Цитаты из книги «Не встречайся с Розой Сантос»

– Ты все это испек? – Он кивнул. – Но почему ты не говорил? Он удивился: – Ты же не спрашивала. – Если бы я такое испекла, я бы рассказала всем и каждому! Я бы начинала каждый разговор со слов: «Кстати, позвольте сказать пару слов о дульсе де лече». О господи! – Я закрыла свое покрасневшее лицо ладонями. – Ты делаешь дульсе де лече. – Я застонала. – Это хорошо? – Слишком, – пробормотала я, не убирая рук от лица.

У Алекса нет телефона, что означает: мне придется отправиться в бухту и там, я не знаю, подавать ему сигналы флажками с причала или что-то в этом роде. Но сначала жизненно необходимо поесть.

– Подожди-ка. А как все это связано с тем, есть ли у Алекса лодка? – Потому что черепаха на острове. Я остановилась как вкопанная. Мне нельзя на барьерные острова! Хотя, с другой стороны, неделю назад я думала, что не могу пойти в бухту. – Мы станем легендами этого города. – Бенни лучезарно улыбнулся. – Надо только попросить твоего старого рыбака нас туда отвезти.

Она подавила смешок. – Ты еще очень молода, Роза. Уж поверь мне, еще вовсе не поздно. Ненавижу, когда взрослые так говорят. Школа – это, конечно, весело и все такое, но не в тот момент, когда нас заставляют в короткие сроки принимать решения, которые будут определять направление всей нашей жизни и, кстати, сумму кредита тоже.

Когда она скрылась из виду, я бросила на маму испепеляющий взгляд: – Ты смерти моей хочешь? – Просто не даю расслабляться. – Она лукаво улыбнулась. Откусив большой кусок слойки, мама снова посмотрела на меня. – Моя маленькая девочка наконец нарушает правила. Могу же я испытать законную гордость! Нарушать правила оказалось чертовски утомительно. Я дергалась от каждого намека из-за вчерашней беготни по докам, а она сидела с таким лицом, словно мое имя появилось на доске почета. – У тебя извращенные понятия о гордости.

– Говори потише, – сказала я и отхлебнула кофе, чтобы набраться сил. – Извини, конечно, но разве ты не должна от меня это скрывать? – Она откинулась на стуле и склонила голову набок. – Ты – тот человек, который сделал так, что это окно в принципе не закрывается. – Не благодари. Если скажешь, где ты была, я ничего не скажу Мими. – Что там нужно сказать Мими? – поинтересовалась та, входя в кухню с ящиком стеклянных банок.

– А теперь ты в него забираешься, – улыбалась она. – Признайся, это первый раз? Ты ужасно шумела. – Если уж быть предельно откровенной, я свалилась внутрь. И при этом больно ударилась локтем. – Ошибка новичка! – А я смотрю, у тебя руки в краске. – На пальцах у нее действительно были белые и голубые пятна. – Что-то новое или ты все-таки решила закончить ту стену? Она зашипела, словно я ее обожгла, но глаза все равно смеялись. – Какая ты злая, когда чувствуешь себя виноватой! А я ведь даже не спросила, где ты была.

Всю свою жизнь я старалась ради Мими быть максимально непохожей на свою мать, но мне понадобилось начать поступать, как она, чтобы выяснить нечто по-настоящему важное.

Я подумала о том, чтобы уйти, но нужно было прийти в себя, плюс маленький росток зарождающейся влюбленности очень хотел, чтобы я согласилась. Мы уселись на противоположные концы скамейки и уставились в темноту. Он наклонился вперед, разглядывая собственные руки, и медленно водил большими пальцами друг возле друга – это как-то успокаивало. У наших ног свернулась Луна. Было даже почти уютно.

Понятия не имею, как моя мать умудряется перемещаться по всему городу со своими кисточками и винными бутылками, в то время как я чувствую себя так по-идиотски и абсолютно не в своей тарелке, просто стоя тут.