– Ладно! Как говорится, проехали. Это тебе урок – не обижай слабых женщин, беды не оберёшься. Слушай: сегодня Савелий Сергеевич, ни с того, ни с сего, собрал совещание, на которое вы, Вадим Борисович, не соизволили приехать… Не перебивай, – пресекла она слабую попытку главреда, – я ведь знаю, что коллеги не станут с тобой делиться информацией. Так вот, мэр поднял вопрос о расширении Засарайска за счёт присоединения окрестных деревень. Для всех это была бомба! Кроме меня… Он заранее со мной посоветовался, – чиновница сама удивилась своей фантазии, – я поддержала. Идея-то масштабная! Вот только Савелий не сказал, что будет присоединять. Не успел. Но, я слышала его разговор с Охлопковым. Так вот, присоединять будут Впердяки! На меня не ссылайся, тему разовьёшь самостоятельно. Ты сумеешь… Пока! Звони, если что.

На самом деле, Анастасия Максимовна не могла слышать разговор первых лиц города, потому как его, разговора-то, и не было. Она просто услышала истерические выкрики главного архитектора, проходя мимо незакрытой двери его кабинета, и приняла догадки последнего за чистую монету. Поделиться новостью ей было не с кем, но и держать такую информацию внутри себя она не могла. Это было выше её сил, ведь она женщина! Хотя и «железная». «Может быть, получится разыграть какую-нибудь комбинацию? Надоело сидеть на вторых ролях, – она пока даже не представляла, в чём будет заключаться суть «комбинации», но идея понравилась, тем более что впереди её ждал унылый вечер одинокой женщины, – кого бы подключить?». Лихорадочно пролистав записную книжку телефона, она остановилась на номере В.Б. Близняка. «Вот, то, что надо, – Топчилина вспомнила, как главред «Эксклюзива» демонстративно проигнорировал презентацию её проекта поддержки молодых мужчин Засарайска, – его-то на совещании не было, значит, с руками оторвёт информацию! А дальше – посмотрим по обстоятельствам. Только свою роль надо приподнять, чтобы не просто инсайдером оказаться!». Анастасия Максимовна глубоко вздохнула и нажала кнопку вызова.

У господина Глинкова, в отличие от его коллеги Близняка, день складывался, как обычно, удачно. Ещё бы! Ведь его газета являлась рупором мэрии, а он, её главный редактор, всегда ощущал себя как бы пресс-секретарём главы Засарайска. Сергей Дмитриевич, правда, очень обижался на слишком уж вольные интерпретации названия газеты, но наотрез отказывался от любых вариантов ребрендинга. Это и понятно, ведь именно он, С.Д. Глинков, был автором нового, креативного и броского заголовка. Раньше газета называлась скучно и буднично: «Глас Засарайска». Разве можно сравнивать? Новые времена, новые люди, новые названия.

Главред быстрым шагом прошёл мимо секретаря, едва кивнув сотруднице:

– Лена, пригласите Курилкина. Сейчас. Или как?

Войдя в кабинет, Сергей Дмитриевич быстро просмотрел записи в блокноте. Впрочем, он был абсолютно спокоен, его редакция работала как хорошо отлаженный механизм. Немного портило настроение предстоящее вечером празднование дня рождения его жены, на который загодя приехала тёща и уже три недели учила «Серёжу» азам жизни. Ну, ничего, может, уедет завтра-послезавтра?

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет ввалился Миша Курилкин. Не спросив разрешения, журналист сел в кресло и стал изучать потолок. Главред хотел сделать вид, что ничего не произошло, но поиграть в демократию у него не получилось:

– Миша! Может ты, наконец, научишься приличия соблюдать? Или как? Стучаться, например? Или мне всю жизнь учить тебя правилам хорошего тона? Или как?

– А может быть, вы, Сергей Дмитриевич, сами научитесь трудовой кодекс соблюдать? Рабочий день-то полчаса назад как закончился! У меня должна быть личная жизнь? Или нет?

Глинков скрипнул зубами, но сдержал себя. Сын, всё-таки! Да и талантлив… сукин сын! Он было хотел перейти к делу, но снова не удержался:

– Миша, напомни, откуда такой нелепый псевдоним взялся? Чем тебе фамилия не нравится? Родства стесняешься? Или как?

– Папа, сто раз тебе говорил – Пушкина надо читать! Русскую классику, а не «Член Власти»! И хватит «какать» в конце каждого наезда! Про это уже по всей конторе анекдоты ходят. Знаешь, как тебя зовут? «Наш Какун»!

