Цитаты из книг автора «Нэнси Дж. Догерти»

терапевт может быть зачарован примитивной харизмой, исходящей от психопатического человека. Наблюдать за человеком, отождествляющим себя с архетипом, захватывающе и опасно – все равно, что увидеть Медузу Горгону или впасть в транс при виде Дракулы. Терапевта может восхитить дерзость пациента или взволновать умение «играть с огнем»[46]. Терапевта может возбудить агрессивная сексуальность пациента. Последствия этой контрпереносной ловушки могут быть совершенно неожиданными.

В связи с этим мы настоятельно советуем проводить структурированное интервью, выявляющее наличие психопатии[45]. Одним из ее признаков является асоциальное поведение в период до 15 лет. К такому типу поведения, в частности, относятся: жестокое обращение с людьми или животными, поджоги, правонарушения или прогуливание занятий в школе. Отсутствие эмпатии и беспокойства также входит в число основных симптомов, предупреждающих о диагнозе «психопатия». Наличие депрессии или беспокойства практически сразу исключает диагноз «психопатия». Депрессия, как правило, указывает на развитое Супер-Эго и способность к раскаянию, а беспокойство, в свою очередь, – на озабоченность собственным поведением и его последствиями. Еще один симптом, служащий противопоказанием к психотерапии, – садистическая жестокость. Важно принять как данность тот факт, что мы не можем помочь всем, и в ряде случаев уместно и совершенно этично рекомендовать отказ от психотерапии.

И у нее возникла ассоциация, она вспомнила, что когда-то читала о том, как представители некоторых племен отказываются фотографироваться; они считают, что фотография забирает часть их души. На мой вопрос «Неужели каждый раз, рассказывая мне о детстве, она чувствовала, будто я забираю часть ее души?» она ответила с нескрываемым сарказмом: «Уж не думаете ли вы, что я верю в этот бред?.. И даже если бы верила, то никогда и никому не позволила бы сфотографировать себя, пока не подготовилась бы как следует и не уложила бы волосы как надо!». Но когда я высказала предположением о том, что, делясь со мной тяжелыми воспоминаниями о детстве, она как будто позволяла мне фотографировать ее без прически

Некоторые считают психопатов неизлечимыми; и во многих случаях это именно так. Для работы с психопатами требуются специфические навыки, и не все клиницисты ими владеют. Если пациент оценивается как излечимый, то терапевт-аналитик по обыкновению настраивается на установление личного контакта с формированием переноса для опосредования архетипической энергии. Однако стремление к господству, присущее этому паттерну отношений, чрезвычайно затрудняет образование терапевтического альянса. Специалисты, успешно лечащие психопатов, рассказывают, казалось бы, о парадоксальной терапевтической методике. Суть ее заключается в том, что терапевту не нужно стремиться что-то изменить. Он должен отказаться от роли целителя и/или спасителя. Эмпатия не эффективна: истолковывается пациентом как проявление слабости и лишь усиливает презрение, которое он испытывает к окружающим. Для терапевта, пришедшего в профессию с намерением исцелять и заботиться о других, такая ситуация становится серьезным испытанием. Наибольшую заинтересованность пациент проявляет тогда, когда терапевт может показать, что ему известно, в чем состоит личный интерес пациента. Только видя твердость терапевта, его не вызывающую сомнений честность, способность постоянно и жестко держать границы, пациент со временем может понять, что терапевт, помимо того, что удовлетворяет его хищнические потребности, может предложить ему кое-что еще. Честное и уважительное отношение терапевта к пациенту может содействовать постепенному установлению личного контакта, что, в свою очередь, может способствовать появлению зачатков переноса. Любая перемена в пациенте с психопатическим личностным расстройством достигается с большим трудом и случается крайне редко. Более развитый пациент с базовой психопатической структурой характера может обладать некоторой способностью к установлению отношений и, следовательно, к развитию. Трансформация возможна, только если пациент, которого вынуждают на это жизненные обстоятельства, способен уступить и пережить тяжелую депрессию, вероятно, даже близкую к психозу, чтобы осознать и принять свой паттерн хотя бы отчасти, в результате чего у него может появиться некоторая способность испытывать привязанность.

Люди с психопатическим расстройством в отличие от представителей других паттернов наиболее склонны к совершению агрессивных действий, «хладнокровных» и хищнических по своей сути, нежели «теплокровных» и аффективных (Meloy, 1988). Эти два противоположных вида агрессивности имеют разную нейроанатомическую основу. Хищническая агрессивность заключается в том, чтобы найти, выждать, проследить, а затем напасть на жертву с намерением уничтожить ее. Затаенное дыхание и бесшумная поступь хищника свидетельствуют о низком уровне аффективного и физиологического возбуждения. Аффективная агрессивность возникает при переживании внутренней или внешней угрозы, в результате чего сильно активизируется деятельность автономной нервной системы и принимается поза нападения или обороны: учащается сердцебиение, дыхание становится прерывистым, возрастает тревога. «Хищническая агрессия – это отличительный признак психопатического человека, будь то примитивный акт насилия над посторонним или продуманно утонченный акт мести в отношении своего бизнес-партнера» (Meloy, 1988, р. 22).

