– Э-э-э, здравствуйте… – неуверенно пролепетала я.
– И тебе не хворать. Хотя с пожеланием я, похоже, уже опоздал. Что, лошадь понесла? – пряча улыбку в пышных усах, спросил лесник.
– Нет, это я сама… упала, – удрученно пробормотала я.
– Отец, тут такое дело… – начала было объяснять Сигрид.
– Да уж вижу, что не забава, – Ивар властным жестом заставил дочь замолчать и обратил все внимание на меня.
Я поежилась, испытывая неловкость. Выдержать этот пронзительный, изучающий взгляд, будто пробующий тебя на зубок, не смог бы, наверное, и Штирлиц со всем его самообладанием. Я и не выдержала, опустила глаза, сосредоточившись на разглядывании грязных кроссовок.
– Выходит, в руку сон.
Задумчивый голос лесника заставил меня вздрогнуть.
– Что? – растерялась я.
– Сны, говорю, сбываются, – усмехнулся мужчина, окончательно сбив меня с толку. – Сигрид, проводи девушку умыться и переодеться, и спускайтесь к столу – поговорим. – Повернулся к сыновьям: – А вы что столпились? Или заняться нечем? Ну-ка, марш отсюда!
Сигрид потянула меня мимо братьев к двери. Те с любопытством оборачивались, но молчали и, как велел им отец, стали разбредаться кто куда. Наверное, им и в самом деле было чем заняться, на лоне природы как раз с этим проблем нет никаких. Мне же покоя не давали брошенные вскользь слова лесника: при чем тут я и его сны?
Минуя темные сени, мы вошли в большую, прохладную и светлую комнату. Справа от двери на вбитых в стену крючьях висели плащи и куртки, под ними выстроились сапоги, все огромные, явно принадлежащие отцу и братьям моей спутницы. Посередине комнаты стоял стол впечатляющих размеров, прямоугольный, с лавками по периметру. Я живо представила семью Сигрид, обедающую за этим столом – наверное, здорово иметь кучу братьев, к тому же старших.
В правом углу, который приходился на центр дома, расположился очаг, сложенный из крупных серых камней. Он, вероятно, служил обычной печью. Как и стол, очаг был огромным, в нем, наверное, можно было целиком зажарить кабана или оленя. Это сколько ж дров в такую топку нужно? В левой стене прорублены два окна, украшенные вышитыми занавесками. В углу я заметила лестницу на второй этаж, рядом с которой виднелась дверь, ведущая в соседнюю комнату. Вдоль стен стояла пара сундуков и лавок, прикрытые домоткаными ковриками. И никаких украшений, если не считать странный кругляш, висящий над камином: то ли большая тарелка, то ли уменьшенная копия щита с оскаленной волчьей мордой в центре.
«Может, они язычники и поклоняются тотемному животному, как наши индейцы?» – подумала я, разглядывая до жути реалистичный оскал.
Пока я, крутя головой, осматривалась, из соседней комнаты вышла невысокая седовласая женщина в синей юбке и белой рубахе, украшенной тесьмой и вышивкой. Приятная крепышка, мне сразу стало понятно, что это и есть жена Ивара и мать Сигрид и ее многочисленных братьев.
Женщина улыбнулась и пошла нам на встречу:
– Сигрид, ты с гостьей?
– Мама, познакомься, это Ксения. Ксения это моя мама, – поспешила представить нас девушка.
– Здравствуй, дитя. Добро пожаловать в наш дом. Меня зовут Далиа, можешь меня так называть, – приятная улыбка озаряла лицо женщины, делая его моложе. Вся моя вредность разом втянула свои щупальца и скрутилась в тугой комок. Эта женщина вызывала уважение. И еще она очень напоминала мою маму.
– Дочка, проводи Ксению в свою комнату и дай ей что-нибудь из своих вещей переодеться. Я сейчас к вам поднимусь, принесу воду и мазь, обработаем твои царапины, – последняя часть фразы относилась уже ко мне. Да, сразу видно, что Далиа отличная мать. Царапины, украшавшие мои локти и колени, она увидела сразу и не просто предложила помощь, а поставила в известность, что немедленно ими займется.
