– Та-ак, так-так, – он просмотрел первые показания и спросил: – Лористонов, это кто такой? Вот здесь расшифруйте, пожалуйста, свою подпись, – он показал конец одного листка, Лористонов подошел и в скобках поставил расшифровку фамилии.

– Спасибо. А у Бурляева все правильно… Я вас больше не задерживаю, господа, – Стас еще раз просмотрел листки и остался доволен. – Если вы нам еще понадобитесь, то в установленном порядке вас пригласят для разговора или…

– Или? – спросил Лористонов своим тонким голосом. – Или не пригласят?

– Или вызовут, – закончил Стас. – Вызовут! Какое будет принято решение, пока не знаю, разумеется. Не только от меня сие зависит.

– Пригласят, – повторил Лористонов, – или вызовут.

Он задумчиво переглянулся с Бурляевым.

– Вот именно, – согласился Стас и широко улыбнулся. – Других вариантов нет и быть не может.

Он показал руками на дверь, и два босса охраны «Оферта-банка» вышли из квартиры.

Проводив Лористонова и Бурляева и заперев за ними дверь, Стас послушал тишину в квартире, встал и обошел ее всю, заглядывая во все помещения. Когда он вернулся, Нонна уже сидела в кресле, а не на кровати и курила длинную желтую сигарету, вставленную в пластмассовый мундштук.

Стас уселся в кресло напротив.

– Вы хотели меня о чем-то спросить? Спрашивайте. Или мне сначала нужно пригласить адвоката? У меня его и нет, – она слабо улыбнулась и отвела глаза.

– Адвокат нам пока не нужен, – заметил Стас, тоже доставая сигареты из кармана. – Вы даже не задержаны, а я всего лишь пришел к вам в гости.

– В гости? – повторила Нонна и впервые с каким-то любопытством осмотрела Стаса. Стас под этим взглядом переложил ногу на ногу, немного смутился и опустил голову, прикуривая от зажигалки.

– Я ничего против вас не имею, – весьма рассудительно продолжила Нонна, – но в гости к себе все-таки не приглашала.

– Меня пригласили обстоятельства, – нашелся, правда, не очень удачно, Стас. – Можно даже сказать, что пригласил сам Анатолий Анатольевич, потому что без того, что произошло, я бы не заявился к вам, это уж точно.

Нонна встала и тихо спросила:

– Вы чаю хотите?

– Куда ж деваться, – ответил Стас. – Я вижу, вы поняли, что я долго не собираюсь уходить.

– Не поняла, но заподозрила, – ответила Нонна. – Я с милиционерами еще не сталкивалась, но с мужчинами знакома. Чуть-чуть.

– Замечательно! – восхитился Стас.

– Что я знакома с мужчинами?

– Нет, хотя и это, наверное, тоже. Меня давно никто не называл милиционером! Не хотите ли со мною познакомиться? Меня зовут Стас.

* * *

Лев Иванович Гуров подъехал к центральному офису «Оферта-банка» в двенадцать часов.

Он поставил «Пежо» напротив входа, зашел и, обратившись к менеджеру, показал удостоверение и попросил провести себя к управляющему.

– Управляющему? – Менеджер, высокая девушка с короткой стрижкой, удивленно подняла брови и покосилась в сторону.

Гуров почувствовал, что кто-то стоит у него за спиной, и повернулся.

За ним стоял молодой парень весьма мощной наружности, одетый в темно-синий костюм. Парень держал правую руку на кобуре, висевшей у него под мышкой под пиджаком, второй рукой он явно собирался схватить Гурова за плечо.

– Ваши документы покажите, пожалуйста, – тихонько прорычал парень, внимательно оглядывая Гурова с ног до головы.

Гуров полностью развернулся навстречу этой туповатой, но активной молодой поросли рода человеческого и резко спросил:

– А вы кто?

– Я сотрудник службы безопасности банка, – веско ответил парень.