Это был явный перебор. Хорошее настроение «пресс-секретаря» мэра улетучилось почти мгновенно, сердце кувалдой застучало в груди, гнев залил глаза чуть прозрачной пеленой:

– Вон из кабинета! Вы уволены! Или… вот так!

Оставим их, пусть сами разбираются. Родня ведь… или как?

Глава шестая. Светский раут или Вальпургиева ночь

Да, сильно отстаёт ещё наша провинция от центральных городов в плане культуры. Взять хотя бы места досуга. В столице можно и в «Гоголь-Центр» зайти, и к «Барвиха LV» подъехать, и «Крокус Сити Холл» посетить. И в Северной Пальмире есть, где развернуться. К вашим услугам: и «Шляпа», и «Терминал», и «Скотный двор», и «Палкинъ». Названия-то какие! Как музыка. И везде вас ждут, и везде приветят. В блогосфере знающие люди пишут, что атмосфера там вполне демократичная и цены приемлемые. Похоже, что любой среднестатистический гражданин, сделав непростой выбор, может там и отобедать, и отужинать, и от души повеселиться.

В этом смысле засарайская общественность чувствует себя обделённой. Что может ей предложить город? Ну, с десяток кафушек и пивных залов, шашлычные на рынке и автовокзале, да ещё два ресторана, уже известное читателю заведение «Сытый Повар» и подвальчик «Бухарин», что у городского драмтеатра. И всё! Нет в Засарайске клубов по интересам. Приличным людям, и особенно золотой молодёжи, нечем заполнить досуговое время. Да и кухни в заведениях ресторанного типа оставляют желать лучшего. Ну разве может повар-гастарбайтер приготовить что-нибудь путное, кроме шаурмы, плова или гречневой каши? Нет, не может. Даже если его выдавать за баска, как это делают в «Сытом Поваре». Знающие люди также говорят, что в «Бухарине» просто покупают просрочку в ближайшем минимаркете. Вот до 2009-го года, когда в Засарайске процветали три казино, было гораздо веселее и комфортнее проводить выходные дни, да и вообще коротать вечера. Но, как не сопротивлялся предыдущий мэр закрытию игорных заведений, казино всё-таки были ликвидированы, а сам глава Засарайска убыл в места, не столь отдалённые за организацию преступного сообщества, да так там и сгинул. С тех пор и исчезла высокая кухня из городских предприятий общепита.

Ну и с демократией в столицах вроде бы всё в порядке. Если подписаться на блог любого из столичных селебрити, то можно узнать, что на каждодневных вечеринках в элитных клубах можно повстречать не только знаменитых артистов, высших менеджеров госкорпораций и частных добывающих компаний, но и откровенное быдло. А так как быдла всегда больше, чем приличных людей, то, стало быть, и у нас есть шанс без проблем попасть на светский раут в столицах. Но это – в столицах, а в Засарайске дела обстоят похуже. Не пойдут приличные люди города ни в «Бухарин», ни к «Сытому Повару», вот и собираются они от случая к случаю либо на корпоративах, либо на квартирниках, либо в Академгородке. Если, конечно, получат персональное приглашение от временных хозяев коттеджей.

Не всем, даже очень достойным жителям города, присылают заветные приглашения, и лишь один человек не нуждается в цветастом глянцевом прямоугольнике, это Савелий Сергеевич Селиванов, который сейчас едет в служебной машине с секретарём своей приёмной по направлению к Академгородку.

Мотор тихо урчал, убаюкивая пассажиров и привнося умиротворение в душу слегка хмельного Савелия Сергеевича. «В конце концов, могу я иногда расслабиться? Тем более после такого напряжённого дня, – думал мэр, ощущая тепло Элиной щеки на своём плече, – всё равно Янка с дочками в Коста-Брава отдыхают. А я завтра в баньку, попарюсь, высплюсь, а с понедельника займусь спортом и делами. Жирок надо согнать, мышцы накачать, а то скоро буду как Мулерман, поперёк себя толще! Да и подумать надо, как утопить идею присоединения. Может, после выходных всё уже и забудется?». Селиванов знал, что ничего не забудется, слишком уж яркое впечатление произвела его речь на подчинённых. Особенно на Генриха Ивановича. «Ничего, Остерман что-нибудь придумает. Не впервой!». Эля тихо вздохнула, выпрямилась и поцеловала мужчину в щёку:

– Где мы? Скоро уже приедем? – девушка посмотрела в окно автомобиля. – Ты как, Савчик? Не передумал?

