Участники любой корпорации имеют право участвовать в управлении делами корпорации (кроме вкладчиков в коммандитном товариществе); получать информацию о деятельности корпорации и знакомиться с ее бухгалтерской и иной документацией^[64]; обжаловать решения органов управления корпорации, влекущие гражданско-правовые последствия, в случаях и в порядке, предусмотренных законом; требовать, действуя от имени корпорации, возмещения причиненных корпорации убытков (ст. 531 ГК РФ); оспаривать совершенные корпорацией сделки по основаниям, предусмотренным ст. 174 ГК РФ или законами о корпорациях, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий недействительности ничтожных сделок корпорации. Следует признать, что и до внесения соответствующих изменений в ГК РФ в случаях, предусмотренных в законе, такие права уже были предоставлены участникам юридических лиц и без упоминания об этих правах непосредственно в ГК РФ.

В то же время в ГК РФ (п. 3 ст. 652) вводится принципиально новое право участника корпорации на восстановление корпоративного контроля: требовать возвращения ему доли участия, перешедшей к другим лицам помимо его воли в результате неправомерных действий других участников или третьих лиц, с выплатой этим лицам справедливой компенсации, определяемой судом, а также возмещения убытков за счет лиц, виновных в утрате доли. Суд может отказать в возвращении доли участия, если это приведет к несправедливому лишению иных лиц их прав участия или повлечет крайне негативные социальные и иные публично значимые последствия. В этом случае лицу, утратившему помимо своей воли права участия в корпорации, за счет лиц, виновных в утрате доли, выплачивается справедливая компенсация, определяемая судом.

Также вводится для любых хозяйственных обществ и товариществ (за исключением публичного акционерного общества) право участника требовать исключения из корпорации в судебном порядке другого участника с выплатой ему действительной стоимости доли участия, если такой участник своими действиями (бездействием) причинил существенный вред товариществу или обществу либо иным образом существенно затрудняет его деятельность и достижение целей, ради которых оно создавалось, в том числе грубо нарушая свои обязанности, предусмотренные законом или учредительными документами товарищества или общества. Такое право предоставляется и участникам непубличного акционерного общества, что раньше в законодательстве не предусматривалось.

В ст. 652 ГК РФ прямо устанавливается принципиально важная новая обязанность участника любых корпораций участвовать в принятии корпоративных решений, без которых корпорация не может продолжать свою деятельность в соответствии с законом, если его участие необходимо для принятия таких решений. Это по существу означает, что участники юридического лица (акционеры, участники ООО и т. д.) не только вправе, но и обязаны принимать участие в общих собраниях, в повестку дня которых входят важнейшие вопросы деятельности юридического лица. Также вводятся обязанности участников любой корпорации не совершать действия, заведомо направленные на причинение вреда корпорации; не совершать действия (бездействие), которые существенно затрудняют или делают невозможным достижение целей, ради которых создана корпорация; не разглашать конфиденциальную информацию о деятельности корпорации. Сохраняется также обязанность участвовать в образовании имущества корпорации, которая ранее уже содержалась в законодательстве применительно к отдельным видам юридических лиц.

Кодекс предусматривает для любой корпорации существование высшего органа управления – общего собрания участников (п. 1 ст. 653). В качестве высшего органа управления некоммерческой корпорации или производственного кооператива, в которых число участников более ста, может быть также съезд, конференция или иной представительный (коллегиальный) орган. Важно обратить внимание, что к исключительной компетенции общего собрания корпорации отнесены вопросы определения приоритетных направлений деятельности корпорации, принципов образования и использования ее имущества, утверждение и изменение устава корпорации и другие вопросы, определенные в ГК РФ (п. 2 ст. 653), которые не могут быть переданы для решения другим органам корпорации.