Мы поднялись на второй этаж, и Сигрид, пройдя мимо нескольких дверей, открыла самую дальнюю, в конце узкого, освещенного парой масляных ламп, коридора. Обстановка комнаты оказалась скромной: всего-то узкая кровать, накрытая ярким лоскутным одеялом, сундук для вещей, небольшой столик у окна и пара стульев. На столике – медный подсвечник с оплывшей свечой. У стены, словно подтверждая, что комната принадлежит девушке, выстроились тряпичные куклы и медвежата. Надо же, здесь тоже любят игрушечных мишек! Небольшой камин расположился в стене напротив кровати, а над ним – точная копия «тарелки» с мордой, уже виденной мной в общей комнате, только раза в два меньше.
«Точно тотем», – усмехнулась я, переводя взгляд ниже, на каминную полку, заставленную вырезанными из дерева зверушками и глиняными свистульками. Тут же обнаружилось маленькое, не больше блюдца, зеркальце в грубой металлической рамке, пара морских раковин и открытая шкатулка, из которой свешивалась нитка бус из розовых, похожих на кварц, камешков.
– Снимай с себя это рванье. Зашивать бесполезно, если только латки положить, но я сомневаюсь, что они спасут твои вещи. К тому же лучше тебе переодеться в одежду, которую носят у нас, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
Открыв сундук, Сигрид стала перебирать вещи, выискивая подходящую одежду. Меня же так и подмывало спросить, что за символ висит над камином в ее комнате и внизу.
«От любопытства кошка сдохла», – мелькнула ехидная мысль, заставившая меня прикусить язык. Чем черт не шутит, а вдруг мой вопрос ее оскорбит?
– Ты на полголовы ниже меня и немного худее, – азартно копаясь в сундуке, рассуждала Сигрид, – значит, тебе подойдут вещи, которые я носила лет в пятнадцать-шестнадцать. Они почти новые, я не успела их толком поносить, быстро выросла.
– Ты, как и братья, ростом пошла в отца, а он у тебя мужчина не маленький, – откликнулась я, не без труда оторвав взгляд от оскаленной морды. – У тебя и остальные братья такие же высокие? Что-то я пока не видела никого, кто был бы похож на вашу маму.
– Нет, мы не все похожи на отца. Дамир и Петер, они близнецы, вылитые мама, невысокие и лицом схожи с ней. Но их сейчас нет дома, объезжают лес, а то бы ты сама увидела. Может, и увидишь, если они не решат заночевать в лесу. И Дарен похож на маму, правда, ростом в отца. Но его ты точно не увидишь, если только не зазимуешь у нас, – хохотнула Сигрид, – он с женой сейчас в городе, у ее родителей, пробудут до конца осени. У Мирры, жены Дарена, скоро родится ребенок, мой первый племянник, – улыбнулась девушка.
– Поздравляю, – буркнула я.
– Спасибо! На самом деле это большая радость. Они женаты около пяти лет, но детей долго не было. Пришлось перебраться на какое-то время в город, там хороший травник живет. Зато осенью малыш появится на свет и как только немного окрепнет, они вернутся сюда.
Сигрид извлекла из сундука зеленую рубаху из тонкого льна с богатой вышивкой по вороту и рукавам и темно-серые штаны.
– Вот, одевайся. Сейчас еще сапоги подберу, где-то у меня были сапожки, которые я обувала всего один раз, потом нога выросла. Помню, я так горевала, что не успела их поносить, они мне так нравились.
Переодеться я не успела: вошла Далиа с тазом и кувшином горячей воды, и мне было велено показать «боевые» раны. Далия промыла их и смазала ароматной мазью, приятно холодящей кожу. Ноющая, тупая боль утихла почти сразу, и это мне очень понравилось.
– Что это за волшебная мазь? Так быстро боль снимает, почти мгновенно.
– Это часть той самой магии, в которую ты не веришь, – съязвила Сигрид.
– Ты не веришь в магию? Почему? – удивленно спросила Далиа.
– Мама, Ксения родилась в другом мире, Там магии нет, поэтому она в нее и не верит, – объяснила Сигрид.
– Ты пошутила? – Далиа недоверчиво посмотрела на дочь.
– Нет, Сигрид не шутит. Я действительно случайная гостья в вашем мире, – вздохнула я.
