Глава 6

Утром проснулась разбитой. Обычно ночь стирала с лица любые неприятности и происшествия вчерашнего дня, но не в этот раз. В зеркале отражалась какая-то незнакомая, измотанная и грустная девушка.

Приняв душ и выпив кружку кофе, всерьёз впервые за долгое время задумалась, а не махнуть ли рукой на пробежку? Ведь выходить на улицу и заниматься совершенно не хочется.

Нет!

Отсутствие настроения, плохая погода, редкий выходной пойдёт только на пользу – всё это самообман и отговорки.

Мой локальный мирок стремительно рушится и не надо доламывать то, что устояло. Отцу не поможет, если из-за переживаний перестану бегать или, например, заброшу учёбу, а лишь расстроит. Сейчас как раз пришло то время, когда узнаю, кем же являюсь, слабой размазнёй, что прячется от проблем под одеялом, или же целеустремлённой и стойкой личностью, что от напастей не ломается, а лишь только крепчает.

Тёмные круги под глазами не испарились и бледность кожи никуда не ушла, но зато внутренний настрой кардинально сменился. Впрыгнув в кроссовки, резво застегнула молнию на ветровке, поправила козырёк кепки и, включив зажигательный трек, рванула…

Бежала как в последний раз, с остервенением, выжимая из себя максимум и все соки. Как результат, вернулась домой довольная, розовощёкая и без депрессии, её я вместе с парами пота оставила в парке.

На этот раз после пробежки не просто приняла повторно душ, а выкупалась по полной программе, прогревая мышцы, насладилась и тёплым ненавязчивым светом от трёх свечей, и шипением солёной бомбочки, и ароматом лавандового эфирного масла.

Накинув халат и соорудив на голове тюрбан из полотенца, первым делом после ванной проверила телефон и обнаружила три пропущенный звонка от адвоката.

Копылов наверняка хотел узнать, как мы вчера вечером на ночь глядя со Ждановым поговорили. Блин. И что отвечать? Правду? Неловко, если не сказать унизительно.

М-да, это тот случай, когда один человек творит непотребство, а другому за него стыдно.

– Доброе утро, Юрий Иванович, вы мне звонили, – набрала номер юриста.

– Да, да, Александра, ну как хорошие новости есть? – отозвался мужчина, который судя по звукам, включил громкую связь в салоне автомобиля, помимо его голоса слышны сигналы и шум от мимо проезжающих машин.

– Нет. Жданов отказался.

Отказался, конечно, не Вадим Викторович, а я, но кто именно на результат не влияет.

– Плохо, очень плохо, – искренне расстроился адвокат. – Ума не приложу, что теперь делать.

Ну, ничего себе заявочки, особенно с учётом, сколько Копылов берёт в качестве гонорара.

– Защищать и доказывать, что папа не виноват, – озвучила, как по мне, очевидную вещь.

– Это всё понятно, но Сергею Витальевичу как-то надо ещё дотянуть до суда. И как раз с этим возникли проблемы.

– Что случилось? – до хруста сжав в руке телефон, выпалила я, – Сердце прихватило?!

– Нет, Александра, пока Сергея Витальевича сердце не беспокоит. Он упал, на лице гематомы, вывих плеча, ну и так ещё по мелочи.

Вспомнив, как папа плачевно выглядел в следственном изоляторе, да добавив к этому ещё и бинты с синяками – ужаснулась.

– Почему упал, голова закружилась? – откровенно простонала я.

– Александра, ваш отец, как и многие до него, лжёт. Не падал он, а если и падал, то без посторонней помощи не обошлось. Его избили.

Почувствовав, что ноги не держат, свободной рукой нащупала ближайшую стену, прислонилась к ней и медленно осела на пол.

– Как же так?! Там же столько сотрудников, почему они это допустили? Ему хоть оказали медицинскую помощь? Надо написать жалобу и потребовать, чтобы его немедленно выпустили.

– Сашенька, мы с вами долго можем рассуждать на тему, как положено и как происходит на самом деле, но итог от этого не изменится. Людям, как ваш отец находится за решёткой нелегко и опасно. Таких там не любят и постоянно срывают на них зло. Подобные падения – явление частое. Сергей Витальевич настаивает, что с ним произошёл несчастный случай, на каком основании писать жалобу? За освобождение, естественно, ещё раз похлопочу, но сразу даю пессимистичный прогноз. М-да, жаль, что вам не удалось Вадима Викторовича уговорить, это бы нам ох как помогло.

– Я ещё раз встречусь со Ждановым. Сегодня. И уговорю. Обещаю.

Сбросив вызов, ударилась затылком о стену, потом ещё и ещё…. Больно – да, помогло – нет. Хоть так крути хоть наперекосяк, а без весомой жертвы с моей стороны, папу из передряги не вытянуть.

