Глава 3

– С возвращением! – поприветствовал меня Денис, вскакивая со стула и нависая надо мной со счастливой улыбкой. – Ну ты, брат, нас напугал!

– Кажется, я влюбился, – признался, немного смущаясь.

Денис громко расхохотался и навалился на меня с объятиями. Я сдержанно захрипел, так как было достаточно больно.

– Ой, прости! Болит, да? – отпрянул он, глядя на меня с некоторым извинением.

– Терпимо…

– Слушай, ну только ты, похоже, так можешь: находиться в больнице на краю жизни и смерти и при этом умудриться влюбиться. Когда? Кто это?

– Медсестра, наверное, – признался я не очень-то уверенно.

– Так, что здесь за шум? – в палату вошла медсестра, женщина лет сорока.

Увидев, что пациент очнулся, она вытолкала за дверь моего друга и позвала врача. Я пытался с ней заговорить, чтобы она позвала ту девушку, но она лишь цыкала на меня, чтобы не отвлекал её своими амурными делами. Пришедший врач поздравил меня с возвращением и сообщил, что в больнице придется задержаться еще на некоторое время. Упал я, оказывается, неслабо – помимо забинтованной головы, также красовался гипс на руке и ноге, а про ушибы я и вовсе промолчу. После анализов, расспросов меня накормила в кровати все та же неразговорчивая медсестра, и я снова отключился, думаю, её стараниями, так как последнее, что слышал, было: «Ишь, какой болтливый…».

Проснулся я уже в палате совершенно один – друг ушел домой, но оставил на тумбочке огромный пакет с фруктами. Пытаясь подняться с кровати и ухватившись за тумбу, я опрокинул гостинцы, и они рассыпались по полу. Медсестра заглянула в палату, проверяя, сплю ли я, потому мне пришлось слегка притвориться. Правда, одним глазком присмотрелся к вошедшему медперсоналу – по фигуре была не «она».

У меня стояла цель – выбраться из кровати и отыскать свою любовь, но, находясь в засаде, я незаметно уснул, да так крепко, что очнулся только утром.

– В общем, выбраться отсюда вчера не получилось… Необходим доступ к базе данных больницы, – шепотом начал я отдавать команды своему другу, когда он пришел меня навестить. – Нужно найти её личное дело, чтобы знать точно, когда она будет дежурить. Еще понадобятся букет цветов, плюшевый мишка и…

– Слушай, может, врачи чего-то недосмотрели, и тебя того… слишком… – Денис постучал себе по голове.

Я хотел молниеносным ударом руки показать ему, как он ошибается, но запутался в простынях, поэтому пришлось сделать гневное лицо. Высвободив руку, показал ему кулак.

– Так ты не хочешь помочь другу? – уточнил я у него.

– Хочу, но, по-моему, это ты говорил, что любовь – глупость и что нужно получать удовольствие и брать от жизни все, а не одну… А тут цветы, мишка, – друг сдавленно начал хихикать.

– Тоже мне помощник, – буркнул я в ответ.

– Хорошо-хорошо, – примирительно поднял руки Денис. – Как она выглядит? Пойду поспрашиваю про нее.

Я принялся описывать очаровательную незнакомку как ангела, спустившегося с небес, с белоснежными локонами, синими большими глазами, пушистыми ресничками, алыми губками, словно створки в рай, и дальше, и дальше… Денис слушал внимательно, но едва подавлял намечающуюся улыбку. Правда, искать ее все же пошел.

– Улетел твой ангел или всё-таки… того… головой ты сильно стукнулся? – озвучил он результат опроса через пару часов.

– То есть? – уточнил я.

– Нет такой девушки.

– Как нет?!

– Постой, я всё узнал. В тот день, когда тебя доставили сюда, на дежурстве не было ни одной, даже отдаленно похожей, медсестры или врача. Все либо не подходят по цвету волос, либо по возрасту. Я проверил даже интернов – мало ли. Но нет…

Я, конечно, не поверил ему и самостоятельно, поднявшись, правда, с помощью друга, отправился разыскивать неуловимую красавицу по больнице. К моему удивлению и разочарованию, друг оказался прав: такой не было среди медперсонала. Мы узнали про всех, пока я там лежал, так что, в конце концов, смирился, что либо мне, и правда, все приснилось, либо это была девушка, навещающая кого-то и случайно оказавшаяся в моей палате.

