21
Н.К.Рерих – Н.О.Лосскому

31 марта 1933 г. Наггар, Кулу, Пенджаб

Дорогой Николай Онуфриевич,

Спасибо большое за письмо и статью «Магия и христианский культ»^[62]. С большим вниманием прочел и то, и другое. Очень близка мне Ваша апология Православию. Действительно, это великое понятие должно быть охранено в жизни и великими усилиями. Вы пишете, что Васнецов и Струве приняли церковный сан. Бог да пошлет им оказаться мощными и просвещенными служителями церкви. У церковнослужителя может быть два пути: или Боговдохновенность, или широкое просвещение. Как пример огненной Боговдохновенности стоит для меня наш бывший духовник От[ец] Иоанн Кронштадтский, от которого я слышал так много замечательного и незабываемого. Очень хорошо, что культурные силы приходят к Церкви. Надо надеяться, что они не окажутся двоедушными, как, например, на моих глазах оказался некий монах, в мире князь, который совсем неплохо пишет в книжках своих и совсем иначе выказывает себя в жизни, – к чему я имею доказательства^[63]. Бог ему судья. Но все же неладно, что такие действия могут колебать доверие к отцу духовному. Очень хорошо Вы делаете, что говорите о магии в противоположение Боговдохновенности. Ведь не только веровать, но именно исповедовать в жизни необходимо. Особенно это необходимо сейчас, когда силы зла и тьмы пытаются разрушить благое земное строение. Тут-то и нужна великая Боговдохновенность, чтобы в мощи и в радости духа преодолевать зло.

Посылаю Вам одновременно с этим письмом последний выпуск нашего журнала, а также несколько оттисков моих статей и номеров нашего Бюллетеня. Также прилагаю пять фотографий с моих картин:

«Чаша Христа»^[64];

«И Узрим» (из «Священной Серии»)^[65];

«И Открываем Врата»^[66];

«Святой Михаил Архистратиг» (мозаика)^[67];

«Святой Сергий Строитель»^[68].

Все эти картины Вы увидите в Музее. Если же кто-либо пожелал бы воспроизвести эти фотографии в церковном или каком-либо ином издании, то, конечно, я вполне согласен на это, и Вы можете временно одолжить эти снимки. Спасибо за сведение, что ложное сведение о закрытии музея пришло из Парижа. К сожалению, там существуют три очень пакостных очага, откуда уже неоднократно исходила всевозможная ложь. Это тем более печально, что в такие смятенные темные дни, как в настоящее время, казалось бы, все образованные силы должны бы быть вместе. Разъединение, постыдная взаимная вражда и зависть являются лишь признаками невежества. И эти служители сил темных, если даже они носят сан духовный или дерзают называть себя учеными и художниками, то все же они остаются варварами невежественными. В то время когда основы мира сотрясаются, а мы будем заниматься мелкою ложью и предательством, разве это не будет постыднейшим знамением Армагеддона. Подтвердите мне заблаговременно, когда именно будете в Нью-Йорке. Даже и в летнее или осеннее время, когда жизнь учреждений затихает, все же некоторые из сотрудников наших будут сердечно рады встретить Вас. Также радуюсь, что искренно могу поминать в переписке нашей слово «сердечность», так редко проникающее сейчас в современный обиход. Всем сейчас трудно; хотя бы во имя этих больших трудностей пусть будут все понимающие значение слов Культура, и Духовность, и Религия – пусть будут все эти сотрапезники духовные в сердечном единении и совместными усилиями пусть оборонятся от лжи и тьмы. Еще раз спасибо за все Ваши добрые слова. Все мы шлем и Вам, и Марии Николаевне, и Людмиле Владимировне наши сердечные приветы. Всегда буду рад слышать от Вас.

Духом с Вами.

Если признаете за благо дать прилагаемые статьи («Оружие Света», «Град Светлый» и «Красный Крест Культуры»^[69]) в «Новый Путь»^[70] или в иной доброкачественный журнал, так во благо и поступите.

