Глава II

– Всё это, в принципе, очень интересно, но что вы хотите от меня? – спросил я.

– Не знаю, – пожала она плечами и воскликнула: – Вы же адвокат! Вы людей защищаете.

– Верно, но защищаю я обычно тех, кого привлекают к уголовной ответственности. А вы, как я понимаю, по этому делу в любом случае вне всякого подозрения.

Алиса на меня не смотрела. Ее серые глаза, словно в поисках какого-то единственно верного решения, скользили по полу, столу и подоконнику, а непослушная челка постоянно падала на лицо, отчего Алисе приходилось постоянно наклонять голову и слегка откидывать челку в сторону.

Пользуясь тем, что странная гостья старается не встречаться со мной взглядом, я с большим интересом наблюдал за ней.

– Вам надо в милицию, – посоветовал я.

– Но поймите, ведь я нахожусь в опасности! – с некоторым недоумением сказала она. – А вдруг этот человек маньяк какой-нибудь? Что, если он начнет преследовать меня? Ведь получается, что на данный момент я единственный оставшийся в живых свидетель во всей этой дикой истории, – в глазах девушки задрожали слезы. – А что мне скажут в милиции? Будут миллион раз допрашивать, а потом даже охрану не приставят. К сожалению, наша доблестная милиция пока таких услуг не оказывает. – Ни за что! – взвизгнула она. – Знаете, как-то раз у меня из сумочки вытащили мобильник, и в связи с этим я вынуждена была обратиться в милицию. Тот день я не забуду, наверное, никогда. Мне очень наглядно объяснили, что телефон они вряд ли уже найдут, и вообще, я сама во всем виновата. Представляете? Вроде как нужно было лучше смотреть за своими вещами. Так что увольте. Ни к каким следователям и прокурорам я не пойду.

– Вы свидетелей защищаете? – вдруг спросила она.

Мне показалось, что Алиса может снова разрыдаться, и, чтобы этого не произошло, я тут же поспешил её успокоить:

– Безусловно. Свидетелям я, конечно же, по роду своей деятельности тоже должен оказывать юридическую помощь, вот только никак не пойму, что я должен в данной ситуации делать?

– Искать убийцу, – не задумываясь, ответила девушка.

Я нервно усмехнулся:

– Вообще-то адвокаты не занимаются сыском преступников. Это прерогатива следователей, дознавателей и частных детективов, в конце концов.

Алиса минуту подумала, потом по ее лицу скользнула тень улыбки:

– Наверное, это судьба. Вчерашняя буря будто специально водила меня по улицам, чтобы в итоге свести с вами.

Чтобы расставить все по местам, я демонстративно поправил на безымянном пальце обручальное кольцо.

Алиса это заметила и сказала:

– Нет, правда, очень хорошо, что я повстречалась именно с вами. Я чувствую, что это всё неспроста…

После разговора с Алисой я плюнул на все свои планы выходного дня и решил сгонять на эту самую зловещую улицу Народной Воли, чтобы осмотреть место преступления.

Я вручил Алисе визитку с номерами своих телефонов и пошел провожать ее до выхода, но как только распахнул дверь, тут же нос к носу столкнулся с каким-то моложавым коренастым гражданином.

– Вы что-то хотели? – вежливо спросил я его.

– Да, – ответил незнакомец и кивнул Алисе: – Здравствуйте.

– Вы знакомы? – удивился я.

– Нет, нет, – замотал головой гражданин и неуверенно спросил: – Это адвокатская контора?

– Вообще-то сегодня выходной, – сообщил я. – Приходите в понедельник.

– В понедельник будет поздно, – ответил посетитель. – Мне по срочному делу.

Я внимательно посмотрел на гражданина. Он был в серой клетчатой кепке и в простецкой ветровке на «молнии» и отчего-то ужасно походил на жука.

– Уголовное или гражданское у вас дело? – спросил я.

– По поводу выселения, – ответил незнакомец. – Я по-быстрому, а?

– Заходите, – немного поколебавшись, ответил я. – Только учтите: у меня очень мало времени. Я и так уже очень сильно задержался.

– Я скоренько, – повеселев, ответил мужичок и бочком протиснулся мимо меня в дверь.

Распрощавшись с Алисой и договорившись с нею созвониться как-нибудь потом, я снова вернулся в свой кабинет и кивнул новому посетителю на одно из свободных кресел. Посетитель тут же сел и, не вытаскивая рук из карманов ветровки, с интересом осмотрел репродукции в рамках на стенах.

– Очень красиво. Сами рисовали? – спросил он, кивнув на картины.

– Это копии рисунков Леонардо да Винчи. Они достались мне от прежнего хозяина кабинета, – я с тоской посмотрел на часы и напомнил: – У меня очень мало времени.

– А где он сам? – задал вопрос посетитель.

