Спиной откинувшись на спинку,
Сижу как в кресле самолета,
А рядом, в качестве пилота, –
Моя вторая половинка.
Да, за рулем машины, слева,
Сидит, слегка напряжена,
Словно на троне королева,
Водитель наш – моя жена!
Ее нога педаль сжимает,
Давя на тормоз и на газ…
А в солнечных очках играет
Луч солнца, не касаясь глаз.
А наши дети сзади где-то
Сиденье делят на двоих.
Мы из зимы сорвались в лето,
Поверьте, только ради них!
Каникул зимних две недели –
Настало время отдохнуть!
Вот мы с женой и захотели
Отправиться в столь дальний путь.
Снежинки покрыли капот и стекло,
Колеса в снегу – словно губы в помаде,
Навстречу ненастной погоде, назло
Мы мчимся стремительно по автостраде.
Вихрится за нами снежная пыль,
Не так уж и просто наш план поменять!
Увозит в Майами нас автомобиль
По интерстэйту девяносто пять.
Давя на педаль, разрезая простор,
Водитель везет во Флориду людей…
Стремительно вдаль «мерседеса» мотор
Несет нас своим табуном лошадей.
В комфортном салоне вздремнуть можно малость:
Ни скорость не чувствуется, ни усталость.
И лишь иногда можно притормозить,
Чтоб сэндвич поесть или кофе попить.
Меняются в окнах дорожные виды:
Места живописные – надо признать!
А мы осторожно до самой Флориды
По этой дороге весь день будем гнать.
Нью-Йорк и Нью-Джерси преодолены!
Отмерен колесами штат Пенсильвания.
Мы едем на юг по просторам страны,
Сверяя спидометром расстояния.
Стрелой пролетев через штат Делавэр,
Попутно заправив бензин в Мэриленде,
Я скинул мешающий мне пуловер
И ожил – как феникс в известной легенде.
По правому борту сейчас Вашингтон.
Туманом густым Капитолий укрылся.
Идем на обгон. Впереди – Пентагон
В вирджинском ландшафте расположился.
Прощай, Вашингтон! Позади Арлингтон.
А снег в Делавэре еще прекратился.
Обратной дорогой заедем в столицу…
Когда уже некуда будет спешить,
Мы сможем ее красотой насладиться,
Музеи и парки семьей посетить;
По улицам старым неспешно пройдем,
А будем успешны – зайдем в Белый дом.
Проездом дорога лежит через Ричмонд –
Столицу Вирджинии, город-герой!
Из школьной истории помню отлично
Про Север и Юг с их гражданской войной.
Места эти много боев повидали –
Победа досталась нелегкой ценой!
Бойцы за Америку кровь проливали,
Чтоб сделать свободной от рабства страной.
Заметно в дороге меняется климат.
Зима позади, но пока что не лето.
С широкой улыбкой нас жители примут,
Когда мы по-зимнему выйдем одеты.
«Откуда вы прибыли? – спросят ребята. –
Вы с этой планеты? Из зимнего штата?»
Мы умникам этим с улыбкой ответим:
«За ваши догадки – пятерка!
Мы с этой планеты!
Отправились в лето
Из зимнего штата Нью-Йорка!»
Пути проехав с половину,
Как на раздутых парусах,
Которым ветер дышит в спину,
Плывем сквозь хвойные леса:
– Откройте окна! Воздух дивный!
Зеленый лес. Дороги полоса…
Мы в штате Северная Каролина,
Где братьев Райт крылатая машина
Впервые покорила небеса.
– Вон там, меж сосен, два оленя,
Жуя листву, на нас глядят!
Как две оранжевые тени,
Застыв, среди стволов стоят.
– И шум машин их не пугает,
Стоят и кушают кусты…
Они, похоже, нас встречают!
Оленьи помыслы чисты!
Проехав город Фейетвилл,
По Южной едем Каролине…
Вдруг дождь как из ведра полил,
Забарабанив по машине.
Он смыл все брызги от земли,
Следы снегов на стороне,
Чтоб о зиме, сдается мне,
Мы даже вспомнить не смогли.
Ну как же это нам осмыслить?
Сильнейший ливень средь зимы!