Глава 4

Открыв глаза, я ощутил эффект дежавю – надо мной нависал белый потолок больничной палаты. Поворачивая голову в сторону, я уже заранее знал, что увижу медицинские приборы, следящие за самочувствием больного, пустое кресло с тумбочкой и дверь в палату, а с другой стороны – одинокое окно без штор. Все было, как я и ожидал, только вот у окна стояла женская фигура и смотрела в ночную даль. Что там за окном, я даже не мог предположить. В прошлый раз, поглощенный поиском той девушки, так ни разу и не подошел к нему, даже тогда, когда мне разрешили вставать с кровати. Все, что я видел, – это ее, а затем уже монитор своего ноутбука.

Надежда, что на сей раз «она», вновь вспыхнула внутри меня. Девушка была стройной с кудрявыми волосами, только вот «она» это или нет, разглядеть было сложно. Свет луны едва освещал ее фигуру. Словно боясь спугнуть, как прекрасную птицу, я медленно поднялся с кровати и на цыпочках начал приближаться. «Только бы это была она», – повторял про себя, как молитву. Она не слышала меня, поэтому я смог подойти вплотную, и сердце бешено заколотилось – да, это «она». Вблизи мне удалось рассмотреть черты ее лица, которые в полутьме казались такими таинственными и такими волнующими, что я невольно сглотнул. Красавица никак не реагировала на мое присутствие, и я, сделав шаг, оказался у нее за спиной, желая обнять и больше никуда не отпускать.

За окном пушистыми хлопьями падал снег и уже достаточно давно – весь город очистился и стал белоснежным, машины были похожи на огромные сугробы, а деревья стояли, как сказочные великаны с огромными десятками рук. Все изменилось и сделалось совершенно иным, не таким обыденным, что ли. От увиденного я забыл про девушку, да и вообще про все остальное. Мне вдруг вспомнилось то чувство радости из детства, когда, едва проснувшись утром и подбежав к окну, видишь такую красоту и понимаешь, сколько интересного нужно сделать – слепить снежную бабу, поиграть в снежки, покататься с горки, а еще ты нутром чувствуешь, что скоро долгожданное Рождество! Вкусные бабушкины пироги…

– Волшебно! – донесся до меня тихий голос, разрушая воспоминания.

Девушка также стояла рядом со мной и смотрела на зимний город. Опомнившись, я хотел было ее обнять, но она успела шагнуть в сторону.

– Ты обманул, – грустно и очень тихо произнесла она.

Можно было притвориться, что я не расслышал, но в ее глазах вместе с отражением луны и звезд еще присутствовала грусть. Поэтому я всего лишь опустил голову.

– Я не нашел тебя, – как бы оправдываясь, произнес в ответ.

– И это отменило обещания?

По правде говоря, да, я именно так и думал, но, когда она уточнила это, не мог позволить себе признаться. Глупо звучало – все мои обещания были аннулированы из-за того, что я ее не нашел.

– Спасибо, что хотя бы не обманываешь, – подождав немного моего ответа и так его и не получив, продолжила она.

– Я не хотел… не помню…

Это было правдой. Как так вышло, что я вновь оказался в больнице, совершенно не помнил. Хотя, возможно, даже и не пытался вспомнить, но теперь это было уже не столь важно, ведь я опять встретил ее, мог говорить с ней и никуда при этом не отпускать.

– А ты здесь работаешь? Просто я искал тебя и никак не мог найти…

– Нет.

– Ясно, – разочарованно протянул я, понимая, что диалог не строится.

Она отошла от меня чуть дальше в сторону двери, скорее всего собираясь выйти из палаты. Мне нужно было как можно быстрее привлечь ее внимание, как-то разговорить. Конечно же, чувство вины, что обманул и сел на мотоцикл, тяготили меня, но что я мог исправить? Вернуться в прошлое невозможно, а будущее – оно в наших руках. И вообще, откуда она знает? Девушка видит меня второй раз.

На мгновение мелькнула догадка о том, что причиной моего возврата в больницу мог стать злополучный мотоцикл, но это всего лишь предположение. Я ходил без гипса, так что…

– Только не обманывай, – попросила она, обернувшись.

– Я…

То, что хотел сказать в ответ на просьбу, выскочило из головы, когда я взглянул на кровать. Зачем это сделал, не понимал, но явно не для того, чтобы увидеть на ней лежащего себя. Это было как в страшном сне. На ватных ногах, совершенно не чувствуя их, и с вмиг похолодевшим сердцем я подошел к лежащему человеку. Без всяких сомнений, это был я, правда, вот лицо все в порезах, уходящих за бинты. Себя мне удалось узнать сразу, даже несмотря на трубки и какие-то провода. Большая часть тела была в гипсе. Хотелось пошутить, что человек похож на мумию, но было совсем не весело, так как этой мумией был я сам.