[Приложения:^[71] ]

«Познавание Прекрасного»^[72];

Три почтовые открытки: «Pax [Cultura]»^[73], «Пантелеймон»^[74], «Царица Небесная»^[75];

Бюллетень Музея Рериха, I – 8, 12; II – 1, 2, 3, 4–5, 6;

«Огонь претворяющий»^[76];

«Любите книгу»^[77];

Art & World Culture^[78].

22
Н.К.Рерих – С.И.Метальникову

31 марта 1933 г. Naggar, Kulu, Punjab, Br[itish] India

Дорогой Сергей Иванович,

Читая Ваше последнее письмо, думалось, вот и С[ергею] И[ванови]-чу живется нелегко, а кому же сейчас легко живется. Действительно, мир пришел в такое состояние, что, получая весточки из двадцати пяти стран, даже не раскрывая конверта, уже знаешь, что новости будут грустные. До такой степени все страны втянулись в материальный кризис, что материального выхода и быть не может. Нужно изменить отправную точку зрения, нужно обновить всю основную психологию, иначе говоря, нужно вновь приобщиться к Культуре. Все равно без осознания духовных ценностей никакие материальные и механические открытия не помогут. Глубоко понимаю я Ваше устремление к изучению психической энергии. Напрасно Вы думаете, что опыты над этой огненной энергией со всеми ее подотделами не производятся в лабораториях. И в лабораториях они производятся, но в этих лабораториях необходимы особо очищенная атмосфера и психодезинфекция и наблюдаемых, и наблюдателей. Прикладываю к письму маленькую выписку из Восточной книги «Мир Огненный»^[79]. В ней именно указывается на необходимость осознания наших духовных сил, которые ложатся в основу всех так называемых феноменов. Всегда радуюсь, слыша о Ваших задачах, ведь они так своевременны и показывают, что Вы, будучи столь духовно чутким, идете по кратчайшему и нужнейшему направлению. Поиграли люди в материализм, но какими бы эпитетами ни оснастили это ограниченное понятие, оно все же остается скудным и однобоким. Сейчас мир действительно стоит перед переустройством. Все условные деления и ненавистническая грязь дошли до апогея. Потому-то так важно, чтобы люди вновь начали мыслить о культуре. Прилагаю одно из моих писем нашему Обществу Культуры в Америке. Очень трогательно видеть, что в Индии буквально в каждом выпуске журналов и в отдельных статьях, и во всевозможных упоминаниях сейчас произносится слово «Культура». Получаю журнал из Болгарии и радуюсь тому же слову, о том же зовет и газета в Ревеле, а в Латвии, как говорят, двадцать два культурных общества. Если поедете в Америку, сообщите мне заблаговременно, чтобы я мог уведомить наших друзей, которые будут так рады приветствовать Вас и Н.Лосского.

Обложка первого издания книги «Мир Огненный», часть III

Посылаю Вам две копии нашего журнала с Вашей прекрасной статьей^[80]. Один экземпляр для Вас, а другой дайте кому-нибудь достоверному, кто хотел бы написать отзыв в газетах или в журналах. Поразительно, что обе русских газеты в Париже относятся как-то враждебно и неоднократно уже помещали ряд лживых сведений. Это прискорбно, ибо неужели и в рассеянии сущие будут взаимно уничтожаться. Очень надеюсь, что в семье Вашей будет легче. Лишь бы все было дружно, согласно, тогда и тяготы распределяются как-то легче. Сейчас посылаю ящик с семью картинами в Париж. Может быть, там повидаете их. Слышу, что у нас в Центре^[81] происходят собрания, посвященные многим общественным вопросам, но протекают мирно. Как прекрасно, если можно собираться и обсуждать без взаимных оскорблений и грызни; столько впереди строительного, что лишь бы остались силы носить бревна на постройку. Всегда рад слышать от Вас и о Вас. Шлем Вам и Вашей семье сердечный привет.

Духом с Вами.

[Приложения: ]^[82]

«Пантеон [Русской Культуры]»^[83];

Приветственное письмо Л[иге] К[ультуры]^[84];

Выдержка из «Твердыни Пламенной».

