В 1832–1834 гг. юнкер Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841) жил в летних петергофских лагерях. Когда заканчивались лагерные занятия, маневры и смотры, юнкера забавляли царскую семью и придворных тем, что штурмовали лестницы Большого каскада. Весело было смотреть, как офицеров сбивают с ног мощные струи воды, но люди настойчиво устремляются к верхней площадке. Счастливцам, первым достигшим вершины, вручались ценные подарки. Надо сказать, что подобные факты биографии никак не отразились в творчестве поэта, однако Лермонтов всю жизнь помнил прелесть Петергофа; его перу принадлежит поэма «Петергофский праздник».

Чарующую прелесть водяного убранства резиденции показал на своем полотне «Большой Петергофский дворец» живописец Иван Константинович Айвазовский (1817–1900). Основное место на картине занимает изображение знаменитого фонтана Самсон и каскада, на фоне которого четко просматриваются изящные линии дворцового фасада. Каждая архитектурная деталь выписана с большой тщательностью.

Украинский поэт и живописец Тарас Григорьевич Шевченко (1814–1861) написал картину, в которой избрал темой один из эпизодов, связанных с пребыванием в Петергофе знаменитого полководца Александра Васильевича Суворова (1729/30—1800). Как известно, Суворов поступил на военную службу в 1745 г. Через несколько лет в составе лейб-гвардии Семеновского полка он прибыл в резиденцию. Обычно он стоял на карауле у Монплезира. Однажды летним днем мимо часовых проходила императрица Елизавета. Суворов так лихо отдал ей честь, что вызвал искреннее восхищение. Решив отблагодарить Суворова за отлично отданное приветствие, она протянула молодому солдату серебряный рубль. Однако Суворов отказался принять императорский подарок, мотивируя свое поведение тем, что караульный устав строго запрещает принимать деньги. Как раз этот момент показан на гравюре Шевченко, который вообще часто бывал в Петергофе. В повести «Княгиня» (1835) он замечает: «Видал я на своем веку порядочные сады, как, например, Уманский и Петергофский».

После падения царского режима в 1917 г. предпринимались достаточно робкие попытки систематизировать и описать несметные богатства дворца, однако они не увенчались успехом. Временное правительство опасалось приближения немцев, а потому распорядилось отправить сокровища Петергофа в Москву.

После Октябрьской революции, в мае 1918 г., по роскошным залам Большого Петергофского дворца впервые прошла экскурсия под флагами и с оркестром. Верхний сад, Нижний парк и парк Александрия получили статус музейных заповедников и парков культуры и отдыха. В бывших министерских, фрейлинских, флигель-адъютантских и других домах, принадлежавших придворному ведомству, разместили дома отдыха. В 1920 г. петергофские ценности возвратились из Москвы на свое исконное место.

С 1928 по 1941 г. на основе сложных научных изысканий проводились реставрационные работы, в результате которых были удалены позднейшие наслоения и воссоздана первоначальная планировка отдельных частей ансамбля. Самые значительные работы проводились в Большом дворце и Монплезире, в центральной части Нижнего парка и в Верхнем саду. В это же время от разросшихся елей была освобождена перспектива вдоль аллей Морского канала, воссоздан партер Верхнего сада, отремонтированы Большой каскад, стенки канала, фонтаны «Солнце», «Пирамида» и многие другие.

