– Необычного… – Девушка чуть пожала плечами. – Ну вот, когда я принесла ему чай и пошла дальше по вагону, чтобы глянуть на общую обстановку, а потом проходила обратно мимо его купе, он как раз закончил чаепитие и стал взбираться на свою полку. И что меня действительно удивило: с виду-то вроде безнадежный слабак, того гляди ветром унесет, и почему-то ожидалось, что на свою полку ему без посторонней помощи ни за что не взобраться. А он лишь пальцами оперся о края полок и – раз! – без малейшего усилия поднялся на руках и лег на свою полку. Выходит, его хлипкость – это одна лишь видимость. На самом деле он такой жилистый и крепкий, что иные из здоровячков могут позавидовать.

Уточнив еще ряд моментов, Лев поинтересовался:

– То есть, я так понимаю, лицо этого человека вы запомнили хорошо? Тогда нам с вами придется съездить в Главк, чтобы составить там его фоторобот.

– А это надолго? – насторожилась Наташа. – Мне ведь еще убираться в вагоне, а через пять часов начало посадки.

– Ну процесс составления фоторобота, конечно, не самый скорый, но к началу посадки вернуть вас на место обещаю. А что касается уборки… Этот вопрос я сейчас утрясу с вашим начальством. Все будет нормально!

Прибыв в Главк, Гуров препоручил Наташу заботам «фотошоперов», а сам поспешил в кабинет Орлова – встретившийся им в коридоре Стас, сделав большие глаза (ух, какую красавицу подцепил Лева!), скороговоркой вполголоса уведомил:

– Живо к Петру! Пар уже срывает крышку и свищет из ушей!..

Проходя через приемную, Лев кивком поздоровался с секретаршей Верочкой и вопросительно мотнул головой в сторону двери кабинета: буйствует? Изобразив многозначительную гримаску, которую можно было понять как «не то слово!» – она зажмурилась и потрясла головой: «жуть!»

Войдя в кабинет, Гуров увидел генерала, который и в самом деле выглядел раздосадованным, раздраженным и даже основательно взвинченным. Свирепо стиснув в руке трубку городского телефона, Орлов кому-то упрямо доказывал:

– Мне ваши мероприятия – как бельмо на глазу! У меня несколько «глухарей», опера работают с двойной нагрузкой, я не могу им дать и одного выходного дня, а вы тут со своими симпозиумами. Некого мне посылать! Не-ко-го! Все! – Он бросил трубку и, что-то буркнув в ответ на приветствие Льва, сокрушенно помотал головой:

– Ну вот как тут работать?! А?.. Работы – невпроворот! А им найди сотрудника Главка для участия в международном симпозиуме по проблемам либерализации уголовного законодательства. О, какая проблема! Законы, оказывается, у нас слишком жесткие. Они чего хотят добиться? Чтобы за вооруженный грабеж грозили пальчиком, а за убийство штрафовали в пределах «стольника»?! Дурдом!..

Понимающе кивнув в ответ, Лев опустился в кресло и невозмутимо поинтересовался:

– Ну дурдом-то дурдомом, однако ты, я так понял, все же собираешься кого-то послать? И этим «кем-то» скорее всего должен стать я?

Генерал возмущенно фыркнул, широко разводя руками:

– А что прикажешь делать? САМ дал такое указание! А приказы начальства не обсуждаются…

– Постой, постой! – прервал его Лев. – Из твоей дискуссии с кем-то, мне неизвестным, я понял одно: ты категорически никого посылать не собираешься и не пошлешь. Так? Так. И тут же мне говоришь о том, что все равно ехать надо, и ехать именно мне. Это что за раздвоение мнения? Ты вообще с кем сейчас по телефону спорил? Ну не с прапорщиком же на министерской проходной вел дискуссию?

– Понятное дело, не с вахтером! Со вторым замом министра. Он же у нас инициатор всяких таких общественных дел! Он же и настаивает, чтобы в этом симпозиуме принял участие именно ты. Ну а я – что? Да, я категорически не согласен, но… Дисциплина, как ни верти, была и остается дисциплиной.

