Запись 24

Бежать можно было только назад. В коридоре он почти догнал меня, от соприкосновения его ног с полом чувствуется вибрация. Я бегу, возможно, от единственного человека, кроме меня, на Векторе и ощущаю, как его рука вот-вот схватит меня со спины. В помещении с койками он слегка отстал, задев одну из них, немного вырвав ее из пола. Подбегая к восстановительным капсулам, я совсем забыл про спящего тут мутанта. В первое мгновение страх нахлынул на меня – от ожидания того, что справиться с двумя сразу невозможно, но сразу же появилась идея. Посмотрим, как этот урод справится с ежом. Пробегая мимо, выстрелил пару раз рядом с ежом, от такого шума он сразу начала просыпаться, и все, что мне оставалось, – найти укрытие, и капсулы были единственным вариантом. Залезая в одну прямо напротив коридора, откуда вбежал Охотник, еле успел закрыть ее, прежде чем он со всей силой ударил мечом по стеклу, оставив небольшую трещину. Он яростно стал наносить удары по капсуле, один за другим, не останавливаясь. Масса ярости и ненависти – помимо ударов куском железа, он также удачно применяет руки и ноги, и хоть страх поглощает меня, но панике поддаваться рано: каждую секунду, что он тратит на меня, стоило бы использовать для собственной безопасности. И теперь это будет стоить ему жизни: единственный, на кого он может напасть, находится позади.

Еж накинулся на него сзади с непонятным разъяренным воплем и стал тыкать иголками из конечностей в тело и голову. Все происходит очень быстро, вид ежа изнутри отвратительный – словно тело, вывернутое наружу, но, честно, мне плевать, лишь бы они загрызли друг друга. Он сразу выронил меч и попятился в сторону, забыв про меня. Нападавшее животное широко раскрыло свою челюсть – ужасное зрелище, – и за секунду до того, как оно воткнуло длинные зубы в маску, он обеими руками схватил его за горло и пытался сдержать натиск, но удары иглами с конечностей продолжались, заставляя его мотаться по сторонам. Броню было не пробить, но попытки все же были ощутимы, судя по недовольству Охотника. Он швырнул монстра в левую сторону, прямо о стенку, и, прыгнув сверху, стал бить по твари, держа одной рукой горло. Существо это не останавливало, а только злило, позволяя вести себя в разы агрессивнее. Охотник поднял его за горло над собой, уклоняясь от размахивающих конечностей существа, которое было в жутком бешенстве и не прекращало орать ни на секунду, чуть ли не оглушая меня. Но сдавливающая горло рука не позволяла существу вырваться. Он словно хочет задушить его, продолжая держать тело в воздухе, рука медленно сжимается, все сильней и сильней, просто наблюдает за этим. Этого не может быть, я не верю, что обычный человек способен вот так просто справиться с монстром.

Надо что-то делать, хищник проиграл Охотнику, и, пока еще есть время, нужно выбираться. Упираясь спиной в заднюю стенку, а коленом в полуразбитое стекло, я всеми силами пытаюсь выдавить его, но ничего не получается. Сраная система открывания капсулы сломана… Достав пистолет, отвернул лицо и выстрелил несколько раз. Снова попробовал выдавить стекло, и на этот раз получилось: большой кусок в нижней части выпал, и я сразу же вылез наружу. Он заметил меня и, оставив жертву в полумертвом состоянии, сразу побежал следом за мной. За короткое время я оказался у двери, где ранее встретил его, и, не останавливаясь, бежал дальше. Пытаясь по ходу свериться с картой, дабы не попасть в какой-нибудь тупик, предположительно, все же нашел нужный путь, но времени не было, и, свернув влево, побежал изо всех сил по коридору, прямо к двери в конце. Но есть проблема: если она закрыта, мне конец. Но делать нечего, и, приготовившись, подбегая к двери, уже в паре метров резко развернулся и стал стрелять в надежде задержать его или запугать. Но после нескольких выстрелов увидел его не в метре от меня или двух, а далеко, в начале коридора. Он просто стоит там и смотрит. Не знаю, как на это реагировать, это вызывает смятение, но из-за прилива адреналина искушать судьбу и лишний раз рисковать не хочется. И, пока есть такой шанс, надо пользоваться. Сняв небольшой заслон с двери, я открыл ее и зашел вовнутрь.