В годы Великой Отечественной войны, с сентября 1941 г. по январь 1944 г., Петергоф был разрушен и разграблен фашистами. Правда, уже с самых первых дней войны началась подготовка ценностей музея к эвакуации. В глубь страны успели переправить многочисленные произведения живописи, изделия из серебра и фарфора, ткани и мебель. На территориях Верхнего сада и Нижнего парка были устроены тайники, в которых удалось спрятать часть мраморных и бронзовых скульптур. Конечно, полностью укрыть сокровища Петергофа не представлялось возможным. Уже 23 сентября 1941 г. гитлеровские войска захватили город и превратили его в стратегический пункт. Жители города были выселены. Уже в первый день захвата Петергофа от попадания снаряда загорелся Большой дворец. Этот великолепный памятник русского зодчества горел три дня. Петергофцы долго видели зарево над дворцом. Главные архитектурные памятники превратились в руины. Особенно пострадал ансамбль Нижнего парка. Враги взорвали Большой дворец и Большой каскад, сожгли дворец Марли, Елизаветинский корпус Монплезира и оранжерею, разрушили Монплезир и Эрмитаж. С Большого каскада и других фонтанных сооружений они похитили монументальную скульптуру, в том числе и знаменитого «Самсона», вывели из строя фонтаны и водопроводную систему. Газоны, аллеи и парковые площади были испорчены и изрыты траншеями, противотанковыми рвами, заминированы. Погибли десять тысяч деревьев, что составляет более одной трети зеленого массива.

После освобождения Петергофа в 1945 г. он был переименован в Петродворец. Начались активные восстановительные работы. Первой разруху и страшное пепелище увидела М.А. Тихомирова, которая вместе с другими работниками музея в течение блокады прилагала все силы, чтобы сохранить экспонаты из Петергофа, что находились в Исаакиевском соборе. Свои воспоминания об этом тяжелом времени Тихомирова изложила в книге «Памятники. События. Люди».

На первом этапе в 1944–1945 гг. проводилось разминирование парка, расчистка аллей от завалов и зарослей, засыпка рвов, посадка деревьев, сбор сохранившихся фрагментов отделки зданий и установка на места спасенных статуй. В 1945 г. уже удалось открыть для посетителей Нижний парк, хотя внешний облик его все еще оставался плачевным. В то время, глядя на руины, оставшиеся от величественных памятников, было трудно представить, что когда-то они смогут возродиться в былом великолепии. Однако люди, измученные голодом и болезнями, жившие в страшных бытовых условиях, продолжали упорно вести восстановительные работы. Благодаря их самоотверженности и любви к выдающимся памятникам искусства и архитектуры стала возможной победа над невиданным хаосом развалин и обломков.

Второй этап восстановительных работ продолжался с 1945 по 1951 г. В это время реставрировались фонтаны, воссоздавалась утраченная декоративная скульптура. Наконец 26 августа 1946 г. были введены в действие Аллея фонтанов, Террасные и Итальянские («Чаши») фонтаны, водометы и водопады Большого каскада. А 14 сентября 1947 г. заработал фонтан с бронзовой группой «Самсон, разрывающий пасть льва». С 1947 по 1950 г. для Большого каскада изготавливались взамен похищенных декоративные детали: барельефы, гермы, маскароны, кронштейны, монументальные статуи «Тритоны», «Волхов», «Нева». В это же время начали функционировать крупнейшие фонтаны Нижнего парка: «Адам», «Ева», Менажерные, «Римские», «Нимфа», «Данаида», каскад «Золотая гора», фонтан-шутиха «Зонтик». В результате второго этапа реставрации возобновили действие семь фонтанов Монплезирского сада.

Третий этап реставрационных работ приходится на 1952–1957 гг. Продолжалось восстановление уже действующих фонтанов, водометов восточной и западной частей Нижнего парка и Верхнего сада. В это время свой первозданный облик обрели каскад «Шахматная гора», фонтаны «Пирамида», «Тритоны» у Марли, «Солнце», «Оранжерейный», «Нептун», фонтан-шутиха «Дубок» с тюльпанами. Главными в это время следует признать работы по восстановлению дворцовых зданий и павильонов.

Наиболее сложной реставрационной работой явилось воссоздание взорванной центральной части Большого дворца и его кровли. С 1952 по 1956 г. в основном завершилось восстановление фасадов всех дворцовых сооружений, относящихся к ансамблю XVIII столетия: в 1953 г. – Елизаветинского корпуса Монплезира, через год – дворца Марли и оранжереи, в 1956–1957 гг. – дворца Монплезир и примыкающих к нему Банного корпуса и Ассамблейного зала. В этот период удалось воссоздать золоченые купола Большого дворца, отреставрировать живопись и лепку Монплезира. На последнем этапе проводилось восстановление парадных интерьеров.