для людей с психопатическим расстройством характера свойственна усеченная связь нейронных сетей с лимбическими структурами. Но, пожалуй, самым поразительным является тот факт, что у них общая масса сформировавшегося мозга меньше в сравнении с общей нормой. Еще одно известное клиническое наблюдение касается эмоций, которые вызывает пристальный взгляд таких пациентов: Рептильный, хищнический взгляд [психопата] в известном смысле является полной противоположностью нежному взгляду ребенка, смотрящего в глаза матери. Нарождающееся Я отражается как объект охоты, а не любви. Застывший взгляд психопата передает предвкушение инстинктивного удовольствия, а не эмпатическую заботу. В этом взаимодействии двух существ главным является власть, а не привязанность.

Если здоровый ребенок сталкивается с внушающими страх опекунами, то у него не складываются столь необходимые привязанности, которые содействуют эмоциональному развитию и формированию зрелой нервной системы. Ребенок упускает важный период развития. Поскольку нейронные сети недоиспользуются, происходит их усечение. Если бы они сформировались целиком, то смогли бы соединить отделы мозгового ствола с лимбической системой. Другими словами, множество аксональных нейронов, которыми располагает нервная система ребенка, не используются и атрофируются. В конечном итоге получается, что активированные отделы мозгового ствола включаются в систему, но при этом полностью не соединяются с лимбическими структурами мозга (Schore, 2003b; Siegel, 2003). Если эта важная связь не восполняется, то формируется антагонистический паттерн отношений. Таким образом, в идеале при переживании опасных ситуаций ребенка могло бы затоплять чувство страха, ложь наполняла бы его беспокойством, а чувство стыда или вины, как полагается, не давало бы ему для собственной выгоды совершать обманные действия в отношении других. Однако эмоциональная недоразвитость людей с антагонистическим паттерном позволяет им совершать хищнические действия, не страдая от аффективного давления. У людей с психопатической и альфа-нарциссической структурой характера активность мозга держится на среднем уровне либо на уровне выше среднего, а активность слаборазвитых лимбических нейронных связей – на уровне ниже среднего. Неудачи в обретении привязанности влекут проблемы с интернализацией, которые, в свою очередь, приводят к тому, что не формируется Супер-Эго. При отсутствии функционирующего Супер-Эго, то есть в состоянии, которое Кернберг назвал «патологией Супер-Эго», человек способен манипулировать другими или эксплуатировать их, не испытывая чувства вины или угрызений совести (Kernberg, 1975).

Но если нарождающееся сознание ребенка, обладающего индивидуальным темпераментом и генетическим кодом, встречается с враждебной и опасной средой или опекунами, то закладывается склонность к насилию (Cleckly, 1976; Millon, 1981; Schore, 2003c). Враждебные или совершенно безразличные родители могут нанести травму, последствия которой будут испытывать на себе следующие поколения. После получения травмы у ребенка возникает потребность в уединении, которое соседствует с ненавистью, страхом, стыдом и отчаянием… которые должны остаться незаметными для окружающих, прежде всего, для него самого» (Grand, 2000, р. 4).

Как уже говорилось, развитию эмоций и нервной системы способствует ощущение человеческой привязанности. В идеале на первом году жизни отделы нервной системы, связанные с переживаниями, формируются благодаря последовательному, поступательному выстраиванию привязанности между матерью и ребенком, что запускает или активирует образование нейронных связей между мозговым стволом и лимбическими структурами.

Еще одна очень загадочная фигура – это вампир. Этот хищник, пришедший из потустороннего мира, живет как паразит, высасывая кровь, силы и энергию из других. Бессмертное существо, не живое, не мертвое. Он обитает в сумеречном царстве и обречен забирать чужие жизни. Если ребенок отождествляет себя с этой жуткой фигурой, он становится одним из живых мертвецов. Его жизнь пуста, поскольку ему не доступно проживание в полной мере многообразной и богатой по содержанию эмоциональной жизни. В действительности именно отсутствие активной эмоциональной жизни приводит к скуке, которая и провоцирует манипуляции другими ради забавы, а также садомазохистское отыгрывание. Таким образом, психопатический человек сталкивается с тремя мощными процессами, которые активно препятствуют развитию сознания. Для людей с антагонистическим паттерном отношений типично состояние, при котором противоположности в бессознательном остаются недифференцированными. Зарождающееся индивидуальное сознание в критический период, когда нормальный 9-месячный ребенок испытывает страх перед незнакомыми людьми, идентифицируется с архетипом чужого (хищника), и развитие прекращается. Отождествление с нечеловеческой сущностью мешает нормальным взаимодействиям с другими людьми и накрывает сознание пеленой.