К воротам они все подошли уже почти друзьями, хотя многое из того, что говорили друг другу, не понимали. Исчезла напряженность и подозрительность у взрослых, а дети забыли обо всём и наслаждались природой, бегая по каменистым дорожкам и лазая по невысоким горкам, которые попадались по пути, причём босоногая девочка не испытывала никакого дискомфорта, наступая на каменную крошку. Елена отметила, что у Мартина очень приятная улыбка, и, вообще, он оказался симпатичным мужчиной лет сорока пяти.
Солнце стояло в зените, и его лучи скользили по каменным воротам, создавая тени от выступающих символов. Они сливались, накладывались, создавая невероятный узор, который постепенно замыкался в круг в центре между двух створок. Все стояли и смотрели на это явление, боясь нарушить его словом или движением. Даже Джулия и Чарли, не двигаясь, стояли впереди взрослых.
Прошло ещё несколько секунд, и узор теней сложился в спираль, каждый виток которой скользил по предыдущему, создавая объем.
– Что это? – прошептал поражённый Иван. – Я этого здесь не видел.
– Ты приходил в другое время, – ответила тихо Елена, понимая, что сейчас должно что-то произойти.
Мартин, который стоял рядом с ней, взял её за руку и сжал. Она посмотрела на него и сказала:
– It's magic.7
Он ничего не ответил, а только сильнее нахмурился и другой рукой взялся за свой пистолет. Лучи солнца скользнули между створками ворот, остановившись в центре спирали и многократно отразившись от небольшого выступа. Одновременно с преломлением света началась вибрация, которая отчетливо ощущалась на земле, и Мартин прижал к себе Чарли, а Иван – Джулию. Второй рукой мужчины держали Лену, та вместе со всеми широко открытыми глазами наблюдала за тем, как огромные каменные ворота открываются, постепенно расширяя поток лучей. Спираль разделилась на две части и начала вращаться, увеличивая скорость и смещаясь в обе стороны.
В проёме было темно. Солнечные лучи ползли в стороны вместе с каменными плитами, раскрывая перед людьми сумрачное пространство, в котором ничего не было видно, кроме широкой каменной дороги, уходящей вдаль. Подул сильный прохладный ветер. Елена, завязавшая свитер на бёдрах, развязала его и надела. Иван снял свою форменную куртку и надел на девочку, подвернув рукава. Джулия сразу закуталась в неё и прижалась к лётчику.
Никто не двигался в сторону ворот, хотя каждый из них понимал, что он должен это сделать. И это понимание пугало и не давало сделать первый шаг. Над ними скользнула большая тень. Пролетела та самая огромная птица, которую каждый из них уже видел в этом мире. Чёрная птица села прямо на ворота и, наклонив голову набок, пристально посмотрев на них. Она открыла мощный серый клюв и громко и призывно крикнула, вызвав у людей неприятное ощущение сюрреалистичности происходящего. Птица через несколько секунд улетела в сторону пустоши и вскоре скрылась за горизонтом.
В этот момент створы ворот окрылись полностью, и Мартин сделал первый шаг, задвинув сына себе за спину. Иван сделал то же самое с девочкой и женщиной и пошёл рядом с ним. Елена с детьми последовала за мужчинами, всматриваясь тьму. Напуганы были все, но какая-то непреодолимая сила вела их вперёд, и, даже когда за ними начали закрываться ворота, никто не оглянулся, понимая, что обратного пути всё равно нет.
Как только ворота закрылись, пространство вокруг начало меняться с огромной скоростью. Люди остановились и смотрели, как каменная дорога под ногами превратилась в чёрный асфальт, пустота заполнилась белым клубящимся туманом, а на небе появился какой-то объект с множеством огней и начал стремительно спускаться к ним.
Опять подул ветер, Джулия закрыла глаза и уткнула голову в живот Ивану. Остальные смотрели, как рядом с ними приземлился летательный аппарат, похожий на космический челнок в миниатюре.
– Это он, – прошептал Иван и повернулся к Лене. – Помнишь, я тебе про сон рассказывал? Это тот самый самолёт.
Лена не могла сказать ни слова, спазм в горле от всего пережитого не давал говорить. Но в голове на огромной скорости проносились мысли, которые заставляли и без того ускоренный пульс стучать в висках.
«Этого не может быть, потому что так не бывает. Я сплю и никак не могу проснуться, я просто в коме, и у меня больные видения», – убеждала она себя.
Она сжала руку Мартина, и тот сжал её в ответ до боли, до хруста. «Господи, если ты меня слышишь, верни меня домой к семье!» – молилась девушка, не в состоянии побороть оцепенение.
Мужчины подошли ближе к аппарату и остановились перед люком. Перед ними опустился трап, они поднялись по нему и открыли люк, приложив руку к специальной впадине. Чарли потянул Елену за собой, и все зашли в самолёт. Немного вытянутый салон был внутри почти весь сделан из полупрозрачного пластика и матового серебристого металла. Наверху горели огни освещения и множество разноцветных лампочек на приборной панели. Пять мягких кресел стояли в углах неправильного пятигранника, кресло пилота – впереди. Иван уже сидел в нём и рассматривал кнопки, рычаги, тумблеры и информационные таблички к ним. Елена подошла к нему и тоже присмотрелась к надписям.
– Они на русском… – озадаченно прошептала она.
– Кроме того, я почти разобрался, как он управляется. Ещё несколько минут, и можно взлетать, – ответил Иван с деловым видом, наклонившись к дальним кнопкам.
– И куда полетим? – спросила Лена, пытаясь разглядеть в лобовом стекле хоть что-то, кроме тумана.
Ваня сначала хотел что-то ответить, а потом пожал плечами и начал исследовать другую сторону приборной панели.
И дети активно рассматривали и ощупывали всё, что их окружает, но Мартин прикрикнул на них, и те более-менее успокоились. Они сели в кресла, сразу разобравшись, как те откидываются, и где ремни безопасности.
Мартин некоторое время следил за действиями Ивана, а потом спросил у Елены по-английски. Елена пыталась по знакомым словам понять, что он хочет узнать, но уловила только одну знакомую фразу «We will fly?»8 и пожала плечами, поскольку сама не знала, летят они куда-то или нет. Она тоже села в кресло рядом с Иваном, пристегнулась, откинула голову на спинку и прикрыла глаза. Сумбур в её голове начал понемногу укладываться в правильные и рациональные мысли.
«Я же сама была уверена, что нас здесь собрали не просто так, а с какой-то целью, вот и настал тот момент, когда надо действовать. Только, что делать, непонятно. Никаких инструкций нам не дали. Да и команда из нас какая-то не очень получилась. Если кто-то там, наверху, решил, что мы должны что-нибудь для него совершить, то детей-то зачем сюда притащил?» – думала писательница, слушая тихое гудение моторов.
О проекте
О подписке