Большая заслуга в реставрации памятников Верхнего сада и Нижнего парка принадлежит архитекторам Андрею Андреевичу Олю (1883–1958), Василию Митрофановичу Савкову (1907–1978), Евгении Владимировне Казанской (1915–1996), Александру Эрнестовичу Гессену (1917–2001), Александру Александровичу Кедринскому (1917–2003). Воссоздать скульптуры, барельефы, вазы и декоративные детали удалось Василию Львовичу Симонову (1879–1960), Игорю Всеволодовичу Крестовскому (1893–1976), Николаю Васильевичу Дыдыкину (1894–1975), Виктору Вильгельмовичу Эллонену. В 1957 г. восхитительный фасад Большого дворца снова увенчал террасу над Большим каскадом, а в 1964 г. в его залы смогли войти первые посетители.

Архитектурный ансамбль Петродворца XVIII столетия включает два больших массива – Верхний сад и Нижний парк.

Весь ансамбль можно разделить на четыре относительно самостоятельных района: Верхний сад, Большой дворец с каскадом и каналом, Марли и Монплезир. Каждый из этих районов отличается большим художественным своеобразием оформления и своим специфическим назначением в общей системе загородной резиденции.

Как правило, осмотр Петродворца начинается с Нижнего парка, поскольку именно он является жемчужиной дворцового комплекса.

Нижний парк был предметом особой гордости Петра в силу своей исключительности: не каждый европейский монарх мог похвастаться приморским садом. Чтобы оформить въезд в свою резиденцию, Петр отдал приказ прорыть канал, который вел бы непосредственно от залива к парадному дворцу, а склон террасы украсить каскадами. Таким образом как бы подчеркивалась неразрывная связь царского дворца с морем, которое Петр так любил, и создавалось их воплощенное единство. Эту же идею развивали и многочисленные фонтаны, которые являли собой символ владычества России над морем. Эти дивные фонтаны заполняли все пространство, все парковые аллеи веселым шумом клокочущей воды и звучали как отзвук морских волн, набегающих на берег. Александр Николаевич Бенуа (1870–1960) отмечал: «Петергоф как бы родился из пены морской, как бы вызван к жизни велением могучего морского царя… Петергоф – резиденция царя морей. Фонтаны в Петегофе не придаток, а главное. Они являются символическим выражением водного царства, тучей брызг того моря, которое плещется у берегов Петергофа».

Надо сказать, что как Нижний парк, так и Верхний сад сохранили все основные особенности своих французских оригиналов. Конечно, к настоящему времени исчезли многие декоративные элементы – шпалеры, фигурно подстриженные деревья, крытые зеленые дорожки-берсо, садовые театры, зеленые салоны и кабинеты. Однако время не смогло уничтожить дивную архитектурную гармонию сада, созданного Леблоном – талантливым учеником прославленного творца версальских садов Андре Ленотра.

Нижний парк расположен на прибрежной полосе у подножия возвышенности. Его планировку определяют две системы аллей, расходящихся веером. Исходными центрами этих аллей являются Большой дворец и Марли. Основная ось первой системы аллей, ведущих к Монплезиру, Эрмитажу и фонтанам «Адам» и «Ева», – Аллея фонтанов с «Самсониевским» каналом, которая обращает взгляд зрителя на морские просторы. Во всю длину Нижнего парка, прорезая поперечные аллеи, вытянулась на 2 км Марлинская аллея, или, как ее называли во времена Петра I, Хребтовой пришпект. Это ось второй системы с боковыми «пришпективами»: Малибанской к Монплезиру и Березовой – к «Римским» фонтанам. Марлинская аллея с параллельно пролегающими возле нее дорожками для верховой езды и пешеходов пересекает соединяющую Монплезир с Руинным каскадом широкую Монплезирскую перспективу и заканчивается у ограды бывшего зверинца (парка Александрия) в том месте, где в 1740-х гг. стоял охотничий павильон Темпель.

