчас один из них встал и лежавший на полу Вайд готов был поклясться, что головой незнакомец упирается прямо в низкий закопченный потолок. Голоса долетали до него, как через толщу воды, и Вайд с трудом понимал, о чем идет речь.
– Я всего лишь попросил его сделать моим друзьям одолжение, – надменный голос Далайо.
– Так это была просьба? – рокочущий низкий голос незнакомца. – А мне показалось, что твои головорезы собрались сделать из мальчишки отбивную.
– Тебе именно показалось, мой друг, – в ледяном тоне капитана «Королевы» прозвучало нечто вроде тщательно скрываемой тревоги.
– С каких это пор у меня в друзьях шелудивые псы? – и громыхнул дружный хохот за столом незнакомца.
– Откуда мне знать, кого ты еще подберешь из канавы? – «шелудивого пса» Далайо, как это не странно, пропустил мимо ушей. – Это твой приятель?
– Первый раз в жизни вижу.
В голове у Вайда немного прояснилось, но единственная мысль, оставшаяся там, была следующей: «Бежать, и побыстрее!» Поэтому он с трудом встал, цепляясь за стену и, шатаясь не хуже нагрузившегося под завязку морского волка, выбрался из «Бездонной бочки» на улицу, оставив позади и Далайо, препирающегося с незнакомцем, и сборище пьяниц. Он сообразил, что оставил в таверне нечто важное, но возвращаться не решился.
Проковыляв по улице, и, к счастью, не натолкнувшись на ночные патрули, обходящие кварталы возле гавани, Вайд выбрался к тихо журчащему фонтанчику, установленному возле богатого дома. Сунув нещадно болевшую голову под стекающую из пасти каменной рыбы струю, он подумал, что все демоны Тьмы вкупе с самим Отцом Ночи Сетом не заставят его вернутся в эту треклятую таверну. Не-ет, хватит с него! Жизнь дороже!
Вайд потряс головой, убедился, что все зубы на месте, пригладил мокрые каштановые волосы… Чего-то не хватало, и, сообразив, чего именно, он тихо охнул и медленно сполз по стене на плиты мостовой. Кружка с выручкой. Три или четыре дня безбедной жизни. Он забыл кружку, из-за которой вытерпел столько мучений.
«Забыл, – тупо повторил Вайд, бессмысленно уставившись прямо перед собой. – Идиот. Бренчалка. Лучше бы мне голову проломили. Забыл.»
Он не помнил, сколько просидел так, слушая монотонный плеск воды в гранитной чаше, пока не понял, что рядом стоит человек. В тусклом свете качающегося высоко над головой масляного уличного фонаря Вайд разглядел пару потрепанных сапог с окованными носками. С трудом подняв голову, он увидел над собой силуэт высокого мужчины, а по раздавшемуся голосу признал неизвестного из таверны.
– Твое?
Рядом с Вайдом упал глухо звякнувший кожаный мешочек, туго перетянутый обрывком бечевки. Еще не веря в то, что удача не отвернулась окончательно, Вайд протянул руку, дотронулся до мешочка и поднял его. Приятная тяжесть оттягивала ладонь и даже сквозь плотную кожу чувствовались острые ребра монет.
– С-спасибо, – с трудом выговорил он. – Я… Мне было не до того…
– Немудрено, – усмехнулся незнакомец. – Идти можешь?
– Могу, – в доказательство своих слов Вайд не очень уверенно поднялся на ноги, сунув драгоценный мешочек за пазуху. Теперь он понял, что в таверне зрение не обмануло – неизвестный был на две или три головы выше него. Не удивительно, что он доставал головой до низкого потолка «Бочки». – Мне в Гавань, а тебе?
Высокий согласно кивнул и широким скользящим шагом двинулся вниз по улице. Вайд пристроился рядом, отметив про себя, что этот странный человек при движении почти не производит шума. Даже звука шагов не слышно, точно рядом с тенью идешь. Вайд искоса рассматривал в свете редких фонарей своего неожиданного попутчика: одет хорошо, но без излишней роскоши, как Далайо, одежда скроена так, чтобы ничто не мешало движениям, лицо с резкими, грубоватыми чертами, грива черных волос… И еще огромный меч в ножнах за спиной, длиной чуть ли не с самого Вайда. Однако для подобного верзилы такой клинок, наверное, как игрушка. Под очередным фонарем неизвестный чуть повернул голову, и Вайд удивленно отметил, что глаза у него светло-синего оттенка, почти не встречающегося в землях юга. Откуда этот тип мог взяться и кто он? Ведь видел же его уже где-то… Или слышал? Нет, видел. Совсем недавно видел, только вспомнить бы, где…
– Мне сюда, – неизвестный остановился в начале улицы, ведущей к пристаням Новой Гавани. Вайд тоже остановился, посмотрев на залитое лунным светом море в просветах между домами.