– Мама, разве ты не видишь? У нее подстрижены волосы, она одета не так, как принято одеваться у нас. Посмотри на ее обувь, разве ты не замечаешь, что она не похожа на наши сапоги и туфли? Ксения, покажи маме свою волшебную, ой, прости, механическую трубку, которую ты называешь телефоном, – попросила девушка.
Пришлось лезть в сумку за главным доказательством, но Далия едва удостоила взглядом мигающий экранчик. Женщина внимательно разглядывала мои волосы и одежду, кроссовки, покрытые пылью.
– Святой Маахил… Детка, но как же ты попала сюда? Разве возможно такое без помощи мага? – прижав руку к груди, встревожено воскликнула Далиа.
– Вы серьезно думаете, что кто-то переместил меня в ваш мир? Я почему-то подумала, что это вышло случайно, – озадачено пробормотала я.
– Что ты! В мире нет ничего случайного, все события взаимосвязаны, как узелки на одной нити. Поверь, хоть я и имею смутное представление о магии, и как она влияет на судьбы людей, но точно знаю, что без колдовства здесь не обошлось! Не может просто так один мир вытолкнуть человека в другой. Ты же родилась в нем, связана с ним, как ребенок связан с матерью пуповиной, – объяснила Далия, став серьезной, почти суровой, в глазах появилась тревога.
– То есть, получается, кто-то сердобольный решил мне помочь совершить небольшое путешествие в другой мир? Какой-нибудь ушлый маг? Вы это пытаетесь мне объяснить? – недоверчиво спросила я.
– Вот именно! – воскликнули Сигрид и Далиа одновременно.
– Но зачем ему это понадобилось? – недоуменно пробормотала я. – Я обычная девушка из мира, в котором магии нет, или же вся она сводится к гаданиям на картах. Не блещу никакими особыми талантами, разве что рисую неплохо. Что во мне может быть такого, чтобы местный маг заинтересовался и переместил сюда? Ведь, как вы утверждаете, все в мире взаимосвязано, и у мага должны быть для этого веские причины. Но если предположить, что все это просто случайность, побочный эффект чего-то глобального… Ну, какой-нибудь колдунишка, не рассчитав своих сил, активировал слишком мощное заклинание и не справился с освободившейся энергией, и это спровоцировало мое перемещение из мира в мир.
Сигрид уставилась на меня так, будто на моей голове выросли рога. Впрочем, Далиа тоже выглядела удивленной.
– Что? Почему вы так смотрите?
– И после всего сказанного ты хочешь, чтобы я поверила, будто ты ничего не знаешь о магии? – обиженно спросила Сигрид.
– Я и не знаю, правда. Просто книжек много всяких читала, в которых подробно пишут о таких вещах. В нашем мире это всего лишь фантазии, мечты, сказки, а настоящей магии нет. Разве в ваших сказках не рассказываются невероятные вещи, которых нет на самом деле, но очень хочется, чтобы были?
– Рассказывают, все верно. Просто трудно поверить в то, что ты сама не чародейка, – кивнула Сигрид, неуверенно взглянув на мать.
– Сигрид, оставь нашу гостью в покое, ей и так не сладко пришлось, – заступилась за меня Далиа. – Я пойду накрывать на стол, а вы переодевайтесь и спускайтесь. Ты проголодалась, детка? – тепло улыбаясь, спросила она меня.
– Есть немного, – смущенно ответила я.
– Погоди, мама тебя сейчас своими пирогами кормить будет, –предвкушающе потирая руки, заулыбалась Сигрид. – А пироги у нее – пальчики оближешь.
Я только вздохнула, вспоминая пироги своей мамы.
Переодевание немного затянулось: Сигрид очень заинтересовалась моим бельем. Она восхищенно крутила меня, рассматривая кружева, лямочки, ленточки. Если с бюстгальтером ей было все понятно, то вот стринги Сигрид озадачили. Я долго смеялась над ее высказыванием о веревочке и удобствах с нею связанных, но, в конце концов, убедила, что к такому фасону надо просто привыкнуть.
– Такого белья ты тут не найдешь, так что придется привыкать к местному, – все еще восхищенно вздыхая, сказала Сигрид.
– Вот еще, привыкать. Найду колдуна и домой вернусь, привыкать не придется, – буркнула я, поправляя ворот рубахи.
– Жалко, что ты так рвешься побыстрее вернуться, мне бы хотелось послушать рассказы о твоем мире, – вздохнула девушка.