– Кто? Леонардо да Винчи? – спросил я.

– Прежний хозяин кабинета? – спросил он.

– Уехал куда-то в Европу, – немного нервно уже ответил я.

– Хорошо, хорошо, – отозвался посетитель и тут же спросил: – А разрешите поинтересоваться, сколько вам лет? Опыт в гражданских делах у вас большой?

После этого его вопроса где-то в глубине души у меня возникло какое-то неясное подозрение, что я вообще напрасно согласился выслушивать этого посетителя. Вот ведь странно: ничего плохого он мне не сделал и вообще по всем меркам вроде бы был человеком милый и порядочный, но мне тут же нестерпимо захотелось вскочить из-за стола и бежать куда-нибудь прочь, домой, на улицу – вот до чего скучным привиделась мне его душевная конституция. И вместо того чтобы встать из-за стола и прекратить этот нудный разговор, я только недовольно буркнул:

– Опыт у меня достаточный, и лет мне как раз столько, сколько нужно.

– Хорошо, хорошо, – снова охотно согласился посетитель, и мне показалось, что он насмешливо улыбнулся, хотя, может быть, виной всему было лишь мое негативное и предвзятое отношение к нему.

– Для начала представлюсь, – сказал гражданин, снял кепку и вытер носовым платком лоб. – Меня зовут Александр Иванович Колобов. Человек я одинокий, живу в общежитии. Комнату мне предоставили когда я еще служил в органах. И как раз завтра по суду меня из этой комнаты выселят. Я на пенсии. Богатств за время работы никаких не скопил, бизнеса никакого замутить не сумел и, думается мне, с завтрашнего дня буду жить где-нибудь под мостом.

После этих его слов, мое представление об этом человеке дало трещину: мне стало жаль его.

– Обычное дело, – с мрачным выражением лица не сразу ответил я. – Сейчас в судах очень много подобных дел.

– Поможете мне? – через минуту молчания поинтересовался гражданин.

– С точностью до ста процентов сказать не могу, – уныло ответил я. – Нужно съездить в суд, изучить материалы дела, потом проанализировать ситуацию, посмотреть законодательство, а также судебную практику по такого рода делам. В общем, работы предстоит много, – сказал я и хмуро спросил: – Надеюсь, вы в курсе, что услуги адвоката платные?

Александр Иванович откинулся на спинку кресла, пристально посмотрел на меня, втянул ноздрями воздух и спросил:

– А бесплатно никак нельзя?

Я призадумался, крутанул на крышке стола перед собой, наподобие волчка рулетки, авторучку и, следя за ее вращениями, сообщил:

– Наше государство в законах оговаривает возможность льготной юридической помощи отдельным категориям граждан, но на деле это почти никак не реализуется. Вот и получается, что если я возьмусь за ваше дело и не получу от вас гонорар, то буду работать совершенно бесплатно: в ущерб себе и другим моим клиентам. Я, конечно, веду некоторые такие бесплатные дела, но, как сами понимаете, заниматься только ими одними никак не могу.

Александр Иванович помолчал, потом хлопнул себя ладонью по колену и сухо рассмеялся.

– Вот так! Пока работал, нужен был, а как вышел на пенсию, так сразу же превратился в обузу для нашего могучего государства.

Сказав это, Колобов насупился и стал смотреть куда-то в окно.

Я торопливо посмотрел на часы.

– А может быть, я вам, как в той сказке чем-нибудь пригожусь? – неожиданно спросил он. – Я ведь раньше в органах служил. Может, я с вами какими-нибудь услугами рассчитаюсь, а? Вам ведь по работе, наверное, нужно иногда бывает какую-нибудь информацию о клиентах или об их оппонентах знать.

– До этого времени как-то сам всегда справлялся, – вяло ответил я.

– А теперь этим буду заниматься я, – радостно хлопнул в ладоши Колобов. – Ну что, по рукам? Вы, сударь, помогаете мне, а я помогаю вам. Так сказать, переквалифицируюсь из пенсионеров в частные детективы.

Несколько удивившись старомодному обращению Колобова «сударь», я тем не менее не стал давать ему твердого ответа, в очередной раз посмотрев на часы, медленно поднялся.

– Ну так что? – спросил Колобов.

– На сколько у вас назначено судебное заседание? – спросил я.

– На два часа дня.

– Значит, встретимся здесь в понедельник с утра и все обсудим, – предложил я.

Выпроводив посетителя на улицу, я запер дверь конторы, запрыгнул в машину и поехал искать это самое недостроенное здание на улице Народной Воли, где вчера вечером произошло преступление.

Указанное место я нашел без труда. Зданием оказалась типичная давным-давно превратившаяся в долгострой, без окон и дверей стройка.