Запись 25

Через минуту прямо за дверью, смиренно защищающей меня, я услышал металлический скрип, словно что-то задвинули или подперли. Немного отдернулся и приготовился стрелять, но быстро вернулся в первоначальное положение, увидев, непоколебимость двери, все также запертой изнутри моими руками, – так что тут ему меня не достать. Прошло минут пятнадцать, а может, и полчаса – за временем я не слежу и даже не хочу пытаться. Силы восстановились, а нервы смогли слегка успокоиться, чтобы двигаться дальше, но из головы все равно не выходили мысли о нем. Как такое вообще допустили, разве всех не должны проверять на психическое состояние и фактор риска развития маниакальных наклонностей? Мне даже страшно представить, как долго он был здесь и выживал и сколько людей пострадали всего из-за одного человека, потерявшего контроль или же он был таким всегда. Интересно, есть ли вообще шанс выйти с ним на контакт – или все, что осталось от человека под костюмом, – это лишь тело и голые инстинкты. Возможно ли такое, что есть еще выжившие, если он их не перебил? Да и будут ли они в лучшем интеллектуальном состоянии, чем он? Отныне надо быть намного осторожнее, ибо он прекрасно знает о моем существовании и вряд ли остановится, пока не свершит убийство. Странно, но только сейчас я осознал, насколько впереди непроглядная темнота, – а ведь я смотрел в нее все то время, что сижу здесь, и лишь сейчас, когда собрался идти дальше, меня накрыло истинным страхом. Стоя на месте у входа с единственным рабочим светом из потолка, я просто освещал фонариком тьму перед собой, так сказать, привыкая к новому месту, что, несомненно, стоит воспринимать с опаской. Пугающая впереди неизвестность, неожиданно кажется куда более страшной, нежели известная угроза там, за дверь позади меня. Света фонарика хватило лишь на несколько метров, но и этого было достаточно, встроенные в потолок лампы не работали, везде столы, компьютеры – что-то вроде офисного помещения. Посмотрел по КПК, куда идти: пятнадцать метров вперед и метров пять вправо – не так и далеко.

Не спеша двигаясь вперед, держа пистолет наготове, я познаю настоящее погружение во тьму, которая окутывает меня и скрывает от моих глаз того, кто ускользает от луча фонарика быстрее, чем я способен разглядеть хотя бы очертания этого создания. Но вскоре правда сама открылась: невероятное количество царапин и крови по всему полу и окружающим предметам. Поддаваясь инстинкту безопасности, все время смотрю по сторонам, прислушиваясь: все та же неизменная тишина. Сделал еще пару шагов, дернул фонариком вправо – никого, слева – чисто. Разве это не должно меня расслабить? Нет, теперь стало еще страшней идти вперед. Появившийся из ниоткуда скрежет когтей по металлу, сопровождающийся медленным нечеловеческим дыханием и меняющий свое местоположение, – он дал понять, что я тут не один и надо считаться с хозяином, когда приходишь в гости. Теперь я знаю, их несколько, слышу это четко и мотаю фонариком и пистолетом во все стороны, пытаясь успеть поймать под свет хотя бы одного из них.

Три или четыре когтя ударяют по спине, прорвав одежду, немного расцарапав кожу. Почти упав на пол, успел развернуться и, грубо приземлившись на спину, выстрелил пару раз, но тварь уже убежала. Сразу встал, в панике оглядываюсь по сторонам – как же быстро, невероятно, такого противника еще не было. Они боятся света и, кажется, легко передвигаются по любой поверхности, поскольку я до сих пор не увидел ни одного. Спина болит, но крови, кажется, немного, вряд ли мне еще раз так повезет, что в итоге и произошло. Еще один удар, но уже по правому плечу – и теперь рана глубже. Приличное количество крови пролилось на пол, и я, не раздумывая, побежал назад к двери. Но все попытки открыть ее были бесполезны: меня заперли. Стал кричать изо всех сил, но сразу остановился: помогать просто некому. А он ведь знал это, знал, куда я попал, и специально позволил уйти, потому что я не осознал главной причины своей неудачи – это его территория. Достал бинт из кармана, что припрятал еще в медицинском блоке, и кое-как перебинтовал плечо. Накинул снова куртку, прилично рваную, но все же лучше, чем ничего. Что же теперь делать: я в ловушке, стою вплотную, опершись на дверь, под единственной рабочей лампой и просто наблюдаю тьму, словно она и есть монстр. Без света мне не выжить, а они готовы долго ждать: сколько у них не было такого мяса, как я, – месяцы, может годы? Без альтернатив, под напором адреналина и страха учишься выживать так, как никогда раньше, и приспособленность к месту ради собственной жизни просто поражает.

