О лжепастырях и пастырских заблуждениях

Бывает так, что беседуешь с человеком, и он говорит: «Я слушал такие-то лекции и чувствовал, что они мне приносят пользу, а потом узнал о том, что, оказывается, этот батюшка очень сомнительных взглядов. Есть статьи, опровергающие в его речах такие-то моменты. Можно ли его слушать и читать?»

Как в этом всем разобраться? Если с книгами всё более-менее понятно, и мы вольны выбирать ту литературу, которая перед изданием была рассмотрена экспертами и получила церковный гриф, то лекции, проповеди, беседы, документальные фильмы, рассчитанные на верующих людей, которые в огромном количестве можно найти на YouTube и других ресурсах Интернета, никем не рецензируются. Поэтому нам самим нужно приобретать знания и опыт, позволяющие определить, преподает ли нам человек православное учение о спасении или пытается под видом его преподнести нечто, истинной и здравой церковной жизни чуждое. И есть в связи с этим то, чему мы должны найти место в своей жизни, чтобы не подвергнуться заблуждениям.

Прежде всего, нужно правильно выбирать для себя круг чтения.

Когда человек хорошо знает Священное Писание Нового Завета, когда он вдумчиво прочел хотя бы одно фундаментальное толкование на Евангелие и понимает, как те или иные его фрагменты толкуются не произвольно, а в традиции Православной Церкви, ему уже трудно навязать какое-то иное видение.

Когда человек к тому же читает святых отцов, он не только становится обладателем определённого объёма информации, но и, безусловно, напитывается тем духом, в котором жили и которым питались эти отцы. И у него появляется навык к определению того, каким духом проникнуты писания, слова различных людей. Может быть, человек не сможет понять, что именно не так, но у него возникнет ощущение, что имеет место какая-то подмена, и он сможет уберечься от того вредного действия, которое на него эта книга или видеозапись могла оказать, и, возможно, предупредить других людей.

Другой важный момент заключается в том, чтобы отдавать себе отчет: священник – такой же человек, как и все люди, он ровным счётом ничем от всех остальных христиан не отличается, кроме дара – и в то же время права и обязанности – совершать Таинства. Его человеческие ошибки, его земное несовершенство, его страсти и грехи никуда после рукоположения не исчезают. Естественно, священник призван к жизни максимально внимательной, ответственной, серьёзной. Естественно, что у него есть тот опыт, которого нет у людей, просто приходящих в храм, – то, что мы называем опытом пастырским. Безусловно, если священник служит искренне и понимает, что он является помощником в деле соединения со Христом для всех приходящих людей, то он может получить от Бога и какие-то ещё дары, которых у него первоначально не было. Он приобретает способность увидеть нечто сокрытое в собеседнике, у него появляется умение помочь другому человеку, направить его на путь исправления, он ощущает в своём сердце сострадание и любовь. Но, повторюсь, никаких принципиальных отличий между «просто христианином» и священником нет. И если священник, напротив, это отличие старательно подчеркивает, если он приводит его как некий железобетонный аргумент, отстаивая свою позицию, мы очевидно имеем дело с пастырством нездоровым.

И ещё: нужно всегда с большой осторожностью относиться к тем людям, которые вдруг появляются из ниоткуда и начинают говорить громче всех. Как только начинаются какие-то лозунги, как только проповедь становится похожей на речь с броневика, стоит остановиться и задуматься: что это за человек и почему он так говорит? Есть такая известная песня Александра Галича, она начинается замечательными словами: «Не надо, люди, бояться». И этот автор, имеющий, несомненно, большой жизненный опыт, говорит о том, что бояться – а я бы сказал остерегаться – нужно только в одном случае: когда мы имеем дело с человеком, который с непоколебимой уверенностью говорит: «Идите, люди, за мной, я вас научу, как надо!». Священник в принципе, по предназначению своему не ведёт за собой – он помогает человеку прийти своим собственным путём ко Христу. Если же он поступает иначе, то, может быть, и не имеет дурных намерений, но он обязательно заблудится и, как следствие, заблудятся те, кто идёт вслед за ним.

Стоит помнить, что никто из тех подвижников, которые, по выражению святителя Игнатия (Брянчанинова), имели помазание Духа, никаких речей с броневика не произносил. Ни для кого из них аудитория – тем более максимально широкая аудитория – не была самоцелью, причем нельзя сказать, что это были люди, обделённые даром слова. Они произносили проповеди, когда этого требовал их пастырский долг, и вкладывали в них глубокий смысл, но они не стремились стать заметнее других.

И конечно, если речь идёт о священнике, мы можем и должны поинтересоваться: в каком храме он является клириком или настоятелем, каков его приход, есть ли в этом приходе какая-то общая жизнь? Ведь конкретный храм, паства – это то, что вверено священнику непосредственно, это пространство, где наиболее зримо должны являться плоды его проповеди и пастырской деятельности. И если тот или иной проповедник и церковный деятель постоянно выступает в других городах и даже странах, если он пытается формировать некую виртуальную общину своих последователей, но при этом в своём храме не потрудился либо не смог создать полноценный, крепкий, дружный, деятельный приход или хотя бы все условия для того, чтобы он формировался, это, безусловно, ни о чем хорошем не говорит.