С утра нам снег пришлось почистить,
А тут под дождь попали мы!
Закат над Южной Каролиной
Пылает розовым огнем.
Мы мчимся по дороге длинной,
Гонясь за уходящим днем.
Часов двенадцать уж в дороге,
Устали. Начало темнеть.
В коленях отекают ноги,
А нам пути осталась треть.
Наш путь лежит сквозь синь тумана:
Мост через реку, а за ней –
Штат Джорджия, город Саванна,
Раскинутый у океана,
Мерцает множеством огней!
– Возможно, в городке Саванне,
С колониальными домами,
Благоуханными садами,
Нам стоит ночку погостить?
Вкусить его ночные виды…
– Пардон! Но только без обиды.
Сейчас нам лучше поспешить,
Скорей добраться до Флориды
И зимний гардероб сменить.
Зеленый знак на темной трассе
Подбодрил нас и вдохновил:
Аж триста миль до Таллахасси,
А мы через сто сорок миль
Проедем город Джексонвилл!
Но в Джексонвилл мы не заедем.
Хоть мегаполис он, но беден –
С преступностью на высоте.
Заброшенных домов в нем много,
Бомжи гуляют по дорогам…
Откуда быть там красоте?
Пусть аргумент мой и банален,
А город слишком криминален!
На улице в нем в поздний час
Прохожих вряд ли мы увидим.
А как мы из машины выйдем?
Нет! Этот город не для нас.
Хвостовые огни, словно маки
Вдоль засаженной клумбы, алеют.
Пролетают машины и траки,
Опасаясь: к утру не успеют.
Пять часов нам еще до рассвета,
На исходе в машине бензин.
Мы почти что приехали в лето
И заехали в Сент-Августин.
Все пятнадцать часов просидели
В комфортабельном автомобиле,
До отеля дошли еле-еле
И почти что не ели, не пили.
Отоспимся на мягких перинах,
Нам ведь нужно чуть-чуть отдохнуть.
Ну а утром заправим машину
И все дружно отправимся в путь.
Рассказать вам о Сент-Августине?
В этот город влюбился я сразу.
Он с шестнадцатого века поныне
Здесь прижился – и стоит рассказа.
Пушек ряд и старинные здания,
Неприступного форта стена
У людей вызывают в сознании –
Не Америка тут, а Испания
В те далекие времена!
Основатель, Понсе де Леон,
Был когдатошний спутник Колумба.
Поглядите на памятник, вон
Он стоит – где цветочная клумба.
Как-то раз был Понсе де Леон
В величайшей когда-то Испании
Приглашен к королю Фердинанду,
Чтоб собрал он лихую команду
И отплыл за моря на задание
Отыскать молодильный фонтан.
Снаряженный в дорогу Хуан
Обещал королю не из жалости –
Для продления жизни, от старости –
Отыскать этот чудо-фонтан
Возле юго-востока Америки.
Вдруг, увидев оазис у берега,
Вдохновленный природой Хуан –
Друг морей и любитель корриды –
Поглядел сперва на океан,
На растений цветущие виды…
И назвал полуостров Флоридой!
Он ведь прибыл сюда основать
Этот город в шестнадцатом веке,
Чтобы было нам где ночевать.
Вот забота где о человеке!
А мы едем сейчас по мосту,
Выезжая из Сент-Августина.
Передать впечатления холсту –
Получилась бы чудо-картина!
Воротясь из заоблачной вахты,
Солнца луч, отражаясь в воде,
Озаряет плывущие яхты…
Нет такого пейзажа нигде!
Ах, какие тут виды и небо!
А на нем, словно пух, облака!
В этой части Флориды пока что я не был.
Это временно, только пока!
Ряды пальм вдоль проезжей дороги
Создают ощущение аллей.
Мы у лета сейчас на пороге,
И чем дальше – теплей и теплей.
Протянулись песчаные пляжи,
Омывающий их океан…
До чего ж живописны такие пейзажи!
Мы глядим и не верим глазам!
Пляж Нью-Смирна, где мы проезжаем,
Называют акульей столицей!
Здесь бы стоило остановиться,
Так как пляж просто неподражаем!
В его водах, открыв свои скулы,
Не страшась рыболовных сетей,
То и дело резвятся акулы –
Проплывая вблизи от людей.