23
Н.К.Рерих – М. де Во Фалипо*

3 апреля 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Мой дорогой Друг,

Мы очень признательны Вам за Ваше доброе письмо от 19 числа текущего месяца^[85] и, конечно же, прекрасно понимаем все Ваши соображения и решения. Мы надеемся, что Вы и доктор Шклявер просветите г-на Тюльпинка и он полностью согласится с Вами. Мне кажется, что кроме прочих обстоятельств г-н Тюльпинк не вполне представляет себе масштабы мирового финансового кризиса. Не только в наших делах, но и во всей Америке, во всем мире царит такое неслыханное напряжение. В такое сложное время все силы Света должны объединиться в полном доверии. Воистину, Армагеддон, предсказанный в откровении Святого Иоанна, свирепствует и несет опустошение. Гораздо приятнее видеть, как в нашем Парижском Центре под Вашим руководством все развивается мирно и единодушно.

Возможно, к тому моменту, когда это письмо дойдет до Вас, Вы уже получите посылку с семью моими картинами. Как Вы знаете, три из них имеют определенное назначение, на Ваше усмотрение, остальные четыре могут оставаться в настоящее время в Центре.

Что касается картины для Его Святейшества, поступайте, пожалуйста, так, как считаете нужным. Разве это не чудо, что наш Знак совпадает со Знаком на известной картине Мёмлинга, которая долгое время находилась в католическом соборе, после чего была передана в музей?

Новости каждого дня приносят новые ужасы о приступах ненависти и злобы. Необходимость Пакта и Знамени настоятельно продиктована условиями самой жизни. В этой связи особенно ценно заручиться авторитетным мнением такого великого героя и лидера, как Его превосходительство маршал Лиоте. Если мы вспомним имена всех выдающихся деятелей, которые оказывают моральную поддержку нашему Пакту, то окажется, что мы действительно мощная сила. Одни только имена доказывают, что мы были абсолютно правы, предложив эту гуманитарную идею.

У меня нет слов, чтобы описать поведение Гетнера. Он достаточно опытный издатель, чтобы учитывать все сроки и непредвиденные обстоятельства. Он должен понимать, что нельзя выпускать серьезную книгу после Пасхи, если, конечно, он хочет увеличить продажи. Все знают, что лето – время для книг легкого жанра, покупаемых для путешествий. До сих пор я знал, что середина марта – это крайний срок для удачного выхода книги в печати.

После завершения картины «Virgo Protectrix» я уже написал две части новой серии «Христос»: «Искушение Христа»^[86] и «Сошествие во ад»^[87]. Третья часть будет называться «Господь в Гефсиманском саду»^[88]. Таким образом, даже в нынешнее время неслыханного напряжения всегда найдутся новые силы обратиться к Величайшему.

Состояние госпожи Рерих вселяет в меня тревогу, обычно она чувствует себя лучше в это прохладное время года.

С наилучшими пожеланиями от всех нас.

Преданный Вам^[89].

24
Н.К.Рерих – Р.Магоффину*

5 апреля 1933 г. [Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Мой дорогой профессор Магоффин,

Сердечно порадовался Вашим двум письмам от 9 марта, полученным через г-на Л.Л.Хорша. Несомненно, Вы, так много сделавший на ниве Культуры и Науки, должны быть обладателем нашего знака отличия^[90]. Я также очень рад, что «Меч Гэссэр-хана»^[91] теперь будет висеть в Вашем доме и свидетельствовать о моем самом сердечном расположении к Вам.

Буду весьма признателен, если Вы сообщите мне, опубликовано ли мое разъяснительное письмо от 24 сентября 1932 года в «Археологическом журнале», а также пришлете фотографию моей картины «Три меча»^[92], так как здесь ее сделать не удалось, а у нас нет ни одной фотографии.

Вам будет интересно узнать, что на последнем заседании Этнографического общества в Париже было зачитано мое сообщение о наскальных рисунках в Лахуле^[93] и, как мне оттуда сообщили, оно получило высокую оценку.