– Тебя как зовут, заморыш? – неожиданно поинтересовался незнакомец. «Заморыш» прозвучало у него слегка презрительно, но не обидно, и Вайд с готовностью откликнулся:
– Вайд. А тебя я вспомнил. Ты с «Вестрела», королевский корсар, Конан Киммериец, правильно?
– Да. Сам догадался? – подозрительно спросил северянин.
– Кто же тебя не знает, – почти честно ответил Вайд. Если бы у не кружилась после удара голова, он еще в таверне сообразил, с кем свела его судьба. – Спасибо, что выручил. Попутного ветра, капитан.
Он прошел всего несколько шагов, когда сзади раздался оклик:
– Эй, как там тебя… Погоди!
Вайд замер на месте, и осторожно повернулся, не зная, чего ожидать. Из вороха сплетен, которые он слышал об этом непостижимом человеке, и половине которых напрочь не верил, следовало одно – трижды подумай, прежде чем становится капитану Конану поперек дороги или просто обращать на себя его внимание. Сейчас Вайд лихорадочно вспоминал все, что довелось узнать на Морском рынке Кордавы, от словоохотливых купцов или подвыпивших моряков. Как-то страшновато находиться в обществе настоящей легенды…
Впервые киммериец объявился на Южном побережье десять или девять лет назад. До сих пор большая часть купцов клялась всеми богами, что, видно, кто-то из небожителей решил посмеяться над бедными смертными, столкнув на бескрайних просторах Западного Океана два корабля, две галеры – торговую, спешившую с грузом из Аргоса в Шем, на которой бежал от аргосских законников молодой наемник из далекой северной страны Киммерии, и «Тигрицу», принадлежавшую шемитке Белит.
Что вышло из этой встречи – запомнили на всем побережье, и, наверное, будут вспоминать еще не один десяток лет. Тигрица нашла себе льва, и не знающая удержу парочка заставила трястись всех купцов цветущего Юга. Даже барахские пираты побаивались этой парочки, а в Стигии (подумать только!) начали спешно собирать военный флот, с одной-единственной целью – найти, догнать и уничтожить «Тигрицу», да так, чтобы ни одной щепки не осталось. Белит ненавидела стигийцев – всех и каждого в отдельности, мстя за сожженный поселок, в котором она родилась, за погибшую семью и родных. Стигийцам не пришлось долго искать – Белит и ее приятель-северянин явились сами, пробравшись в охваченную мятежом провинцию Стигии Тайю, и учинили там нечто такое, о чем даже сплетен не ходило, а все мельком слышавшие о тогдашних делах бесшабашной пары разводили руками, закатывали глаза и многозначительно восклицали: «Да-а…»
А потом «Тигрица» пропала. Некоторые утверждали, будто галера ушла в Черные Королевства, где шемитка и киммериец основали свое государство, иные говорили, что галера погибла во время зимних штормов, а кто-то уверенно заявлял, что и на «Тигрицу» нашлась управа – не иначе, как Сет самолично явился разобраться с парочкой смертных, не боявшихся никого и ничего. Так или иначе, а зловещая галера с резной головой тигрицы на носу не появлялась на горизонте, и многие облегченно вздохнули, решив, что она не появится больше никогда.
И ошиблись. Спустя три или четыре года северянин вернулся откуда-то с востока – то ли из расположенного на самом краю земли Турана, то ли из еще более далеких Кхитая и Вендии, с полными карманами золота, и подался на Барахские острова, где в скором времени обзавелся галерой, названной в честь сгинувшей тоже «Тигрицей», собрал команду из лихих парней и вышел в Западный Океан. Тогда же наконец выяснилось, куда делась неукротимая Белит – погибла вместе с большей частью своей команды в Стигии, на ядовитой реке Заркхебе, в брошенном городе, где бешеная парочка попыталась раздобыть древние сокровища…
«Тигрица» – Вторая оказалась ничем не лучше предшественницы, и проклятий от ограбленных купцов на нее сыпалось ничуть не меньше. Но и эта галера сгинула в небывалой силы шторме, пришедшем с севера и пронесшимся над океаном, подобно гневу богов далеких полуночных стран. В приморских городах украдкой шептались, что ураган был не простым порождением играющих стихий, а создан враждующими колдунами. Маги тут были виноваты или не маги, а доподлинно вскоре стало известно – «Тигрица» разбилась на острых камнях у побережья одного из многочисленных островков. В четырех морских державах снова возблагодарили богов, и опять оказалось, что поторопились…
Впрочем, купцам было грех жаловаться – они получили почти пять лет передышки и спокойной жизни, прежде чем бывший капитан «Тигрицы» вновь возник на Южном побережье. Вернее, сначала Конан Киммерийский появился на Барахских островах, но с кем-то не поладил (что было совершенно не удивительно при его буйном характере и простых взглядах на жизнь) и отправился на поиски удачи дальше. Он и нашел ее – на зингарских берегах, где остановился карак под названием «Вестрел», принадлежавший вольному корсару Запораво, не входившему ни в Красное Братство, ни в сообщество королевских корсаров Зингарской короны.
