– Иди отсюда, шутник! – повеселел и Орлов. – Крячко сам звони, а я подумаю, кого вместо него послать. В помощники возьми Агейкина и Ярцева, они оба без дела прохлаждаются.

– Спасибо, Петя, – поблагодарил Гуров. – За Крячко – отдельное.

– Иди уже, – махнул рукой Орлов. – И в курсе меня держи. Если все же серия, я должен узнать об этом первым. Да смотри, чтобы раньше времени в прессу не просочилось, а то не сносить нам головы.

Об этом Лев и сам знал, утечка информации сейчас ему совсем не на руку, но беспокоиться по этому поводу причин не видел, так как выводы держал при себе. Генералу только и доложил, даже Валерке Жаворонкову и то словом не обмолвился, хотя тот у его кабинета с восьми утра пасся. Вот и сейчас, не успел Гуров вернуться, а он уже торчит в дверях.

– Что еще, Валера? – со вздохом спросил Лев, пропуская Жаворонкова в кабинет.

– Нина заходила, сказала насчет машины, – осторожно проговорил Валера. – Что-то проклюнулось?

– Ничего конкретного, обычные разыскные мероприятия.

– Она сказала, вы иномарку ищете, это правда?

– Ищем.

– Я могу помочь. У меня сейчас как раз время свободное появилось.

– Знаю я о том, как оно у тебя появилось. Всю ночь текущие дела подбивал, – проворчал Лев. – А спать когда? Так и свалиться недолго.

– Кузнецов «настукачил»? – насупился Жаворонков. – Его какое дело? С работой я справился, а в какое время, никого не касается. Так как насчет помощи, нужна или нет?

– Вообще-то нужна, – признался Гуров. – Только может так статься, что машина эта к делу Фадеевой отношения иметь не будет. Сам понимаешь, у меня помимо ее забот другие дела есть.

– Труп из Лотошина? – проявил осведомленность Жаворонков. – Пусть так, все равно помогу. Вам больше времени на поиски Паранина останется.

– Хорошо, записывай, – сдался Лев. – «Фольксваген» выпуска от девяноста шестого до девяносто восьмого года. Цвет «серебристый металлик». Пока ищем владельцев, зарегистрировавших данный вид авто в Москве и Московской области, дальше будет видно. Составишь список владельцев с адресами. Успеешь пробить по нашей базе на предмет судимости, будет совсем хорошо.

– Все сделаю, Лев Иванович. – Жаворонкову до смерти хотелось узнать, почему Гурова заинтересовали владельцы именно этого автомобиля, но он сдержался и вопросов задавать не стал. – Отчет в письменном виде?

– Будет что-то особо интересное – позвонишь. Полную информацию лучше распечатай. Все, Валера, дел полно. Иди!

Когда Жаворонков покинул кабинет, Гуров набрал номер Крячко, в двух словах обрисовал ситуацию, после чего тот пообещал выехать немедленно. Сменщик Струбалина должен был вот-вот подъехать, поэтому Лев оказался привязан к своему рабочему месту.

В криминологической лаборатории ему объяснили, что вид краски, обнаруженный на кисти Струбалина, в заводском исполнении использовался для окрашивания ограниченной серии авто. Причем ограничения касались не только марки и модели, но и комплектации, а также, что немаловажно, года выпуска. В этом отношении Гурову не просто повезло, он, можно сказать, лотерейный билет вытянул. По какой-то причине краска не удовлетворила высоких запросов производителей авто марки «Фольксваген», и от ее дальнейшего применения быстро отказались. Вот почему вышло так, что автомобилей, окрашенных искомым цветом, с конвейера вышло не более пяти сотен.

Эксперт-криминалист выдал настолько подробное заключение, что Гурову оставалось лишь ввести эти данные в базу и нажать кнопку «Поиск». Найти владельца «Фольксвагена» пятой модели, с механической коробкой передач, объемом двигателя один и шесть, с передним приводом и ограниченной двумя годами выпуска. Что может быть проще? А теперь еще эту обязанность взял на себя Жаворонков. Удача, да и только. Со списком владельцев авто дело пойдет споро.