Малибанская дорожка создавалась на искусственном валу. Эта одна из самых живописных дорог сада была обсажена ольховыми шпалерами и окаймлена деревянной балюстрадой. Свое название аллея получила еще в Петровскую эпоху. В своих поручениях «Что надлежит сделать в Петергофе и что доделать» Петр делал подробные указания об устройстве «игровых мест»: «Сделать к весне следующие, а где ставить, покажу, места: 1. Стол долгий, по чему бросают литусы. 2. Девять окошек, в которые катают шарики. 3. Доски и столбы изготовить к этой игре (четыре шара гоняют молотами), называемую малибанк». Эта игра – малибан, одна из разновидностей бильярда, – в это время пользовалась огромной популярностью в Европе. При Петре I малибан установили на прибрежной аллее. По наименованию игры получила название вся аллея.

Склоны возвышенности, где выстроен парадный дворец, украшают три мощных каскада – Большой, Руинный и Марлинский, террасы, лестницы и продольные спуски.

Эта схема планировки продумана настолько глубоко, что не прячет от зрителя ни одно садовое украшение, ни одну садовую деталь и выдержана в полном соответствии с правилами паркового строительства XVII–XVIII столетий. Четко просматриваются узоры Больших цветников, в середине которых над зеркалами бассейнов взметаются вверх струи водометов. Среди множества фонтанов сверкают золотом статуи, а на фоне темной зелени отчетливо выделяется мрамор Воронихинских колоннад.

Когда-то садовые деревья не скрывали живописных перспектив с завершающими их постройками. В это время Нижний парк с его каскадами и фонтанами, павильонами и статуями представлял собой, особенно если смотреть сверху, с террасы дворца, дивное зрелище. Петергоф поражал своей изысканной роскошью иностранных гостей, разрушая установившееся в Европе представление о дикости северной Московии, и утверждал права новой великой империи на почетное место среди старейших европейских монархий. Таким образом, петровская резиденция имела огромное политическое значение во времена ее основателя. Вот почему даже после смерти Петра I его преемники не скупились на расходование денежных средств для поддержания блистательной внешности Петергофа. С течением времени Большой дворец с Верхним садом и Нижним парком закрепил за собой парадное декоративное назначение и стал своеобразной династической реликвией, в то время как царское жилище в первой половине XIX столетия окончательно перенесли на территорию парка Александрия.

Для планировки центральной части парка характерно симметричное расположение его основных сооружений. Перед Большим каскадом расположены парные фонтаны «Чаши», «Нимфа» и «Данаида». С каждой стороны можно видеть одинаковые колоннады и равное число террасных фонтанов. Так, Большому каскаду в восточной части соответствует каскад «Шахматная гора», а в западной – «Золотая гора». Два последних находятся на одинаковом расстоянии от центра. Парные аллеи расходятся от Большого каскада наподобие радиуса; они соединяют центральную площадь с дворцом Монплезир, павильоном Эрмитаж, а также фонтанами «Адам» и «Ева».

Аллеи, ведущие к морю, пересекают три парковые перспективы – Морскую, Марлинскую и Малибанскую, которые берут свое начало у дворца Марли. Пересечение этих аллей и составляет основу планировки Нижнего парка. Аллеи завершаются у дворцов, каскадов и фонтанов.

Подобное построение парка со строгим соблюдением принципа симметрии, прямолинейности аллей с замкнутыми перспективами является характерной чертой, свойственной регулярному, или архитектурному, стилю в паркостроении.

Как правило, регулярные парки обладают площадками, аллеями и газонами с богатым скульптурным убранством, искусственно вырытыми водоемами строго геометрической формы, фонтанами и каскадами. Регулярные парки получили в России самое широкое распространение в начале XVIII столетия.

