Цитаты из книги «Япония. История и культура: от самураев до манги»

Культура империи и войны 1900–1940-е годы Правление императора Хирохито (1926–1989), известное под названием эпохи Сёва, было свидетелем резкого взлета и драматического падения японской военной мощи. Страна успешно вошла в число самых могущественных колониальных государств, когда эпоха империалистических колониальных захватов подходила к концу. Проводя экспансию, Япония вступила в конфликт с другими странами. Как и более ранние империалистические государства, Япония управляла своими колониями так, что развитие было смешано с подавлением, а взлеты — с жестокостью.

«Страница безумия» (1926) — художественный фильм Тэйносукэ Кинугасы. Немой авангардный фильм, изображающий жизнь в сумасшедшем доме. «Эрос плюс убийство» (1969) — художественный фильм Ёсисигэ Ёсиды. Беллетризованная биография анархиста Сакаэ Осуги; считается одним из самых показательных фильмов японского движения Новой волны. «Родиться-то я родился, но…» (1932) — художественный фильм Ясудзиро Одзу. Немой фильм о двух юных братьях, разочарованных рабской психологией, проявляемой их отцом на своем рабочем месте. «Империя чувств» (1977) — художественный фильм Нагисы Осимы о перипетиях взаимоотношений знаменитой Абэ Сады с ее любовником. «Кагэро-дза» (1981) — художественный фильм Сэйдзюна Судзуки. Рассказ о драматурге 1920-х годов, встретившем красивую женщину, которая, как он думает, является призраком его жены. «Краболов» (2009) — художественный фильм Сабу. Экранизация широко известного романа видного представителя японской пролетарской литературы Такидзи Кобаяси, изображающего мятеж рыбаков против ужасных условий труда на краболовном судне.

Таким образом, в эпоху Тайсё Токио и другие японские города переживали ускоренную урбанизацию, что стимулировало быстрое развитие общественного транспорта, массового потребления и средств массовой информации. Изменение облика столицы вследствие обширных разрушений, вызванных землетрясением 1923 года, позволило широко внедрить современные градостроительные элементы, например более широкие улицы и огромные торговые центры. Грамотное население все больше отстаивало собственные интересы, участвуя в разнообразных политических, трудовых и феминистских движениях. В сфере материальной культуры предпочтения среднего класса в еде, жилье, одежде и декоре часто представляли собой смешение японского и иностранного. Новые технологии — радио, фонограф и особенно кино — предлагали новые типы развлечений, однако не заменили полностью старые — театр Кабуки или эротическую культуру чайных домов, которая теперь переместились в кафе. Экономическое развитие государства и военные успехи за рубежом вызывали уверенность в собственной культурной самобытности, что выражалось как в антизападных настроениях, так и в ностальгии по деревенской жизни. Националистические заявления о культурной исключительности и расовой уникальности поддержат попытки государства рационализировать завоевания и контроль над ближайшими странами Восточной Азии, о чем подробнее см. в следующей главе.

И Янаги, и Янагита создали новую область японских исследований, пытаясь сконструировать современную японскую идентичность, основанную на традиционных сельских ценностях и практиках. Тем не менее их важнейшие достижения демонстрируют, насколько глубоким оказалось разделение городского и деревенского. Городские интеллектуалы, далекие от примитивных верований и повседневной нищеты, которые обычно характеризуют крестьянскую повседневность, ностальгически романтизировали сельскую жизнь, игнорируя настоящую бедность крестьян и их стремление к более справедливой жизни.

Янагита, считающийся отцом японской этнологии и фольклористики, испытал влияние европейского взлета популярности народных и волшебных сказок, произошедшего в XIX веке. Наиболее яркими представителями этого движения считают Ганса Христиана Андерсена и братьев Гримм.

Новый городской мир массового потребления и развлечений в 1920–1930-х годах все еще охватывал только 20% населения страны. Блестящие картинки богатой, волнующей городской жизни вызывали у сельского населения горькое чувство обиды. В провинции все еще не хватало многих базовых удобств — от современной медицинской помощи до гигиеничных систем водоснабжения и канализации. Крестьянам не доводилось пробовать новые экзотические блюда; их рацион был безвкусным и однообразным, многие страдали от недоедания. В эпоху Мэйдзи многие все еще смешивали рис с более дешевыми злаками — ячменем и просом. Однако уже к 1920-м годам даже самые бедные семьи-арендаторы, то есть те, кто тратил на еду половину своего дохода и более, в качестве стандарта «цивилизованной» еды следовали формуле «белый рис и три гарнира» (итидзю сансай, буквально «суп и три блюда»: т.е. суп, рис, соления и еще какое-то блюдо, рыба и т.п.). Однако их гарниры чаще всего представляли собой небольшое количество тофу или маринованные листья и плоды редиса. Основные продукты, такие как соевый соус, мисо и сахар, были предметами роскоши: они редко попадали на стол деревенской бедноты. Об обычной городской еде вроде мясных котлет, хлеба или мороженого им не приходилось даже мечтать. Растущий разрыв между городской и сельской жизнью превратился в огромный источник недовольства 80% населения, которое все еще проживало в деревнях. Это негодование вызвало поддержку военных фракций в 1930-х годах, поддерживавших идею экспансии на континент как средство улучшения жизни людей в сельской местности.

На антиамериканские настроения в Японии повлиял также американский закон об иммиграции 1924 года, направленный на сохранение идеала гомогенного белого населения в стране. В этом акте предпочтение отдавалось выходцам из Северной Европы: большие квоты были выделены на скандинавов с некоторым допуском людей из Восточной и Южной Европы. Иммиграция из Азии была полностью запрещена, и этот запрет был в первую очередь направлен на японцев, учитывая, что китайцы были официально исключены из этого списка еще в 1882 году. Многие японцы восприняли новый закон как глубокое оскорбление на почве расизма, равносильное объявлению войны между «белой» и «желтой» расами. Громкое самоубийство, выражавшее позицию против американского закона, наэлектризовало население, спровоцировав его на различные формы протеста. Были организованы массовые антиамериканские автопробеги, летом 1924 года распространился бойкот американских товаров и фильмов, подогреваемый широким освещением американского расизма в средствах массовой информации.

Антизападные настроения усилились в 1919 году, когда в ходе Парижской мирной конференции было отвергнуто поддерживаемое Японией положение о расовом равенстве в Версальском договоре.

«Перевал Номуги» (1979) — художественный фильм режиссера Сацуо Ямамото. Историческая драма о тяжком труде юных девушек, попавших в потогонную систему шелкопрядильных фабрик в начале 1900-х годов. «Бродяга Кэнсин» (2012) — художественный фильм режиссера Кэйси Отомо. История о бывшем наемном убийце, который в эпоху Мэйдзи странствует по стране, предлагая свою помощь тем, кто в ней нуждается. Основан на популярном сериале манга и аниме. «Табу» (1999) — художественный фильм режиссера Нагисы Осимы, повествует о гомосексуальных отношениях между Синсэнгуми в конце эпохи Токугава. «Рикша» (1958) — художественный фильм режиссера Хироси Инагаки, повествующий о бедном рикше, который становится приемным отцом мальчику из среднего класса в начале ХХ века. «Повесть о поздней хризантеме» (1939) — художественный фильм режиссера Кэндзи Мидзогути. Мелодрама о семье актеров Кабуки в Токио и Осаке, действие происходит около 1885 года.

После реставрации Мэйдзи синтоизм стали воспринимать скорее как инструмент объединения нации под предводительством императора, смешанный с поклонением ками, культом предков и верностью семье и нации.