Читать книгу «Осколки маминой любви» онлайн полностью📖 — Оксаны Озкан — MyBook.
image

Глава 4

«Cкорая» и справка о смерти от врача, милиция и оформление протокола осмотра трупа, морг, свидетельство… Супруг Светланы скончался от потери крови. Его труп жена и падчерица обнаружили в ванной, наполненной кровавой водой, спустя два часа после смерти. Светлана сразу же позвонила в бюро похоронных услуг, где покойника помыли, одели и положили в холодильник на хранение. Труп частично «задубел». Как ни старались подвязать подбородок, рот оставался страшно распахнут, и судмедэкспертам пришлось его ломать и зашивать.

Светлана сделала всё, чтоб уговорить батюшку разрешить похоронить мужа на кладбище вместе с остальными усопшими, а не за воротами, как поступают по правилам Христианской Православной церкви с самоубийцами. Хоронили Александра в селе, недалеко от усадьбы его родителей, где еще летом он, смеясь, рассказывал мальчишкам, как выманить из тины огромного сома.

Стояла глубокая осень. К концу ноября пронизывающий холод Среднего Поволжья сковал землю и руки могильщиков: копать яму с каждой минутой становилось всё труднее. Провожая мертвого сына в последний путь, мать Александра, Зинаида, молча заливалась слезами. Дед обнял за плечи свою старушку.

– Кукленок, у тебя давление, нельзя тебе, – он вытащил носовой платок из кармана, вытер им со щек своей жены солёную жидкость.

Кто-то в толпе прихожан, нетерпеливо ожидавших повода выпить поминальной водки, шептался: «Это Светка довела», «Зачем рот-то зашили», «Не топчись по земле, следы не оставляй», «Когда уходить будем, не оглядывайся!». По христианскому православному обычаю люди прощались с покойным, целуя его в лоб. Владимир не плакал, казалось, даже не понимал, что произошло. Он молча поцеловал холодный лоб отца и отошёл от гроба вместе со Светланой, которая, казалось, вот-вот потеряет сознание. Настал черед Марии, она приблизилась к гробу и склонила лицо над умершим, как вдруг ко всеобщему ужасу покойник «улыбнулся»: нити, стягивающие губы, лопнули, и зашитый рот трупа распахнулся в чудовищной гримасе. Все страшно ахнули, Мария отскочила от гроба, чуть не лишившись чувств.

– Это – убийца Сашки! – кто-то крикнул из толпы прихожан. Послышался общий гул, шушуканье. Гроб наспех заколотили, погрузили, засыпали землей и разошлись – кто – по домам, кто – в сельскую столовую за дармовой водкой, пирогом и сплетнями – на поминки.

На плечи Светланы легли тяжелые хлопоты. Новоиспеченной вдове теперь предстояло закончить строительство собственного дома в деревне. Дом строился на заработанные с бизнеса Светланы деньги, однако был оформлен на Александра. Его родственники, как стервятники, слетевшиеся пообедать, пожелали отобрать у Светланы дом. Свекры не любили её, даже несмотря на то, что женщина старалась им понравиться и родила внука. Зинаида, как любая, даже самая плохая мать, понимала и чувствовала, что Светлана никогда не любила её сына.

– Любви нет, есть уважение и привычка! Светка ни того, ни другого не испытывает, я-то знаю! – говорила свекровь Светланы своему верному мужу, потакающему ей во всём, – дом по документам на Саше! Его больше нет, значит этот дом наш!

Светлана действительно не любила Александра. Она нуждалась в опоре и статусе замужней женщины. Однако после заключения брака она очень скоро поняла, что для настоящего женского счастья этого недостаточно. Ложившись с мужем в постель, женщина испытывала хорошо скрываемое ею отвращение. Александр никогда не привлекал Светлану как мужчина. Она часто жалела о том, что когда-то ввязалась в авантюру, вспоминая, как познакомилась со своим, тогда ещё будущим, вторым мужем.

Это случилось на праздновании новогодней ночи тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года у Галины и Андрея. Галина приходилась Светлане коллегой по работе, а Александру – двоюродной сестрой.

– Свет, ну что, собираешься в одиночку отмечать Новый год? – интересовалась коллега по работе, – Машуля всё равно у твоих за семьсот километров отсюда. Да и на дорогах гололед! Неужели, туда поедешь?

– Не знаю, Галь. Думаешь, он достойный? Все они, козлы, одного поля ягоды.

– Ну-у-у, этот особенный! Он надежный, да и красотою не блещет. Не обижайся, это я к тому, что бабы за ним не побегут вприпрыжку, сигая из штанов!

– Вот, молодец, значит теперь мне, как второсортной, можно заглядываться только на страшненьких… Спасибо, Галя, не даёшь забыть, что я разведёнка, – надулась Светлана.