Выяснив конкретную модель подозреваемого автомобиля, Лев получил возможность проверить свою теорию. Подготовил ряд фотоснимков серебристых седанов, включив в него не только «Фольксвагены», но и другие марки авто, и вызвал Фадееву. На вызов Нина откликнулась мгновенно, на Петровку приехала в рекордно короткий срок. Несмотря на полное отсутствие знаний о марках и моделях авто, а может, именно благодаря этому, она опознала «Фольксваген» как автомобиль, на котором уехал Паранин.

Чтобы исключить ошибку, Гуров потребовал объяснений, по каким признакам Фадеева остановила свой выбор на данном авто. Ответ оказался конкретный. Как ни странно, она запомнила характерные габаритные огни, расположенные на бампере, и широкий черный молдинг по всему периметру кузова. Плюс «лицо агрессивно-сердитое», как описала Нина данную модель. Внешне авто действительно выглядело агрессивнее многих своих собратьев. Опознанием Гуров остался удовлетворен. Нину отпустил, заверив, что работа идет и о подвижках он ей сообщит дополнительно.

А вот результаты запроса в банк привели в уныние. Ни накануне поездки на дачу, ни в ближайшие недели Струбалин крупной суммы денег со счетов не снимал. Он вообще не имел существенных накоплений. В пределах месячной заработной платы, не более того. За последние четыре дня картами Струбалина ни разу не воспользовались, что тоже не особо радовало. По всему выходило, что снотворным продавца рыболовных товаров опоили не ради наживы.

– Товарищ полковник, к вам гражданин Уточкин по повестке, – заглянул в кабинет дежурный. За его спиной маячил долговязый парень лет двадцати пяти.

– Пусть заходит, – кивнул Лев, откладывая выписки из банка.

Уточкин несмело шагнул через порог и остановился. Вид у него был испуганный и какой-то виноватый.

– Уточкин Валерий Алексеевич? Проходите, присаживайтесь. У меня к вам имеется ряд вопросов, – вежливо проговорил полковник.

– Да я ведь ничего не знаю, – с ходу включил «несознанку» Уточкин. – Мы со Струбалиным почти не знакомы. Я там вообще на подмене работаю, в выходные, как второй продавец, и в будни, когда Олегу выходной взять нужно. Я в универе учусь, на ветеринара. Денег не хватает, вот и подрабатываю. Законом это не запрещается.

– Не нужно так нервничать, гражданин Уточкин. Вас никто ни в чем обвинять не собирается. Зададим несколько вопросов, вы на них ответите и вернетесь в свой магазин или в универ, это уж на ваше усмотрение.

– Я правда ничего не знаю, – повторил на всякий случай Уточкин, но после слов Гурова заметно приободрился. – Только время на меня зря потратите.

– Это вам так кажется. Поначалу все думают, что ничего не знают, ничего не видели, ничего не слышали, а копнешь, и удивишься, насколько много информации откладывается в памяти и, по большей части, остается невостребованной.

– Ну, ладно, дело ваше. Задавайте свои вопросы, – смирился Уточкин.

– Для начала стандартные вопросы, – начал Гуров. – Как долго вы работаете с Олегом Струбалиным?

– Три года. Я второй курс закончил, летом пришел в магазин устраиваться, хозяин меня взял на особых условиях. С тех пор и работаю.

– Что за особые условия?

– График скользящий и зарплата сдельная. Сколько продал, столько и получил.

– У Струбалина та же система оплаты действовала?

– У него еще оклад. Минималка, если межсезонье или продаж совсем нет.

– Часто такое случалось, что продаж нет?

