Глава 5

В редакции газеты «Только факты» царила привычная суматоха. Сновали туда-сюда курьеры, репортеры перебегали из кабинета в кабинет, наталкиваясь друг на друга, и даже не замечали этого. Авторы статей, которым предстояло пройти последнее согласование, носились со свежими гранками, уже прошедшими процедуру верстки. Фоторепортеры тасовали по папкам снимки, отделяя наиболее удачные от забракованных. И всюду звонили телефоны. От этого звона у непривычного к подобному шуму посетителя закладывало уши. А газетчикам все нипочем, главное, чтобы статья была принята к печати да гонорар не урезали.

В кабинете главного редактора было потише. Тут двигались чинно и размеренно. Даже самые неугомонные сотрудники газеты приосанивались, прежде чем переступить порог «святая святых» газеты. Главный редактор Александр Хван спешки не терпел, хоть и проработал в издательстве добрую четверть века. Как ему удавалось сохранять спокойствие, когда в последний момент выяснялось, что статья для передовицы сырая или снимки поп-дивы, идущие «гвоздем» тиража, уже запущенного в работу, вдруг оказывались безнадежно испорченными, для всех сотрудников газеты оставалось загадкой. Но уж таков он был, Александр Хван.

В редакции его любили за прямоту и справедливые решения. А кто не любил, вынужден был уважать. За время существования газеты коллективу пришлось пережить не один государственный катаклизм, и в схватке с финансовой акулой, норовящей заглотить издание живьем, Хван неизменно выходил победителем, да еще умудрялся упрочить положение газеты. Заслуга в этом целиком и полностью принадлежала главному редактору, и это признавали все. И доброжелатели, и недруги, и даже конкуренты.

Время подходило к четырем, до окончания рабочего дня оставался еще час, и Александр, как обычно, работал у себя в кабинете. Его личный секретарь Людмила, которую в редакции все называли не иначе как Милочка, сидела в приемной, отвечая на многочисленные звонки. Трубка раскалилась от изобилия звонков, но усталости на лице девушки не было. Ее работоспособности позавидовали бы и космонавты. За это главный редактор ценил ее особо. Завершив очередной разговор, девушка повесила трубку. В этот момент в приемную заглянул симпатичный парнишка. «Совсем молоденький, едва ли школу окончил», – подумала она и вежливо поинтересовалась:

– Чем могу помочь?

– Это кабинет главного редактора Александра Хвана? – читая по бумажке, спросил парнишка.

– Угадали, – пряча улыбку, ответила Людмила. – У вас к нему дело?

– Вот, просили передать, – бухнул на стол запечатанный конверт без опознавательных знаков парнишка.

– Кто просил?

– Это мне неизвестно. Мое дело маленькое: пришел, вручил и свободен, – заявил парнишка и направился к выходу.

– Подождите, я должна расписаться в получении! – попыталась остановить его секретарша.

– Не должны, – бросил он через плечо и скрылся за дверью.

«Странно, – подумала Мила. – Может, личное послание?»

Она повертела конверт в руках и нажала кнопку селектора.

– В чем дело, Милочка? – зазвучал из динамика голос главного редактора.

– Вам послание, – сообщила секретарша. – Только что курьер доставил. Принести?

– Кто отправитель?

– Не подписано. Похоже, аноним.

– Хорошо, принесите. Посмотрим, кто наш аноним, – велел главный редактор.

Она вошла в кабинет и протянула конверт шефу. Тот повертел его в руках, надорвав край, вынул небольшой клочок бумаги, развернул и принялся читать. Секретарша терпеливо ждала. По лицу шефа невозможно было понять, приятное ли известие он получил или новости негативного характера.

– Так-так, – произнес Хван, пряча листок обратно в конверт.

– Ответ потребуется? – закинула удочку секретарша. Ей до смерти хотелось узнать, от кого послание, но спросить напрямую она не решалась. Таких вольностей Александр Хван не прощал.

– Нет, можете идти, Милочка, – ответил главный редактор и положил конверт в карман пиджака. – Да, вот еще что. Посмотрите, на сегодняшний вечер важных встреч не запланировано?

