Пустой дом

Подземный тоннель вывел Кита Сентуриона и его спутников из замка Коппа прямо на берег Нои. Ночь выдалась особенно холодной. Джемай бездумно поймал на ладонь снежинку.

– Значит, твой целитель Понс почувствовал опасность, исходящую от верховного министра?

– Он увидел, как тебе причиняют боль, если быть точным, – сказал Кит, плотнее кутаясь в плащ.

– Это трудно объяснить, поскольку вы не присутствовали во дворце Сентуриона в ночь гибели верховного целителя Старрика, – заметил Понс. Он повернулся спиной к реке и зашагал в сторону холмов, очертания которых темным сгустком маячили на востоке.

– Ему точно нужен только я? Моей матери ничто не угрожает?

– Ее я не видел, – ответил Понс, ускоряя шаг, чтобы хоть как-то согреться.

– Куда мы направляемся?

– Я должен вернуться в Сентурию, – тихо проговорил Кит. – Убедиться, что с Бланкой всё в порядке. Год на исходе. И что-то изменилось. Непоправимо.

Джемай поежился. Он уже жалел, что покинул замок деда с этими странными молодыми людьми. Похоже, они не более адекватны, чем его свихнувшийся целитель Каллит. К тому же юноша подозревал, что провизия в их дорожных мешках украдена из кухни старика Коппа.

Еды хватило на неделю, за которую путники обогнули озеро Первых Людей и углубились в ущелье плато, занимавшего центральную часть министерии Сентуриона. Еще через два дня они наткнулись на замок какого-то всадника, у стен которого ютились дома вольных людей. Понс раздобыл там черствый хлеб и сушеные яблоки.

– Люди говорят, что министр войны лишился рассудка из-за внезапной кончины твоей тети, – сообщил целитель, помогая Киту разводить костер. – Мне правда очень жаль.

– Тетушка Тея умерла? – прошептал молодой человек и взглянул на притихшего Джемая. – Если это не твой отец, остается только Друэлл Хорти. Он – верховный министр!

– И он намерен жениться на госпоже Бланке, – удрученно добавил Понс.

– Нет! – в один голос вскричали Кит и Джемай.

– Я не смог выяснить, где она – в Сентурии или в Карраке. Но в любом случае скоро Друэлл увезет ее в Хорт.

– Тысяча черных дыр! А Джад? Ты узнал что-нибудь про него?

Понс лишь развел руками.

– Мне нужно к отцу и брату, – твердо сказал Джемай. – Раз Великий Совет окончен, они должны вернуться в Гарду.

– Мы ушли уже слишком далеко на восток, – возразил Кит. – Доберемся до моего дворца вместе. Оттуда я переправлю тебя домой.

Джемай угрюмо кивнул: у него не было выбора.

Однако до Сентурии они не дошли. В деревушке, расположенной в четырех лигах к северу от озера Льога, где Кит обменял фамильный перстень на хлеб и холодное мясо, жена мельника предупредила странников о том, что все крупные города Атрии, по слухам, наводнили целители, верные верховному министру.

– Говорят, синие плащи ловят людей на улицах, силой мысли заставляют их чувствовать невыносимую боль и давать нерушимую клятву верности верховному министру. Когда он призовет, им придется вступить в его армию.

– А в лесах рыщут головорезы, которые нападают на честных торговцев и странствующих наставников, – добавил мельник, жуя табак. Сплюнув, он с сомнением оглядел Кита и его спутников. – Я б на вашем месте остался здесь и поискал работу. Нимее, кажись, нужны помощники. У ней в прошлом месяце муж помер, и сын хворает.

Кит поблагодарил мельника и его жену, но всё же принял решение не задерживаться в деревушке. Друзья спустились с холма, где росли голубые ели, припорошенные снегом, и свернули в лес, через который пролегал кратчайший путь до столицы министерии Сентуриона. Снега здесь не было, под ногами хрустели сосновые иголки, и стало как будто теплее. Кит и Джемай приободрились, только Понс хранил угрюмое молчание. Что-то его беспокоило.

Путники переночевали, как обычно, у костра, а уже наутро, двинувшись дальше, вдруг заметили за стволами каменное строение. Подойдя ближе, они увидели высокий частокол, за которым возвышался двухэтажный дом. Молодой Сентурион узнал его.

