– Эгей! Почтенные, что тут случилось? – со всех сторон посыпались вопросы, когда схватка окончилась. – Что это на них нашло?..

Допрашивать оказалось некого – все, кто мог, унесли ноги, остались лишь трупы да те из раненых, кто вот-вот должен испустить дух.

– Они украли нашу спутницу! – крикнул Фолко. – Девушку с золотистыми волосами! Она из Рохана!

– Украли?! Из Рохана?! – раздались негодующие возгласы. Толпа эльдрингов быстро росла, их собралось уже не менее трёх десятков. – К воротам! Быстрее! Перебьём этих собак!!

Под зловещий лязг стали они бежали узкими умбарскими улочками к окраине города. Мимоходом Фолко подумал, что надо было бы известить Фарнака и остальных… но поздно, слишком поздно, ничего уже нельзя сделать!

Мостовые перед разъярённой толпой пустели, как по волшебству. По пути к отряду присоединялись всё новые и новые эльдринги – судя по всему, харадримов здесь не жаловали; мимоходом узнав от других, что случилось, воины выхватывали мечи и тоже бросались в погоню.

Обращённые к пустыне крепостные стены Умбара мало чем уступали бастионам Аннуминаса. Гордые и неприступные, они с молчаливым презрением глядели на сгрудившиеся у их подножия домишки. Широкие ворота были распахнуты; стражники дремали. С харадримов здесь не собирали пошлины.

Фолко и его товарищам не повезло. Как раз в это время к воротам подошёл караван, вьючные животные напрочь перекрыли проход.

– Эй, с дороги, смети вас Хругнир! – Торин с топором наперевес бросился к караванщикам. Стражники оторопело уставились на разъярённого гнома, за которым валило не меньше пяти десятков вооружённых до зубов эльдрингов, все с клинками наголо.

– Что тут за бесчинства? – рявкнул выскочивший на шум десятник.

– Кто-нибудь выходил из города до этого каравана?! – выпалил Фолко, останавливая Торина, – гном, похоже, был уже готов затеять свару.

– Выходили, как не выходить! Харадримы, полтора десятка всадников. Налегке, без поклажи. Всего один тюк и был. А спешили, словно за ними сам Морской Отец гнался.

У Фолко вырвался невольный стон. Да уж, хороши же они, трое испытанных воинов, у которых из-под носа украли девчонку! Стыд-то, стыд-то какой! Да и что же теперь станется с бедняжкой Эовин?!!

Толпа эльдрингов за спинами друзей возбуждённо гудела.

– Совсем, верно, харадримы взбесились! Никогда раньше такого не случалось!

– Да, ровно обезумели… Средь бела дня напасть!

– Твари! Эх, мало их Гондор в своё время…

– Эй, почтенные, а что, собственно говоря, случилось? – Десятник встревоженно косился на собравшихся воинов.

– Девчонку украли только что, – бросил Малыш. – И, насколько я понимаю, вывезли прочь из города… Мы тут слегка повздорили…

– Да разнести всю их поганую сыть! – завопил кто-то в толпе. – Больно много власти забрали! Куда ни плюнь в славном городе Умбаре – всем они владеют! А теперь и вовсе рехнулись – средь бела дня девиц похищают! Это что ж делается, эльдринги?!

– Точно!.. Правильно!.. – раздались возгласы. – Пойдём да их самих пощиплем! Пусть знают!..

Дело пахло погромом. Десятник ошарашенно переводил взгляд то на Фолко и гномов, то на разъярённую толпу.

– Стойте! – выкрикнул Фолко, вскакивая на очень кстати подвернувшуюся бочку. – Да не обезумели ли вы сами?! В чём остальные-то виноваты?! Нужно найти и покарать похитителей, а не мстить невинным! Слышите меня?!

Слова его канули, точно камни в бурное море. Вовсю сверкало выхваченное оружие; эльдринги уже никого не слушали, похоже, забыв и о том, что привело их сюда.

– Избезумились, как есть избезумились, – услыхал Фолко шёпот Торина.

