Меня стало подташнивать. Я перечитала смску несколько раз, английский язык, четкие предложения. Как ее воспринимать? Это угрозы, мольба, страх? Что это за сообщение? Я позвонила Хасану. Телефон был вне зоны. И я осталась сидеть и пялится на светящийся экран. Через несколько минут пришло еще одно смс: «Ты падшая женщина. У тебя нет ни стыда, ни совести. Сунешься сюда, я тебя закопаю по частям. Не смей приезжать, слышишь? Поняла меня? Русская бл&/дь. Честное слово. Эта смс заставила бы меня вжаться в пол. Если бы в ней не было последней фразы.
Русская бл&^/…
Она стала волчком крутиться в голове, собирая за собой воронку из ярости. Не знаю, может школьные уроки патриотизма, может присяга дедушке Ленину и значок октябренка… но эта фраза расправила мне грудь, и я как Халк, стала воплощением злости и гнева.
Меня можно обидеть, со мной можно спорить, можно меня просить, пристыдить, поругать… Но оскорблять меня нельзя. У меня слетают предохранители и сносит разум. Мне очень хотелось написать ей кучу гадостей в ответ, оправдаться, выглядеть достойно. Но я с сожалением поняла, что между нами лежит языковая пропасть и мне просто не докричаться. Мой английский нуждался в прокачке, к тому же я не была уверена, что, если вдруг я выдам ей хартию на ее сущность, она сможет ее правильно перевести. Поэтому первым делом я усилием воли стала охлаждать свою голову до полного восстановления рассудка. Ненависть еще туманными облаками лежала над мозгом, а вулкан, который должен был разразиться губительной лавой, выдал успокоительное колечко дыма. Я собралась мыслями. И написала ответ. Осознанно, с холодным сердцем и абсолютным отсутствием чувств стала щелкать клавишами. «Переживать за свою семью надо было раньше. Расслабь булки, хранительница очага – я никуда не еду. Остаюсь в своей б&*ской России. Но обещаю, я проведу лучшие ночи в своей жизни с твоим супругом, такие, какие может устроить только настоящая русская бл$/*».
Отправив это сообщение мне вдруг стало весело. Меня захватил такой кураж и азарт! Я погружалась в мечты о казни, мести, и они были настолько сладкими, что я не заметила, как пролетело время. По пути к встречающим, я рассуждала так: допустим, Хасан врет, они живут вместе и мне пишет отчаявшаяся женщина. Понятно. Ей больно и обидно. Но оскорБлять-то зачем? И я написала еще одно смс: «Поняла, с&^а?«и долго думала отправлять или нет. А потом пожалела. Вот сейчас я ничем не отличаюсь от нее. А с Хасаном разберемся по его приезду.
Объявили посадку. И я вышла на улицу.
Подтаявший снег на асфальте превратился в кучи серого каменного льда. Ночь неприветливо хмурилась. По стенам здания гулял пронизывающий ветер. Встречающих было много, все они стояли и непринужденно болтали, периодически вытягивали шеи из пуховиков, поглядывали на двери. Из дверей горстями высыпались пассажиры, разомлевшие от тепла и словно птенцы, ежились, недовольно застегивая куртки, поднимая воротники и натягивая шапки.
Хасан вышел, огляделся и, заметив меня, легкой походкой направился в мою сторону.
На мгновение я забыла про смс, и шагнула ему навстречу. Но память назойливо расстелила передо мной полотно с мелодрамой, где несчасная жена обнимает двоих детей и оплакиввет папу. И настроение моментально скатилось в пропасть. Не сумев совладать с чувствами, я очень холодно с ним поздоровалась и ответила на объятия лапшевидным скручиванием.
Он продолжал улыбаться, сжимать мою руку, говорить про судьбу, которую он взял в свои руки, про цель, которую можно достичь, про бессмысленность плаваний по течению. А я сжимала в руке мой телефон и боролась с внезапно накатившими слезами. К сожалению, безуспешно, потому что они катились уже огромными бусинами по красным и обветренным от мороза и ветра щекам.
Он воспринял их как доказательство тонкой душевной организации и пылкости чувств. Мы сели в такси. Ночной город был готов к новому году, волшебно подмигивал из окон домов и будоражил фантазию предновогодними огнями.
Конечно долго в себе такую бомбу я носить не смогла. И со словами, что у меня для него сюрприз, выкатила стенд с смсками, и прицепом к нему свои вопросы и анализ несостыковки его слов с происходящим.
