Марина с горящими от стыда щеками торопливо написала заявление. Сотрудница отдела кадров проверила копии ее документов, выслушала обещание принести подлинники на днях и приступила к оформлению.

– Простите, я выйду на минутку, – через минуту проговорила Марина.

– Туалет прямо по коридору, до конца и направо.

– Спасибо, – сказала девушка, выскочила из кабинета и резво помчалась догонять расстроенную женщину, свою конкурентку.

Она застала ее буквально в дверях здания, от волнения забыла, что носит на себе наряд, вроде как добавляющий ей пару десятков килограммов лишнего веса. Марина разогналась слишком сильно, не успела вовремя притормозить и толстеньким бочком слегка врезалась в старушку.

– Чего летишь как ракета? Того и гляди растопчешь! – недовольно хмурясь, проговорила женщина. – Хотя, как я погляжу, тебе не впервой.

– Вы простите меня ради бога и не сердитесь. Но мне и правда очень нужно попасть на эту работу.

– Ну так попала уже, берут тебя, оформляют. Чего от меня нужно?

– Вы только не расстраивайтесь, выслушайте меня спокойно. Давайте отойдем туда, в сторонку. – Они немного удалились от двери. – Оставьте мне свой номер. Возможно, я здесь не задержусь, лишь до начала сессии останусь. Впрочем, это долго объяснять. Вы просто погодите немного, документы нужные соберите, справки. Потом вакансия будет ваша, я обещаю.

– Правда, что ли?

– Конечно, я наберу вас, как только уйти соберусь, вы и подъедете, чтобы первой быть.

– Да я почему сюда хотела. Тут и к пенсии прибавка, и от дома совсем недалеко, ездить не надо.

– Тем более. Так ведь вам удобно будет! Значит, договорились? Собирайте документы и ждите моего звонка.

– А ты не обманешь?

– Да зачем же? Чтобы номер ваш раздобыть? – Марина усмехнулась.

– И то правда, не велика ценность, – сказала пожилая женщина. – Ладно, девонька, записывай номер. А я пойду пока документы да справки собирать.

Марина запаслась телефоном этой особы, после чего резво вернулась в кабинет, закончила оформление на работу, сжала в руке временный пропуск и направилась через турникет в само полицейское отделение на поиски Степановны. Так звали ее напарницу, которая осталась одна и была вынуждена тянуть уборку всего здания.

Эта женщина показала Марине комнату, в которой базировались уборщицы. Там можно было переодеться и оставить сумочку с личными вещами. Потом Степановна выдала новой сотруднице рабочие инструменты, то есть ведро, швабру и тряпки, показала ее участок. Вслед за этим она предложила ей немного отдохнуть от беготни и выпить чайку. Марина с радостью согласилась, потому что вначале ей требовалось дождаться звонка от Гурова, который почему-то до сих пор молчал.

Тем временем полковник подъехал к зданию полицейского отделения с помпой, на машине с водителем, что и засвидетельствовали несколько человек, курящих около крыльца.

Сыщик отпустил водителя Сашу, вошел в здание и неторопливо шагнул к окошку дежурного.

– Здравствуйте, я полковник Гуров Лев Иванович, в командировку к вам из Москвы. Вот мои документы и предписание.

– Добрый день. Обождите минутку. Я выпишу вам временный пропуск.

– Скажите, а капитана Серова я где могу найти? – поинтересовался Гуров, когда дежурный выдал ему бумажку.

– Возможно, сейчас он на оперативке, в кабинете начальника. В любом случае полковник Рощин ожидает вашего появления. Он просил вас зайти к нему сразу по прибытии. Это второй этаж, до конца коридора и налево, сразу за приемной.

– Хорошо, а как зовут его?

– Виталий Егорович.

– Благодарю вас, – сказал Гуров.

Он прошел турникет и двинулся по фойе вдоль стены, украшенной рядом зеркал, на секунду притормозил, словно для того чтобы посмотреть на себя. Лев Иванович скосил глаза и увидел, как дежурный торопливо схватил трубку внутреннего телефона и принялся набирать чей-то номер. Ему, конечно же, были даны инструкции предупредить начальство. Полковник в этом нисколько не сомневался.

Дальше он двинулся с озорной усмешкой на губах, сетуя, что так и не узнал номер кабинета капитана Серова. Ведь сейчас позвонить Марине было бы удобней всего.