Нижний парк был расположен на низкой болотистой местности, поросшей редким смешанным лесом. Это потребовало выполнения тяжелых работ по осушению и повышению уровня всей территории, подсыпке растительного грунта, прорубке аллей, устройству цветников. Для высадки вдоль садовых аллей привозились на баржах и телегах многолетние деревья из Московской, Новгородской, Псковской губерний, Копорья, Ревеля, из Германии. Над планировкой парадного сада трудились выдающиеся садовые мастера Л. Гранихфельт, Антон Борисов, Семен Лукьянов, а также многие садоводы, имен которых история не сохранила, из подмосковных деревень Коломенское и Измайлово.

Конец ознакомительного фрагмента.

 Людовик XIV (1638–1715) – французский король с 1643 г.; вошел в историю под именем Король-Солнце; царствовал 72 года; при нем французский абсолютизм достиг своего высшего расцвета. Царствование Людовика – время значительного укрепления единства Франции, ее военной мощи, политического веса и интеллектуального престижа, расцвета культуры, вошло в историю как Великий век.

 В данном случае имеется ввиду Жюль Ардуэн-Мансар (1646–1708) – французский архитектор и градостроитель эпохи классицизма, двоюродный племянник строителя Сен-Жерманского дворца архитектора Франсуа Мансара; от присоединения дядиной фамилии получилась двойная, хотя архитектор предпочитал, чтобы его называли Мансаром. В 1675 г. Людовик XIV назначил Ардуэна-Мансара придворным архитектором. С 1678 г. он руководил работами в Версале, где им были созданы королевская часовня (1689–1710), Большой Трианон (1687), знаменитая Зеркальная галерея. Крупнейшая его работа – собор Дома инвалидов в Париже (1680–1706). Купол собора считается одним из самых совершенных сооружений французского классицизма. Ардуэн-Мансар был также автором проекта двух парижских площадей – Вандомской (1685–1701) и площади Побед (1685–1686). Вместе с Ж. Бофраном он построил кафедральный собор в Нанси (начат в 1703). До конца жизни Ардуэн-Мансар оставался любимцем Людовика XIV. В 1685 г. он стал «первым архитектором короля», а в 1699 г. – главным смотрителем королевских строительных работ. Дядя Ардуэна-Мансара – Франсуа Мансар (1598–1666) – великий французский архитектор, крупнейший мастер элегантного и сдержанного французского барокко, зачинатель традиций классицизма во Франции.

 Андре Ленотр (1613–1700) – великий французский садовод (ландшафтный архитектор); сын Жана Ленотра, главного садовника Тюильри при Людовике XIII; с 1645 г. – придворный садовод Людовика XIV; автор парка в Версале, Сент-Джеймского парка в Лондоне и Гринвичского парка; создатель системы регулярного французского парка, господствовавшей в Европе до середины XVIII в.

 Топинамбур – земляная груша или подсолнечник клубненосный. Родина растения – Северная Америка. Клубни топинамбура употребляют в пищу, по вкусу они похожи на кочерыжку капусты.

 Иван Алексеевич Лефорт – в 1730–1763 гг. был придворным архитектором с титулом советника торговли. До этого он занимался официальным приглашением для строительства Санкт-Петербурга «всякого звания мастеровых людей». В частности, в 1715 г. он подписал контракт с отцом Растрелли, который привез с собой сына – будущего великого архитектора, строителя Зимнего дворца, Екатерининского дворца в Царском Селе, Смольного монастыря и др.

 Конон Никитич Зотов (1690–1742) – сын учителя Петра I дьяка Никиты Моисеевича Зотова (? – 1718). В 1714 г. четырнадцатилетним подростком был направлен для обучения за границу. С 1715 г. жил во Франции, где изучал французские торговые уставы и занимался наймом мануфактурных и корабельных мастеров. Одновременно постоянно вмешивался в дела, не подлежавшие его компетенции, за что в конце концов был отозван в Россию. После кончины Петра I служил в Адмиралтействе обер-экипажмейстером, затем генерал-экипажмейстером.

 Карл-Фридрих, герцог Шлезвиг-Голштейн-Готторпский (1680–1749) – жених, а затем супруг старшей дочери Петра I Анны Петровны, отец императора Петра III.