– Не очень. В год пару раз, наверное. В марте и в июле стабильно, а в остальное время как придется. Иногда ходовой товар не завезут, мы и сидим, лапу сосем.

– Прям так по месяцам знаете, когда продаж нет? Интересно.

– Да каждый год одно и то же. У меня-то оклада нет. Когда месяц без доходов, поневоле запомнишь. В марте мужики все «бабосики» на бабский праздник спускают, а в июле их же на юга да по заграницам отдыхать возят. Вот выручки и нет.

– Струбалин когда-нибудь жаловался на нехватку денег? – спросил Лев. Он предположил, что, возможно, из-за отсутствия кассы тот мог взять заем, который не сумел вернуть, кредиторы с ним и разобрались. По срокам сходится. От августа три недели прошло, не так много, но кредиторы разные бывают. Одни терпеливые, другие – нет.

– Не больше остальных. Так, между делом, правительство, мол, говно, зарплата – мизер, как на такие гроши жить, – растягивая слова, явно копируя Струбалина, запел Уточкин, но, поняв, что опростоволосился, тут же осекся: – Ох, простите, что-то я не того… Нет, я не против правительства, не подумайте. Лично я считаю, что у нас в стране все отлично, даже лучше, – сбивчиво заговорил он. – И денег мне хватает. Честно-честно! И Олегу хватало, он только изредка, чтобы поворчать…

– Я понял, – оборвал его Гуров. – Значит, крупных сумм Струбалин не занимал?

– Кто ж его знает? – пожал плечами Уточкин. – Может, и занимал, да не у меня.

– Подумайте, это очень важный вопрос. Быть может, он между делом когда-то обмолвился или в телефонном разговоре с друзьями упоминал? Может, рассказывал, что планирует покупку дорогостоящую, а денег не хватает?

– Нет, ничего такого я не слышал, – покачал головой Уточкин. – Олег покупки взаймы не делал. Есть деньги – купит, нет – значит, не особо эта вещь ему нужна. Это его жизненный принцип.

– Вот видите, кое-что уже вспомнили, – похвалил Лев. – Ладно, следующий вопрос: к Струбалину в магазин друзья или приятели приезжали?

– А не было у него приятелей, – не задумываясь, ответил Уточкин. – Ни друзей, ни приятелей. Только покупатели знакомые, но они по делу приезжали, и не к нему, а в магазин.

– Вроде Доронина?

– А это кто?

– Покупатель. Он с Олегом на рыбалку ходил. Приезжал в магазин уже после того, как Струбалин пропал. Вас о нем расспрашивал.

– А! Мужик в деловом костюме? Я и не знал, что они дружат. Наверное, да. Таких приятелей у него много. Он на них кассу офигенскую делает, ради этого стоит приятельствовать, верно? – Уточкин мечтательно закатил глаза, видно, представил перспективы, открывающиеся перед ним со смертью напарника. Потом вдруг испугался, глаза в сторону отвел и залепетал: – Вы не подумайте, я Олегу не завидовал. Каждому – свое, правда? Он сам рыбак, ему проще, а я рыбной ловлей не интересуюсь. Я больше по животным. Кошечки, собачки. У меня у самого дома кокер, чихуа и вислоухая британка. С ними интересно, не то что с бессловесными рыбами.

– Женщина у Струбалина была? – перевел разговор на другую тему Гуров.

– Навряд ли. Он вообще мало о себе рассказывал, но когда речь про женщин заходила, в разговор не вступал. Может, он женоненавистник?

– Разберемся, – сухо ответил Лев и задал следующий вопрос: – Знаете, каким образом он на дачу добирался?

– На «Бла-бла-кар» попутчиков искал, – быстро ответил Уточкин. – Есть такая группа, там в любой конец мира попутчиков найти можно. Чтобы на бензине сэкономить. Своей-то машины у Олега не было, не любит он технику. Не любил, точнее.

– Откуда такая информация?