– Раньше десяти часов завтрашнего утра ни одной встречи, – доложила секретарша.

– Отлично! Тогда я тут закончу, пожалуй. – Хван уткнулся в монитор компьютера, давая понять, что больше ее не задерживает.

Милочка украдкой вздохнула и вышла из кабинета. Теперь выяснить, что за послание принес курьер, не удастся. Вряд ли главный редактор захочет делиться с ней информацией. Оставалось только гадать, чем она с удовольствием и занялась. «У шефа появилась любовница, – первое, что пришло ей на ум. – Тайная записка в духе восемнадцатого века. Курьер не из профессионалов, остановила первого встречного на улице, дала сотню и попросила оказать услугу. Жаль жену, такая приятная женщина. И чего этим мужчинам не хватает? – досадливо поморщилась она. – А может быть, дело вовсе не в женщине? Возможно, это анонимный осведомитель, пытающийся задарма продвинуть интересующую его тему. Шеф либо назначит кого-то для проверки данных, либо выбросит послание в мусорное ведро. Если так, то спустя час я смогу им завладеть. Или же это угроза от кого-то, о ком писали в газете. Решил припугнуть шефа, чтобы тот дал опровержение. Впрочем, такие типы действуют открыто. Приходят сюда и начинают качать права, сыпя угрозами, но никогда не претворяя их в жизнь, так как непроверенный материал шеф ни за что не пустит в печать».

Ровно в пять шеф вышел в приемную. Выглядел он как обычно. Ни волнения, ни спешки.

– Милочка, на сегодня я закончил. Проверь все в кабинете и можешь идти, – проговорил он привычную фразу, после чего вышел, не прощаясь.

Секретарша заняла пост у окна, наблюдая, как шеф садится в машину, выруливает с парковки и исчезает в потоке машин. Выждав еще несколько минут, заперла дверь приемной и проскользнула в его кабинет. Первым делом ее интересовала корзина для бумаг. Сегодня она была доверху заполнена. Вздохнув, девушка перевернула корзину, высыпала содержимое на пол, но, разворошив бумаги, убедилась, что ни конверта, ни послания в мусорной корзине нет. Она сгребла мусор обратно и вынесла его в приемную. Уборщице дозволялось переступать порог кабинета шефа только в его присутствии, поэтому корзину полагалось оставлять под столом в приемной.

Вернувшись в кабинет, Милочка стала перекладывать бумаги на столе. В поисках конверта попыталась даже проверить ящики, но те были заперты. Пришлось уйти ни с чем. Она выключила свой компьютер и отправилась домой.

А в это время ее шеф уже приближался к выезду из города. Он решил не заезжать домой, а перекусить где-то по дороге. Увидев вывеску заведения быстрого питания, припарковался и вошел внутрь. Пробыл там недолго. Ровно столько, чтобы успеть съесть гамбургер и запить его стаканом кофе. Подкрепившись, Хван продолжил путь. Когда он свернул на проселочную дорогу, солнце уже успело скатиться к горизонту. Звезд на небе еще не было видно, а фонарями сельская местность не изобиловала. Впрочем, заблудиться Александр не боялся. Проехав еще с полкилометра, он припарковал машину у обочины, вышел и двинулся вперед через поле. Дойдя до обозначенного места, остановился. Впереди виднелся старый полуразвалившийся сарай. Хван дошел до него, заглянул внутрь. Там было пусто. «Ну и местечко! Так и просится в картину из фильма ужасов, – подумал он, обходя сарай. – Вот сейчас из кустов послышится зловещий вой, и полезет всякая нечисть. Хорошо, что я не суеверный». Это была последняя мысль, успевшая промелькнуть в голове главного редактора. Свернув за угол, он услышал позади шаги, но оглянуться не успел. Тяжелый предмет обрушился на его затылок, и он потерял сознание.

