Цитаты из книги «Япония. История и культура: от самураев до манги»

Процессии санкин котай были «демонстрацией силы», символизируя одновременно мощь режима Токугава, полновластного хозяина в своей стране, объединяющего страну и управляющего ею, и богатство и статус конкретного даймё1. Самым популярным развлечением в Эдо было смотреть, как процессии выезжают из города и въезжают в него.

Одним из самых примечательных инструментов контроля над даймё была система заложничества санкин котай — «поочередное присутствие». Согласно этой практике, даймё были обязаны год через год проживать в Эдо поблизости от сёгуна, а также содержать в Эдо усадьбы, в которых постоянно жили их жены и дети в качестве заложников.

Контроль над приблизительно 250 даймё, независимо управлявшими примерно 80% страны, был важнейшей задачей. С восшествием на трон нового сёгуна каждый даймё должен был присягнуть ему на верность; взамен он получал свидетельство о правах на доходы в своем княжестве. Недостойное поведение наказывалось лишением владений или ограничением их территории либо переводом даймё в новые владения.

Чтобы поддерживать свою исключительную власть при новом порядке, сёгунат Токугава ограничил влияние конкурентов — придворных, буддийских храмов и даймё.

Чтобы избежать интриг, тайных союзов и восстаний вассалов против сюзеренов, которыми изобиловала эпоха Сэнгоку, Токугава создали мощную систему сыска и полицейский аппарат, включавший шпионскую сеть, инспекторов и цензоров на всех уровнях. Эти инспекторы под названием мэцукэ (буквально «цепляться глазами») тщательно следили за деятельностью даймё, вассалов Токугавы и официальных лиц сёгуната. В каждой провинции, кроме того, была собственная сеть инспекторов и шпионов для внутреннего контроля. Деревенские и городские жители были сгруппированы по пять или более дворов (гонин гуми), несших коллективную ответственность за всех своих членов. Таким образом был создан механизм круговой поруки среди населения. В некотором смысле инспекторы мэцукэ были наследниками знаменитой, но исторически малозначимой традиции ниндзя, или синоби.

Старшие государственные советники (родзю) — их было пять или шесть — назначались из числа ближайших союзников сёгуна, обладавших значительными доходами (фудай даймё — «наследственные даймё», союзники Иэясу в битве при Сэкигахара). Они ведали государственным управлением и внутренними делами, внешними связями, обороной и контролем над даймё. Родзю исполняли свои обязанности посменно на протяжении месяца, чтобы избежать слишком большой концентрации власти в руках узкого круга лиц. Другие важные должности, например управляющие главными городами, также принадлежали к фудай даймё. Тех же даймё, которых Токугава считали потенциальной угрозой своей власти (тодзама даймё — «внешние даймё», противники Иэясу и их потомки), держали на коротком поводке — они не имели права занимать должности в аппарате сёгуната. Тодзама даймё владели 11 из 16 самых крупных и богатых провинций, но при этом на периферии основных островов.

Система правления, установленная Иэясу, иногда называется системой бакухан (бакуфу-княжества). Система управления включала два основных политических механизма: сёгунат Токугава и подчиненные ему княжества (хан) во главе с даймё. Сёгунат редко напрямую вмешивался во внутренние дела княжеств, предоставляя даймё некоторую автономию, однако строго следили за тем, чтобы все даймё приносили каждому сёгуну вассальную клятву, соглашаясь следовать определенным основным правилам, таким как поддержание порядка на своих землях, предоставление военной помощи по запросу сёгуната, участие в содержании крепостей сёгунов, императорских дворцов и общественных зданий, с предоставлением для этого финансовой помощи, строительных материалов и рабочей силы. Если результаты их деятельности не удовлетворяли сёгуна, даймё могли перевести в менее выгодные владения или вовсе лишить княжества. Будучи верховным военачальником воинского сословия Японии, сёгун, в свою очередь, обязывался поддерживать закон и порядок на территории своей страны, равно как и контролировать иностранную торговлю и дипломатические отношения. Для выполнения этих функций сёгунат создал институции для трех важнейших сфер: администрирования, внешней политики и управления подданными. Кроме того, эти институции контролировали возможное возникновение властных центров, которые угрожали предыдущим режимам, таких как Императорский двор, буддийские храмы и особенно кланы других даймё, которые представляли наибольшую опасность, поскольку в их руках все еще была военная и экономическая власть. У сёгуната не было абсолютного доминирования в военной силе: из 200 000 самураев в Японии войска Токугавы насчитывали около 60 000. Таким образом, власть Токугава держалась на поддержке, оказываемой остальными даймё.

Три века правления Токугава были временем мира и процветания, когда насилие практически оказалось вне закона. Будучи первым стабильным национальным правительством после столетия кровопролитных гражданских войн, сёгунат объединил все автономные японские земли в единое государство. Многие стратегии, разработанные Иэясу и его сыновьями, были направлены на поддержание статус-кво этого государства, в котором клан Токугава оказывался главной силой. Тем самым сёгунат держал под контролем возможных соперников из числа придворных, даймё и буддийских монастырей и создал хитроумные системы для поддержания идентичности четырех сословий — самураев, крестьян, ремесленников и купцов. Со временем воины стали бюрократизированным сословием и скорее занимали наследственные официальные должности с таким же наследственным жалованьем, нежели были собственно воинами.

Сёгунат Токугава (1603–1867) был последним и самым долговечным из трех японских военных режимов. Многие ключевые аспекты политической, социальной и административной политики были заложены при Нобунаге и Хидэёси.

Тем не менее власть Асикага над страной никогда не достигала уровня их предшественников Камакура: у них не было ни обширных земельных угодий, ни собственной значимой военной силы.