– Вернусь, в цвете нарисую, – пообещала Катти.

Когда няня ушла, мэдчен ван Ретт немного посидела, погипнотизировала поднос и пошла стучаться к Мадди. В одиночестве можно сойти с ума. А вдвоем всяко веселее.

ГЛАВА 4

Катти сидела перед зеркалом и терпеливо ожидала окончания экзекуции, у Росицы были очень грубые, жесткие руки. Она неприятно дергала и тянула за волосы. Но итоговый результат стоил того, чтобы потерпеть: каскад тончайших косичек и локонов подчеркивал красоту мэдчен ван Ретт.

– У вас прекрасный дар, мэдчен, – произнесла Росица.

И Катарине потребовалась минута, чтобы понять, что служанка имела в виду ожерелье, а не магию.

– Благодарю, – кивнула мэдчен ван Ретт и поднялась.

– Вчера доставили ваш гардероб, – служанка поклонилась. – Я взяла на себя смелость и выбрала оттуда платье.

Катарина бросила взгляд на роскошное платье и покачала головой:

– За завтраком я желаю надеть свое платье, не из нового гардероба. И я его тебе показала.

– Но мэтр Баско…

– Это платье не для завтрака, Росица. С большой натяжкой его можно надеть к обеду. Но идеально – к ужину.

Хитро улыбнувшись, служанка произнесла:

– Вы правы, если говорить об обыденности. Но если говорить о дворце и придворной жизни…Чем роскошней, тем лучше.

С пару секунд Катарина настороженно размышляла, решая, поверить Росице или нет. С одной стороны, служанка видела больше. С другой – моду задает двор. Начни королева выходить к завтраку в вечернем туалете – переймут все.

– Что ж, я пока еще не часть двора, – решилась Катарина. – Поэтому приготовь мне то платье, которое выбрала я. Персиковое, со светлым воротником.

По Росице не было понятно, огорчило ее или обрадовало решение мэдчен ван Ретт.

– Где будут обедать невесты-избранницы? – спросила Катарина.

– В своем дворце, друг с другом, – почтительно ответила служанка.

– Тогда другое платье мне не понадобится. А ужин?

– Ужин будет подан в покои. Но одна из невест удостоится трапезы с белатором Альтгаром.

Катарина удивленно хмыкнула и спросила:

– А кому невесту ищут?

– Принцу Хиллиарду.

– А ужин с белатором Альтгаром?

– Да, мэдчен.

– Ничего странного ты не видишь в этом?

– Нет, мэдчен.

Пожав плечами, Катти встала. До завтрака оставалось сорок минут. Необходимо надеть платье и туфельки. Сам завтрак произойдет в королевском дворце. И, если хроники не врут, то невесты-избранницы будут старательно давиться кашей под взглядами придворных дам.

Увы, Росица отказалась говорить на эту тему. И мэдчен ван Ретт могла только гадать, как именно будет происходить завтрак.

И потому, когда служанка вышла узнать, готовы ли экипажи для невест, Катти выпила стакан воды. Чтобы притупить чувство голода и не опозориться на завтраке.

– Может, вам стоит сменить трость на зонт? Я видела в ваших вещах два усиленных зонта, – осторожно предложила Росица.

– Нет, это неприемлемо, – коротко ответила Катарина.

Дело было не только в принципах. Мэдчен ван Ретт могла бы поступиться конкретно этим принципом, но… Зонты неудобно пружинили. То ли какая-то специальная конструкция, то ли именно Катарине так «повезло», но она не могла с ходу сменить трость на зонт. Неудобный подол, хромота и ненадежная подпорка – она бы рухнула. Чтобы приноровиться к зонту, нужно не менее недели. И она планирует тренироваться. По вечерам.

Нарядившись, Катарина удобнее перехватила трость и вышла. Дверь за собой закрыть не вышло – Росица уточнила, что во время завтрака будет происходить уборка.

В качестве экипажей предлагались двухместные изящные ландо, запряженные белоснежными лошадьми.

– Надо же, а кобылы-то почти в масть невестам, – хмыкнула Ильтиона ванен Торн и, проходя мимо, как будто случайно толкнула Катарину.

А в голове мэдчен ван Ретт само собой возникло прекрасное название для будущей хроники Отбора: «Семь кобыл принца Хиллиарда».

Гадая, куда бы сесть, Катарина прошла немного вперед. И увидела Мадди, которая сразу замахала руками:

– Эге-гей! Я здесь!

Жизнерадостную дочь купца нисколько не огорчила медь в ожерелье.

– Доброе утро, Мадди, – улыбнулась Катарина и неловко забралась в карету. – Ты остаешься собой?

– Обязательно, – серьезно ответила сероглазая ванен Скомпф. – Отбор закончится, а я останусь. Все просто, не так ли?