– А в чем именно смысл моего участия? – иронично рассмеялся Гуров. – Ну, допустим, там участвуют академические профессора, депутаты… Мне-то там какого хрена делать?

Многозначительно заломив бровь, Орлов пояснил:

– Организаторы симпозиума – он, кстати, международный! – хотят, чтобы перед ними выступил сильный практик. То есть такой человек, который собственными руками ловит бандитов, который положениями УК руководствуется денно и нощно. Ну а ты же у нас в известном смысле – звезда сыска…

– Ну ты загнул! – коротко отмахнулся Лев. – «Звезда сыска»… Слушай! А давай пошлем Стаса? Язык у него в принципе подвешен, иностранок там будет много, а это для него – как мед для косолапого. Соловьем будет заливаться – гарантирую.

– А что же ты?! Я вон даже все самые «мозгокрутные» дела распихал по разным нашим отделам, чтобы ты на ближайшие несколько дней не имел нужды разрываться между работой и этой тусовкой. Что за капризы, Лева?..

– Да какие там капризы?! – Гуров нахмурился и, потерев лоб ладонью, рассказал о событиях сегодняшнего утра.

Выслушав его, Орлов вполголоса произнес: «Ох… Ох-ох-ох-ох!..» – и забарабанил пальцами по крышке стола.

– М-м-м-да-а-а… – наконец задумчиво протянул он. – То есть у тебя, я так понял, как бы чувство вины перед этой женщиной, и к тому же ты предполагаешь, что там, в этом самом Мокрове, происходит что-то из ряда вон выходящее?

– Да. И не просто предполагаю. Я в этом твердо уверен! Считаю, что нужно очень и очень серьезно со всем разобраться.

– Хм… Но если там и в самом деле уголовный «чумной барак», то туда стоило бы отправить целую оперативную группу. А у меня, бесценный ты наш, людей – мизер. Все – на разрыв, все перегружены, у каждого – от одного до трех дел. Да что тебе объяснять? Ты и сам все прекрасно знаешь… Кстати! Если на симпозиум отправить Стаса, то тогда тебе в Журавск придется ехать одному. Хотя, надо понимать, сунуться туда в одиночку – это, без преувеличения, огромный риск. Ты об этом хорошо подумал?

– А где и когда мы не рискуем? Как будто в Москве я не рискую почти ежедневно, как будто здесь мне не приходится сталкиваться с такими тварями ядовитыми, что любая кобра обшипится от зависти. И к тому же! Я поеду туда как частное, гражданское лицо. Ну, скажем, коммерсант, ищущий рынки сбыта. Ни в области, ни в районе как сотрудник Главка «светиться» не буду. Хотя бы проведу общую рекогносцировку, выясню, насколько серьезна и чем характерна там ситуация.

– Добро! – немного подумав, согласно кивнул генерал. – Пусть на симпозиум едет Стас, ну а ты – в Мокров. Ладно… Только времени тебе даю… ну дня три – не более!

– Не считая дороги! – поспешил вставить Гуров.

– Хорошо, хорошо… Не считая дороги. Выезжаешь-то когда?

– Да прямо сегодня, на поезде Москва – Журавск. Сейчас наши «фотошоперы» работают с проводницей вагона, где ехал предполагаемый киллер. Когда фоторобот будет готов, Наташу… ее Наташей зовут, надо будет срочно доставить на Павелецкий. А я сейчас отправлюсь домой, надо собрать дорожную сумку.

– Тогда я сейчас позвоню в бухгалтерию, чтобы тебе оформили командировочные. – Орлов быстро поднял трубку телефона внутренней связи.

– Неплохо бы! – одобрил Лев, поднимаясь с кресла. – Только сразу им скажи, чтобы пооперативнее стряпали свои бумажки. А то, бывает, придешь к нашим «бухам», а они все никак не расколупаются с расчетами.