Мэр почувствовал, как бешенство кровью заколотилось в висках, и уже собрался выплеснуть гнев на подругу за «Савчика» и за неуместную «подколку», но не успел, его опередил водитель:

– Уже подъезжаем, Элеонора Филипповна, – Андрей чуть повернул голову, как бы оглядывая сидящую позади пару, – ещё три поворота, и будем на месте.

– Езжай уже… Шумахер, – Селиванов немного успокоился, – сколько раз тебе говорить: не влезай в разговор, пока не спросят. Усёк?

– Усёк, Савелий Сергеевич! – весело и совершенно не обидевшись на реплику шефа, ответил водитель. – Да вон уже и огни Академгородка!

Мэр откинулся на спинку кожаного сиденья и постарался вернуть себе благодушное настроение. Получилось не очень хорошо. Осадок от «Савчика» всё-таки остался. «Ничего, пройдёт… Сколько раз ей говорить, что терпеть не могу это «погоняло». Всё бесполезно!». Автомобиль не стал притормаживать перед шлагбаумом, тот был заблаговременно поднят.

– Молодцы! Знают, как надо встречать руководство! – мэр довольно посмотрел в затылок водителя.

– Молодцы… Как же! Спят, скорее всего. А шлагбаум подняли, чтобы мажоры не доставали, – Андрей говорил со знанием дела, – надо будет Великолукскому настучать, а то нюх совсем потеряют.

Селиванов тихо крякнул от досады, но промолчал. Прав ведь, водила! Надо в понедельник «накачать» начальника отдела контроля, а то и он… нюх потеряет!

      Автомобиль плавно остановился у второго коттеджа, у машины мгновенно возникла фигура пожилого, но довольно бравого секьюрити. Одной рукой он открыл дверцу «персоналки», другую приложил к головному убору, приветствуя руководство:

– Здравия желаем, Савелий Сергеевич! – охранник поддержал мэра под локоть. – А мы и не знали, что вы прибудете.

Селиванов почувствовал, как к нему возвращается хорошее настроение: «Нет! Не прав Андрюха, вышколил Вован свою «бригаду», надо будет сказать, чтобы поощрил этого бойца».

– Тебя как зовут? – спросил глава города, оглядывая парковку у коттеджа. – Много народу-то?

– Селиванов я, господин мэр, Савелий, только Иванович по отчеству, – секьюрити явно наслаждался эффектом, – а народу много понаехало. Вот только Анфиса Анатольевна про вас не сказала, да и директор ЧОП тоже не проинформировал. Может, забыл?

– Я ему забуду! – скорее для порядка сказал мэр. – Элеонора Филипповна! Вы скоро?

– Я здесь, – секретарша стояла рядом и поправляла причёску, – народу-то много?

– Пошли уже, – Савелий Сергеевич, не оборачиваясь, и не предлагая руку девушке, направился ко входу, – а ты, Савелий Иванович, звони… если что!

– Есть! – мэровский тёзка вытянулся как на параде. – Премного благодарен, господин мэр!

Сотрудник охраны повернулся и вошёл в темноту деревьев: «И чего меня так пробрало? Ну, прямо как в прислугу записался! – на душе у пожилого Селиванова стало гадко, как при тяжёлом похмелье. – Хорошо ещё ребята не видели! То-то бы повеселились».

Народу и впрямь было много. И не просто народу. В зале собрался весь цвет Засарайска. По большей части золотая молодёжь города. И в самом деле, зачем Анфисе проводить время в обществе «старпёров»? Скучно! Но, к чести светской львицы, она не сторонник геронтофобии, и поэтому в числе приглашённых есть люди, искренне считающие себя молодыми или пытающиеся бороться со старением. Получился некий возрастной микс, но хозяйка чувствовала себя довольно комфортно, тем более что в социальном плане всё было в полном порядке. Лишних людей здесь не было. То есть они, конечно, были, но где-то вне мира элиты. Ну и ладно. Надо же кому-то их обслуживать? Охранять, подметать, подстригать, водить машины? Да мало ли дел на белом свете?! В конце концов, «суум куиквэ», не нами придумано.

Несмотря на многочисленность, гостям было уютно и спокойно в банкетном зале коттеджа. Вечеринка только набирала обороты и диджей XL Pistolero DJ, что называется, выпрыгивал из штанов, пытаясь завести публику. Алкоголь пока не согрел души гостей, и они просто общались друг с другом, не обращая внимания на потуги мастера диджеинга. Хозяйка была абсолютно спокойна, она не сомневалась, что раут удастся на славу, и гости будут ещё долго обсуждать его подробности.