В корпорации может быть также создан коллегиальный орган управления, контролирующий деятельность исполнительных органов корпорации (наблюдательный совет и т. п.). Члены этого коллегиального органа наделяются некоторыми правами, которые имеют и участники корпорации, в частности правом получать информацию о деятельности корпорации и знакомиться с бухгалтерской документацией, требовать возмещения причиненных корпорации убытков, оспаривать совершенные ею сделки.

Принципиально важным нововведением ГК РФ является обязательность подтверждения решений общего собрания участников хозяйственных обществ нотариусом или иным лицом способом, определяемым законом, учредительным документом или решением общего собрания по правилам, предусмотренным в п. 3 ст. 67¹ ГК РФ^[65].

Неоднозначно воспринимается новелла ГК РФ, касающаяся возможности предоставления полномочий единоличного исполнительного органа корпорации сразу нескольким лицам, действующим совместно, или образование нескольких единоличных исполнительных органов, действующих независимо друг от друга (п. 3 ст. 653).

Общие положения о хозяйственных товариществах и обществах ГК РФ дополнил рядом новых положений. Большинство новелл направлены на усиление диспозитивных начал в регулировании правового положения хозяйственных обществ, максимальное распространение на корпоративные отношения принципа свободы договора.

Так, традиционный для коммерческих корпораций принцип пропорциональности объема корпоративных прав (правомочий) участников размеру их долей в уставном капитале в новых нормах ГК РФ не является обязательным для непубличных хозяйственных обществ. От него можно как угодно отступать в уставе, а также в корпоративном договоре при условии внесения сведений о таком договоре в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ).

Система внутренних документов, регулирующих деятельность юридического лица, существенно усложняется. Помимо устава, являющегося учредительным документом, в юридическом лице могут быть внутренний регламент и иные внутренние документы, а также корпоративный договор. При этом и в уставе, и в корпоративном договоре многие вопросы, ранее императивно определяемые законом, могут теперь регулироваться иным образом.

В новой редакции гл. 4 ГК РФ из Кодекса исключаются специальные положения об управлении акционерным обществом и обществом с ограниченной ответственностью (о составе и компетенции органов управления), поскольку регулирование этих вопросов содержится либо в общих положениях ГК РФ об управлении корпоративными организациями и хозяйственными обществами, либо в специальных законах о хозяйственных обществах.

Внутренние «управленческие» отношения в коммерческих организациях призван также регулировать Кодекс корпоративного управления, одобренный Банком России и Правительством РФ^[66]. Данный акт носит рекомендательный характер для применения акционерными обществами, ценные бумаги которых допущены к организованным торгам. Но он может использоваться и иными коммерческими корпорациями, а также унитарными организациями (государственными корпорациями и компаниями), до сведения которых он также доведен Банком России.

Проведенный выше общий обзор проводимых законодательных реформ позволяет заключить, что определился основной вектор в развитии гражданского законодательства о юридических лицах: выделение общих для всех юридических лиц положений, ранее «разбросанных» по различным нормативным актам и видам юридических лиц, и их закрепление непосредственно в ГК РФ. Сюда относятся установление правил о корпоративных и унитарных организациях и попытки формулирования общих положений для тех и других, правила об аффилированных лицах, минимальном имуществе, гарантирующем интересы кредиторов не только в коммерческих, но и в некоммерческих организациях, о корпоративных договорах, об ответственности членов органов управления, решениях собраний в любых юридических лицах и т. д. Тем самым идет усиление пандектных начал в регулировании гражданско-правового положения любых юридических лиц и закрепление соответствующих общих норм непосредственно в ГК РФ^[67]. Данная тенденция в целом является, на наш взгляд, правильной.