Человек двадцать грозно надвинулись на харадских торговцев, и кто-то уже изо всех сил ударил эфесом в лицо безоружного погонщика. Это послужило сигналом. Раздался истошный вопль «Бей!», и над головами замелькали мечи. Караванщики, не лыком шиты, мигом повыхватывали из тюков припрятанные сабли.

Десятник наконец сообразил, что на вверенном ему посту вот-вот начнётся самое настоящее сражение, и, что было сил заорав «Тревога!», кинулся разнимать сцепившихся. Фолко, Торин и Малыш поспешили ему на помощь.

Заученными движениями отбрасывая мечи опьянённых яростью людей, Фолко поневоле вспоминал полевую межу в Арноре и мирную осень, когда он, совсем ещё юный хоббит, шёл вместе с Торином и Рогволдом (эх, погиб сотник! А какой человек был…) через Арнор…

Безумие, верно, не успело ещё полностью овладеть всеми эльдрингами. Оттеснив самых рьяных, схватку удалось приостановить. Харадримы отделались несколькими ранеными.

– Пропустите нас! – крикнул хоббит рослому воину в богатой, расшитой алым и золотым накидке, явно начальственного вида. Держа в руке тонкую изогнутую саблю, расталкивая растерянных погонщиков, он пробивался к месту стычки.

– Эй, что случилось, десятник?! – гортанно выкрикнул харадрим, оказавшись перед начальником умбарской стражи. – Почему?..

Он говорил на всеобщем языке чисто, почти без акцента.

– Почему, почему! – рявкнул эльдринг. – Потому что твои собратья девчонку украли! И увезли – сразу перед тобой, Залбул! Вот наши и возмутились… Так что давай уноси ноги, пока в клочья не разорвали!

Роскошный белый плюмаж на высоком шлеме харадрима отрицательно покачался из стороны в сторону.

– Я уйду, как всегда, а «уносят ноги» только шакалы, когда видят льва. И помни, десятник, об этом бесчинстве я доложу высокому правителю Харада! Или ты не знаешь, что я, Залбул, – поставщик Двора?!

Фолко готов был поклясться, что стоящий перед ним харадрим куда больше привык водить в бой конные сотни, нежели купеческие караваны.

– Морийские Молоты, что мы тут теряем время! – завопил Малыш.

– Нам их уже не догнать, – мрачно бросил Торин. – Пони коню не соперник.

– Надо лучше следить за своими рабынями, – насмешливо заметил Залбул.

Строри вспыхнул, точно соломенный пук. И, недолго думая, вновь пустил в ход кулаки.

– Малыш!! – рявкнул Торин, еле-еле успев перехватить руку друга. – Мало нам неприятностей, ещё и бойню тут хочешь устроить?!

Эльдринги и в самом деле столпились у них за спиной, в любой момент готовые броситься на харадримов. Те успели вооружиться, но едва ли два десятка охранников с лёгкими саблями остановили бы добрую сотню испытанных бойцов, из которых половина, несмотря на жару, так и не рассталась с доспехами.

– Так-то оно лучше, – надменно бросил Залбул. Презрительно повернувшись спиной к Фолко и гномам, он неспешно зашагал прочь – наводить порядок в своём караване. Животные одно за другим потянулись через ворота прочь, к пустыне.

– Эх, беда-то какая. – Десятник почесал в затылке, когда Фолко в нескольких словах объяснил ему, что случилось. – А у нас на посту и коней-то нет для погони…

Друзья мрачно молчали, когда шли от ворот Умбара к порту – разыскивать Фарнака. Малыш сперва ругался на чём свет стоит, но потом тоже умолк. И только уже возле гавани у хоббита вырвалось:

– Ох, говорил же я вам…

– Мы её всё равно отыщем, – с угрюмой решительностью произнёс Торин. – Пойдём в Харад и отыщем. Отыщем ведь, а, Строри?