– Это не смешно, – слегка осипшим голосом вырвались из меня слова. – Эй, кто-нибудь?

Мгновение – и я оказался в коридоре почти перед идущим доктором, о чем-то увлеченно разговаривающем с молодой медсестрой. Мы уже должны были столкнуться, оставалась какая-то пара шагов, но… ничего не произошло. Он просто прошел мимо… Мимо меня! Словно я и не существовал! Словно я не стоял перед ним в переполняющих меня чувствах гнева, злости, страха и обиды. Я догнал доктора, но мои руки не коснулись его, когда хотел развернуть к себе, чтобы заставить ответить, что со мной приключилось.

– Что происходит?! – закричал я, как только мог, чтобы наконец услышали все, кто находился в этой больнице.

Однако присутствующие на столь оглушающие крики не обратили никакого внимания, словно меня и не было. У каждого имелись свои дела, текла своя жизнь, и их совершенно не интересовало, что происходило в этот момент со мной. Окружающих даже не волновало, что я стою в центре коридора. На меня не обращали внимания, кроме… нее. Она стояла рядом, виновато опустив голову.

– Что за шутки? Почему они реагируют так, словно меня нет!? – закричал я от отчаяния.

Мне хотелось схватить ее за плечи, чтобы вытрясти все признания, но она за мгновение оказалась от меня в паре шагов.

– Не нужно, – попросила девушка. – Ты сам все прекрасно понимаешь…

– Что понимаю? Это сон? Дурной, не смешной сон?! Розыгрыш?! Какой-то квест?!

Она отрицательно кивала головой с какой-то жалостью или виной, чем меня здорово злила.

– Да пошли вы!

Внутри меня кипел гнев вместе со страхом перед какой-то мыслью, которую всеми силами пытался отогнать от себя, не позволить ей захватить мой ум, словно понимая, что как только это случится, ничего уже нельзя будет изменить. От переполняемых чувств я не понимал, что делаю. Просто ворвался в свою палату, подбежал к тому, кто лежал на кровати, и попытался его скинуть. У меня ничего не получилось – руки погрузились в «тело» и не сдвинули его даже на миллиметр. Я замер, испуганно глядя на себя и свои руки.

– Кто я?

– Ты – это ты, – как я и ожидал, «она» была рядом.

– А это?

Я не стал вдаваться в подробности того, про что спрашивал, догадываясь, что она и так поймет. Не услышавши ответа, повернулся к ней, чтобы уточнить.

– Твое тело, – опередила она меня.

На кровати – «тело», я – это я… Только кто этот «я» или что? Я никогда не верил в существование чего-то неосязаемого – в Бога или реинкарнацию души. Какая душа? О чем думаю?! Это сон… Нужно проснуться! Только как? Упасть!

– Не нужно! Постой!

Я не слушал ее слов. Кем бы она ни была, и что бы ни происходило со мной, я должен непременно проснуться. Это должно быть сном…

Вскочив на ноги, я бросился к окну и, как в фильмах про героев, прыгнул в него. Я совершенно не отдавал себе отчета в происходящем, в том, что делаю и чего хочу – мне было просто страшно, и нужно хоть как-то действовать. Окно не разбилось, но мой план сработал – я оказался снаружи здания больницы и начал стремительно падать. Всего три этажа… Я же находился на последнем.

Пушистые снежинки не спешили касаться земли – они кружились в прекрасном танце, перед тем как оказаться на земле, под ногами людей и колесами машин. Чем ближе становилась белоснежная земля, укрытая снегом, тем сильнее меня захватывал страх – я не хотел умирать! Но я падал, и это было не в моей власти. Больше не в моей… Земля стремительно приблизилась и, когда мне до нее оставалось какое-то мгновение, снег неожиданно растаял, только под ним оказались не зеленая травка или асфальт, а бездна с пылающими языками пламени. Я испугался так, что страх сковал меня, из-за чего не мог ничего делать, кроме как смотреть в нее, понимая, что она через мгновение поглотит меня и я окажусь внутри. Пугали не огонь либо мелькающие черные фигуры. Пугало осознание того, что я падаю в бездну. Хотелось закрыть глаза, но совершенно не было сил.