– Дом Легаса! – радостно воскликнул Кит и пояснил. – Легас был всадником моего отца. Однажды мы останавливались здесь, и он организовал нам превосходную охоту.

– Думаешь, он не откажется нас накормить? – спросил Джемай.

– Уверен, что нет, – Кит толкнул створку ворот. Она поддалась, и молодые люди прошли во двор.

Им сразу же бросились в глаза тела охотничьих псов, судя по всему, совсем недавно зарубленных мечами. Конюшня пустовала, а дом с закрытыми ставнями выглядел покинутым. Понс случайно наступил в лужу крови и испуганно попятился.

– Что здесь произошло? – пробормотал Кит.

– Кажется, нам лучше уйти, – заметил Джемай, отступая к воротам следом за Понсом.

Сентурион не стал возражать. Однако через несколько минут навстречу им из-за деревьев выскочила молодая женщина с перекошенным от страха лицом, а за ней – не менее перепуганный мужчина.

– Спасайтесь! Они идут! – крикнула женщина, и словно в ответ на ее слова в лесу раздался странный мелодичный свист.

Ноги незнакомки неестественно подогнулись, она упала, извиваясь и крича от боли, хотя ран на ее теле не было. Ее спутник лишь на секунду застыл возле нее, затем встретился с Китом глазами, в которых плескался ужас, и помчался в ту сторону, откуда только что пришли молодые люди. Не сговариваясь, они бросились за ним.

– Дом всадника! – на бегу выкрикнул Кит. – Там можно укрыться!

Во дворе Кит и Понс подняли с земли брус и заложили им ворота. Тяжелая входная дверь оказалась незапертой. Задвинув засов, беглецы огляделись. Слева деревянная лестница вела на второй этаж, а в стене напротив светлел прямоугольный проем в столовую. Дневной свет просачивался туда сквозь щели между ставнями.

– Убедитесь, что дверь на кухню заперта с этой стороны, а я проверю комнаты наверху, – распорядился Кит, поворачивая к лестнице.

– Я с тобой! – вызвался Джемай.

Понс прошел в просторную столовую с камином у противоположной стены. Его глаза слишком медленно привыкали к полумраку. Разглядев справа от камина дверь, которая, очевидно, вела на кухню, целитель направился к ней. Заперта. Кто-то предусмотрительно оставил ключ в замке. На железном кольце позвякивали другие ключи, самый длинный – вероятно, от входной двери. Понс машинально спрятал связку за пояс.

Шорох за спиной заставил его вздрогнуть и поспешно обернуться, но это оказался всего лишь незнакомец, встреченный в лесу. А через минуту в столовую спустились Кит и Джемай.

– Наверху никого. Все ставни заперты.

Немного успокоившись, друзья осмотрелись вокруг. В сизом сумраке смутно различались очертания тяжелых гобеленов на стенах и чучела животных в проемах между окнами. Тусклый свет, пробивавшийся сквозь ставни, играл на клыках вепрей. Морда медведя оскалилась на непрошеных гостей.

Кит повернулся к незнакомцу, который устало опустился на скамью у стола.

– Кто вы? И кто вас преследовал?

– Мое имя Сид Регорий. Мой отец служил наставником в Льо, а я еще подростком примкнул к труппе бродячих комедиантов. Мы колесили по Атрии, пока я не надумал жениться на дочери ремесленника из Ацелуны. Он был против, и мы с Фелисой сбежали в Сентурию.

– Так это была ваша жена там в лесу? – воскликнул Джемай.

– Что? Нет. Она бросила меня в Сентурии ради матроса с торгового корабля. А я решил вернуться в Льо. Ту женщину в лесу я встретил незадолго до вас. Она убегала от синих плащей. Ее мужа убили на наших глазах.

– Но зачем они это делают? – Джемая снова охватил озноб.

– Так они вербуют сторонников верховного министра. Говорят, боль, которую они внушают, просто нестерпима. Если человек сопротивляется их воле, он умирает в ужасных муках.

Киту показалось, что у Понса подкосились колени. Целитель поспешно сел и судорожно сжал пустой кубок, лежавший на столе. Очевидно, посуду не успели убрать после трапезы. Обоняние подсказывало молодым людям, что на большом блюде еще остались кусочки созревшего сыра. Вот только никому больше не хотелось есть.