– А вдруг ты победишь? – Катти с интересом посмотрела на… подругу?

– Даже если и так, – Мадди сдула со лба непокорный локон, – то королевой я стану лет через пятнадцать. Будет время вытесать из купчихи мэдчен. То есть, мору.

Катарина удивленно посмотрела на Мадди и кивнула. На мгновение ей подумалось, что королева из купчихи получилась бы изумительная.

И что интересно, платье мэдчен ванен Скомпф выглядело скромным, как и платье Катти. В то время как та же Ильтиона радовала глаз насыщенно фиолетовым нарядом и браслетом с черными бриллиантами.

– Тебя пытались убедить выйти к завтраку в вечернем туалете? – негромко спросила Катарина.

– Пытались, – кивнула мэдчен ванен Скомпф. – Думаю, завтрак будет веселым.

– Учитывая, что за нами будут наблюдать, – очень веселым.

– Наблюдать? – удивилась Мадди. – Я до этого всего Отборами не интересовалась. А Хроники – не те книги, которые можно найти в течение недели. Расскажешь?

– Да рассказывать особо нечего. На прошлом Отборе был выставлен длинный стол, за него по одной стороне усадили невест-избранниц, а перед ними стояли придворные. Смотрели.

– Вопрос в том, на что они смотрели, – протянула Мадди. – Готова поклясться, что на шее Боудиры что-то медное. Но что за камень? На солнце не блестит.

– Может, без камня? – предположила Катти.

– Нет, камень точно был, – сказала мэдчен ванен Скомпф, поерзала и приподнялась на сиденье, будто пытаясь увидеть Боудиру.

Наконец, экипажи тронулись. В ландо немного трясло, и Катарина крепче сжала трость. Так ей было немного легче сохранять равновесие.

– А красиво здесь, – вздохнула Мадди. – У нас, в Нижнем городе, нет такой красоты. Дивные цветы. Наверное, из дальних стран.

– Издевательство это, а не красота, – проворчала Катарина. – Растения менять нужно очень осторожно, с умом.

– А почему?

– Люди едят мясную и растительную пищу. И пьют воду. Долго ли ты проживешь, если король тебе прикажет есть песок и пить солевой отвар? Вот и тут то же самое. Растения питаются солнцем, водой и тем, что впитают их корни. Из земли. У каждого цветка свой цвет, как бы это ни прозвучало. И если просто взять и поменять внешность цветка – это то же самое, что и поменять человеку мясо на песок.

– Не понимаю, – нахмурилась Мадди.

– Это еще не полностью изучено, – вздохнула Катарина, – но если поменять растению цвет и не высчитать, по формуле, изменения для корней и внутренних протоков – оно умирает. Тысячу раз проверено.

Всю дорогу Катарина вдохновенно объясняла принципы создания новых, магических видов растений. И Мадди, внимательно выслушав импровизированную лекцию, задумчиво произнесла:

– Из тебя бы вышел прекрасный наставник.

Катарина жарко покраснела. Мэдчен ванен Скомпф попала в яблочко. В своих смелых, честолюбивых мечтах Катти примеряла серебряную мантию наставницы. И, стоя среди своих собственных, любовно выращенных полезных растений, гордо позировала для маго-снимка.

– Ты чего? – удивилась Мадди.

– Да так, что-то в жар бросило, – улыбнулась Катарина.

Хромота не сломала мэдчен ван Ретт. Почему? Потому что сделала ее незавидной невестой. Отец не мог дать за ней богатого приданого. Точнее, не мог дать настолько богатого приданого, чтобы перебить физическое увечье. Ведь всегда есть вероятность, что хромота у женщины врожденная. Просто сколько-то времени удавалось скрывать.

Катарина вот-вот перешагнет порог второго совершеннолетия. И сможет сама принимать решения. Например, пойти вольнослушателем в школу риторики. И параллельно начать сдавать экзамены на владение даром.

Наставник должен досконально знать свой дар. Иметь диплом школы риторики и… Хотя бы одного ученика. Но ученика можно купить. Это распространенная практика, и Катти не постыдится ею воспользоваться.

Нет-нет, это не рабство. Это взаимовыгодный договор. Наличие одного или двух учеников существенно повышает статус новоявленного наставника. А там и до настоящих учеников рукой подать. Благо, что дар у Катарины распространенный.

Ландо остановилось неудачно, и задумавшаяся Катарина слетела с сиденья на пол. Ощутимо приложившись задом, она только поморщилась, вздохнула и осторожно встала. На фоне ее падения золото и синева королевского дворца особенно бросались в глаза.

– Ты чего? Я даже моргнуть не успела, – выдавила Мадди.

– Задумалась крепко. Со мной бывает.

– Ты как-то попробуй другое время для раздумий выбирать, – хмыкнула мэдчен ванен Скомпф. – А то будет у нас стукнутая на голову королева.