– Отыщем, отыщем… – проворчал Маленький Гном, однако без обычной бравады. – Если будет на то Махала милость…

– Когда это ты у Махала милости просил? – криво усмехнулся Торин. – Нет, если сами не справимся – никто не поможет. Мы с тобой, Строри, виноваты, мы Фолко присоветовали Эовин не гнать, значит, нам с тобой и ответ держать. И в Харад тащиться…

Против обыкновения Малыш спорить не стал. Он только кивнул.

– Фарнак поведёт флот без нас. Пошлём королю Эодрейду письмо… – начал было Торин.

– Ага, и он нас в предатели запишет… – бросил Малыш.

– Пусть. Плевать я хотел. Девчонку спасти надо, а немилость королей – ничего, как-нибудь проживём.

Фолко шагал по пыльным умбарским улочкам, и в голове даже против воли появлялись мысли не только о несчастной Эовин. Безумие, опасное и непонятное, расползалось по Средиземью и отравляло одинаково всех – Эодрейда и Скиллудра, эльдрингов и харадримов… Перьерукие, невесть откуда взявшиеся на морских побережьях… Хорошо ещё, что они, Фолко, Торин и Малыш, пока не поддались этому; и что же будет со Средиземьем, если невидимая отрава проникнет в души всех его обитателей, от северных льдов до южных златосумрачных пустынь?

И вновь, словно в приснопамятные дни погони за Олмером, погони за Кольцом Тьмы, Фолко всей грудью ощутил упрямый и злой напор чужой и страшной силы. Вражеской силы, и не важно, в какие одежды она рядится – Света ли, Тьмы…

Толкался, тревожась, в ножнах оживлённый этой силой клинок Отрины.

«Мы спасём её, – думал Фолко об Эовин. – Спасём непременно. Я уверен. Королю Эодрейду и впрямь придётся обойтись без нас…»

Мыслью он тянулся за Эовин, звал её, пытаясь отыскать среди просторов безбрежного песчаного моря крохотную живую песчинку, – но нет, сил не хватало, да и разве сосредоточишься толком, пробираясь по людным умбарским улицам?..

Фарнак сделался чёрен лицом, когда услыхал о случившемся. Хьярриди долго и виртуозно сыпал проклятиями.

– Так чем мы можем помочь? Все готово к отплытию… Не высылать же армию в Харад! – мрачно проговорил старый кормчий.

– Армию не надо, – отозвался Малыш. – А вот мы – пойдём. Вы поплывёте без нас…

– Лезть одним в Харад – самоубийство! – выпалил Хьярриди. – Что вы сделаете там втроём?

– А что сделают там сто или даже тысяча? – парировал Маленький Гном. – Нет, тут, как Фродо в Мордор, – или великой силой, или уж в одиночку…

Фарнак кивнул:

– Не мне вас учить. Если решили, так тому и быть. Я поведу флот в Тарн. Там мы снесёмся с королём Эодрейдом.

Фолко с досадой ударил себя кулаком по ладони. Всё рушилось! Флот эльдрингов прибудет в Тарн… и тогда, быть может, Рохан всё-таки выстоит перед натиском обезумевших хазгов, хеггов, ховраров и прочих обитателей Минхириата… И кто знает, сумеет ли управиться другой командир с отрядом пеших лучников Фолко?

И ещё хоббит успел подумать, что убивать тех же несчастных хазгов – нечестно, всё равно что больных. Если бы воинская сила Морского народа помогла остановить войну!.. Если бы дело удалось решить миром!..

– Разумеется, все мы в устье Исены разом не полезем, – добавил Фарнак. – Король же должен двинуть свои войска!.. Из Тарна мы отправим к нему посыльного…

Фарнак говорил что-то ещё, но Фолко уже не слушал. Они выполнили свой долг, они наняли флот эльдрингов… и теперь оставалось выполнить другой – не дать королю Эдораса нарушить слово. И при этом ещё спасти Эовин! Вот нелёгкий выбор – жизнь слепо доверившейся им девчушки или королевское слово, нарушь которое – и Рохан, и Энедвэйт щедро умоются кровью. Хотя… кто знает, может, это и к лучшему – не придётся участвовать в позорном походе…

«Стыдись! – тотчас же одёрнул он себя. – Там, в Рохане, заварится кровавая каша… которую тебе – не увиливай! – должно не допустить… А Эовин… – Хоббит чувствовал стыд и боль. – Ты в ответе за неё. И от этого тоже не уйти. Так что же делать? Что выбрать?..»