Пришел в себя Хван от холода. Приоткрыв глаза, он понял, что ничком лежит на дощатом полу, прогнившем от времени. Руки связаны за спиной, а рот заклеен скотчем. Александр перекатился на спину, огляделся и увидел, что находится в сарае. Скорее всего, в том самом, который обходил перед ударом. В сарае он был не один.

– Очнулся? Вот и славно, – заговорил чей-то мужской голос. – Я уж подумал, что ты откинешь копыта, лишив меня главного удовольствия. Но нет, ты оказался крепче, чем я думал. Что такое? Тебе холодно? Ничего, это ненадолго. Одежду я решил снять, по-моему, так будет эффектнее. Что, опять недоволен?

Ответить Хван не мог, мешал скотч. Его мучитель прекрасно об этом знал и специально задавал вопросы, получая от мычания жертвы особое удовольствие.

– Я тут покопался в твоих карманах, искал письмо. Ты меня не разочаровал. Вот был бы номер, если бы кто-то прочитал его после твоего отъезда. Сюрприз был бы испорчен, верно? Ты любишь сюрпризы? Думаю, нет. Не в твоем стиле, да? А вот я обожаю сюрпризы. Только не те, что устраивают мне. От таких сюрпризов лучше держаться подальше, а вот для тебя я приготовил нечто особенное. Надеюсь, ты оценишь.

Хван, не отрываясь, смотрел на мужчину, взгляд его горел ненавистью.

– О, что это, мы рассержены? С чего вдруг? – продолжал издеваться его мучитель. – Не нравится идея предстать перед бравыми полицейскими, которые найдут тебя голым? А по мне, так идея – класс! Что-то становится скучновато устраивать кокон тем, кто и так с ног до головы упакован. Смешной каламбур, правда? Люблю разнообразие. Вот с тобой решил поболтать, пока готовлю главное действие. Ты ведь не возражаешь?

Александр замычал, а мужчина громко рассмеялся:

– Ты так смешно мычишь, точно коровы в сарае того фермера. Хочешь, расскажу тебе, как он умер, как я убил его?

Хван бросил на мучителя взгляд, полный презрения, но получил в ответ лишь новый приступ смеха:

– А ты забавный! Не желаешь слушать, да? Плевать, я все равно расскажу. Я следил за ним два дня. Приходил к коровнику и засекал время. Ты знаешь, он был на удивление пунктуален. Потому-то мне и хватило двух дней. На третий я его получил, точно подарок к дню рождения. Знаешь, как мне удалось усыпить его бдительность? О, я действовал как настоящий актер! Пришел к коровнику с всклокоченной шевелюрой, с испачканным грязью лицом и руками. Мне даже пришлось разорвать штанину и расцарапать бедро, чтобы все выглядело правдоподобно. Увидев меня в дверях, он спросил: что с тобой случилось, приятель? Смешно, он назвал меня приятелем! А я рассказал ему печальную историю о том, как моя машина загремела в кювет и как я чудом остался жив, и теперь мне нужна помощь. Он сказал: не вопрос, пойдем, я отвезу тебя на станцию, там ты сможешь заказать эвакуатор. Я поблагодарил его. Когда он проходил мимо меня, я придержал шаг, а потом тюкнул его по затылку булыжником. Точь-в-точь как тебя.

Рассказывая историю про фермера, мужчина методично заворачивал тело Хвана в несколько слоев пищевой пленки. Покончив с ногами и не забыв снять с лодыжек веревку, он перешел к плечам. Дойдя до кистей рук, срезал веревку и с них. Работал он старательно и неспешно. Было видно, что ему хочется поговорить подольше. Хван понимал, что минуты его жизни сочтены, но ничего не мог предпринять, только жечь глазами ненавистного мучителя. Впервые в жизни ему хотелось кричать. И не просто кричать, а орать во все горло. Неважно что, лишь бы его услышали, лишь бы закончился этот кошмар. Но он не закончится. Человек, который выбрал его своей очередной жертвой, – психопат, а от такого ждать милости и пощады глупо. Глупо и бессмысленно.