Вариантов всего два, жесть и особо крупная жесть. Первый –попросить помощи у человека, с которым поклялась не общаться, второй – отработать отцовское освобождение в койке у Жданова.

Из двух зол принято выбирать наименьшее, поэтому пошла в спальню и достала с верхней полки шкафа блокнот. Года три его не открывала, а в прошлый раз, когда наводила порядок, чуть не выкинула.

Зацепившись пальцем за закладку буквы «М», раскрыла страницы.

Фамилия с именем, а также номер телефона старательно перечёркнуты карандашом, но тем не менее надпись читаема «Диана Вебер», а дальше цифры и в скобочках приписка «Мама».

Интересно, если позвоню и не представлюсь, она узнает мой голос?

Наверное, нет. Сколько мы не разговаривали? В октябре будет пять лет. Да и то, разве то был разговор? Больше похоже на ссору. Мама хотела возобновить наше общения, а я ей, всё-всё высказав, отказала. Потому что нельзя сначала бросить ребёнка, полностью вычеркнув его из жизни ради новой семьи, а потом спустя много лет как ни в чём не бывало сказать: «Ты же моя единственная дочь давай начнём всё сначала».

А где она была всё это время, когда я в ней так отчаянно нуждалась? Чем занималась в мои день рождения, ведь ни на одно не пришла? Детей нового мужа спать укладывала, сказки перед сном им читала, уроки проверяла?

– Алло.

– Привет, это Саша. Мужа с детьми рядом нет, говорить можешь? – не удержавшись, съязвила.

– Саша? Доченька, это ты? Как же я рада, что ты позвонила, – защебетала родившая меня женщина, но долго её слушать не стала и перебила.

– Я не просто так позвонила, а по делу. Поможешь?

– Если смогу, конечно же, да, а что нужно?

– Деньги. Очень много денег.

– Сколько?

Озвучила сумму, которую отец якобы украл у Жданова.

– Ты сума сошла?! – всё, щебетание закончилось, и начался визг. – Это не деньги, это целое состояние! С чего ты взяла, что у меня столько есть?

С того, что тебя знаю! Ведь только на первый взгляд кажешься блондинистой хохотушкой болтушкой, а на самом деле … в общем, уверена, на тот случай если богатый муж пнёт под зад, ты точно скопила.

– Так дашь или нет?! – отрезала я.

– Сашка, хоть скажи, тебе столько зачем? Это всё, что у меня есть. Ну почти всё.

– Для папы.

– С возвратом?

– Часть точно отдам, после продажи бабушкиной квартиры, а остальное, когда на работу устроюсь и…

– Всё не продолжай, и так ясно. Чистая благотворительность, – мама тяжко вздохнула и удивила. – Тебе, когда деньги нужны?

После разговора с мамой ощутила странное по отношению к ней чувство – благодарность. А ещё задумалась над тем, что не такое уж я для неё и пустое место, если она готова ради меня расстаться с целой горой денег. Мама не попросила о встрече, но если позвонит и предложит, то обязательно соглашусь. Нам, как матери и дочери, необходимо дать шанс. Вдруг получится восстановить ту связь, которую она когда-то разорвала. Ничем же особо не рискую, ведь не суть уже важно, сколько у меня за спиной накопится разочарований тысяча или тысяча одно.

Настроение вновь поползло вверх. Вроде бы ответ к задаче нашёлся. Жданов получит обратно свои деньги, папу, как следствие, освободят, ну и мне перепадёт бонус в виде вернувшейся блудной матери.

Шустро собралась и поторопилась обрадовать Жданова, у него сегодня определённо будет повод купить торт, или чем он там привык себя баловать, чтобы отметить удачно сложившийся день. Любопытно, а когда настоящий вор найдётся, Вадим Викторович вернёт мне деньги или оставит себе? Было бы неплохо, если вернул, а то я вплоть до пенсионного возраста буду с мамой рассчитываться.

– Добрый день, Ульяна Олеговна, – войдя в приёмную, уже как с родной поздоровалась с секретарём Жданова. – Вадим Викторович у себя? У меня срочный и архиважный вопрос.

– Добрый день, Александра, – улыбнулась женщина. – У себя, но вам не назначено, и никаких распоряжений насчёт вас от Вадима Викторовича не поступало. Поэтому сегодня вы к нему не попадёте, но могу предложить внести вас в список и возможно в конце будущей недели…

– Нет-нет, вы не поняли, – приблизилась вплотную к столу секретаря, – В этом разговоре не только я заинтересована, но и Вадим Викторович.

Женщина хоть и без злобы, но усмехнулась, её лицо буквально излучало посыл: «Мне это каждый второй отсутствующий в списке на аудиенцию говорит, и что теперь всех пропускать?»

