Глава 2. Вторник. Соня

На следующее утро Соня как ни в чем не бывало сидела у зеркала в своей комнате за своими ежедневными «бьюти-ритуалами». Разве что мейк сегодня получился несколько ярче обычного. Из портативной колонки модный русский рэпер пропагандировал то, что законы Российской Федерации пропагандировать запрещают.

Из-за двери раздался голос Сониной матери:

– Соня, что ты там делаешь? Ты уже должна выходить! Опять в школу опоздаешь!

Девочка закатила глаза, сделала музыку погромче и тихо пробурчала себе под нос:

– …На хер пошла, дура.

Голос из-за двери зазвучал громче и истерически грозно:

– Я тебе что сказала! Быстро выходи из комнаты! Что у тебя так орет там?

Старшая Рябова ворвалась в комнату и заорала:

– Выключи эту гадость! Выключи, я сказала! И выходи давай!

Соня развернулась к матери лицом и заорала в ответ:

– Так! Вышла вон отсюда! Это моя комната!

– Ты посмотри на нее! Намазалась, как шлюха! Ты куда собралась в школу или, может, на трассе постоять? А ну давай быстро смывай всю эту дрянь с морды!

Мать двинулась к Соне. Соня схватила колонку и запустила ее в сторону матери. Колонка влетела в дверной косяк и раскололась на куски.

– На хер! На хер отсюда пошла, дура! Пошла! Я сказала пошла отсюда! – завизжала Соня.

– Совсем уже с ума сошла, – прошипела мать и попятилась из комнаты. На пороге появился Рябов. Склоки жены и дочери его дико бесили. Он уступил дорогу жене, резко захлопнул за ней дверь и уселся на Сонину кровать.

– Так! Садись рядом. Рассказывай, что у вас происходит? – с раздражением, но все же дружелюбно обратился он к дочери.

– Да эта… опять лезет ко мне! Достала уже! Дура! Шлюхой меня обозвала! Пап, скажи ей…

Рябов оборвал ее на полуслове:

– Садись, говорю. Что там вчера у вас в школе было? Почему мне не рассказала ничего?

Соня, оправдываясь, залепетала:

– Так… я спать легла, тебя не было еще. Сейчас как раз собиралась рассказать, а эта ко мне ворвалась и орать начала на меня.

Отца Соня очень любила и уважала. Таким тоном она не разговаривала больше ни с одной живой душой. Рябов также души не чаял в дочери.

– Что мать Плетнёва? Была в школе? – смягчаясь, спросил Павел Андреевич.

Соня практически заблеяла, как бедная овечка:

– Да-а, была! Она меня, представляешь, как схватила при всех в классе за худи! Как начала меня трясти! Синяки огромные остались! И обзывала меня матом! Папуля, надо побои снять и…

Рябов цокнул языком и снова перебил дочь:

– Ну только не строй из себя потерпевшую! Надо будет и побои нарисуем.

– Да, они все, пап. И директриса, и Крылова эта против меня. Не могут мне простить этого… Ну, сам понимаешь чего… – жалобным голоском проговорила девочка.

Рябова передернуло:

– Так. Об этом вообще нет разговоров больше. Скажи-ка мне лучше, что ты будешь им говорить?

– Ну, что мы пошли праздновать мой день рождения. Макса позвали, чтобы помириться. Мы все были трезвыми, алкоголя не было вообще. Макс пришел уже сильно пьяный на поляну. Мы его пытались угомонить, а он орал как ненормальный. На всех наезжал. Мы его хотели умыть. Но он как-то сам успокоился. Мы сели играть в «Правда или действие» возле костра. Стало темнеть. Мы смотрим, а Макс куда-то делся. Мы пошли в лес его искать. Звали – кричали, но он не отзывался. Потом я позвонила тебе…

Рябов в очередной раз перебил Соню:

– Так. Про меня пока молчи. Ксения сегодня придет в школу. Будет вас допрашивать, то есть опрашивать. Всем скажи, чтобы говорили то, что ты мне сейчас выдала. Родителей пока в школу звать не будут на допросы. В присутствии учителя. Крылова эта ваша будет, наверное? – Рябов поморщился.

– Не. У нас психолог Плетнёвым занимается. Кирилл Кто-то-тамович. Год ходил стручком, кочан в нашу сторону не поворачивал, а тут нос сует везде. Еще один москви-и-ич, – с презрением протянула девочка.

– Разберемся со всеми этими москвичами. Давай, Сонюшка. Дуй в школу, – отец ласково потрепал дочь по щеке.

Соня подхватила сумку и побежала к выходу. У дома ее уже поджидал Егор, он обнял девчонку и поцеловал ее. Соня позволила себя поцеловать, но скривилась.

– Че долго так? Ого, раскрас у тебя сегодня! Праздник какой, а я чего-то не знаю? – спросил Егор, разглядывая Соню.

– Ой, заткнись, – взбесилась та. – Ты как мать моя прям.

Егор заговорщически зашептал:

– Так, может, ну на хрен школу сегодня? Чего красоту такую в школу нести. Пошли в кино? А там, может, потом и ко мне зарулим?

Он попытался приобнять Соню за талию, но та раздраженно скинула его руку.