Он внимательно все изучил. Взял телефон, и набрал ее номер. Ткнул пальцем в громкоговоритель и начал разговор. По-английски. Она упорно отвечала на своем, и лишь спрашивала на английском здесь ли я, и если здесь, то она желает мне сдохнуть. Он зло ругался, уже по-турецки, чего-то рычал, хмурил брови. Она гундосила фальцетом, всхлипывала, тянула ноты и не выдала почти ни одной паузы, в которую можно было вбить кол возражений. Поэтому он втыкал свои фразы поверх этого многословного полотна и многозначительно на меня смотрел. Этот странный непонятный мне разговор длился минут семь, а потом он чего-то рыкнул и положил трубку. Телефон ещё пару раз вздрогнул ее звонками. И наконец затих. Он сидел, качая ногой, перебирая пальцами аксессуары на столе. Я сидела и всеми лингвистическими фибрами пыталась угадать, чего они там перетерли. Но через пару минут мне упало смс от нее: «Наталья, прости меня за оскорбление, я была неправа. На самом деле я очень рада за вас. Спасибо тебе, что избавила меня от этого подонка и урода. Пожалуйста не держи на меня зла. Будьте счастливы»
Боже, какие контрастные чувства! Он был отцом-кормильцем, а сейчас подонок. Плюс благодарность за спасение. чего ей написать: «Всегда, пожалуйста,» «Обращайтесь?» Решила оставить без ответа. Но видимо она хотела высказаться, поэтому мне пришло еще одно смс: «Не хочу тебя пугать, но ты пожалеешь об этом союзе. Он любит меня и всегда будет тебя сравнивать со мной. Он никогда не будет чувствовать к тебе таких чувств. А еще он выкинет тебя, когда наиграется и вернется ко мне, но будет поздно»
Мне повеселело снова и в кишках зашевелился язвительный циник. Но на душе все равно стало гаденько.
Мы пустились с ним в расчистку этой плохопахнущей кучи. И вместо долгожданной ночи любви, провели ночь дискуссий про возможность нашего сосуществования при таком раскладе. Он утвержжал, что они разводятся, а она просто такой человек, который бросился догонять уходящий поезд и от бесилия стал кидать ему вслед тухлые помидоры.
Просил верить ему и не портить новогоднее настроение. Заснули мы под утро беспокойным и неудобным после долгой разлуки сном. А когда настало утро, Краснодар предстал перед нами голый в серой слякоти с однотипными домами, совершено неподходящим для романтического настроения, которого и так не было. И мы решили рвануть в Сочи в наш отель. Дико хотелось спать.
Приехав на место, меня насторожил один момент. Хасан постоянно тревожился из-за денег и спрашивал меня, достаточно ли я взяла с собой, чтобы мы могли перекантоваться пару дней, потому что ему на карту еще не перечислил один клиент и, возможно сегодня не сможет это сделать.
И на очередном подобном вопросе мое жабье дерево расцвело махровыми цветами. Что??? Проводить время с мужчиной, наполовину чужим, который якобы без памяти влюблен и не позаботился о деньгах? И за это сомнительное удовольствие еще и самой платить? Свои кровные? Я к такой любви пока не готовая. Втройне испортить о себе впечатление – это слишком для моего несозревшего чувства. Как я потом буду на себя в зеркало смотреть? Сама дала, сама же расплатилась? Нет, товарищ. Какой-то ты скользкий на этот раз. Выкручивайся сам. Как раз и посмотрим, что вылезет из тебя в стрессовой ситуации.
Я объявила печально, что денег взяла немного и почти все их потратила в разъездах туда-сюда, что, собственно, было относительной правдой. Он, вопреки моим ожиданиям, не впал в истерику, не стал трясти меня как мешок с мукой, не стал обвинять в расточительности и неразумности и даже не спросил, на что именно я потратила деньги, которые он давеча прислал. Он мне поверил. И мне стало немного стыдно.
В номере он засел за телефон и стал звонить. Я легла поспать, но украдкой подглядывала. Оценивала, сколько процентов театральности было в его речах. Но чем больше я смотрела на него, на его манеру разговаривать, слушала интонацию, тем больше жалела, что не знала язык, могла бы насладиться всей полнотой этого зрелища. Ведь, несмотря на то, что я ни слова не понимала ни по-турецки, ни по-курдски, от его предложений веяло такой всепоглощающей энергетикой, что на том конце точно судорожно шарили по карманам или бежали к банкомату. Заметив мой взгляд-радар, он сделал паузу, объяснив, что этот мужчина должен был ему перевести за какую-то деталь почти пять тысяч долларов. Потом он позвонил еще нескольким и разговаривал как лев, смеясь и рыча. И это было потрясающее зрелище. Я вдруг почувствовала себя такой ничтожной и мелочной… поверить в то, что у него почти нет жены, это нормально, но поверить в то, что у мужчины в расцвете сил и гормонов нет денег, это оказалось выше моих сил… я проваливалась в сон.
Он поговорил еще с несколькими товарищами. И удовлетворенный, сказал. Если Аллах любит нас, то мы не останемся без денег. Ну а если нет, то пусть это станет нам уроком. А я думала, что у этого Аллаха, милости не добъешься. Слишком много препятствий он воздвиг для нашей встречи. Поэтому отсутствие денег – это тоже будет испытанием. Готова ли я к нему? Наверное, нет. Я грустно представляла, как все мои друзья сидят за накрытыми столами с горами салатов, елками, телевизорами. Как они радуются, открывая подарки. А я… а я как лох с неоформленным в сердце милым, в условном шалаше. Что? Вот так просто провести Новый Год без шампанского? Без поздравлений? И пока я засыпала, приняла решение, что так и быть, за банкет в отеле заплачу. Потому что, кааааак это таааак?!? Не отпраздновать Новый Год? А еще думала, как это грустно, не получить подарка на такой важный праздник от молодого человека. Как это унизительно для самооценки.
Не знаю сколько я проспала.
О проекте
О подписке