– О! Федул, губы надул! Мой Андрюха вон вообще на гориллу похож, а что ж с того? Мужик не должен быть красивее обезьяны, хоть и плохонький, да свой. А ты без мужика вон скоро на стену полезешь! В общем, знаешь, что? Прекращай ты уже свои капризы, приходи к нам отмечать Новый год, познакомитесь, а там сама решишь. Ну, то есть, вместе решите, как быть дальше.

При встрече с Александром Светлана приуныла, несмотря на предупреждение: брат Галины оказался мужчиной невысокого роста, весил больше нормы и неудачно шутил.

– М-да, мужичок с ноготок… До Сергея ему далеко, конечно. Ну, будь, что будет, я и сама уже не та, что раньше, – успокаивала себя Светлана.

При дальнейших свиданиях Светлана поняла, что Александр обладал большим количеством положительных черт: он умел делать любую мужскую работу по дому, умел готовить, работал на заводе и прилично зарабатывал. Однокомнатная просторная квартира, в которой он жил холостяцкой жизнью, сверкала чистотой. Он любил музыку, слушал популярные в те годы группы «Queen» и «Modern Talking» на стерео-проигрывателе. Бережно и внимательно относился к Светлане. Его не смущало, что женщина в разводе и имеет дочь.

Александр, который в ту новогоднюю ночь планировал другое мероприятие, сам не заметил, как сделал Светлане предложение выйти за него, первое предложение руки и сердца в его жизни. Кто бы мог подумать, что двум сердцам, когда-то объединившимся в надежде спастись от одиночества, станет ещё хуже от присутствия в жизни друг друга. Светлана исполняла супружеский долг, зажмурившись и представляя кого-то другого. Александр, как любой внимательный мужчина, чувствовал это и страдал частичным отсутствием эрекции. Женщины способны терпеть нелюбимого рядом, мужчины же сделают всё, чтоб уйти. Так, по сути, у них и получилось.

***

После смерти супруга Светлана, желая избавиться от жутких воспоминаний и расширить жилплощадь, повела Марию в нотариальную контору. Там она попросила дочь подписать какие-то очень важные бумаги. В скором времени Светлана сообщила детям, что они переезжают в новую трехкомнатную квартиру.

– Наконец-то, у тебя будет своя комната, – Светлана с сочувствием посмотрела на дочь, – подарок к твоему дню рождения. Не думай, я не забыла. Траур у нас, поэтому не отпраздновали.

– Да, ерунда, мам. Ты лучше скажи, мы телефон проведём? – спросила Мария, вспомнив, как часто ей приходилось звонить Николаю из телефонной будки и ждать своей очереди.

– Кому что, а лысому – расческа, – засмеялась мать Марии, – для меня главное, что Новый год мы будем праздновать в новой квартире!

Строительство дома с земельным участком в пятнадцать соток Светлана решила приостановить до лучших времен. Ей не хотелось вспоминать о совместных с мужем планах на будущее на фоне трагических событий, ехать в село и сталкиваться с теперь уже бывшими свекрами. Всё чаще стал выпадать и покрывать замерзшую землю мокрый снег, и единственное, чего хотела Светлана после работы, – вернуться в свою новую квартиру, выпить большую чашку горячего чая с бергамотом и расслабиться на диване у телевизора. Этого казалось вполне достаточно для спокойной жизни вдовы и её детей.

Через некоторое время после трагедии Мария поняла, что беременна. По утрам ей всё чаще становилось плохо, она не могла смотреть на еду в течение дня и ощущала себя вздутой, огромной, неуклюжей. Девушка решила посетить врача.

– Да, есть беременность, но срок пока маленький. Дам тебе направление на УЗИ, сходишь, результаты мне принесёшь, – быстро проговорила маленькая, худенькая врач.

Мария не имела карманных денег и не знала, как попасть на платное ультразвуковое исследование.

– Что теперь мне делать? Даже подруг нет, чтобы хотя бы взять денег в долг. Может, у Ритки попросить, как-никак с начальной школы знаем друг друга… А если спросит, зачем? Нет, нельзя у Ритки. Тогда, может, у Ирки, племянницы отчима? О, да, чтоб всё село потом меня обсуждало. Тогда, может, Коле позвонить…Попросить деньги, признаться во всём? После всего, что он сделал?Пфф… Маша, ты же умница, думай! – безмолвный диалог с собой загонял Марию в тупик.