Кроме всего прочего, я бы посоветовал обращать внимание на то, что рассказывает такой человек о своей жизни. Люди, проповедующие какие-то сомнительные с духовной точки зрения вещи, нередко в своей биографии в чём-то лгут и, как следствие, путаются в её фактах. К примеру, в одном выступлении проповедник рассказывает, что подвизался на Афоне, а в другом – что в тот же самый период несколько раз был там в паломнических поездках. Стоит поинтересоваться, откуда вообще появился тот или иной «лектор», не принадлежал ли он когда-либо к каким-то сомнительным оккультным или деструктивным группам – если это имело место, то могло так или иначе отразиться на его взглядах. Если мы знаем, что священник не раз переходил из юрисдикции в юрисдикцию, это тоже должно явиться настораживающим фактором. Было ли это вызвано обстоятельствами жизни или весь жизненный путь этого человека – непрекращающиеся конфликты?

Ко всему этому нужно отнестись серьезно потому, что,

если говорить о жизни духовной, даже короткое время пребывания в заблуждении может очень сильно изуродовать душу человека.

Кто-то получает превратное представление о христианстве, которое ему трудно бывает изжить даже когда он живет уже нормальной церковной жизнью. А кто-то и вовсе приобретает стойкое отторжение от всего церковного, пережив такую ошибку. Полностью отрезвиться от заблуждений бывает достаточно трудно.

Как человек – священник и зачастую монах – становится на нездравый проповеднический путь? Думаю, что здесь уместно вспомнить образ, который мы находим у преподобного Марка Подвижника: когда человек приобретает богословские знания, которые не подкреплены опытом, они становятся для него острым жезлом, который при попытке опереться лишь протыкает руку. Что-то подобное происходит и с теми современными публицистами, которые, получив некоторый – как им кажется, удовлетворительный – объем книжных знаний, считают это достаточным для того, чтобы начать богословствовать. При этом порой бывает так: человек какое-то время очень активно публикуется, а потом – пропадает совсем. И оказывается, что он либо замолчал, переживая глубокий внутренний кризис, либо решил, что Церковь «слишком несовершенна» и удалился в раскол или в мир, либо впал в ересь и был запрещён в служении. Впрочем, не стоит смущаться, если нам чьи-то статьи и проповеди приносили пользу, мы находили их вполне соответствующими православному вероучению, а потом этот священник покинул лоно Церкви или создал вокруг себя некую сомнительную, на грани секты, группу последователей. Никто не знает, что будет с нами самими или с кем-то из окружающих завтра или послезавтра, никому из нас не гарантировано, что он никогда не падёт. И если мы посмотрим на историю Церкви. то увидим достаточно много церковных авторов, причем совершенно замечательных, которые впоследствии от Церкви отпали, уйдя в еретические заблуждения. К примеру, есть такой духовный писатель – авва Евагрий Понтийский. Многие из нас читали его «Сто глав о деятельной жизни», а между тем он был осужден на одном из Соборов как еретик. Это осуждение – спорный для историков момент, потому что ему подверглись некоторые его писания, но никто не знает, был ли он согласен с ними на момент своей смерти. Однако это наглядно показывает, что и такие вещи бывают и нет смысла подвергать забвению всё наследие того или иного автора.

Примерно то же самое можно сказать и о противоречиях. Порой люди очень пугаются, когда видят, что два церковных автора, которых они читают и глубоко воспринимают, в чём- то противоречат друг другу. На самом деле это не означает, что один из них – лжепастырь. Противоречия в церковной жизни присутствовали всегда. Более того, если совершенно никаких противоречий нет, это говорит о замирании жизни как таковой, её динамики. Весь вопрос в том, чего касаются эти противоречия. Если речь идёт о действительно христианских авторах, о главном они будут думать одинаково, а о частностях мыслить по-разному, притом отдавая себе отчет в том, что это действительно частности, и не пытаясь поставить их во главу угла. В качестве примера можно привести святителя Феофана Затворника и святителя Игнатия (Брянчанинова) – в их трудах не трудно найти некоторые разногласия по вопросу о природе и существе духов, и не только по этому поводу они друг с другом полемизировали, но и по ряду других. И вместе с тем это два замечательных угодника Божия, и перед нами не стоит вопроса о том, что сочинения одного из них более душеполезны, а другого – менее.

Однако всё это не исключает того, что у сегодняшних авторов могут быть действительно критичные противоречия как между собой, так и с мыслью святоотеческой. Не стоит абсолютизировать компетентность редакторов церковных изданий и многочисленных православных сайтов – порою и они совершают ошибки, публикуя нечто могущее ввести аудиторию в соблазн. Это отражает состояние нашего церковного общества в целом. И путь к преодолению этого для всех нас только один: быть как можно в большей степени не номинальными христианами, а реальными и живыми, наполненными не только представлениями, почерпнутыми из публицистических статей, но благодатью и духом евангельским.