Позади меня прошли Фиона под ручку с Идой. Фыркнули в мою сторону, но я не обратила внимания на жеманных девиц. Распахнула дверь, вскинула руку и… обомлела. Потому что умертвий в моей комнате не наблюдалось. Ни оживших мертвецов, ни какой-либо другой нечисти, готовой накинуться на одинокую меня.

Магических ловушек, установленных умелой рукой, я тоже не обнаружила.

Вместо них на письменном столе стояла хрустальная ваза – причем и ваза была не моей! – а в ней – шикарный букет. Розы, гиацинты, белоснежные лилии, увитые шелковыми лентами и переплетенные жемчужными нитями.

И я заморгала, а затем с моей руки все же слетело заклинание, развеивающее иллюзию. Потому что никаких букетов в моей комнате не могло бы по определению! Кому их дарить, если… Если мой почти что жених остался в тысяче миль от Грейриджа?

Но лилии неодобрительно качнули роскошными головами, розы от горя потеряли несколько лепестков из нежных бутонов. Иллюзия исчезать не спешила, потому что оказалась вовсе не иллюзией. Так же, как и небольшая записка, гласившая, что этот подарок предназначен для самой красивой адептки Академии Грейридж.

Подписи не было, даритель пожелал остаться неизвестным.

– Сюрприз удался! – пробормотала я, подумав, что, вместо того, чтобы меня убивать, Нельс серьезно потратился. Подозреваю, подобный букет в Талии, да еще и осенью, стоил порядочно!

С другой стороны, в предприимчивости Хансену не отказать. Очень даже неплохое вложение в собственное светлое будущее! Если с моей помощью он победит в Полуночных Играх, то получит солидную сумму, которая позволит ему не только заплатить за обучение Высшей Магии после пятого курса, но еще и вытащить свою семью из долгов. А потом он будет жить безбедно, получив после окончания Академии престижную и прибыльную должность мага при дворе короля Сорена.

– И что же мне с ними делать? Развеять? – спросила у Римса, завозившегося в позолоченной клетке. Я давно уже привыкла к тому, что хамелеончик оказался единственным моим собеседником в Грейридже. – Нет, я не о Хансене, хотя звучит крайне заманчиво… Я говорю про букет. Что скажешь?

Римс засопел, смешно переступая с лапы на лапу. Поменял цвет на розовый – ему тоже нравились цветы. Как, впрочем, и мне.

Потому что мне еще никогда не дарили подобной красоты! Даже Видар, с которым мы с детства дружили, а потом, доучившись почти до середины четвертого курса, поняли, что нас связывает куда более серьезное чувство. Он почти ничего мне не дарил – одну лишь небольшую цепочку на прощание, которую я носила не снимая.

– Покажешь мне, как он это сделал? – спросила у Римса. – Ой, чуть не забыла! Я же тебе червячков принесла…

Выловила из кармана деревянную коробочку, в которую собрала дождевых червей. Ну да, а что такого?! Отыскала на уроке некромантии в разрытой умертвиями земле, зачем же добру пропадать?

Положила коробочку в клетку, пообещав, что Римс сейчас пообедает. Но сперва – пожалуйста!.. – пусть покажет мне Нельса. Уселась на кровать, и Римс, переступив с лапы на лапу, уставился мне в глаза.

Я настроилась на контакт.

Первой увидела летающую по комнате сонную осеннюю муху. Взад-вперед, со стены на разложенные материалы для реферата по травоведению, который я писала уже третий день и все никак не могла закончить. Затем снова на стену; уселась, потирая лапки, еще не зная, что в ее сторону вот-вот выстрелит липкий язык хамелеона…

«Римс, прошу тебя, – взмолилась я, – не отвлекайся!»

Вожделенная муха исчезла. Вместо нее я увидела открывающуюся дверь, затем в проеме показался… Нет, это был вовсе не Нельс Хансен! Вместо него в мою комнату вошел наследный принц Талии.

– Абсурд! – поморщилась я, досмотрев, как Роланд поставил цветы на стол и положил записку. – Интересно, ему-то что от меня надо?!