– Расколупаются, расколупаются… – пообещал генерал. – Кстати, Лева! А что там с делом «черных маклеров»? Ты его еще не сдал?

– Петро, сдам, как только вернусь из Мокрова! Время, уважаемый, время!..

Помахав приятелю-начальнику рукой, Гуров вышел из кабинета в приемную и сразу наткнулся на одного из «фотошоперов», который, увидев его, протянул ему лист принтерной бумаги с изображением какого-то малоприятного типа с костистым, перекошенным по диагонали лицом.

– Лев Иванович, фоторобот готов!

– Отлично! – кивнул Лев и тут же распорядился: – Это изображение разослать везде и всюду в пределах Москвы и области, особенно по вокзалам и аэропортам. Где там наша свидетельница?

– Наташа? Ждет отправки на Павелецкий.

– Хорошо… Время у меня еще есть, доставлю сам. Скажи ей, что едем прямо сейчас, я только забегу в бухгалтерию.

…На Павелецкий вокзал он прибыл достаточно быстро, хотя уже начался предобеденный час пик. Припарковавшись перед зданием вокзала, Гуров остановил проводницу, которая собиралась выйти из машины:

– Наташа, мы не прощаемся – я еду в Журавск на вашем поезде и именно в вашем вагоне. Почему? На всякий случай. Этот человек для вас может быть чрезвычайно опасен, поэтому мое присутствие никак не будет лишним. Кстати, об этом стоит предупредить и всю вашу бригаду. Вот, возьмите копии фоторобота, раздайте всем проводникам. Но еще раз напомню: если этот тип у кого-то вдруг появится, пусть немедленно ставят меня в известность. И чтобы без самодеятельности!..

Одарив его улыбкой, девушка быстро убежала, а Лев, снова вырулив на дорогу, помчался домой. Когда он уже парковал машину у своего подъезда, запиликал его телефон. Звонил Стас.

– Лева, ты куда-то отбываешь? А я? Я тоже не против того, чтобы посмотреть родные просторы. Кстати! Ты, я так понял, собираешься ехать вместе с обворожительной «няшкой»-Наташкой? Да? – В его голосе звучала столь жгучая зависть, что не рассмеяться было невозможно.

– Коне-е-чно! – с нотками многозначительной иронии подтвердил Гуров. – Именно из-за нее я и отбываю в Журавск. А ты сомневался? Эх, Стас, Стас… Как говорится, кто про что, а вшивый – про баню. Если серьезно, то у меня есть подозрения, что на Наташу в дороге может попытаться напасть киллер: она же потенциальный свидетель! Если я вдруг ошибаюсь в своих прогнозах, слава богу! А если нет, то-о… Сам понимаешь!

– А мне, значит, теперь придется тащиться на этот идиотский симпозиум? Да? – с укоризной ответил Стас. – Вот радости-то полные штаны! Ой-ей-ей!.. Ну ничего! Денек там поболтаюсь, что-нибудь совру и махну следом за тобой.

– Ты думаешь, Петро отпустит?

– А то ж! Пусть попробует не пустить!

Как и следовало ожидать, Марии дома не оказалось. В это время она обычно находилась на репетиции в театре. Набрав номер костюмерной, Гуров попросил передать Марии Строевой, что срочно уезжает по служебным делам на несколько дней. Заодно попросил передать и свои извинения в связи с тем, что сегодня вновь не сможет попасть на спектакль. Быстро уложив сумку, Лев захватил с собой и кое-какие продукты из холодильника – рассиживаться с обедом времени не было, а голод уже разгулялся не на шутку.