– Вообще-то, у меня есть своя солеварня. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Понимаю, – медленно ответила Мадди.

Если у дворца невест были удобные тумбы, чтобы подняться в ландо, то перед дворцом ничего подобного не стояло.

Катти вытащила из-за рукава платья семечко и вырастила свою любимую лиану. Только листья сделала широкими и твердыми. Вот и получилась импровизированная растительная лесенка.

– С тобой выгодно дружить, – восхитилась Мадди и ловко спустилась вниз. – Я страхую, спускайся.

Падать Катарина не собиралась, но слова ванен Скомпф приятно удивляли.

– Что ж, переживем жутко-завтрак и до страх-обеда совершенно свободны? – подмигнула ей Катарина.

– Что же тогда будет вечером? Печаль-беда? – хихикнула Мадди.

– Террор-ужин, – хмыкнула мэдчен ван Ретт.

Все невесты сошли с ландо и столпились, ожидая дальнейших указаний. «Нет, не кобылы. Мы настоящие овцы в ожидании пастуха, – мрачно подумала Катти и вздохнула. – Лишь бы пастуха, а не пастушьих собак. Говорят, эти собаки кусают овец за бока».

Тут ее мысли вильнули, и она вспомнила об ужине и белаторе Альтгаре. Подавившись смешком, постаралась выбросить из головы великого мага, превращающегося в собаку и треплющего подол Боудиры.

– Ты опять задумалась? – шепнула Мадди.

– Вроде того.

– Ясно. Но, надеюсь, не глубоко? Слушай, пошли уже? Чувствую, что за нами никто не придет. Кстати, осторожно обернись. У Ильтионы в ожерелье гранит. Вряд ли мы сможем ее переплюнуть.

Катарина скосила глаза и с удивлением отметила крупный кусок гранита на толстой серебряной цепочке.

– Что ж, звучит логично. Если мы еще немного постоим на солнышке, то сляжем, – согласилась она.

Выдвинувшись вперед, девушки заметили, что на них устремились взгляды всех невест. И Боудира, на мгновение замерев, вдруг бросилась вперед и обогнала их.

– Она настолько голодная? – поразилась Мадди и добавила: – Вряд ли ей суждено прям досыта наесться.

Катти пожала плечами. Так или иначе, а двух подруг обогнали все невесты. Из-за трости мэдчен ван Ретт не могла быстро идти. А мэдчен ванен Скомпф на предложение идти вперед только пожала плечами:

– Думаешь, они все съедят? Так не беда, у меня, если ты помнишь, еще остались фрукты и хлеб. Позавтракаем. Эх, интересно, а тут можно гостинцы с воли получать?

– Наверное, можно подойти к ограде, – задумчиво предположила Катти. – А чего ты так хочешь?

– Конфет, – вздохнула Мадди. – Шоколадных. Эх, или хоть вафельку. Я, когда нервничаю, сладкого хочу.

– Я могу вырастить очень сладкую клубнику, – утешила ее Катарина. – А еще у меня есть шоколадка. Можно будет растопить шоколад на водяной бане и макать туда клубнику. Будет вкусно. Мы так с няней делали.

– Так ведь все равно закончится, – ворчливо отозвалась Мадди. – А надо, чтобы был запас. Во всем важна основательность. Вот придут гости неожиданно, а у тебя и на стол поставить нечего.

– Это что ж за гости такие, неожиданные! – возмутилась Катарина.

– А если караван раньше пришел? Бывает такое. Или родичи проездом? А последние, между прочим, каждую соринку рассмотрят и запомнят. А потом еще и кому-нибудь расскажут.

Девушки поднялись по широким ступеням и вышли на террасу.

Белый мрамор с синими прожилками, золотистые драпировки и несколько вазонов с цветами. На длинном столе узкие вазочки с чайными розами, блюда с фруктами, четыре графина вина и три корзинки с хлебом. Невесты-избранницы расселись так, что четырех из них отделяло от Боудиры два свободных места. Перед каждой девушкой стояло по крошечной пустой тарелке.

– Я сяду рядом с Боудирой, а ты рядом со мной, – спокойно сказала Мадди. – Что? На меня ее яд не действует. Слабовата, крыска.

По другую сторону стола пока что было пусто. Едва только Катарина и Мадди сели, раздался переливчатый звон, и по ступеням начали подниматься придворные дамы. В дорогих, но простых платьях.

Катти сидела так, что правую руку от нее была Мадди, а по левую – Ильтиона. И потому она, Катарина, могла рассмотреть и всю помпезную роскошь платья ванен Торн, и некрасивые, алые пятна выступившие на щеках Ильтионы, – та поняла, что утренняя настойчивость служанки была неспроста.