Прошло менее месяца, и капитан на караке сменился. Прежний, между прочим, остался кормить стервятников на далеком южном острове, не нанесенном на карты Западного Океана – редко какой удалец отваживался забираться в эдакую даль. «Вестрел» благополучно вернулся в Кордаву, новый капитан разумно предпочел делиться доходами с короной, получив взамен удобную гавань, одну из лучших на всем Южном побережье, и патент «королевского корсара».
А четыре или пять месяцев назад, когда в королевском дворце произошли некие странные и загадочные события, связанные с молодой принцессой Чабелой (рассказывали про ее несостоявшееся замужество), «Вестрел» и его капитан невероятным образом оказались в самом центре событий. Что в действительности произошло – осталось тайной за семью печатями… Карак по-прежнему уходил в море и возвращался, три четверти награбленного добра оседали в подземельях кордавского коронного замка, и все было, как всегда… Ну, или почти как всегда.
– Я, кажется к тебе обращаюсь. – снова громыхнул голос капитана Конана.
– Слушаю, капитан, – отозвался Вайд, мотнув головой, будто проснувшись.
– В море ходил?
– Да, два раза – в Аргос, – это было правдой, Вайд действительно бывал в Мессантии с торговыми галерами. О том, что первый раз путешествие было невольным – он прыгнул на отходящий от пристани корабль, спасаясь от разъяренного шемитского купца и его слуг, у которого незадолго до того срезал с пояса туго набитый кошелек – Вайд благоразумно умолчал. – А… а что?
– Ничего, – буркнул в ответ неразговорчивый варвар. – Приходи завтра к Новой Гавани. К «Вестрелу». Там посмотрим…
Сказав это, Конан круто развернулся на каблуках и стремительно зашагал вниз по улице, оставив Вайда стоять с полуоткрытым от удивления ртом и гадать, не подкидывет ли ему насмешливый Бел, покровитель воров и бродяг, новенькую неожиданную каверзу.
Наутро все произошедшее показалось Вайду не более чем причудливым сном, но внушительная шишка на затылке и тяжелый мешочек с медью и серебром неоспоримо доказывали обратное. Прикинув, как сейчас поступить, Вайд невольно припомнил маму Акму. Конечно, большую часть своей жизни почтенная родительница несла редкостную по глупости чушь, но кое в чем была безусловно права. Например, матушка всегда утверждала: «Если ты своими глазами видел, как человек уронил в выгребную яму набитый кошелек и не стал его доставать, сходи и пошарь. То, что потеряешь, не идет ни в какое сравнение с тем, что можешь найти…»
– Вот твоя навозная яма, – поделился сам с собой Вайд. – Прыгнем? Обязательно прыгнем, только сначала позавтракаем… Хорошо быть богатым… Хоть иногда…
Знаменитый «Вестрел», предусмотрительно отшвартованный в самом конце гавани, поближе к выходу в океан, при ближайшем рассмотрении несколько разочаровал – обычный карак, потрепанный штормами и не в меру игривыми волнами. На борту, свесив ноги, сидел мальчишка-зингарец, на вид чуть постарше Вайда, и с глубокомысленным видом поплевывал в воду вишневыми косточками. Очередная косточка звонко стукнулась о причал, мальчишка поднял голову, внимательно осмотрел несколько удивленного гостя с ног до головы, точно прикидывая, сколько в нем живого веса, и свысока осведомился:
– Куда прешься?
– Если это корыто – «Вестрел», то сюда… А капитан где?
– Ушел, – мальчишка пожал плечами. – Я что, нанимался за ним следить? Ты – Вайд?
– До вчерашнего дня – да.
– Тогда не стой как… – мальчишка хихикнул. – Поднимайся. Меня, кстати, кличут Болто, я здесь юнгой. Ну что, до вечера будешь стоять и пялиться?
– Куда идти – туда? – Вайд оторопело посмотрел на ехидную физиономию мальчишки, но тот, видно, не шутил, предлагая подняться на борт. Болто демонстративно постучал себя указательным по голове и вынес приговор:
– Ну и тупой… Сюда, сюда.
Вайд редко обращался с просьбами к богам, вполне справедливо полагая, что у небожителей и без него хватает забот, но сейчас, кажется, был именно такой случай…
«Митра, говорят, ты все видишь и все знаешь, так прими во внимание, пожалуйста, что я этого не хотел! Честное слово, все как-то само собой получилось… Ну что, прыгаем?»
Вместо полагающихся мостков с борта корабля на причал были переброшены две хлипкие на вид и проседающие под ногами доски. Маленькие, мерцающие золотом под утренним солнцем, волны покачивали карак, поскрипывали снасти. Продолжая ломать голову над загадкой, зачем капитану королевских корсаров понадобился на судне человек, почти незнакомый с морем и напрочь неподходящий для включения в команду, Вайд перебрался с берега на корабль.
О проекте
О подписке