То есть вариант «Жданову тоже надо» точно не пройдёт. Ладно, попробую заглянуть со стороны другого угла.

– Ульяна Олеговна, вы же знаете, чья я дочь? – спросила и, получив в ответ согласный кивок, продолжила. – А где мой отец сейчас находится, вам известно?

– Конечно же, в курсе, – протянула секретарь, причём с сожалением. – Это прямо дикость какая-то. Не мог Сергей Витальевич таких дел наворотить.

– Не мог, – охотно подтвердила и указала пальцем на дверь Жданова. – Вижу, вы сочувствуете моему отцу, а если я туда попаду, есть огромный шанс, что его уже сегодня выпустят. Пожалуйста, попросите Вадима Викторовича, чтобы меня принял.

– Нет, Александра, за нарушение инструкций меня ждёт увольнение, – заявила женщина, но при этом её глаза как-то хитро блеснули. – И если вы попробуете без разрешения прорваться к Вадиму Викторовичу, мне ничего не останется, как попытаться вас остановить, – вопреки сказанному секретарь начала махать рукой, как бы подталкивая меня к штурму директорского кабинета.

Когда горит и крайне надо, подстраиваться под обстоятельства приходится молниеносно, вот и я не растерялась, и под вялые протесты: «Я же сказала нельзя, не вынуждайте вызывать охрану» помчалась к Жданову в кабинет.

– Я же могу войти, да? – выпалила с порога.

Жданов, что сидел за столом и подписывал документы, быстро мазнул по мне равнодушным взглядом и, склонив голову, вновь уставился на бумаги.

– Если решили принять моё предложение, то проходите, если нет, более не задерживаю.

– Вадим Викторович, я говорила девушке, что нельзя, но.… Вызвать охрану? – позади извиняющимся тоном раздались оправдания секретаря.

– Нет, сам разберусь. Ульяна Олеговна, идите на своё рабочее место.

Прежде чем ответить Жданову, прошла внутрь и заняла кресло для посетителей. Закинув ногу на ногу и расправив плечи, постаралась максимально расслабиться. Мне больше незачем опасаться этого упыря с непроницаемым лицом и в дорогущем костюме, деньги мамы лишили его всех рычагов давления на меня.

– То, что вы остались и присели, расценивать как согласие? – захлопнув папку и откинув её на край стола, победно произнёс Жданов.

У-у, как кого-то распирает от собственного могущества, того и гляди, лопнет и на светлых стенах появятся некрасивые пятна. Думает, одержал верх, и я ему тут прямо здесь и сейчас окажу весь спектр услуг, о которых он требовал.

Жданов, закатывай обратно раскатанную губу!

– Вы получите гораздо больше, чем моё согласие, Вадим Викторович. Вам же, как деловому и прагматичному человеку, наверняка возмещение ущерба важнее, чем удовлетворение сиюминутных прихотей, верно?

– Александра, ближе к делу, – потребовал мужчина.

– Если компенсирую всю потерянную сумму, вы же сделаете так, чтобы отца освободили?

Что-то не поняла, Вадим Викторович же отличную новость услышал, чего он опять хмурится и недовольно поглядывает в мою сторону. Что не так-то?

– Александра, скажите, я верно понял, ваш отец поделился с вами информацией, куда он перевёл деньги и дал к ним доступ?

Треснуть бы кому-то по голове, чтобы всякую ересь не нёс.

– Конечно же, нет, – практически выкрикнула я. – Он ничего чужого никуда не переводил. Эту сумму я заняла, и хоть папа не виноват, готова вам отдать. Вы возьмёте или нет?

У Жданова прямо талант, трепать людям нервы, вроде бы задала чёткий и ясный вопрос, какого он с задумчивым видом хлопает ладонью по столу и молчит?

– Разумеется, вернуть утраченные финансы для меня в приоритете, – наконец-то отмер мужчина, – Да, Александра, ваши условия приемлемы.

Фу-ух, выдохнула, а то в голову уже всякие мысли полезли.

– Хорошо, единственное, нужную сумму смогу передать вам только через три дня, – на всякий случай предупредила я и судя по реакции, вернее её отсутствию, Жданова это не смутило, и он готов подождать. – И мне нужны гарантии, письменные.

– Оформим – не проблема, – деловито заявил Вадим Викторович и как бы, между прочим, добавил. – Но и у меня тоже будет один небольшой и чисто формальный нюанс. Прежде чем составим соглашение, вы должны раскрыть происхождение денег.

Посвящать постороннего человека в сугубо семейные дела – восторга не вызывает, но не стоит обманываться, хоть Жданов и говорил о нюансе непринуждённо и как о пустяке, уверенна «Чистые деньги» для него не формальный, а крайне принципиальный вопрос.

– Мне одолжила Диана Вебер.