Не сказать, что я очень уж надеялся отыскать на месте преступления какие-нибудь улики, просто посчитал, что такой осмотр совсем не повредил бы. А вдруг! Чем черт не шутит! Быть такого не может, чтобы на крыше не осталось каких-нибудь ниточек или зацепок, которые смогут вывести меня на преступника.

Я въехал в раскрытые настежь ржавые ворота и остановился посреди громадного, заваленного строительным мусором двора, после чего вышел из машины, огляделся по сторонам и, никого не увидев, взбежал на бетонное крыльцо, после этого стал подниматься по лестнице.

На лестнице я сразу же обратил внимание на валявшиеся на ступенях, превратившиеся в прах лепестки цветов, а также выгоревшие дотла свечи в разноцветных алюминиевых чашечках. Такие свечи пачками продаются в любом супермаркете. Судя по их количеству, злоумышленник сделал на этих самых свечках хорошую выручку какому-то магазину.

Поднявшись по лестнице наверх, я толкнул ногой фанерную дверь и оказался на крыше, после чего понял, что вряд ли смогу спокойно осмотреть место происшествия, поскольку желающих это сделать и без меня здесь было предостаточно.

Моё эффектное появление на крыше не осталось незамеченным. Несколько человек, среди которых была одна женщина, тут же уставились на меня с молчаливым интересом, будто ожидая не менее эффектного продолжения действа. Отлично понимая, что уйти с крыши без нудных объяснений мне теперь вряд ли удастся, я не стал разочаровывать публику и медленным, но очень уверенным, почти президентским шагом прошел по залитому гудроном полу до стоявшего в отдалении накрытого белой скатертью стола и как ни в чем не бывало стал рассматривать наполненные дождевой водой вперемежку с вином бокалы, тарелки с нетронутыми фруктами. Ничего примечательного в плане улик я на столе, естественно, не обнаружил – вчерашний ливень сделал свое дело.

Возле стола стояли четыре стула. Они были пусты – тела девушек уже убрали, и только одна белая туфля да скомканная фата под столом напоминали, что вчера за этим столом сидели невесты.

Несколько поодаль от стола я увидел музыкальный центр с акустическими колонками. Судя по слабо мерцающей лампочке на передней его панели, работал этот агрегат ночью исключительно от батареек, которые теперь почти совсем сели.

Покончив с осмотром места преступления, я перевел взгляд на пристально-недоумевающе следящих за мной людей. Женщина в узкой юбке и белой блузке первой вышла из оцепенения, бросила в сторону недокуренную сигаретку и, кашлянув в кулак, подошла ко мне, после чего с натянутой улыбочкой спросила:

– Интересуетесь чем-то или из любопытства смотрите? Могу я вам чем-то помочь?

– Нет, спасибо, – вежливо отозвался я.

– Вас явно заинтересовала посуда, – отметила она и указала в сторону стола. – Может, все-таки показать вам что-то? Посмотрите вон те бокалы или вон ту вазу из-под фруктов. Между прочим, очень даже интересная вещица: хрусталь, поздний социализм, мастер неизвестен. И при этом цена тоже очень даже неплохая.

Говорила она вполне серьезно, слегка тряхнула стриженными в форме каре русыми волосами и вопросительно посмотрела на меня.

– Ну так что?

– Спасибо, мне ничего не нужно, – достаточно спокойно ответил я.

– Неужели так ничего и не заинтересовало? – язвительно спросила женщина и преградила мне дорогу. – Дорогой вы мой, просто так вы отсюда не уйдете. Даже и не думайте.

В то же мгновение два бугая из ее свиты отделились от толпы, резво обогнали меня и своими шкафоподобными персонами ловко перегородили дорогу к лестнице. Хотя и не собирался так быстро покидать крышу, ничего другого мне теперь уже не оставалось, как применить тяжелую артиллерию, что я и сделал, предъявив нетерпеливым гражданам свое адвокатское удостоверение.

Бугаи уставились в мои документы и всё что там было написано очень внимательно изучили все, что там было написано, а дама в белой блузке, заглянув в корочку, нервозным голосом сказала:

– Адвокат Николай Альбертович Вострецов. Впервые слышу! Итак, позвольте узнать, что же вас занесло на эту крышу?

Я обезоруживающе улыбнулся и промолчал, но, судя по ответной негативной реакции, настойчивую дамочку этот блестящий ход вовсе не удовлетворил:

– Я просто нюхом чую, вы здесь неспроста, – и многозначительно мотнула головой в сторону стола.

– Не больше вашего, – соврал я.

– Дорогой вы мой, вам придется мне всё рассказать, – заявила она.

– Желаете допросить меня? – хмыкнул я.

– По полной программе.

– Но я же вам всё равно ничего не скажу. Не забывайте, что я обладаю свидетельским иммунитетом. По закону адвокатов, также как и священников, допрашивать нельзя.