Однако данный процесс пока является далеко не завершенным, а обновленные нормы ГК РФ о юридических лицах не в полной мере, как нам представляется, учитывают специфику отношений, регулируемых законодательством о юридических лицах. Реформа корпоративного законодательства, получившая воплощение в масштабных изменениях норм Гражданского кодекса РФ о юридических лицах, должна найти свое продолжение в действующих федеральных законах об отдельных видах юридических лиц (об акционерных обществах, об обществах с ограниченной ответственностью, о некоммерческих организациях и т. д.). Однако эта реформа, явившаяся результатом компромисса конкурирующих центров принятия решений (рабочей группы Совета по кодификации гражданского законодательства, Министерства экономического развития РФ, рабочей группы по созданию международного финансового центра, Государственно-правового управления Администрации Президента РФ), не создает систему понятного, последовательного и непротиворечивого правового регулирования корпоративных отношений и правового положения различных видов юридических лиц.

Реформа продемонстрировала отсутствие у ее авторов единого понимания содержания и структуры корпоративных отношений, предмета корпоративного законодательства, что самым непосредственным образом сказалось на системе правового регулирования.

Науке гражданского права и законодателю еще только предстоит определить правовую природу, содержание и структуру корпоративных отношений, а также какие общие нормы и правовые институты должны их регулировать^[68].

Проблема правовой природы так называемых корпоративных отношений является центральной для всего развития законодательства о юридических лицах. Гражданский кодекс определяет корпоративные отношения как «отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими». Между тем прямое включение отношений, связанных с управлением корпорациями, в число корпоративных отношений остро ставит проблему разграничения гражданско-правовых корпоративных отношений от «управленческих» отношений в корпорации, регулируемых иными нормами.

В этой связи ни в науке, ни в практике нет четкого представления о том, что из себя представляет корпоративное право как подотрасль гражданского права: что такое корпоративные отношения, какова их правовая природа, содержание и структура, какие общие нормы и правовые институты должны их регулировать. Выявление и формулирование в законодательстве таких общих норм имеет важнейшее научное и практическое значение, а отсутствие четких представлений об этом в процессе реформы приводит и еще приведет к негативным последствиям.

К сожалению, качество многих норм о юридических лицах «пореформенного» ГК РФ таково, что уже после 2014 г. возникла необходимость принятия уже в Кодекс новых поправок, исправляющих «огрехи» реформы^[69].

Отсутствие четких правил о соотношении ГК РФ и специальных законов о юридических лицах, несистемное внесение поправок в специальные законы, неравенство государства и иных субъектов гражданского права в корпоративных отношениях подтверждается хотя бы тем, что после 2014 г. ГК РФ продолжает наполняться нормами, устанавливающими особые правила соотношения ГК РФ и специальных законов (приоритет специальных законов перед ГК РФ)^[70]. Попытка поставить заслон бессистемным поправкам в Кодекс была предпринята законодателем в конце 2016 г., когда было введено правило, согласно которому любые поправки в ГК РФ могут приниматься лишь отдельным федеральным законом и не должны приниматься одновременно с поправками в иные законодательные акты^[71]. Однако это правило законодатель уже успел нарушить в марте 2017 г.^[72], и можно предположить, что и в отношении содержащихся в ГК РФ норм о юридических лицах оно также будет нарушаться.

Пожалуй, главной проблемой законодательства о юридических лицах^[73] является то, что в нем не до конца последовательно учтена общая специфика отношений, присущая всем видам юридических лиц, и в связи с этим не выдержан пандектный принцип в регулировании этих отношений.

Отсутствует понимание большинства отношений в юридических лицах как идентичных по своей правовой природе для всех видов организаций (унитарных, корпоративных, коммерческих, некоммерческих). В связи с этим единообразные по своей природе правовые категории и институты, применимые в большинстве случаев к любым юридическим лицам, по-разному регулируются в специальном законодательстве. Нормы об уставном капитале, конфликте интересов, крупных сделках и сделках с заинтересованностью, ответственности управляющих, защите интересов кредиторов, регистрации, реорганизации и ликвидации организаций и т. д., применимые в большинстве случаев к любым организациям, разбросаны по многочисленным актам законодательства, регулирующим по-разному одни и те же по сути отношения. И в законодательстве, и в научной доктрине не получили должного внимания такие важнейшие для любых юридических лиц понятия, как акты органов управления юридических лиц (принятые поправки в ГК РФ ограничиваются лишь рассмотрением решений собраний), аффилированные лица, контролирующие и подконтрольные лица, управление юридическим лицом, независимые директора, стандарты корпоративного управления, незаконные действия в корпоративных отношениях (корпоративные захваты, недружественные поглощения, рейдерство, гринмейл, незаконная реорганизация), координация деятельности юридических лиц (различные формы объединений юридических лиц (картели, консорциумы, пулы, холдинги и т. п.) и др.