– Что-то ты приуныл, – толкнул Хвана в бок мужчина. – О чем задумался? О красавице жене? Забудь! В следующий раз она увидит тебя в холодильной камере морга. Скучающий санитар с подобающим выражением лица подведет ее к ячейке холодильника, и она станет любоваться на замороженную тушу, когда-то бывшую ее мужем.

И тут Хван не выдержал. Понимая всю тщетность попытки, он рванулся в сторону обидчика. Каким-то чудом ему удалось принять сидячее положение. Ладонями, все еще свободными от пленки, он уперся в дощатый пол. И тут же перехватил взгляд, в котором прочитал страх. Это длилось всего мгновение, но оно того стоило. Он сумел напугать мучителя. Того, у кого на руках все козыри. Не такой уж он крутой, каким хочет казаться. Взгляд Хвана был красноречивее любых слов. Мужчина понял его и, разозлившись, отвесил ему пощечину. Александр потерял опору и снова свалился на пол. Щека горела, из рассеченного глаза текла кровь, но он нисколько не жалел – больше этот подонок не станет рассуждать о его жене. О чем угодно, только не о ней!

– Ты что это себе возомнил? – приходя в себя, заорал мужчина. – Думаешь, ты Рембо или Стивен Сигал? Ты – дерьмо! Запомни это. И не вздумай выкинуть что-то подобное еще раз! Смерть смерти рознь, знаешь ли. Я предлагаю тебе легкий и короткий путь, не заставляй меня передумать!

Дальше он работал молча. Разговаривать ему, видимо, расхотелось. Упаковав руки, перешел к тем частям тела, что еще не были обработаны. К голове приступил в последний момент. Сначала под пленкой исчезли волосы, затем шея, лоб и подбородок. Нетронутыми остались только глаза, нос и рот. В таком виде он взвалил Хвана на плечо и поволок из сарая. Петля уже была готова. Просунув в нее ступни, затянул узел. Повис на веревке всем телом, поднимая жертву все выше от земли. Когда голова оказалась на уровне его глаз, ловким движением закрепил свободный конец, освобождая руки, и прошептал:

– Остался последний штрих. Не хочешь передать что-то потомкам? Увековечить этот момент. Нет? Что ж, я не удивлен. Видимо, при жизни ты был более разговорчив, чем у ее порога. Прощай, неудачник!

Произнеся эту фразу, он сорвал скотч, заменив его пленкой. Пять оборотов вокруг головы, и все готово. Теперь уже недолго. Смотреть на часы нужды нет. Начинается обратный отсчет. Он начинал с пятисот. Почему? Сам не знал. Просто цифра понравилась. Пять жертв, пять сотен секунд. Символично. И красиво. Итак: пятьсот, четыреста девяносто девять, четыреста девяносто восемь, четыреста девяносто семь…

Хван дотянул до ста четырнадцати. Рекордный срок. Фермер сдался уже на трехстах восьмидесяти. Видимо, оттого, что слишком яростно дергался, растратил последний кислород на бессмысленное сопротивление. Хирург ненамного ушел от него, третий десяток лишь пошел на убыль. А вот Хван – герой. Умер, как индеец-апачи, или как там их называют. Стойкий и невозмутимый даже в смерти. Забавно, как по-разному умирают люди. А ведь кто бы мог подумать?

Чтобы замести следы, ушло чуть больше времени, но ведь и жертва особая. Ничего, он все предусмотрел. Никаких улик, никаких зацепок. Приходите, тут уже все чисто. Кроме самого трупа, разумеется. Кого-то ждет сюрприз…

Вышка электропередачи была видна с дороги задолго до нужного поворота. У обочины под дорожным указателем машины встречал офицер в форме. Гуров притормозил, поздоровался. Участковый занял место на заднем сиденье.

– Сворачиваем, и сразу к вышке, – произнес он.

Напротив вышки, у самой обочины, были припаркованы две машины – полицейский «уазик» и внедорожник. Гуров остановился рядом. Позади припарковался микроавтобус группы криминалистов.

– Это машина жертвы? – кивнул Лев на внедорожник.

– Вероятнее всего, – ответил участковый.

– По базе пробили?