Увидеть врага в темноте почти невозможно, а вот услышать – гораздо проще, и, прислушиваясь, я улавливаю звуки и стараюсь максимально точно определить их количество. И вскоре, словно хищника, эта охота затягивает меня, позволяя заглушить небольшие нотки страха, сделать несколько шагов от двери, будто осваиваясь в этой среде. Дабы более плотно понять, сколько их стоит ожидать, сажусь на пол, скрестив ноги, в паре шагов от двери и, закрыв глаза, вслушиваюсь – в такой тишине это не сложно. Они выжидают, ведь боятся света, и даже голод не заставляет их идти на риск. Моя недоступность заставляет их мельтешить в разные стороны, что не проходит беззвучно. Если вычесть возможность звуковой запутанности, то их не меньше пяти. Мимолетный покой исчезает, как только я открываю глаза и понимаю, насколько жестоки и омерзительны эти создания, чье происхождение мне неизвестно, и исходящая от них ненависть словно передается мне.

Устремляя взгляд во тьму, понимаю, – выжить там без света невозможно, а фонарик мало чем поможет. Значит, остается лишь одна возможность. Свет, который у двери, – это единственный шанс. Слева от меня в паре метров стоит металлическая тумба, кое-как, но свет ее покрывает, так что вряд ли существует опасность. С жутко раздражающим и громким скрипом я подтащил ее под лампы, поднявшись на нее, ощутил приятную теплоту. Прислонил ладонь к пластиковой защите, словно впитывая тепло, поглядывая во тьму, машинально ожидал каких-то действий, но все тихо. Не знаю, как и почему, но все лампы на потолке установлены в разных местах и от каждой идут отдельные провода дальше в помещение. Медленно и очень аккуратно снял защитный корпус, оголив две трубчатые лампы.

Аккуратно обхватил одну, провода крепились специальными клипсами, сама лампа плотно сидела на защелках. Какая же она горячая, свет немного слепит, приходится делать все на ощупь. Наконец, точно поняв конструкцию креплений, я медленно начинаю вытаскивать ее. Сначала правую сторону и в поспешной уверенности в том, что она уже вышла, дергаю лампу вниз, после чего следуют треск и гаснущий свет. Я сделал все слишком рано, контакты у одного угла почему-то замкнуло, и лампа сразу перегорела, хотя подобные диоды не должны так ломаться, но видимо время все же берет свое. Приглядевшись, сразу увидел проблему, – почему-то случилось оголение изоляции провода, отчего случился коротыш. Осталось надеется, что нигде более подобного не произошло. Света стало вполовину меньше, и здешние хищники отпраздновали это резким бушующим криком, длящимся несколько секунд. Спустя несколько минут, успокоившись, я принялся за вторую – сейчас я как никогда понимаю, что от света зависит моя жизнь. Нельзя думать – надо просто делать, словно на автомате, и каждое движение не должно сопровождаться страхом. И спустя несколько минут я сделал это. Вытащил ее и, стараясь забыть обо всем, очистить разум, так сказать, слез с тумбы, проверив плотность крепления проводов, положил лампу на тумбу. Переведя дыхание, посмотрел, как идут провода. Они закрыты тонкой пластиковой рейкой в потолке, и снимается она очень легко, что позволило обхватить лампу со стороны проводов и вытянуть ее вперед левой рукой. Из-за изменения количества и местоположения света немного непривычно: теперь он в моих руках, а вокруг лишь тьма. Выдернув еще провода, взял дополнительный запас в правую руку, прикрепил свой фонарик на пояс со спины и сделал первые шаги.