Так и не удалось сформулировать изначально проектируемые в проекте поправок в ГК РФ нормы о лицах, контролирующих юридическое лицо, и о подконтрольных лицах вместо положений о дочерних и зависимых обществах (в том числе об ответственности лиц, контролирующих юридическое лицо, запрета подконтрольному лицу голосовать при принятии решений контролирующим обществом).

До настоящего времени ГК РФ не содержит общие нормы (общую часть) корпоративного права, в которых предусматриваются нормы-принципы корпоративного права, специальные правила об осуществлении и прекращении корпоративных прав, особенности гражданско-правовой ответственности в отношениях, связанных с управлением юридическими лицами (корпоративной ответственности), которая отличается от деликтной или договорной ответственности (ответственности за нарушение обязательств).

Попытка исправить имеющиеся недостатки и пробелы в регулировании корпоративных отношений была предпринята законодателем^[74] путем распространения на корпоративные отношения (понимаемые как отношения, связанные с участием исключительно в корпоративных организациях или с управлением ими) общих положений об обязательствах^[75]. Однако такое «решение» проблемы вряд ли может полноценно заменить собой систему собственных правовых институтов корпоративного права, и, по сути, представляет собой признание недостаточной проработанности введения корпоративных отношений в состав гражданского права как отдельного вида гражданско-правовых отношений.

Другим способом исправить сложившуюся ситуацию стало наделение Президента РФ правом в особых случаях вводить «альтернативное» корпоративное право, которое может устанавливать существенные особенности по сравнению с общим регулированием корпоративных отношений. В частности, Президент РФ наделен полномочием «в исключительных случаях» устанавливать особенности создания, реорганизации, ликвидации и правового положения хозяйственных обществ в отдельных сферах деятельности, включая реализацию обязанности по хранению, раскрытию или предоставлению информации об их деятельности, совершения сделок, включая их нотариальное удостоверение и учет, особенности правового положения эмитентов и профессиональных участников рынка ценных бумаг, а также особенности учета информации о ценных бумагах в отдельных сферах деятельности^[76].

Очевидно, что такая практика «ручного управления» является вынужденной мерой в условиях неудовлетворительного состояния «общего» корпоративного права и может рассматриваться как временная мера исключительного характера, которая должна применяться лишь до тех пор, пока корпоративное законодательство не будет приведено в удовлетворительное состояние.

В законодательстве отсутствуют четкие нормы, определяющие содержание и структуру корпоративных отношений, правильное соотношение понятий «участие» и «управление» юридическими лицами. Кроме того, совершенно не раскрывается содержание и структура гражданско-правовых отношений по управлению юридическим лицом, которые имеются не только в корпоративных, но и в унитарных организациях.

Яркий пример недооценки значения отношений по управлению юридическим лицом – действующая конструкция органа юридического лица, который по-прежнему определяется через «внешние» функции органа – выступать от имени юридического лица в гражданском обороте. В современных условиях ст. 53 ГК РФ, содержащая такое ограничительное понятие органа юридического лица, – это анахронизм, который не учитывает включение в предмет гражданского права корпоративных отношений, связанных с управлением юридическим лицом. Орган – это не только «представитель» с представительскими полномочиями, но он имеет «внутреннюю» компетенцию по управлению юридическим лицом.