– Кое-чем я всё же помочь смогу. – Фарнак тем временем заговорил уже о предстоящем друзьям пути. – Вы узнаете о Хараде всё, что знаю я сам, получите надёжного проводника – в моей дружине есть кхандцы, они испокон веку живут с Харадом бок о бок…

– Н-да, дела! – Малыш сплюнул. – Вместо того чтобы гнаться за этими негодяями, мы разводим тут умные разговоры! А из Эовин в это время… – Он осёкся. Не буди лихо, пока оно тихо, и не зови беду по имени.

«Нет, я не смогу бросить её, – с внезапным удивлением подумал Фолко. – Это выше моих сил…»

– Едва ли ей сейчас что-то грозит. – Фарнак со вздохом покачал головой. – Судя по вашему описанию, этот тип и в самом деле – известный в Умбаре работорговец. Про него давно говорили, что он поставляет наложниц дражайшему владыке Харада. Если это так, то Эовин никто и пальцем не тронет. Она должна достаться харадскому владыке в целости и сохранности. Но вот потом…

– Говори уж, чего там потом, – махнул рукой Фолко.

– Поговаривают, что любимое развлечение у харадского владыки – варить молоденьких рабынь в масле на медленном огне, чтобы подольше кричали и мучились.

Торин разразился проклятиями. Фолко побелел. Нет, он останется здесь!..

– Весь наш поход пошёл вкривь и вкось с самого начала! Сперва я получил от того хазга, теперь пропала Эовин…

– Но в наших силах ещё всё поправить, – заметил Фолко. – Если мы отправимся сегодня к вечеру, то, быть может, перехватим их в пути…

Когда трое друзей вернулись к себе, Фолко отчего-то – сам не зная почему – потянулся к бережно хранимому питью Старого Энта. В сердце медленно вползало холодное предчувствие, неясное и смутное. Хоббит не находил себе места. Беда с Эовин? Нет, как будто не то… Будь что будет, он попытается! Надо заглянуть… назад? В Рохан? Да! Прежде, чем сделать последний, решающий выбор…

– Собирайтесь пока без меня, – глухо проговорил Фолко. Торин внимательно взглянул ему в лицо и быстро, отрывисто кивнул.

– Правильно, ведь выбирать тебе, брат хоббит. Ты взял Эовин по нашему слову, и на сей раз будет так – куда ты, туда и мы с Малышом. Верно, Строри?

Маленький Гном энергично кивнул…

И вновь, томя душу великой, неоглядной беспредельностью, перед мысленным взором хоббита разворачивались просторы Средиземья. Золотистые пески Харада с крошечными зелёными точками, где вокруг подземных ключей цвела пустыня; мрачные горы Мордора – что там сейчас, в Земле Скорби? Голубизна Андуина, мало-помалу оправляющийся после Войны Олмера Минас-Тирит… Громады Белых гор и зелёный ковёр роханской привольной степи… Дальше, дальше, к дремучему Фангорну и окружённому недреманной стражей энтов Исенгарду… Стоп!

Там, северо-западнее Исены и Дунланда, по невидимым отсюда степным дорогам ползли, извиваясь, чёрные змеи полков. Пешие, конные, на широких боевых повозках с высокими бортами, на громадных волках… Хазги, хегги, ховрары, дунландцы и иные, помельче, чьи названия оставались неведомы, – все они спорым воинским шагом шли на Юг и Юго-Восток – к Исенской дуге, к рубежу Рохана.

Война в Энедвейте началась, но совсем не так, как виделось королю Эодрейду.

Фолко досмотрел всё открывшееся ему до конца. В голове нарастала тупая боль, ломило затылок, жгло глаза, однако он упорно смотрел, пока не иссякли силы – его и Древобородова питья.

