Цитаты из книг автора «Николай Ващилин»

потом, нарушая все существующие законы, вывесил своё объявление в нескольких трамваях, курсирующих по нашему району. Поклёвка была быстрой и мощной. Я разменял квартиру родителей на двухкомнатную квартиру у Сосновского лесопарка на берегу пруда в кирпичном доме эпохи Брежнева и комнату девятнадцать метров для себя на бульваре Профсоюзов в доме №17, в бельэтаже

Тихое, заслуженное, в прямом смысле завоёванное счастье моих родителей в своей трёхкомнатной квартире неожиданно закончилось через три года. Налетел ураган обывателей, мешочников, хапуг. На втором курсе института авиационного приборостроения я решил жениться. Точно не помню, что мне помутило разум, но не любовь. Скорее всего я устал каждый день проделывать изнурительное трёхчасовое путешествие на автобусах в институт и обратно. Кроме того, весь день проводить в переходах и переездах с огромной сумкой

чтобы было уютно и тепло. Я перемучил в этой комнате всех мыслимых домашних и диких животных. У меня временно проживали рыбки из джунглей амазонии, африканские голуби, волнистые попугаи и даже ёжик Мишка, родом из средней полосы России. В этой комнате я впервые услышал по своему приёмнику «Латвия» «Голос Америки» из Вашингтона, рокешники Билла Хейли и первые аккорды струн битлов. В этом доме у меня сформировались эстетические представления о достоинстве человека и среды его обитания. Культпоходы в Эрмитаж, Дворец пионеров, Дом учителя в бывшем особняке князя Юсупова, Елагин дворец и, особенно, в Дом учёных имени М. Горького. Это шикарный особняк Великого князя Владимира Александровича находился рядом с институтом Электромеханики, где я работал. На обеденный перерыв мы всей толпой шли в его ресторан, а потом прогуливались по гостиным комнатам. У меня проросла уверенность, что именно в таких домах должен жить, уважающий себя человек. Приходя домой, я ложился на диван и, устремив свой взор в высокий потолок, мечтал о своём шикарном жилище. Проснувшись от грёз, я вкалывал, чтобы эти мечты воплотить в реальность. В этом доме мне было чисто и тепло.

посреди двора, как в нашем старом доме. Квартиру украшала огромная кухня с газовой плитой и ванная комната с дровяной колонкой. Соседей было две семьи. Обе еврейские – Кон и Плискины. Детей у них не было. Поговорить мне было не с кем. Соседи были приветливые, но не общительные. Интеллигенты. Ссор и споров никогда не возникало. Самая страшная обида у них возникала по поводу самовольного, не объявленного омовения в ванной комнате и выражалась однодневным молчанием с насупленными бровями. Пробудились знакомые человеческие эмоции у соседей только один раз, когда под окнами нашей комнаты появилась сорокаголовая шайка моих прежних дружков, и на мой отказ пойти с ними на дело, запустившая несколько булыжников, со звоном разбивших наши стёкла. Но, слава Богу, такой осады больше не повторилось и четыре года жизни протекали тихо

Наша новая комната находилась на второй линии в доме 31, ближе к Большому проспекту и набережной Невы. Это был бельэтаж. Комната была почти квадратной с двумя огромными окнами и высоченными потолками. В углу сверкала белым кафелем голландская печь. Не верилось, что это наш дом. Наши вещи сиротливо стояли в уголке и комната казалась пустой и чужой. Мурка осторожно обходила и обнюхивала углы, не понимая условий проживания. Мама с папой обнялись и молча плакали, отослав меня во двор за дровами. Дрова я одолжил у соседей. В этом доме дрова находились в подвалах, в дровяных сараях, а не в поленницах

уехала из этого рая в подвалы Ленинграда, с их узкими, тесными дворами и душными, тёмными комнатами.

Сказал, что отрывает от сердца самое дорогое. Шесть лет учил, а отдаёт другому. Так поступил бы не каждый. Я сдал экзамен по «Теории и методике спортивной тренировки» и был принят на трёхгодичное обучение в очную аспирантуру по специальности 13.00.04. С военкомом я попрощался до скорых встреч. Только формально попрощался с А.И. и Ю.В., потому что дружба понятие круглосуточное. И, по моему, пожизненное. Я с ними не расставался до их последнего вздоха. И принёс все свои разработки и идеи школы ЛИАП в новый коллектив спецов в области науки о спорте. Мне дали стипендию в сто рублей, разрешили работать

Такие обширные знакомства позволяли открывать двери всех театров, магазинов и ресторанов. Везде находились свои люди и пресловутый советский дефицит меня не касался ни в чём. Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Но сто рублей мне тоже не мешали. А вернее триста. Столько я тогда в итоге зарабатывал. И вот