Анфиса сидела в уютном уголке зала напротив Владимира Владимировича и смотрела на танцпол.

– Слушай, зая, ты не в курсе, что там мой родственничек замутил? «Присоединение» какое-то… Ты ведь наверняка больше других знаешь, не поделишься? – девушка грациозно перекинула ногу на ногу. – Я никому не расскажу!

Великолукский уже и забыл про совещание, и тем более про его повестку, но показаться Анфисе непосвящённым в тайные планы шефа он просто не мог.

– А что я буду иметь с этого? Информация-то дорого стоит! Тем более что Савелий строго настрого запретил сливать инфу газетчикам.

– Ну, зайчик! Ну… ну…! Зая, ты же не станешь обижать свою девочку?

Против таких аргументов Лука устоять не мог. Да и кто бы смог? Беда в том, что начальник отдела контроля даже приблизительно не мог вспомнить тему непланового собрания, ему это было не надо. Он любил конкретику, а фантазии начальника его попросту не интересовали. Но Владимир Владимирович не привык отступать:

– Слушай, Фиса! Мне надо позвонить в одно место, а потом поговорим. Хорошо? Я быстро.

Лука поднялся и, на ходу вытаскивая мобильник, прошёл в курительную комнату. Присев на кушетку нажал кнопку вызова.

– Олежка, слушай! Езжай в мэрию, там на проходной вахтёр спит. Бухой. Растолкай и выясни, что за базар был на сходняке. Усёк? У тебя полчаса. Я на трубе. Давай.

Великолукский не сомневался, что Олег оперативно справится с поручением, поэтому с лёгким сердцем вернулся в зал и остановился от неожиданности. На его стуле рядом с Анфисой сидел «ушлёпок» Мишка Курилкин, журналист из «ОВ». Почувствовав, как кровь застучала в висках, Лука набрал полные лёгкие воздуха и с шумом выдохнул, стараясь успокоиться. «Вот овца! Не успел выйти, и сразу же… Мишка, сынок редакторов!». Взяв у официанта с подноса снифтер, он замахнул приличную порцию коньяка, и, ожидая, когда элитный алкоголь успокоит душу, мрачно осмотрелся вокруг. Народ всё ещё пребывал в предстартовом состоянии: дамы исподволь изучали наряды потенциальных соперниц, мужчины собирались в коллективы по профессиональным признакам и пока не пытались устанавливать контакты с незнакомыми или малознакомыми соратниками по вечеринке, и только молодёжь шумно радовалась возможности потусить. Владимир поднял глаза и увидел серьгу в ухе молодого официанта.

– Ты чё, из этих?

– Неа… Я байкер! – было видно, что парень устал объяснять, в каком ухе носят серьги представители меньшинств. – У меня в левом ухе, а вот прокурорский сынок, тот «из этих».

– Знаю, наплевать… Плесни ещё, – Лука посмотрел в сторону потомка городского прокурора и сплюнул, – полнее наливай! Краёв не видишь, что ли?

Зазвонил телефон. Владимир Владимирович, мельком глянув на экран, быстро поднёс гаджет к уху:

– У аппарата! Ну что? Узнал что-нибудь?

– Короче, Лука! Нашёл я вахтёра. Бухой в доску! Спал на стуле у турникета…

– Давай по теме, без подробностей, – Лука поморщился и допил коньяк, – по существу давай, времени мало.

– Лады! Короче, растолкал я Сергеича, а он сказал, что шеф у него спрашивал совета, кого к Засарайску надо присоединять. Ну а Ванька ему про Впердяки, мол, там и ферма есть, и центральная улица заасфальтирована, и памятник колхознику в центре… Короче, шеф, вроде бы, похвалил вахтёра и две бутылки водки в премию выдал. Такие дела!

– Бред какой-то! Что-то ещё? – Лука поморщился, пытаясь постичь смысл сказанного. – Может, даты какие назвал? Или фамилии столичные?

– Нет, точно ничего не говорил, – Олег хмыкнул, – вахтёр потом угол вестибюля с туалетом перепутал…

– Всё, хватит! Будь на связи, тема важная, – Владимир Владимирович уже понял, как преподнести информацию Анфисе, и выключил телефон. Он огляделся по сторонам и, стараясь придать лицу безразличное выражение, направился к столику, за которым Анфиса беседовала с Мишкой Курилкиным. Едва кивнув журналисту, Лука присел на стул. Анфиса встретила его ласковым взглядом и вновь повернулась к собеседнику:

– Что? Так и сказал: «уволен»?

