Читать книгу «Gamemaster» онлайн полностью📖 — Николая Собинина — MyBook.

Глава 4. Как труд сделал из обезьяны обезьяну со щитом

Казармы дружины острога Аспид-камень

После плотного обеда или, вернее, позднего завтрака я решил наведаться в дружину к сотнику, не откладывая это дело в долгий ящик. Данко объяснил нам, как пройти к казармам, а сам вернулся на свой пост.

Найти казармы, да и самого Севастьяна, оказалось совсем нетрудным делом. Тот стоял посередине двора казарм ватаги и лично гонял крыло гриди, распекая их за слабую выучку. Бойцы стоически терпели, отрабатывая приемы работы со щитом и копьем под командирские зычные команды. На мой непосвященный взгляд, смотрелось внушительно, но я в тактике и стратегии строя щитоносцев с копьями понимаю чуть больше, чем балерина в температурных рядах закалки высокоуглеродистой стали. Но вот сотник считал иначе и костерил их на чем свет стоит. Увидев меня, Севастьян махнул бойцам, чтобы они продолжали тренировку самостоятельно, а сам шагнул мне навстречу. Нужно отметить, что внешность сотникова внушала. Серьезно так внушала, основательно. Высокий, за два метра, почти на две головы выше меня. Мощный торс, обтянутый полотняной рубахой, бугрился мышцо́й, но мышцо́й «правильной», рабочей. Не той, которую накачивают бодибилдеры, монотонно тягая железо в зале, попивая протеиновые коктейли. А той самой мышцо́й, хозяин которой при желании мог и железный лом в узел завязать, и коня на плече в конюшню отнести, если тот, не дай Бог, ногу повредит. А мог и пудовым кулачищем приголубить так, что на месте головы останется нечто вроде расплющенной тыквы. Антрацитово-черная, с проседью, кудлатая борода, такая же черная шевелюра, перетянутая по лбу кожаным ремешком и затянутая на затылке в косицу; густые брови, из-под навеса которых на меня сейчас пытливо смотрели угольно-черные глаза. Типичный былинный богатырь, сошедший с полотна Васнецова. Пост свой сотник занимал по праву, ясно это было даже после беглого взгляда на него.

– Кто таков? – И голос под стать, гулкий, как из бочки. Я даже с некоторой долей восхищения уставился на обладателя сего чудесного баса. В моем времени такие гиганты вывелись уже давно.

– Олегом меня величают, я к тебе от воеводы. В дружину он меня зачислил. – Черт, я все больше начинаю использовать словесные обороты местных. Будто за спиной три класса церковно-приходской школы.

– Ну, положим, кого в дружину взять, я решаю. Но посыльный от Игоря и впрямь прибегал. Вот, значит, так и так, Севастьян Антипьевич, объявились у нас богатыри, кои голыми руками на Хозяина «Медвежьей Рады» пошли и охальника сам-двое заломали. Прими-ка ты сих героев себе во дружину, чтобы ратные подвиги наши приумножились многократно. А я сижу, жду, думаю, эка невидаль у нас объявилась, воины силы невиданной – не успели в острог заявиться, а уже Репею бока намяли. И ведь правду сказал воевода – пришли богатыри, коих не было еще на земле русской, – с этими словами Севастьян склонился над щуплой в сравнении с ним фигуркой Рикко и уперся в него взглядом. Со стороны бойцов, обступивших нас и прислушивавшихся к отповеди своего сотника, послышались недружные смешки. Мой напарник с опаской отодвинулся от сотника и весь как-то съежился. Севастьян тут же списал его со счетов и вновь посмотрел на меня:

– Так ты, значит, и есть Олег, про которого Игорь толковал. Я тебя повыше представлял. Ну-кось, любезный, будь добр, растолкуй мне, пошто с дружинником моим драку затеял?! – Тон его был суров, хоть и без тени недоброжелательности, но и симпатией к моей персоне не сочился. Понятно, очередная проверка на прочность.

– Да больно уж борзой дружинник твой, руки распускает. А я наглецов страсть как не люблю.

Севастьян уже более благожелательно крякнул:

– Добро! Я Ждана уже не в первый раз предупреждаю – найдет коса на камень, быть ему биту. А ему что в лоб, что по лбу, – все неймется. Был бы другой на его месте, спросил бы я с тебя, путник, со всей строгостью. Но раз так, то и взятки гладки.