Оставался лишь один вариант. Мария знала, где её мать прячет деньги. Узнала она об этом случайно, когда ночью проснулась от шороха на кухне. Поднявшись с постели, девушка увидела из приоткрытой двери, как Светлана пересчитывает деньги, потом укладывает их на дно старого чайника, кладет сверху пакетик с сушеной мятой и прячет чайник в продуктовый шкаф. Мария, увидев это, смекнула, что увиденное – тайна, и если мама узнает, что дочь подглядывала, очередного скандала не избежать. Девушка быстро и неслышно двинулась к своей постели и сделала вид, что спит, совсем позабыв об увиденном. Однако теперь Мария вспомнила. Перед ней встал вопрос: взять ли деньги? Без спроса. Без объяснения. Украсть. Сказать, что не имеет никакого представления о том, куда делись деньги, если что…

– Я это сделаю. У меня нет выхода. Когда стану старше, пойду работать, отдам. Ведь если спрошу денег, она всё равно их не даст, но спросит, зачем они мне. Придётся всё объяснять. Или лгать.

Впервые в своей жизни Мария украла деньги. У своей родной матери. Девушка взяла из чайника приличную пачку бумажных купюр, сделала это быстро, чтоб никто не увидел, не пересчитывала, но была уверена, что на УЗИ ей хватит. Сунув деньги в рукав, Мария быстро спрятала оставшиеся купюры под травой для чая, закрыла чайник. Руки затряслись, крышка чайника застучала. Вот-вот и посуда выскользнет из рук и рухнет с грохотом на пол. Но Мария, не теряя ни минуты, сунула чайник в шкаф.

В этот же день она отправилась на УЗИ. Огромный мужчина с волосатыми руками, проводящий исследование, вызывал у девушки непреодолимое отвращение: уж очень походил на покойного отчима. Забрав результаты, Мария вновь отправилась к врачу.

– Да, всё так, как я думала, девять недель беременности. Тебе нет восемнадцати, мне нужно сообщить твоим родителям о случившемся. Оставляем беременность или нет – решать будут они.

– Нет. Только не это. Пожалуйста.

– Ну, милочка, об этом нужно было думать, когда, пардон, ноги раздвигала! Иди с родными разговаривай, не тяни, а то потом поздно будет метаться-то. Время ещё есть. На раздумья недели хватит, придёшь ко мне с мамой, определимся с датой процедуры. Если не придешь, то придётся рожать, само не рассосётся.

«Господи, что теперь будет-то?» – думала Мария, покидая женскую консультацию. Как во всем признаться? Как объяснить, от кого забеременела, откуда взяла деньги на УЗИ? Но разговор так или иначе предстоял сложный.

– Беременность? Ты что? Охренеть, позор-то какой! Папенькино отродье гулящее! Ну ты и шалава! – кричала Светлана так, что казалось, её легкие вылетят из горла.

– Ты же не думаешь рожать и всем нам жизнь испортить? Я и так тебя кормлю! Ещё мне не хватало бастарда твоего! От кого ребёнок-то?

– Не знаю.

– Зашибись! Ты даже не знаешь, от кого залетела? У тебя детей потом может не быть, ты же это понимаешь, тупая твоя башка!

– Понимаю.

– Да не понимаешь ты ни хрена! Отец кто? Коля твой что ли?

– Нет!

– А кто тогда? Хоть денег на аборт пусть даст!

– Не знаю!

Мария заплакала, её плач перерос в рёв. Испуганная мать налила воды и дала стакан дочери.

– Так, не надо мне тут истерик. Ничего не ешь на ночь и утром. Пеленку, сорочку и тапочки на завтра приготовь. Я знаю, что делать. И побрейся по-женски. Да не реви ты…

Мария не могла понять, что происходит. Она вышла на улицу и присела на холодную скамейку в заснеженном парке. Казалось, весь мир обрушился на её плечи. В кармане оставалось несколько сотен рублей.

– Странно, что мать ничего не сказала про УЗИ и не спросила про деньги, – подумала Мария.

Наступило утро, девушка взяла с собой всё, что велела Светлана, пока та писала записку сыну. Затем они вместе вышли из дома, ничего не сказав друг другу.

По дороге в больницу Мария видела, как беременную женщину какой-то молодой мужчина, скорее всего муж, нежно держит за руку и ведёт к машине, открывая ей дверь и помогая усесться на заднее сиденье. Девушке стало тяжело на душе: возможно, она никогда не испытает радости материнства.

Знакомая Светланы работала в больнице. Хватило пары слов, чтоб договориться о процедуре в тот же день. В операционную тянулась огромная очередь. Оказалось, что все женщины ждут той же участи, что и Мария. Каждая пыталась заговорить с подругами по несчастью, стоял гул, все что-то советовали друг другу.

– Я тебя во дворе подожду, – сказала дочери Светлана, и быстро вышла из больничного коридора.

– Дочка, ты тоже что ли сюда? Батюшки, какая молодая, – охнула женщина, лет пятидесяти. Как потом стало известно из её разговора с другими, она забеременела от насилия собственного мужа, и этот аборт на её счету уже тридцатый.

1
...