Секретарь Рощина, вполне себе миловидная девушка, не стала долго томить Гурова в приемной. Она сразу пригласила его пройти в кабинет начальника.

Лев Иванович стукнул в дверь кабинета и спросил:

– Разрешите войти?

– Проходите, товарищ полковник. Мы наслышаны о вас, еще вчера ждали. – Из-за стола навстречу Гурову вышел невысокий круглолицый мужчина.

Китель с погонами полковника сидел на нем как влитой.

– Как же, ждали его тут, – буркнул кто-то из оперативников, сидящих за столом.

Гуров, который в это время пожимал протянутую руку Рощина и представлялся, не понял, кто именно это был, но едкий комментарий расслышал отчетливо.

– Так, все могут быть свободны, – заявил Рощин и окинул подчиненных недовольным взглядом.

Похоже было на то, что он тоже хорошо расслышал эту реплику.

– Расходитесь по рабочим местам, – распорядился начальник, потом взглянул на Гурова и спросил: – Может быть, вы желаете выпить кофе или чайку?

– Спасибо, выпью чаю с удовольствием.

– Лизонька, принеси два чая, – распорядился полковник, нажав кнопку коммутатора, и продолжил разговор: – Скажите, Лев Иванович, мне прозрачно намекнули на то, что у вас самые широкие полномочия, но не объяснили цели вашего приезда. Вы к нам с инспекцией? Если да, то по какой причине?

– Меня интересуют несколько дел, которые расследуются вашим отделением и находятся в производстве у капитана Серова.

– А что так?

– Есть подозрение на серию. – Говоря так, Гуров, конечно же, кривил душой.

По крайней мере, сам он еще не был уверен в том, что все эти преступления действительно совершил один и тот же человек и их вообще можно объединить в серию. Но в любом другом случае полковнику из главка было бы сложно объяснить свой интерес к рядовым убийствам, приключившимся здесь, в Ростове-на-Дону.

– Так, значит, есть еще убийства. Где, если не секрет?

– Это пока закрытая информация, да и предположение еще не проверенное, – ответил Лев Иванович и нахмурился.

Он не любил врать даже по мелочам.

Но его собеседник немедленно счел, что полковник из Москвы недоволен им из-за проявленного любопытства.

– Вы не подумайте, Лев Иванович, я не хотел выспрашивать и лезть не в свое дело, – сказал он. – Просто нужно ведь знать заранее, если вы планируете объединять все дела в одно производство и забирать себе.

– В этом пока нет необходимости. Наоборот, я хотел бы присоединиться к группе, расследующей дела, как независимый консультант. Если это по какой-либо причине невозможно, то могу разобраться самостоятельно, только тогда ваши люди должны будут предоставить мне материалы всех дел в полном объеме.

– Поступайте так, как вам будет удобно, товарищ полковник. Но обещайте известить меня заранее, если все же надумаете к себе забирать, чтобы без сюрпризов обошлось.

– Повторюсь, пока к этому нет никаких предпосылок. Полагаю, что у вас работают грамотные специалисты, вполне способные довести все расследования до конца.

– Да, конечно. Капитан Серов Андрей Александрович – очень грамотный, толковый профессионал, хороший, упорный сыщик. Ребята под его началом трудятся проверенные и старательные. Он только что был тут у меня, на оперативке. Но я могу вызвать его обратно, чтобы познакомить вас лично.

– Думаю, мы можем познакомиться в рабочем порядке, чтобы не терять зря времени. Только распорядитесь содействовать мне в расследовании.

– Да, конечно же, я немедленно отдам такое распоряжение. Мне сообщили, что вы прибудете вместе с молодым сотрудником. Что-то поменялось?

– Нет. Мне в помощь действительно откомандирована лейтенант Светлова, но она задерживается и прибудет немного позже.

– Понимаю, – с готовностью сказал Рощин.

Он не отпускал Гурова еще по меньшей мере с полчаса, болтал о разной ерунде, настойчиво расспрашивал о столичных новостях, интересовался погодой в Москве, выяснял, где поселился коллега, и, кажется, подспудно пытался выведать что-то еще. Но сыщик отвечал ему строго по делу и достаточно односложно, так что беседа не слишком-то клеилась. Когда чай был выпит, у Рощина не осталось больше предлогов задерживать Гурова. Он позвонил Серову и отдал распоряжение во всем содействовать полковнику из Москвы.