Было заметно, что его отношение к Гурову начало меняться. Неизвестно, какой сигнал подала менеджер и на какую кнопку нажала, но если первым порывом парня было тащить и не пущать, то после внимательного осмотра Гурова он начал сбавлять пары.

Гуров молча протянул ему свое удостоверение.

– Что вам угодно? – спросил парень, внимательно изучив удостоверение и возвратив его хозяину.

– Мне угодно переговорить с вашим руководством, юноша, – небрежно ответил Гуров. – Еще вопросы есть?

– Пропусти его, Олежка! – раздался высокий мужской голос сзади, и Гуров повернулся.

За стеклянными перегородками, у двери, ведущей во внутренние помещения банка, стоял недавний знакомый Гурова – Дмитрий Олегович Лористонов.

– Прошу вас, господин полковник, – сказал Лористонов, увидевший, что Гуров его заметил и, разумеется, узнал. – Я не ожидал вас так скоро увидеть у нас.

– Я тоже не ожидал, что вы так быстро напишете свои показания. Надеюсь, все изложили подробно? – Гуров нарочно проговорил это громко, и все присутствующие в зале операторы и менеджеры удивленно повернулись к Лористонову.

Лористонов куснул губы и молча кивнул.

Гуров прошел к нему, и Лористонов, посторонившись и придерживая дверь, показал рукой на лестницу, ведущую наверх.

На втором этаже прямо над операционным залом находился большой квадратный холл, в который выходили двери пяти или шести кабинетов.

– Вам нужно направо, – услышал Гуров за своей спиной чуть запыхавшийся высокий голос Лористонова.

Услышав сзади тяжелое срывающееся дыхание начальника охраны, Гуров не замедлил шаг, а, наоборот, даже с некоторым удовольствием пошел еще быстрее.

За высокой дверью, сделанной из красного дерева или из очень удачной подделки под него, располагалась приемная, отделанная весьма дорого, но с излишней помпезностью и, можно сказать, даже с безвкусием.

Над белыми крашеными стенами тяжело нависал потолок, отделанный дубом в стиле эклектического модерна начала двадцатого века. На стенах висели пять или шесть больших картин в широких золоченых рамах. Картины изображали написанные маслом скучные среднерусские пейзажи с претензией, однако, на некий авангардизм: в дополнение к привычным видам на заднем плане каждого пейзажа обязательно таращилась на зрителя какая-нибудь рептилия размером с два «Бурана».

Модная тема, что и говорить.

За тремя столами в приемной сидели женщины с весьма и весьма деловым видом.

Как только дверь отворилась, вся их деловитость слетела. Они, как те самые рептилии на картинах, замерли глазами на Гурове и подоспевшем сзади Лористонове.

– Анна Марковна, – Лористонов нежно обошел Гурова и преувеличенно вежливо, как показалось Гурову, обратился к хозяйке центрального стола. – Этот господин из милиции хочет пройти к Вениамину Петровичу.

Анна Марковна, хозяйка центрального стола и, как видно, самая главная дама в этой приемной, высокомерно и глупо фыркнула, зачем-то отбарабанила не глядя что-то левой рукой по клавишам компьютера и медленно и достойно поднялась с низкого кресла.

Дама оказалась необыкновенно маленького росточка – почти карлица, что не мешало ей держаться с видом гордым и заносчивым.

– Как вас представить? – спросила она, пренебрежительно поглядывая на Гурова.

Голос Анны Марковны был низким контральто, в нем угадывались сила и воля. Если бы эта дама захотела крикнуть на плацу:

– К торжественному маршу, поротно, на одного линейного дистанции и прочее и прочее… – то, наверное, ее услышали бы даже в самой последней шеренге самой последней роты. Услышали бы и вздрогнули.

Гуров расстегнул пальто, неторопливо снял его и повесил на вешалку, стоящую в левом углу приемной. Он нарочно не отвечал на вопрос, и, пока занимался пальто, в приемной висела тишина. Лицо Анны Марковны, когда Гуров к ней повернулся, было цвета спелого граната.