– Поверь мне, наш мир мало, чем отличается от вашего. Просто ваша цивилизация основана на магии, а у нас она техногенная.
– Какая? – не поняла Сигрид.
– Техногенная, основанная на развитии технологий. Мы без машин уже мало на что способны. То есть, я хочу сказать, что мы полностью на них полагаемся, обленились, хотим жить комфортно, а комфорт именно машины и предоставляют, хотя требуют постоянного обслуживания. Мало того, они все время совершенствуются, порой просто не успеваешь привыкнуть к одной, как появляется что-то новое, более продвинутое, напичканное такой экзотикой, что разобраться сложно, что к чему. В Японии, говорят, придумали такой умный унитаз, который мо…
– Что такое унитаз? – перебила меня Сигрид.
– Блин, ты ж не знаешь… Ну, как бы проще объяснить? Это туалет, только не на улице, а в доме. Сидишь себе с комфортом, думаешь. Там такая система, канализация называется, все нечистоты по трубе уходят в специальные отстойники, понятно?
– Не-а.
– Сигрид, я на словах, наверное, не смогу описать всю прелесть унитаза, это надо брать бумагу и чертить, попутно объясняя, что к чему и для чего надо. Хотя, при некоторой смекалке, у вас тоже возможно построить дом с канализацией, водопроводом и ванной комнатой.
– А если я дам тебе бумагу и перо, сможешь нарисовать, как выглядит этот ваш унитаз? – не отставала девушка.
– Скорей всего смогу. Тебе действительно интересно? – удивилась я.
– Да, хочу хотя бы приблизительно понять, как устроена эта штука. И еще, от рассказов тебе все равно не отвертеться – пока будем ехать к магу, будешь рассказывать о ваших чудесах. Но сначала пошли, поедим, а то мама ругаться будет, что мы так долго копаемся, и все нас ждут за столом.
– Пошли, – откликнулась я и, мельком взглянув на свое отражение в зеркале, остановилась, досадливо морщась: волосы, тщательно разглаженные перед поездкой, снова завивались упрямыми локонами. – Вот блин…
– Что? – обернулась Сигрид.
– Да опять этот ужас на голове!
– Где? По-моему, все хорошо, такие милые кудряшки.
– Ага, просто распрекрасные! Это они от пара распушились, паршивцы… – бесполезно пытаясь пригладить волосы расческой, проворчала я. – Черт, я похожа на пыльный одуванчик!
– С чего ты взяла, что похожа на одуванчик, да еще и пыльный? – удивилась девушка.
– Потому что волосы торчат во все стороны и цвет соответствует!
– Ничего подобного, и не торчат, и цвет тебе к лицу – такой дымчато-русый. Между прочим, смотрится очень благородно, особенно с твоей бледностью, – убежденно заявила Сигрид, отбирая у меня расческу.
– Бледностью? Я что, настолько плохо выгляжу? – упавшим голосом спросила я, придирчиво рассматривая себя в зеркале.
– Почему плохо? Ты, понятное дело, напугана и растеряна, вот и бледная. Ничего, отдохнешь немного, в себя придешь, и от бледности следа не останется! Неизвестно, что бы чувствовала я, окажись на твоем месте. Уж точно одной бледностью не отделалась, – ободряюще улыбнулась девушка. – Кстати, будь твои волосы чуть длиннее, вообще роскошно смотрелись бы. Перевить лентой, а еще лучше ниткой жемчуга, и получится красавица – глаз не отвести!
Представив себя с прической а-ля средневековье, и как на меня пялятся в метро, я усмехнулась.
– Что смешного? – нахмурилась Сигрид.
– Ничего. Не обращай внимания, это нервное. Меня, знаешь ли, не каждый день в параллельные миры забрасывает… Идем, пока нам не влетело за опоздание.
«Как-то неправильно я себя веду, – мрачно размышляла я, спускаясь по лестнице вслед за Сигрид. – Мне в истерике биться положено, а все, что меня волнует – дурацкие кудряшки и как их разгладить. Наверное, я просто не могу поверить, что все это правда. Не могу. И так оно лучше. Проще. Есть еще надежда, что все это дурной сон… Или это от шока, и позже все-таки накроет по полной?!»
О проекте
О подписке