После этого Лев Иванович поблагодарил коллегу за теплый прием и угощение, наконец-то вышел от него и направился на поиски помещения, занимаемого капитаном Серовым и его подчиненными.

По дороге сыщик достал телефон, убедился в том, что находится один во всем длинном коридоре, набрал Марину и торопливо проговорил:

– Кабинет номер двести семнадцать.

– Да, второй этаж. Все поняла, уже видела, знаю, где это располагается.

– Как ты? Все нормально прошло?

– Не без осложнений, но вполне решаемых, – ответила девушка. – Скоро увидимся, Лев Иванович.

– Давай, удачи тебе.

– Спасибо, вам тоже.

Гуров, конечно, был готов к тому, что к его появлению местные сыщики отнесутся без особого восторга, но они приняли столичного визитера буквально в штыки. Подчиняясь распоряжению начальства, капитан Серов еще общался с ним, нехотя, сквозь зубы цедил слова. Все остальные же просто игнорировали полковника из главного управления уголовного розыска.

Лев Иванович получил требуемые дела, стул и стол, за которым мог устроиться, чтобы все прочесть. Вслед за этим ростовские опера словно перестали обращать на него внимание, но продолжали держаться настороженно и тщательно следить за сказанными словами. Конечно, о том, чтобы в такой обстановке выяснить свои рабочие предположения, особенно подозрения относительно Елены Ромашовой, или же получить любую интересную информацию, которая пока не была зафиксирована в делах, речь даже не шла.

Сотрудники Серова никак не отреагировали на попытки Гурова познакомиться с ними. Капитан не стал представлять ему своих сотрудников. Все они будто сговорились, дружно игнорировали московского гостя, который не знал, как приступить к налаживанию контактов. Впрочем, он понимал, что в этом деле не стоит торопиться, вполне осознавал, что если приложит все возможные усилия, то рано или поздно сумеет изменить ситуацию к лучшему.

Пока же Лев Иванович спокойно и сосредоточенно изучал материалы дел, делал по каждому из них необходимые пометки в своем блокноте, составлял план первоочередных действий и неотложных задач. Так он проработал до самого обеда.

За это время в кабинете не произошло ничего примечательного. Разве что Марина в синем халате, с темной косынкой на голове, с ведром и шваброй, мешком для мусора в руках, ввалилась туда, чтобы убраться.

Пока девушка протирала пыль, освобождала от мусора корзины и мыла пол, опера косились на нее почти так же настороженно, как и на Гурова, но с гораздо большим интересом. Впрочем, предположение полковника оказалось неверным. После появления уборщицы тутошние сыщики не стали покидать свой кабинет. Капитан строгим тоном заметил, что каждый его сотрудник протирает пыль на своем столе самостоятельно, а цветов они не заводят. Ее дело – лишь мусор да чистота пола. Кроме того, на рабочих столах бывают разложены секретные документы, значит, уборщице не стоит к ним даже приближаться.

Марина, разумеется, спорить не стала. Ловя на себе взгляды пятерых мужчин, она все быстро убрала и торопливо покинула кабинет.

Лев Иванович внимательнейшим образом изучал рабочие бумаги. Однако у него хватило времени и на то, чтобы рассмотреть парней, находящихся в кабинете.

Капитан Серов занимал самый большой стол, стоявший у окна. На вид ему было лет тридцать восемь – сорок. Высокий, стройный. Лицо с крупными чертами и квадратным подбородком говорило о силе воли и упрямстве. Светло-серые глаза смотрели строго и порой презрительно щурились. Именно такие взгляды ловил на себе Гуров, когда Серов думал, что тот занят бумагами и ни на что больше не обращает никакого внимания.

Слева от капитанского стоял стол лейтенанта Павлова, молодого человека лет двадцати семи, в мешковатом льняном пиджаке, светлой рубашке и таких же джинсах. Поскольку Серов не счел нужным даже представить ему свою команду, сыщик не знал, как зовут парня, слышал только фамилию, по которой к нему обращался сам капитан.

Третьему сотруднику было за сорок. Этот человек плотного телосложения, хмурый, серьезный и сосредоточенный поднял глаза от рабочих бумаг всего дважды. Первый раз, как только Гуров вошел и представился, и потом, когда появилась Марина с инструментами для уборки. Лев Иванович решил пока про себя называть его крепышом.