Сотник задумчиво прошелся подушечкой большого пальца по своим пышным усищам и продолжил свой монолог вопросом:

– Так, значит, в дружину хотите с напарником твоим вступить? – Я утвердительно кивнул, не желая отрицать очевидное. – Это дело хорошее. Только тут ведь такая закавыка, друг. Мне абы кто в дружине без надобности. То, что вы вдвоем Хозяина заполевали, большая удача охотницкая. Но в ратном деле одной удачи да желания ратоборничать маловато будет, я так разумею! Еще и навыки воинские нужны. Вот положим, у тебя, Олег, есть умения ратные?

– А ты меня, сотник, испытай. Чтоб языками попусту не чесать, да время ни твое, ни мое не тратить.

Сотник одобрительно кивнул, но вдруг отвлекся на что-то в стороне входных ворот.

– Жданушка! Ну-ко, родимый, подойди, – фальшиво-радостный голос сотника вновь загремел над внутренним двором казарм.

Ждан, только вернувшийся из караула на воротах, намеревался прошмыгнуть в дверь казарм, но наблюдательный Севастьян его заметил. И решил проучить. Тот, услышав голос начальства, как-то разом поскучнел и подошел к нам.

– Слышал я, родима моя кровинушка, ты опять за старое? – Сотник положил свою огромную ручищу, заросшую черным волосом, на плечи дружиннику так, что того аж пригнуло к земле, и говорил нарочито дружелюбным голосом, но Ждан не обманывался насчет своего руководителя. И тут же вздумал начать оправдываться. Но Севастьян его моментально заткнул.

– Молчать! Тебя, коровья лепешка, сколько раз предупреждать надобно? Никаких рейдов на три месяца, будешь у меня на северных воротах стоять до первого снега. Жалование – как слетку. – Увидев зарождающиеся возражения подчиненного, Севастьян насупил брови и посмотрел на проштрафившегося дружинника таким взглядом, что у того враз пропало все желание спорить. – Но! Даю тебе шанс оплошность свою загладить. Побьешь вот его в кулачном бою, от наказания освобожу. – И указал подбородком на мою скромную персону.

Ждан, было воспрянувший духом при первых словах, в конце фразы в сердцах сплюнул:

– Да лешак тебя задери! Уж лучше в караулы.

– А что так, иль ты у нас уже не такой мастак стал кулачишками махать?

– Ловок больно этот, – он угрюмо посмотрел на меня, рефлекторно взявшись за правое запястье, еще не забывшее мой утренний захват, – побьет меня снова.

Повинуясь кивку сотника, дружинник развернулся и пошел по направлению к казарме.

– Игнат! Подь сюды! – К нам из группы гридней подскочил рослый и румяный парень. – Слушай сюда, паря. Вот тебе супротивник. Уложишь его на деревяшках – получишь пояс гридня. А ежели нет, не обессудь – походишь слетком еще.

Судя по загоревшимся глазам моего будущего противника, он уже представил на себе этот самый пояс. И картинка в его воображении ему очень понравилась. Осталась лишь небольшая, досадная помеха на пути. Я! И эту помеху он так же оперативно со своего пути убрал. В своем воображении, разумеется.

Внимание, Вас вызвали на дуэль, режим «до первого удара»!

Принять?!

Да/Нет

Площадка моментально освободилась от людей. Нам вручили по круглому деревянному щиту из сосны, с металлическим умбоном в центре, а также по увесистому деревянному мечу. Я примерился к орудию, недовольно поморщившись. Никогда не любил мечи. А эта болванка еще несподручнее настоящего клинка. Но делать нечего – назвался груздем, так полезай в кузов. Мой противник, вполне сноровисто ухватившись за свои щит с мечом, ждал, когда мои приготовления завершатся. Я кивнул, и бой начался. Игнат не стал мудрить и с ходу ринулся в атаку. Его удары были бесхитростны, атаковал он напрямую, не пытаясь замаскировать свои маневры. Но сила и скорость ударов была на приличном уровне, поэтому поначалу мне никак не удавалось перехватить инициативу. Я оборонялся, выжидая удобный момент. И вот наконец мой противник делает длинный удар, с замахом от плеча, который я слегка отклоняю носком своего оружия и делаю ложный выпад под щит. Парень молодец, среагировал мгновенно, попытавшись заблокировать атаку снизу. Там, откуда я и не планировал атаковать. И, разумеется, открылся сверху. Я в последний момент оборвал полет клинка на полпути и нанес новый удар ногой в край щита. Слеток клацнул зубами от неожиданности и потерял равновесие. А в следующую секунду мой деревянный меч ударил прямо над щитом, раскрошив его край в щепу. Конец орудия ткнулся в кадык Игната, заставив того захрипеть и выронить оружие. Я старался смягчить удар, но Игнат, как назло, рефлекторно подался вперед. Гортань – точка очень чувствительная. Был бы в моих руках стальной клинок, он бы разрубил его шею до самого спинного мозга. Я не сказать чтобы был мастером фехтования, скорее – махровый новичок-неумеха, но кое-какой опыт у меня имелся. Да и годы нахождения в VR дают о себе знать. Пусть там воинское мастерство акцентировано на игровые навыки, но руки мои к холодному оружию привыкли, умножая опыт от игры к игре. Да и занятия единоборствами не прошли для меня даром. Я научился в ходе сражений анализировать холодным умом действия противника и подмечать его ошибки. В боях с монстрами особого ума не нужно было – там достаточно вычислить определенный алгоритм действий моба и дальше действовать по однотипной программе. Но помимо тупого гринда, в игре была еще и PvP-составляющая. И вот с людьми этот опыт был очень полезен. Мне было далеко до европейских баронов средневековья, которые тренировались со шпагой с пеленок и до самой смерти, отдавая этому делу львиную долю своего свободного времени. У них, к слову говоря, другого выхода и не было. В условиях, когда любое, не к месту сказанное слово могло повлечь за собой вызов на дуэль, умение обращаться с холодным оружием было жизненно необходимым. У меня рамки были помягче, но кое-что я все ж таки умел. На беду Игната.