– В Рохане война! – огорошил он гномов, едва пришёл в себя. – Мир нарушен – и не Эодрейдом! – Фолко, как мог подробно, рассказал об увиденном.

– Ну, может, это даже и к лучшему, – выдохнул Малыш. – Король не нарушил слова…

– Он его всё равно нарушил, когда отправил нас сюда, – покачал головой Торин. – И кто знает, быть может, именно это его решение и подтолкнуло Весы…

– Но помыслить – ещё не значит совершить! – искренне возмутился Малыш.

– Иногда это не так, друг Строри…

– Как бы то ни было, флот эльдрингов придётся очень даже кстати, – пожал плечами Маленький Гном. – И всё-таки странно ты рассуждаешь, Торин. Сколько ни говори «Пиво!» – во рту оно всё равно не появится. Мало ли кто что подумать может!

Торин лишь покачал головой. Лицо его оставалось мрачным.

– Иногда мне кажется… – негромко произнёс он, – что и с Олмером, быть может, всё обошлось бы, не кинься мы его убивать.

Тут уже подхватился и хоббит:

– Да ты что!.. Нас же сам Радагаст отправил!

– Вот именно. И оттого, что один из Майаров приложил к этому руку… всё так и получилось.

Малыш безнадёжно присвистнул и махнул рукой.

– Хочешь, я тебе за пивом сбегаю, а? Что-то ты у нас заговариваться стал, друг Торин…

Однако тот лишь отмахнулся.

– Ну, зато теперь нам всё стало ясно, – пожав плечами, сменил тему Малыш. – В Рохане и без нас справятся. Брего хоть и косноязычнее собственного жеребца, но дело-то знает. А Эовин мы бросить не можем, хотя Эодрейд тогда нас точно проклянёт…

– Да пусть проклинает, – отмахнулся Фолко. – Как бы нам самим себя не проклясть, вот о чём думать надо. «Не пред людьми, перед собой будь чист» – кто сказал?

– Да, сказано верно, – кивнул Торин. – Я согласен с Фолко. Эодрейд на нас взъярится… что ж, найдём у кого полками командовать. У Беорнингов или в королевство Лучников подадимся…

– Чего гадать? – нахмурился Фолко. – Сперва Эовин спасти, а потом уж голову ломать…

– И то верно, – согласился Торин…

Сборы не заняли много времени. Фарнак и его друзья таны не поскупились – достали и выносливых хазгских лошадок, и всего остального, потребного для дальнего и опасного пути через пустыню. Гномы увязывали последние тюки с поклажей, когда в дверь постучали.

Торин, прихватив на всякий случай топор, пошёл отворять. Времена, когда можно было крикнуть: «Входи, не заперто!» – давно и безвозвратно миновали.

– Кто?

– От тана Фарнака с приветом и словами: «Я проводник из Кханда!» – И гость назвал пароль.

– Тогда заходи, – откинул Торин запор.

Проводнику пришлось изрядно нагнуться, чтобы не расшибить лоб о низкую притолоку. Высокий, поджарый, узколицый, весь прокалённый солнцем, в просторной белой одежде, с накинутым на голову белым же капюшоном; в движениях его сквозила мягкая, ленивая грация опытного воина, хотя оружие на виду он не носил. Серые глаза эльдринга смотрели прямо и остро.

– Мой тан рассказал о вашем деле. – Кхандец неожиданно улыбнулся, блеснув ослепительно белыми зубами. – Это, я вам скажу, по мне! Чем безумнее, тем лучше!

 
По барханам скачущий – он подобен птице,
Соколу иль кречету голубых кровей,
Ну а кто размеренно едет по дороге –
Так его мужчиною непристойно звать! –
 

неожиданно продекламировал он. – А зовут меня Рагнур. Так прозвали в дружине – полное-то мое имя куда длиннее… Нам пора в дорогу. Тракт от Умбара до Хриссаады, столицы Харада, я знаю как свои пять пальцев. Не сомневайтесь, выручим девчонку!

Дневная жара спадала, уступая место мягким волнам катящейся с моря прохлады. Четверо всадников выехали за ворота Умбара.