Римс этого не знал, да и я тоже. Немного повздыхав, цветы все же испепелила, а вот вазочку оставила. Затем спохватилась, вытащила из комода мужские штаны и длинную тунику. Ловко подхватив волосы гребнем, закрепила их магией.

Кинулась по длинным коридорам, спеша на полигон, и… впервые за все время моего пребывания в Академии Грейридж опоздала на занятие по физической подготовке и боевому искусству.

За что и получила строгий выговор от магистра Хорстена. Стоило нам выстроиться в линию на стадионе, как он во всеуслышание заявил, что у него нет любимчиков. И поблажек у него тоже не будет, даже если адептка приехала сюда из далекой Нубрии. Поэтому в наказание за опоздание Лиззабет Крофорт придется задержаться после занятия – буду отрабатывать фехтовальную связку, которая до этого у меня не слишком-то выходила.

На это я с готовностью отозвалась: «Да, магистр Хорстен!» – потому что связка у меня и в самом деле не очень-то выходила. После чего кинула недовольный взгляд на Роланда, делавшего вид, что он здесь совсем ни при чем.

Потому что опоздала я именно из-за него! Вернее, из-за того, что слишком долго терзалась: испепелить или все же оставить великолепный букет. Все же испепелила, порядком повздыхав, за что и получила… первое наказание.

– Могу ли я задержаться после занятий, магистр Хорстен? – неожиданно подал голос принц. – Я тоже хотел бы отработать именно эту связку. На днях возникли у меня кое-какие проблемы…

Откровенно врал – подобного рода проблем возникнуть у него не могло. С мечом Роланд обращался так, словно это была его любимая игрушка чуть ли не с колыбели.

– Я бы тоже не отказался! – тут же подхватил Нельс Хансен, бросив на меня сумрачный взгляд. Затем, нахмурившись, уставился на принца, словно впервые его видел.

Но, конечно же, из них двоих магистр Хорстен позволил остаться только Роланду, а Нельсу посоветовал найти, чем заняться, и не морочить ему голову.

После этого мы долго бегали по вытоптанной траве стадиона, и время от времени я ловила на себе задумчивые взгляды будущего напарника, видимо, размышлявшего, как бы половчее меня соблазнить и какого демона от меня нужно принцу Роланду?!

Вот и я тоже этого не понимала.

Час на стадионе промелькнул быстро, да и наказание за опоздание прошло довольно бодро. Магистр Хорстен позволил нам с Роландом встать в пару, и он помог мне окончательно разобраться в связке. При этом принц усиленно делал вид, что цветы он мне не дарил. Разговаривал со мной спокойно, словно мы были хорошими друзьями, улыбался, и к концу занятия я даже успела ненадолго позабыть, что мне стоит обходить его стороной.

Наконец, растрепанная и раскрасневшаяся, побежала кратчайшим путем через Центральное Крыло в свою комнату, чтобы переодеться к обеду, после которого всем участникам отбора следовало собраться возле деканата. Мельком взглянула на Доску Объявлений – отборочный тур пройдет в Зале Торжеств в Центральном Крыле, и вход туда разрешен только одобренным деканатом кандидатам.

Это означало, что зевак не будет. Ну что же, это даже к лучшему!

…На этот раз заклинания с моей двери были сняты, а затем восстановлены, но сделано это было довольно грубо. Я бы даже сказала, что топорно. Словно тот, кто это совершил, очень и очень спешил. Сорвал их, снова выжигая Огненной магией, затем наляпал как попадя, имитируя мой стиль.

Если же он или она думали, что я не замечу разницы, то он или она серьезно заблуждались!

Но… К чему уже второе вторжение за день?!

На этот раз я собрала под ладонями огненные вихри, готовясь к нападению. Решила, что вломившийся подобным образом в комнату вряд ли будет дожидаться меня с цветами. Быстрым движением сняла подделку на мои защитные заклинания.