– Да отстань ты! Сегодня следачка батина в школу придет. Допрашивать всех наших будет. Но там все норм. Она своя.

Парочка шагала в школу. Егор заметил на столбе объявление о пропаже Максима Плетнёва. Оба остановились и начали молча читать:

– Да-а-а… – задумчиво протянул Егор. – Был бы местный, не подняли бы бучу такую. А здесь прям забегали все. Прям министр пропал, а не задрот московский…

Соня вспылила:

– Заткнись уже, а? Твоя была дебильная идея его на поляну позвать, между прочим!

Егор опешил:

– Да ты офигела совсем! Это ты его хотела позвать!

– Да ладно!

Соня была ближе к истине. Егор ревновал москвича к своей подружке и придумал пранк на прошлой неделе. Хотя Соня сама спровоцировала его на это. Однажды на переменке она стала притворно жаловаться Егору:

– Плетнёв этот задолбал смотреть на меня. Слышал, наверное, что мы мутим в воскресенье. Тоже на тусу ко мне хочет.

– Да не на тусу он хочет, а тебя он хочет! Я ему втащу. Таращится на тебя! Я же секу все, – зарисовался паренек.

Соня явно тащилась от этих слов и стала поддразнивать Егора еще больше:

– Ну тогда ладно, пусть смотрит. Может, мне приятно.

Макс как раз появился в конце коридора.

– Слу-у-ушай, – протянул Егор. – А давай разведем новенького! Ты его щас пригласишь на днюху и скажешь… ну что, типа, ты и встречаться с ним не прочь, я не знаю, глазки там построй ему. Но позови его не на поляну нашу, а в гаражи. Этот лошара туда придет, а там закрыто. Пусть обломится. А я попрошу Саньку Козлова на видео все снять, забабахаем потом тикток с этим страдальцем.

Соня тогда с готовностью поддержала эту идею и, флиртуя изо всех сил, пригласила Плетнёва на свою днюху в гаражи.

Кстати, до сегодняшнего дня Егор так и не догадался, кто же слил коварный план Максиму. Он сказал об этом Соне, когда они уже почти подошли к школе.

– Ты че, гонишь? – удивилась Соня. – Лерка ему слила все. Она ж все думает, что Плетнёв женится на ней и в Москву увезет. Шкура…

Егор очень внимательно посмотрел на Соню:

– А тебе в Москву, значит, неохота ехать? Че? Может, все-таки ко мне порулим сейчас?

– Ты на математику давай рули сейчас, – осадила его девчонка. – Раз Плетнёва нет, опять у тебя есть шанс стать самым крутым в классе.

Тем временем на злополучной поляне разворачивалась поисковая операция. Заместитель Рябова капитан Кусков раздавал указания волонтерам и полиции. Всего на поляне собралось человек двадцать.

– Так. Слушаем все меня очень внимательно, – вещал Кусков. – Лес разбит на квадраты, зачищаем каждый. После зачистки докладываем всё мне. Внимательно смотрим и замечаем всё. Сигаретные пачки. Бутылки. Клочки одежды на кустах. Обломанные ветки. Всё фотографируем. Ясно вам?

Голос подал один из поисковиков:

– Это тут малолетки день рождения праздновали? На поляне этой? Здесь же стерильно, как в больнице. Кусты разве что не подстрижены.

– Ага! Прям летний сад, а не поляна для гулянок, – со смехом поддержал его другой волонтер. – Здесь прям как будто отряд дворников уже поработал!

– Меньше болтаем – больше делаем. Все эти смехуечки и умные выводы при себе оставьте, – оборвал их Кусков, склонившись над картой местности. – Значит, так. Вы идете налево. В сторону шоссе. Вы идете вот в этот квадрат в сторону заброшки. Мы идем с собакой в сторону ручья. Встречаемся здесь на поляне через два часа. Работаем!

Полицейский дал собаке понюхать футболку Макса. Собака рванула в лес. Полицейские и поисковики разошлись в разные стороны. Поляна осталась пустой, на ней действительно не было никаких следов недавнего праздника…

Как и обещал Павел Андреевич Рябов Андрею Плетнёву, полиция начала работать. Ксения Николаевна Красникова явилась в школу, ее как родную встретила Галина Ивановна.

– Ксения Николаевна, хорошо, что вас опять к нам прислали. Я уж боялась, что московского какого следователя пришлют. А они сами знаете какие. Им бы только пошуметь, а дела не будет.

Ксения отвечала очень деловым тоном, хотя и с некоторым нетерпением:

– Надеюсь, не дойдет до московских, сами тут разберемся. Не в первый, как говорится, раз.

Следователь в упор посмотрела на на директрису, та отвела глаза.

– Нам скандалы ни к чему, – назидательно заговорила Галина Ивановна. – Лучшая школа города. Лучшие дети лучших людей у нас учатся. Так что с этим Плетнёвым надо как можно скорее вопрос закрыть. Как найдется, буду с матерью его разговаривать, чтобы забирала его из нашей школы. Не прижился парень здесь. Гордый больно. Самовлюбленный. Учителям хамит, одноклассников ни во что не ставит…

Конец ознакомительного фрагмента.