Сквозь щелку окон приоткрытых
Машин проезжих шорох слышен.
Крадется солнышко к зениту –
Нагрев, как сковородку, крышу.
С усердьем малого ребенка,
Лохматя кудри, ветер рвется;
Подпрыгивая, гравий звонко
Из-под колес о днище бьется.
К концу подходит долгий путь,
Машин немного перед нами.
Осталось ведь совсем чуть-чуть –
И мы окажемся в Майами.
Вот и флоридская Ривьера!
Вот небоскребы стоят в ряд.
Живут в них все миллионеры
Десятилетия подряд.
Меж пальм сверкают волны синие,
Вдали белеют корабли…
Мы у воды, на первой линии,
Себе жилье приобрели.
Пейзажи здесь – не наглядеться!
Вид из окна – не передать!
Спешим, друзья, переодеться
И в океане понырять.
Ну чем не Пальма-де-Майорка?
Флорида вам приветы шлет!
Надеюсь, что зима Нью-Йорка
Нас две недельки подождет.
И вы последуйте примеру,
Совсем не надо лето ждать.
И во флоридскую Ривьеру
С семьей езжайте отдыхать!
В разгаре золотая осень.
Наводят много разных дум
Деревья желтые меж сосен,
А на часах всего лишь восемь,
Но я задумчив и угрюм.
Блуждая в парке по соседству,
Случайно вспомнил за ходьбой
Свое безоблачное детство,
Оставленное мне в наследство
Родителями и судьбой.
Сейчас мне помнится едва ли,
Как в выходные всей семьей
Мы в парке Горького гуляли,
Осенним воздухом дышали
С туманом легким над землей.
Вот я сквозь памяти туманы,
Бродя по листьям вдоль аллей,
Кладу в раздутые карманы
Подобранные мной каштаны
И жмени спелых желудей.
По ходу листья под ногами
Собрав в изысканный букет,
Дарю с улыбкой своей маме
С любвеобильными словами,
Услышанными мной в ответ.
Да, было время золотое!
От мыслей кругом голова.
Пытаюсь мамин голос вспомнить,
Чтобы себе его напомнить,
Но плохо слышатся слова.
Сейчас мне далеко за сорок,
Уже почти что пятьдесят.
Но если б знали вы, как дорог
Тот каждый день и мамин творог,
Что ел я сорок лет назад.
Промчались годы-ураганы,
И мамы уж давно как нет.
В Нью-Йорке не растут каштаны,
Чтоб запихать в свои карманы,
Но листьев я собрал букет.
Я помню, как дед дал мне в руки киянку
И стульчик, в который мог гвозди вбивать…
Я маленьким был и штаны наизнанку
В то время еще норовил надевать.
Но гвозди вбивать я примерно учился.
Тот стул деревянный сполна изгвоздил!
Мой дед своим внуком безмерно гордился,
А я первый опыт труда получил.
Любовь к искусству резчик внуку
Трудом пытался прививать:
Достав киянку и стамески,
Резцы для деревянной резки,
Учил его он терпеливо
Неспешно, ровно и красиво
Цветы на досках вырезать.
Колотит стамеску лихой молоток –
Усердие внука так нравится деду!
И вот на доске распустился цветок…
А внуком усвоен важнейший урок:
Трудом и терпением добыл он победу!
Я стою на широком балконе апрельской Флориды…
Здесь как летом жара, а в Нью-Йорке – апрель как февраль.
С высоты созерцаю живописные пляжные виды
И, прищурясь, с надеждой гляжу в океанскую даль.
За чертой горизонта вода омывает Багамы,
Топчаны в тени зонта – лежащих на пляже удел.
Я вчера не надел ни футболки, ни даже панамы
И, купаясь в лазурной воде, как всегда, обгорел.
На поверхности волн, отражаясь, луч солнца искрится.
Вдоль песчаных брегов распростерлись дома-великаны;
Я стою на балконе и гляжу, как летят вереницей
Мимо зданий, над пляжем любимые мной пеликаны.
Нежно радует глаз наблюдать, как летят эти птицы.
Неужели летать – это только лишь птичий удел?
О проекте
О подписке