Распахнула дверь и уставилась на…

Я снова ошиблась – на моем столе второй раз за день красовался огромный букет, но на этот раз из алых роз. Правда, их даритель оригинальностью не отличался. Цветы были того самого сорта, что росли на ухоженных клумбах рядом с парадным входом в Академию. Вместо вазы их поместили в украденный из столовой бокал – сбоку красовалась магическая печать с надписью «Собственность Академии Грейридж».

Ни лент, ни жемчужных нитей не было и в помине. Зато в воздухе гордо пылала магическая надпись: «Для Лиззабет Крофорт, самой красивой девушки Академии Магии Грейридж».

– Это уже переходит все границы! – фыркнула я, погасив надпись движением руки.

Цветы тут же погибли в магическом пламени вместе с «Собственностью Академии Грейридж», после чего я старательно развеяла пепел, а затем еще и затерла все следы заклинаний. Убереги Великая Мать, если садовник Академии магистр Идем, лет которому было явно за двести – а полторы сотни из них он преподавал Боевую Магию, – о чем-то догадается!

Потому что если он выйдет на след своих старательно взращенных, а затем сорванных рукой дикаря роз, то, подозреваю, получасовой отработкой фехтовальной связки я не отделаюсь, несмотря на то, что ни в чем не виновата. Будут мне садовые работы на весь оставшийся учебный год!

Да и от экономки Академии, магиссы Доротеи Брейз, лучше держаться подальше – перспектива объясняться из-за украденного бокала меня нисколько не вдохновляла.

– И кто же этот дурак? – спросила я у Римса. – Нельс Хансен, не так ли?!

На этот раз оказалась совершенно права – в моей комнате, сразу же ставшей тесной из-за крепкой фигуры Нельса, орудовал именно он. Бухнул цветы в бокале – вот же идиот, надеюсь, хотя бы догадался воровать их под иллюзией! – на стол, затем вывел надпись, сделав грамматическую ошибку в моем имени, написав его с одной буквой «з».

Выругался, затер, написал еще раз. После чего, воровато оглянувшись, покинул комнату.

– Что мне со всем этим делать? – спросила я у Римса. – Как с таким напарником победить в Полуночных Играх?!

На это хамелеон сочувственно вздохнул.

Тут, вспомнив, что опаздываю на обед, скинула форму. Забежала в ванную комнату, чтобы смыть пот и пыль в большой бадье, и даже воду не успела толком нагреть! Снова натянула ту же самую длинную тунику и мужские штаны, причесала подсушенные магией волосы, после чего накинула ученическую мантию.

Взглянула в зеркало на свое сосредоточенное лицо. Что бы ни уготовил нам декан Берг, я была готова к любым испытаниям. Оставалась самая малость – пройти отбор и не убить моего напарника-кретина, потому что уж очень этого хотелось!..

Времени возиться с защитными заклинаниями и придумывать что-то зубодробительное у меня не было. Вместо этого я поставила совсем простенькие, но затем все же вывела предупреждающую надпись, которая должна загореться, попробуй кто-нибудь проникнуть в мою комнату.

Внутри территория Нубрии. Посторонним вход запрещен, за последствия я не отвечаю.

Но затем все же задержалась, решив добавить еще и небольшую «изюминку». Подарок моей бабушки, потому что мне совершенно не нравились ни взломы моей комнаты, ни взломщики, преследовавшие непонятные цели.

Нельс и Роланд будут со мной на отборе, но если кто-нибудь еще попробует вломиться в мою комнату без спроса, ему серьезно не поздоровится! Потому что бабушка очень за меня переживала перед отъездом в «страшную, дикую Талию» и научила некоторым заклинаниям, передающимся из поколения в поколение.

До этого я еще была очень маленькой, а теперь оказалась в самый раз.

Одно из них я как раз и поставила на свою дверь. Это было своего рода проклятие, и действовало оно лишь на мужчин, лишая… их… гм… нормальной работы сосредоточения их… гм… мужественности на несколько дней.

Снять бабушкино проклятье могли только те, кто носил нашу кровь. Зато это отобьет у всех желание – в прямом и переносном смысле этого слова – использовать меня в своих корыстных целях.