– Нет, он сказал: «Вы – уволены!», – парень с тоской и надеждой смотрел на Собакину, – в любом случае, я в «Член» больше не вернусь, обрыдло! Как у Булгакова: «Взвейтесь – развейтесь!». Надоело! Может, возьмёте к себе? Я смогу быть полезным. Вот увидите…

Анфиса коротко хохотнула и положила ладонь на руку молодого человека:

– Ладно, я подумаю… А сейчас иди, Миша, отдыхай. Взвейся и развейся! Позвоню тебе в понедельник. Окей?

Владимир скучающим взглядом проводил спину журналиста и с трудом выдавил из себя ленивый зевок. Он всеми силами пытался показать Анфисе, что его ничуть не интересует тема её беседы с Мишкой и что он вообще забыл о просьбе девушки. Но, честно сказать, Лука был плохим актёром, и Анфиса хорошо это знала. Она тихонько взяла мизинец собеседника и подвигала его из стороны в сторону:

– Тик-так… Тик-так… Зая… Не ревнуй! – глаза девушки излучали тепло и нежность. – Лукашечка! Просто папашка выгнал сыночка из газеты и Мишанька пришёл проситься ко мне. Тик-так… Ну? Заяяяя…

Лука почувствовал, как мурашки приятно пробежали от шеи вниз по позвоночнику:

– Да не ревную я! Чего мне ревновать к этому ушлёпку? Я тут дела порешал, может, пойдём, потанцуем?

– Обязательно пойдём! Только сначала расскажи, что там мой дядя задумал? – Анфиса изобразила хитрую девочку. – Ты ведь знаешь, что значит для меня такая инфа! А, кроме тебя, кто мне поможет? Ты ведь мой мужчинка!

Лука окончательно растаял и стал похож на служебную собаку, которой показали кусок сочного мяса:

– А! Ты об этом? Я уже и подзабыл… Короче, шефу напел Охлопков, что надо присоединить к городу Впердяки, мол, там ферма молочная есть, будто будут пенсионерам молочку бесплатно раздавать. Шеф теперь думает. Странно только, что он советовался с вахтёром. Немец бы ему всё по полочкам разложил.

– Ты уверен, что Савелий замутил тему без Остермана? – Девушка недоверчиво посмотрела на собеседника. – Что-то здесь не так! Присоединить чужие территории без связей Немца не получится. Что-то здесь не так…

Лука снова почувствовал прилив злой ревности. Уже к Остерману. Промолчать он просто не мог:

– А чо, Немец король, что ли? Есть и другие люди со связями, – Владимир почувствовал, что его несёт, но было уже поздно, – гораздо круче!

Анфиса с искренним интересом посмотрела на своего визави:

– Ты ещё что-то знаешь? Ты что, был в курсе?

Вообще-то Лука был от рождения лишён абстрактного мышления, но с ним что-то произошло. В нём проснулось творческое начало, и, хотя он сам себе напоминал школьника, напропалую врущего своим одноклассникам для поднятия дешёвого авторитета, упасть в глазах Анфисы он не мог:

– А то! – Великолукский откинулся на спинку стула и снисходительно посмотрел на подругу. – Я сам и навёл шефа на этих людей. По его просьбе, кстати.

Он вдруг увидел, что в глазах девушки погасла «смешинка», и они наполнились уважением и даже робостью. Это придало толчок фантазии, которая разогналась до сапсановской скорости.

– Я тянул резину, но шеф в натуре насел, мол, если я не помогу, то ему край, а меня уволят.

Мозг Луки никогда в жизни не работал с таким напряжением, но вместо усталости он почувствовал невероятный прилив умственных сил. Анфиса, слегка приоткрыв рот, продолжала чуть ли не с восторгом смотреть на собеседника. Мужчина навалился грудью на край стола, обозначив приближение некоего апогея беседы:

– Что делать? Я связался с людьми, они сейчас в нефтянке. Мол, так и так, надо помочь хорошему человеку, а то нам край, деньги есть, но нужна поддержка в правительстве. Люди взяли время на подумать. Вчера они сообщили, что крыша будет. Ну, а там я не знаю, до чего шеф договорился. Да и знать не хочу. Тема-то не моя!

Острый ум Анфисы дал откровенный сбой. Она безоговорочно поверила Луке! Да и, честно говоря, не могла не поверить, ведь он абсолютно не умел врать. Ему это было не нужно. В силу жизненных обстоятельств.