Раскол

Солнце еще не встало, но горизонт уже прояснился. Сон Лики был чутким, она давно научилась угадывать момент пробуждения Кассия от ночного кошмара. И сейчас она почувствовала его участившееся дыхание и подергивание рук и ног. Вдруг он замер без привычного крика.

Девушка открыла глаза и успела заметить занесенный над его головой кулак Тома, в котором актер сжимал увесистый булыжник. Лика молниеносно выбросила вперед правую руку, заслонив лицо Кассия. Серо-голубые глаза малыша были широко распахнуты. В ту же секунду удар пришелся по ее запястью. Кость хрустнула, Лика взвыла от боли.

Разбуженные комедианты завозились на своих покрывалах.

– Кассий, нет! – простонала Лика, вспомнив о вспыльчивости Пода.

Она изо всех сил старалась не потерять сознания, а мальчик в один прыжок вцепился зубами в жилистую руку Тома. Заорав, актер выронил камень, выпрямился во весь рост и попытался стряхнуть Кассия. Но тот упорно висел, крепко сцепив челюсти.

– Ах ты, щенок! – шипел Том. Наконец ему удалось свободной рукой оторвать от себя ребенка и отшвырнуть в сторону.

– Не-е-ет! – Лике показалось, что ее сердце вырвалось из груди вместе с ее криком и разбилось о камни, о которые ударился Кассий.

Он не шевелился. Лика метнулась к нему, превозмогая боль. В глазах плясали черные точки, сломанная рука тянула вниз, как неподъемный дорожный мешок. Ворвик накинулся на Тома.

– Подонок! Ты хотел убить мальчика?

Лика склонилась над сыном, целуя его лицо. На щеке малыша багровела ссадина.

– Кассий, прошу, – в отчаянии шептала Лика, – не оставляй меня снова! Пожалуйста, открой глаза!

И он открыл.

Саша и тетушка Ла присели рядом с ними. Главк пытался разнять Тома и Ворвика.

– Лика, – одними губами произнес Кассий, и она поняла, что Под всё еще здесь.

– У тебя сломана рука, моя милая, – с сочувствием проговорила тетушка Ла и обратилась к племяннику. – Саша, найди две ровные палочки – короткую и подлиннее.

Старушка торопливо оторвала длинный узкий лоскут от своей юбки и снова повернулась к Лике, которую жутко мутило от боли:

– Надо вправить кость.

Саша протянул ей короткую палочку, и девушка закусила ее, предварительно наказав Кассию:

– Не отходи от меня.

Понимая, что будет дальше, малыш обнял ее, спрятав лицо в складках ее туники.

– Саша, у тебя сильные руки, – сказала тетушка Ла. – Нажми вот здесь.

Лика закричала, невероятным усилием заставляя себя оставаться в сознании. Между тем Ворвик гневно говорил патрону:

– И ты так это оставишь? Проклятье, Главк! А если он попытается снова?

Саша лил на рану Лики воду из кожаной фляги, смывая кровь и налипший песок. Девушка глухо рычала, всё еще сжимая в зубах палочку. Здоровой рукой обнимая Кассия, она чувствовала, как он содрогается всем телом, словно ощущая ее боль. Но он не плакал. Тетушка Ла приложила вторую палку к запястью Лики и плотно примотала лоскутом. Девушка с трудом разжала челюсти.

– Барнар, собери наши вещи. Мы уходим.

– Куда вы пойдете? Ты даже на ногах не стоишь, – заметила Юна.

Лика упрямо встала, слегка пошатываясь и прижимая к себе Кассия. Ворвик коротко кивнул. Саша и тетушка Ла переглянулись и отошли.

Главк молча смотрел, как Лика и Ворвик покидают лагерь комедиантов.

Не прошло и десяти минут, как девушка остановилась у ствола пальмы и скользнула по нему на песок.

– Мне надо… отдохнуть… – прошептала она.

– Конечно, – тут же отозвался друг. – Я присмотрю за Кассием. Не волнуйся.

Лика знала, что это лишнее: Кассий теперь ни на шаг не отойдет от нее. Нужно собраться с мыслями и срастить кости. Потом восстановить мышцу и обтянуть ее новой кожей.