Стол четвертого члена команды стоял рядом с тем, за которым сидел Гуров. Это был совсем молодой человек с подвижным лицом, большими любопытными глазами сине-серого оттенка, светлыми волосами, подстриженными ежиком.

Лев Иванович мысленно окрестил блондином, немного подумал и решил, что начать общение лучше именно с ним. Возможно, потому что он был младше всех в команде, пришел в коллектив сравнительно недавно. Во всяком случае, так показалось полковнику.

Парень явно не разделял возмущение остальных коллег. Всеобщий бойкот, негласно объявленный Гурову, его сильно тяготил, а ситуация в целом скорее забавляла. Он бросал в сторону Льва Ивановича короткие любопытные взгляды, когда думал, что этого никто не заметит, и один раз озорно подмигнул полковнику, когда тот поднял глаза от бумаг.

Да, этот блондин явно был готов пойти на контакт, но, разумеется, не при всех. Когда капитан Серов отправил его в архив с бумагами, Гуров выждал немного, закрыл папку с делом, поднялся с места и вышел из кабинета.

Он догнал блондина в коридоре, пошел с ним рядом и спросил:

– Молодой человек, простите, не подскажете, где тут у вас можно найти столовую или кафе, чтобы перекусить? Я только приехал в город и совсем ничего здесь не знаю.

– Столовой у нас нет, отделение ведь не слишком большое. Но если выйти из здания, обогнуть его с любой стороны и прошагать немного вперед, во дворы, то там вы увидите резное крылечко. Смело поднимайтесь на него. Это местное кафе. Не люкс, конечно, кормят так себе, но не отравят, да и выпечка имеется вполне съедобная. Там обычно все наши едят и студенты из соседнего училища.

– Спасибо. – Гуров несколько секунд помолчал, будто испытывал колебания, потом произнес: – Скажите, а если я там возьму выпечки на всех, то мне в вашем отделе чаю нальют? Или лучше не стоит дразнить грозного капитана?

– Наш капитан вообще-то неплохой человек, вполне вменяемый. Однако вы ведь понимаете, что никто не любит, когда в его работу вмешиваются люди со стороны. Тем более… – Молодой человек замялся и замолчал.

– Тем более вот так, из главка, в приказном порядке. Да, я все понимаю. Но и вы меня поймите. Есть оперативная необходимость и, в конце концов, приказ моего начальства.

– Оно конечно. – Парнишка шмыгнул носом. – Но и вы войдите в наше положение. Мы работали не покладая рук больше года. Теперь приходит важный дядя и забирает почти раскрытые дела, с готовыми подозреваемыми, и все такое. Кому это понравится?

– Я не собираюсь ничего забирать.

– Значит, распоряжаться станете и учить нас, как работать нужно. Всем понятно, что теперь этого не избежать, но дайте ребятам немного привыкнуть к этой горькой мысли.

– Стало быть, с булками мне соваться к вам пока не стоит, – с усмешкой сказал Лев Иванович. – Они могут и в голову мне угодить, не так ли?

– Да, вы рискуете, – ответил молодой человек и коротко хохотнул.

Разговаривая, они прошли длинный коридор, спустились по лестнице и притормозили у развилки.

– Ладно, если вы в кафе, то вам на выход, через фойе. А мне сюда, налево по коридору, – сказал парень. – Слишком долго ходить я не могу. Вы ведь правы. Наш капитан иной раз бывает грозным, а нынче он и вовсе не в духе. Так что нагорит мне.

– Не смею больше задерживать, – с легким полупоклоном произнес сыщик. – Спасибо вам за помощь. Кстати, как вас зовут?

– Егор Березин. А вы, я слышал, Лев Иванович Гуров.

– Да, приятно познакомиться.

– И мне. Говоря откровенно, наслушавшись разговоров ребят, я вас совсем другим представлял. А вы ничего, нормальный вроде.

– Благодарю. На фоне последних событий такая оценка является весьма лестной.

После этого они разошлись, каждый в свою сторону. Молодой человек отправился выполнять поручение начальника. Гуров наскоро перекусил в небольшом кафе, потом вернулся в кабинет и изучал материалы дел до самого вечера. С капитаном Серовым он общался исключительно по делу, получал односложные ответы на свои вопросы и не пытался больше заговорить ни с кем из членов его команды.

С Мариной Лев Иванович тоже больше не рискнул общаться. Такой риск был не оправдан. Стоило запастись терпением. Они могли спокойно, без всяких помех переговорить и вечером, уже в отеле.