– Да как же! Он с работы частенько с водителями созванивался, я и слышал. Иной раз по деньгам дешевле, чем на автобусе, выходило, если компания большая.

– И в последний раз звонил?

– Не помню, может, и звонил.

– Дома у него бывали? – Этот вопрос Гуров задал скорее для проформы.

– Откуда? Мы ж с ним не друзья, – удивился Уточкин. – Да и позвал бы, я бы не пошел. Что мне у него делать? Интересы у нас разные, возраст тоже не особо, спиртное распивать ни я, ни он не любители.

– Ясно, – кивнул Лев, забрал лежащую перед Уточкиным повестку, сделал в ней отметку и вернул обратно. – Спасибо, гражданин Уточкин, вы нам очень помогли.

– Я могу идти? – обрадовался парень.

– Если что-то существенное вспомните, звоните, а пока можете быть свободны.

Уточкин вскочил со стула, сгреб в кулак повестку и почти бегом вылетел из кабинета. На пороге он чуть не сбил с ног Крячко, тот едва успел в сторону отпрыгнуть.

– Это что за кузнечик такой? – провожая его взглядом, спросил Стас, входя в кабинет.

– Это Уточкин, свидетель по делу Струбалина, – объяснил Гуров. – Ты откуда такой красивый нарисовался? Я тебе полчаса назад звонил, предполагалось, что ты в Твери. За тридцать минут разве что на реактивном самолете реально до столицы долететь.

– Тише ты, – зашикал Крячко и поспешно закрыл дверь кабинета. – Забыл поговорку: и у стен есть уши. Сейчас раззвонят на всю Петровку, а мне потом перед Орловым красней.

– Не поехал в Тверь? – догадался Лев. – Вот засранец!

– Кончай ругаться, – обиделся Стас. – Ну, не поехал. Так получилось. Зато видишь, как карта удачно легла. Ты бы меня три часа ждал, а так я уже готов к труду и обороне.

– В белых брюках и шелковой рубашке на поквартирный опрос пойдешь? – усмехнулся Лев. – Новые приключения на задницу собирать?

– Почему сразу на поквартирный? У тебя что, для меня дел поважнее не найдется? – нахмурился Крячко. С некоторых пор «поквартирку» он терпеть не мог, хоть и справлялся с задачей лучше многих. – Не жалеешь ты напарника, Лева, ох не жалеешь. Что, если меня опять какой-нибудь бугай по башке долбанет, а она на этот раз возьми да не выдержи?

Такой случай с Крячко приключился, когда они на пару расследовали убийство девушки, найденной в лесу в дешевом чемодане. Станислав тогда чудом жив остался, в госпитале пришлось полежать немало, да потом еще реабилитацию проходить. На этот случай и намекал он другу.

– Может, и не «поквартирка», может, в Сычево поедешь, – примиряюще заявил Гуров. – Садись, пижон, обсудим детали.

– Вдвоем? Ты же сказал, нам Орлов помощников выделить согласился.

– Выделил. Агейкина и Ярцева.

– Ясно. На тебе, Гуров, что нам негоже? – криво усмехнулся Стас.

– Орлов сказал, они без дела сидят, – пояснил Лев.

– Потому и сидят, что им какое дело ни поручи, они его в… А, да ладно, найдем и им применение, – махнул рукой Крячко. – Просто я думал, что у нас настоящие, дельные помощники появятся. Шутник наш генерал, однако.

– Не ворчи, Стас, хорошо, хоть тебя позволил с конференции вытащить. Справимся сами, не впервой. А для этих двух я занятие найду, не сомневайся. Садись ближе, нечего время тянуть.

Крячко поставил стул так, чтобы был виден монитор гуровского компьютера, и тот начал вводить его в курс дела, показывая отчеты, рапорты, карты и схемы, которые успел собрать со вчерашнего обеда. Спустя час напарники составили четкий план мероприятий на весь день, после чего поделили обязанности и разошлись каждый по своим делам.