– Диана Вебер, – потирая пальцами подбородок, задумчиво повторил мужчина и, прищурившись, уточнил. – Та самая Диана, жена Льва Вебера?

– Да, это она.

– Александра, меня даже тот факт, что вы знакомы, удивляет, а по какой причине она согласилась вам помочь так и вовсе вставит в тупик. Поясните?

– Диана Вебер моя мама, – тихо, словно специально стараясь, чтобы не расслышали, выдохнула я, но Жданов разобрал фразу, помимо того, что его глаза широко распахнулись, на лице отразилось неподдельное изумление.

– Даже так, – протянул мужчина и буквально вгрызся в меня изучающим взглядом. – Вижу, правду сказали. Поразительное сходство, у вас с Дианой одно лицо. И как же я раньше не замечал?! Александра, я довольно хорошо знаком с Веберами, но ни разу не слышал, что у Дианы есть ещё одна дочь. У вас натянутые отношения?

Ну уж нет, так далеко заглянуть в душу я Жданову не позволю.

– Я бы предпочла вернуться к основной теме нашего разговора.

– Хорошо, давайте вернёмся, – охотно согласился мужчина. – Только есть ещё один уточняющий вопрос. Лев Вебер в курсе, что его жена одолжила вам деньги и для каких целей?

– Не знаю, – пожав плечами, почти не солгала. Догадываюсь, что мама действует за спиной мужа, но она об этом мне не говорила, а значит, наверняка знать не могу.

– Тогда я вам отвечу, – жёстко произнёс Жданов. – Диана типичная жена богатого человека, то есть только тратит и ничего не зарабатывает. Эту сумму она скопила с излишков, и Лев о заначке жены даже не подозревает. То есть фактически это его деньги. Вебер крайне ревностно относится к жене, я бы даже сказал чересчур. И он придёт в бешенство, если узнает, что она за его счёт купила свободу своему бывшему мужчине, с которым к тому же их связывает совместная дочь. Александра, вынужден вас огорчить, я не возьму деньги Вебера: слишком большой риск испортить с ним отношения.

– Издеваетесь?! – выкрикнула и от возмущения вскочила на ноги. – Мне же больше никто не займёт. А папа за решёткой долго не выдержит, его уже там избили.

Если меня колотит как от озноба, то Жданов, наоборот, донельзя расслаблен, а судя по тому, как вольготно покачивается в кресле, ему ещё и хорошо. Другими словами, насосавшийся крови довольный и сытый упырь.

– Александра, у вас же не безвыходная ситуация. Отца можете выручить не только деньгами. Есть же альтернатива. Верно?

Всё, что сейчас происходит – не может быть явью. Это какой-то нескончаемый и очень реалистичный кошмар. Боже, когда же наконец-то очнусь? Что для этого сделать, больно-больно себя ущипнуть или требуются более радикальные меры, такие как биться головой о стену, пока у себя в квартире на кровати в холодном поту не проснусь?

– Альтернатива? – с омерзением выплюнула я. – Какое приличное слово вы подобрали для насилия. Да, Вадим Викторович, вот так на самом деле называется то, что вы предлагаете. Вы вообще как себе весь этот процесс представляете, а? Получаете от меня согласие, потом кому-то звоните и договариваетесь, чтобы папу выпустили, а следом я вас прямо здесь же и обслужу. Где хотите на столе или удобнее на диване? Мне как лечь, на живот, на спину или нагнуться?

Грязь из моего рта сыпалась не только из-за эмоций, где-то в душе надеялась, что если Жданов услышит неприглядную правду, ему самому станет противно оттого, что собирается сделать. Ведь это разные вещи, что он там себе в голове нафантазировал и как на самом деле случится.

Наблюдаю за реакцией Жданова и понимаю – я просто наивная идиотка. Мои слова, так полагаю, только подстегнули его воображение, и он как наяву увидел нас и на столе, и на диване, и в согнутом виде. В глазах Вадима Викторовича нет ни отторжения, ни брезгливости, зато предвкушения и похоти хоть отбавляй.

– Меня от вас тошнит, – взявшись рукой за горло, призналась я Жданову. – Мы словно из разных миров.

– Александра, если не сейчас, то уже никогда не договоримся. Выйдете за дверь, и обратной дороги не будет, – Вадим Викторович верно расценил мои намеренья, немедленно и как можно дальше отсюда убежать. – Я перекрою вам вход в здание фирмы, подкараулите на улице – мимо пройду, дозвониться до меня, если я этого не хочу, нереально. Решайте, но учтите, это наша последняя встреча.

Если ситуацию переиграть и папу поставить перед выбором, либо он, либо дочь, отец бы, не задумываясь, решил в мою пользу. Неужели иначе поступлю? А как после жить, какими доводами успокаивать совесть?

Осела обратно в кресло.