Того как раз оттащили в тенек, где он сейчас приходил в себя, пытаясь восстановить голосовые и дыхательные функции. А у меня уже появился новый противник. По кивку головы сотника из отряда вышел следующий боец. Грациозный и гибкий, будто гигантский кот, смуглый и носатый, как коренной житель Кавказа, он был умелым мечником и на порядок опытнее своего предшественника. Это было видно сразу по тому, как ловко он держал тренировочное оружие. Он не стал ломиться напролом, а сперва принялся обходить меня по часовой, наблюдая и выискивая слабые места в обороне.

Размышляя над его внешностью, я едва не прошляпил момент атаки. Мелькнув в воздухе размытой тенью (я лишь успел поразиться его скорости), дружинник попытался вогнать клинок мне в бок, обойдя щит. В последний момент я отклонился и, зажав локтем деревяшку, ударил своим оружием по голове плашмя. Но положение было неудобным и ограничивало мою подвижность, кроме того, я не успел толком сгруппироваться при атаке, поэтому соперник уклонился и, вырвав свое оружие, отскочил назад. А я не жду, пока он придет в себя. Разогнавшись накоротке, выставив щит вперед и упираясь в него плечом, бью чернявого им со всей силы. Удар вышел что надо, учебные щиты затрещали. Вес у меня был больше, да и ускорение сыграло на моей стороне, поэтому моего соперника откинуло назад. И вот я уже приседаю и бью ступней в полусогнутое колено. Не сильный, но точно рассчитанный и весьма болезненный удар роняет его в пыль, а я взмываю в воздух, словно разжатая пружина, и падаю на поверженного противника, целясь своим мечом ему в живот. Но не тут-то было. Тот тоже оказался не промах, оттолкнулся спиной от земли, бросая бесполезные щит и меч, и ударил меня ногами прямо в лицо. Я не ожидал от него такого трюка и прозевал удар. Едва успел чуточку отклониться в сторону, но помогло это лишь отчасти. Он промахнулся правой ногой, а вот левая своей цели достигла. Кожаная подошва с треском соприкоснулась с моей головой, вызвав в ней набатный звон. Но ясность сознания я не потерял, несмотря на силу удара. Отлетев назад, я намеренно изображаю дезориентацию, мотая головой. Даже щит выронил для правдоподобности. А дружинник купился на мою уловку и, пытаясь завершить дуэль прямым, как стрела, выпадом, бросился ко мне. Я, выждав момент, повернул корпус продольно атаке и пропустил меч впритирку к своему боку. Затем, поддавшись вперед, схватил его за затылок, закрутил его волчком и с силой впечатал колено в его переносицу. Мне даже не нужно было прилагать усилий, он разогнался, словно бронепоезд на перегоне, и сделал все самостоятельно. Хруст раздался такой, словно на арбуз ногой наступили. Мне тоже несладко, колено протестующе щелкнуло, но это ерунда по сравнению с тем, что пришлось на долю моего соперника. Глаза ватажника подернулись туманной поволокой, и вот я уже заламываю его руку, прижимая его же меч к шее. Амба!

Над двором казарм, прежде хранившим напряженное молчание, раздаются одобрительные возгласы. Понятно, значит, со стороны наши скачки с деревяшками выглядели прилично. И то хорошо.