Умные глаза Пода заглядывали в ее лицо. Она нашла в себе силы улыбнуться ему.

Через четверть часа боль отступила.

– Тебе лучше? – робко спросил малыш.

– Да, – едва слышно прошептала Лика.

– Ты сердишься, что я укусил Тома?

– Сержусь? Да я просто в ярости! Он запросто мог тебя прибить.

– Я об этом не подумал… Лика, прости меня.

Девушка вздохнула.

Ворвик вдруг резко поднялся, заметив кого-то на берегу. Лика и Кассий разом повернули головы.

– Мы с вами. Говорят, на острове Целителей теперь принимают женщин. Это единственное место, где мы будем в безопасности.

Бланка

Вдова императора Хорти вошла в библиотеку и медленно опустилась на стул напротив Тролла. Ее глаза опухли от слез. Мастер порядка нахмурился: оплакивала ли она мужа или горевала о больном ребенке?

Бланка робко взглянула на Пия:

– Это правда, что Гаюс убил Друэлла?

Молодой человек не успел ответить, Тролл сурово спросил:

– А вы сомневаетесь, Ваше Величество?

– Я… не знаю, что думать…

– Какими были ваши отношения с мужем?

– Я его любила, – потупившись, произнесла Бланка. – Любил ли он меня, не могу сказать.

– Почему же? Он не выказывал вам своих чувств?

Девушка безотчетно водила пальцами по столешнице, словно стряхивала невидимые крошки.

– Его было трудно понять. Ему нравилось… разнообразие.

– Вы хотите сказать, что он посещал дома утех?

Бланка вспыхнула:

– Нет! Вовсе нет, но… Он бывал в замке на озере Звезды… Если вы понимаете, о чем я.

Максимус Тролл медленно склонил голову, продолжая исподлобья наблюдать за императрицей. Ему самому посчастливилось оказаться гостем Неро Галигулы лишь однажды, и те четыре дня и три ночи, проведенные в замке верховного магистра ордена Звезды, оставили неизгладимый след в его памяти.

Когда-то Галигула был наставником Саши – младшего брата Друэлла, в двенадцать лет сбежавшего из дома. Мальчика больше никто не видел, а наставник, поддержавший своего господина во время переворота, вошел в узкий круг приближенных верховного министра, а затем императора. Друэлл раздавал своим сторонникам замки и дворцы, отобранные у тех, кто пошел против него. Галигула получил старинный родовой замок, построенный на скале посреди озера Звезды.

Наставник отличался блестящим умом и решил развить идею инициации целителей. Он искал путь к всеобщему разуму, не отказываясь от эмоций, а напротив – используя их. Галигула верил, что можно познать космос в момент наивысшего наслаждения – через соитие.

С высочайшего разрешения Друэлла он основал орден Звезды и стал его первым магистром. Чтобы войти в орден, каждый новый магистр должен был совершить особый ритуал в башне замка. Тролл знал, что сам император недавно пополнил ряды членов ордена. А Галигула официально стал верховным магистром и, как и верховный инициат, подчинялся не мастеру над мастерами, а непосредственно Хорти.

Магистров на данный момент было всего восемь, однако гостей в замке Галигулы собиралось намного больше. Раз в месяц в течение нескольких вечеров подряд хозяин устраивал пиршества, во время которых столы ломились от изысканных блюд и дурманящих напитков, а на десерт проводились аукционы, где любой желающий мог купить себе девушку или юношу и провести незабываемую ночь наслаждений.

Интерес к оргиям в замке верховного магистра подогревался тем, что своих «девочек» и «мальчиков» Галигула отбирал вовсе не в домах утех. Еще до войны он начал похищать молодых людей и девушек, которых увозили на скалистый остров и запирали на чердаке замка. Большинство из них были совсем юными и невинными.

Лавлин Цепион когда-то учился вместе с Галигулой в школе целителей. Вскоре после того, как верховный министр пришел к власти, Цепион перебрался в замок на озере Звезды и стал правой рукой бывшего школьного товарища. Пройдя инициацию, он научился лишать пленников воли, и они, хоть и осознавали всё, что происходит, послушно отдавались гостям Галигулы.