Он отогнал «Пежо» в гараж и, выйдя на автобусную остановку, вскоре уже ехал в сторону Павелецкого вокзала. Купив в кассе заранее заказанный билет, отправился на посадку, которая шла полным ходом. Выбрав момент, когда очередь перед проводницей иссякнет, Лев подошел к Наташе и, подав ей билет и паспорт, негромко проговорил:

– Наташа, для всех в вагоне мы с вами видим друг друга впервые. Не исключено, здесь есть сообщник киллера, который будет заниматься наводкой. Поэтому ко мне ваше отношение должно быть подчеркнуто холодным. Тем не менее! В те моменты, когда вы будете ложиться отдыхать, я должен быть рядом с вами, в вашем купе. Кроме того, я должен быть где-то рядом и ночью, когда вы будете заниматься посадкой-высадкой пассажиров на промежуточных станциях. А сейчас с нервозностью суньте мне обратно паспорт и скажите достаточно громко: «Мужчина, в ваших комплиментах я не нуждаюсь!» Ну?

Усилием воли подавив улыбку, Наташа размашисто вручила Льву документы и строго объявила:

– Мужчина! В ваших комплиментах я не нуждаюсь!

С громким вздохом изобразив разочарованную улыбочку донжуана-неумехи, Гуров сокрушенно пожал плечами и поднялся в тамбур. Откуда-то сбоку до него донесся голос проводницы пятого вагона:

– Что, и этот клеить надумал? Ох, Наталья, везет тебе на ухажеров! Вот и верь тому, что «не родись красивой»! Тут скорее не родишься красивой – не будешь и счастливой!

Шагнув из тамбура в коридорчик, Лев разминулся с долговязым патлатым парнем, который, судя по всему, собрался выйти на перрон и покурить. Казалось бы, в этой случайной встрече ничего особенного не было. Но у Льва отчего-то вдруг появилось ощущение, что этот тип встретился ему не случайно. Возможно, он даже стоял в коридорчике последние несколько минут, вслушиваясь в разговоры, доносящиеся с перрона.

Вагон был наполовину пуст, поэтому, найдя свой «кубрик», Гуров ничуть не удивился тому, что оказался его единственным обитателем. Это намного упрощало задачу контроля за обстановкой в вагоне и давало возможность надолго покидать свое место, не обращая на это чьего-либо внимания. Вскоре поезд тронулся. Под стук колес за окном вагона проносились столичные пейзажи. Когда в купе вошла Наташа, подавая ей документы, Лев вполголоса произнес:

– Обратите внимание на долговязого с длинными черными волосами – очень мутный тип.

Кивнув в ответ, проводница громко предложила:

– Чай будете заказывать? Есть печенье, вафли, минеральная вода и соки!

Столь же громко Лев выразил свое полнейшее одобрение предложенному:

– Чай – обязательно! С лимоном. Да! И пачку печенья, пожалуйста, на ваш вкус.

– Хорошо! Заказ принят!

Кивнув, Наташа отправилась в соседнее купе. Судя по всему, возможные угрозы она всерьез не воспринимала и видела во всей этой конспирации не более чем игру наподобие общеизвестных «казаков-разбойников».

«Детский сад! – глядя ей вслед, подумал Гуров. – Она живет наивными представлениями, будто в своем доме и стены помогают. Было бы оно так и на самом деле!..»

Впрочем, как и следовало ожидать, до самого позднего вечера чего-то экстраординарного в вагоне не происходило. Лев еще дважды сходил за чаем, успев предупредить Наташу о том, что, когда она соберется лечь отдыхать, напоследок ей нужно будет пройти по вагону и, остановившись у его купе, спросить: «У вас все в порядке?» После этого, выбрав удобный момент, он незаметно зайдет к ней и будет ждать там возможного визита киллера.

Если сказать по совести, то Гуров и сам до конца не был уверен в том, что тот и в самом деле может здесь появиться. Однако случившееся с Людмилой Самойловой не давало ему покоя, и он опасался допустить еще один, будь то вольный или невольный, но, как ни верти, промах.

В двенадцатом часу, когда в вагоне погас основной свет и наступила полутьма, разрежаемая лишь ночной подсветкой, проходя мимо его купе, Наташа задержалась и негромко произнесла условную фразу:

– У вас все в порядке?

– Да, да, все отлично! – кивнул Гуров, мимикой и жестами дав понять, что через минуту будет у нее.