– Я полковник Гуров Лев Иванович из Главного управления уголовного розыска, – медленно произнес Гуров. – Для чего я пришел, тоже нужно объяснять?

Анна Марковна внимательно посмотрела на Гурова и медленно качнула головой.

– Я догадываюсь, господин полковник, – весьма достойно произнесла она. – Это связано с безвременной кончиной нашего уважаемого президента господина Ветринова.

Все присутствующие дамы синхронно шмыгнули носами и потупились. На секунду, не больше. А потом снова с любопытством уставились на Гурова.

– Нам будет не хватать этого замечательного человека, которого мы все очень любили и ценили, – закончила торжественную часть Анна Марковна.

Дама скрылась за дверью, Гуров перевел взгляд на двух оставшихся. Они смело выдержали его взгляд, потом немного подумали и нехотя нагнулись над бумагами. Сыщик обратил внимание, что обе были очень похожи на Анну Марковну, только с поправкой на возраст и рост.

Анна Марковна появилась в приемной быстрее, чем Гуров ожидал. И минуты не прошло. Она вышла из кабинета, не стала закрывать двери и произнесла:

– Вас ожидают, господин полковник.

Подумав, что у этой дамы самый любимый фильм, наверное, про Шерлока Холмса и Берримора, Гуров прошел в кабинет управляющего «Оферта-банка».

Навстречу Гурову вышел, даже скорее не вышел, а выбежал почти вприпрыжку и как-то боком среднего роста лысый и толстый господин в темно-синем костюме-тройке и в красном галстуке.

– Полковник Гуров… – господин улыбнулся, но не радостно, а достаточно грустно, как бы намекая, что горе от потери любимого президента не дает повода на веселье, и крепко пожал руку Гурову. – Я Гранин Вениамин Петрович, управляющий центральным отделением «Оферта-банка». Прошу вас, проходите.

Гранин показал рукой не на свой стол, стоящий на возвышении у дальней стены кабинета, а влево, где около окна, начинающегося почти с самого пола, стоял длинный низкий стол с мягкими полукреслами вокруг.

Последним писком среди административных работников предприятий разных форм собственности стала беседа с посетителями за приставным столиком. Пример Путина оказался заразительным.

Гуров кивнул, пошел туда, куда ему показали. Как только он присел в кресло, в дверях показалась миниатюрная Анна Марковна с подносом в руках. На подносе стояли два заварника, две чашки и три розетки с вареньем и печеньем.

– Вы что предпочитаете к чаю, господин полковник? – почти приветливо поинтересовалась Анна Марковна. – Печенье, крекеры, бисквиты или по-домашнему – варенье?

– Ничего не предпочитаю, спасибо, – сухо сказал Гуров.

А Гранин, наоборот, предпочел все. Он показал жестом Анне Марковне оставить обе тарелочки на столе напротив себя, и та, выполнив указание шефа, вышла.

– На нас обрушилось такое горе, господин полковник, – почти доверительным голосом произнес Гранин, вздохнул раз, потом другой и взял с тарелочки печенье. – Такое горе! Утрата невосполнимая, – доверительно наклонившись вперед, сказал он и начал быстро кушать.

– Меня интересует, что за человек был Анатолий Анатольевич, – немного обескураженно произнес Гуров, глядя на жующего Гранина.

– Великолепный специалист международного уровня! – с полным ртом и оттого немного невнятно сказал Гранин, при этом у него изо рта посыпались крошки прямо в его чашку с чаем. – Вы знаете, господин полковник, сам Геращенко несколько раз звал нашего Анатолия Анатольевича в Центральный Банк своим заместителем, но Анатолий Анатольевич отказывался. Таких, как он, специалистов у нас в государстве немного. По пальцам пересчитать. По пальцам одной руки! Еще в советское время Анатолий Анатольевич стажировался в Италии в «Римском кредите» и ему предлагали контракт с окладом в восемьдесят тысяч долларов в год. Представляете? В советское время! Выдающийся специалист и как человек очень, очень замечательный и выше всех похвал!