Здороваться с невестами-избранницами никто не стал. Дамы прогуливались вдоль стола, рассматривали платья и украшения, о чем-то похмыкивали и почти беззвучно перешептывались.

Катти покосилась на Мадди, та поиграла бровями, мол, чего-то сытного похоже ждать не стоит. Не сговариваясь, обе мэдчен потянулись за белым хлебом.

Положив кусочек на тарелку, Катти подумала о том, что не хватает мягкого творога. И в этот же момент рядом с ее тарелкой появилась крошечная тарелочка с творогом.

– Подумай о том, что ты хочешь съесть, – наклонившись к Мадди, произнесла Катарина.

Ничего другого мэдчен ван Ретт заказывать не стала. Взяв десертный нож, она намазала творог на хлеб, положила сверху несколько колечек персика и пластинку яблока. После чего увлеченно принялась кромсать эту красоту.

– Мэдчен Ильтиона ванен Торн, – обратилась одна из дам к соседке Катти. – За что вы получили это дивное ожерелье?

Вопрос оказался с подвохом – дама дождалась, пока Ильтиона начнет есть.

– За грубость и нетерпеливость, – с трудом ответила мэдчен ванен Торн.

– Вы собираетесь исправляться?

– Разумеется.

– Мэдчен Катарина ван Ретт. – Разговорчивая дама повернулась к Катти, пристально всмотрелась в украшение на ее шее и с приторной улыбкой произнесла, – дивно. Дивно и благородно. И за что же вы получили эту красоту?

– За сдержанность, мора, – спокойно ответила Катарина.

– Ах, а вы уверены, что я мора? – прищурилась дама.

– Вы придворная дама, в свите королевы не может быть незамужних мэдчен. А в свите принцессы – замужних мор. Но у нас нет принцессы, только королева, – ответила Катарина и с неудовольствием отметила, что «сдержанность» куда-то запропастилась.

Но мора только посмеялась и обратила внимание на Мадди, которая с удивительным спокойствием ела молочную кашу. А в вазочке рядом с ее тарелкой лежали шоколадные трюфели.

– Мэдчен Мадди ванен Скомпф. Дочь купца. Серебро, топаз и две медные капельки. Какое интересное сочетание. За что?

– За нетерпеливость и неподобающие разговоры, – спокойно ответила Мадди и отправила в рот ложку с кашей.

– Собираетесь исправляться?

Мэдчен ванен Скомпф не торопясь прожевала и спокойно ответила:

– Нет, мора.

Несколько секунд на лице дамы можно было прочесть невероятное изумление. Но, справившись с собой, она уже спокойно, с прежней сладкой улыбкой спросила:

– Почему же?

– Как я уже говорила, – улыбнулась Мадди, – Отбор пройдет, а я останусь. И что будет делать изнеженная фифа в купеческом доме?

– Что? – не удержавшись, спросила мора.

– Плакать, – как нечто собой разумеющееся ответила Мадди.

Катти с интересом посмотрела на Боудиру.

– Медь и гранит, – протянула мора, – впервые слышу о таком сочетании. Поведайте же, мэдчен Боудира ванен Крют, как вам это удалось.

Но Боудира промолчала. Дама вскинула брови, прищелкнула пальцами, и в ее руках появилось письмо. Такое же, как то, что получила Катарина.

– За неподобающее благородной мэдчен поведение, – выразительно прочитала мора, – и… драку?

– Хорошо, что я ничего не ела, – шепнула ошеломленная Мадди, – а то могла и подавиться. Ничего себе. С кем она подраться-то успела?

– Девять из десяти, что ударила служанку, – шепнула в ответ Катти. – Больше некого.

– Согласна, – кивнула мэдчен ванен Скомпф. – Будешь трюфель?

– С удовольствием.

Негромко переговариваясь, девушки съели трюфели и заказали чай.

– Почему мы не попросили чай, пока были конфеты? – удивилась Катти.

– Не знаю как для тебя, а для меня это два разных удовольствия, – улыбнулась Мадди.

Второй переливчатый звон, и придворные покинули террасу. Следом за ними поднялись все невесты. Кроме Мадди и Катти – девушки неторопливо допили чай и только после этого встали.

Но на улице не оказалось ландо. Совершенно пустая площадка и несколько лошадиных «яблок», как напоминание о том, что ландо здесь все же были. Были и укатили.

Катти стукнула тростью по мощеной площадке и вздохнула – очередная проверка? Вокруг ни единого человека. Все пропали, как по волшебству. И даже тот мальчишка, что никем не замеченным подстригал кусты, быстро и не оглядываясь ушел.

– Ничего себе, – протянула Мадди. – Наши благородные конкурентки специально сели так, чтобы занять все ландо?

– Очевидно.

– Может, кто-то из них хочет мельничный жернов в подарок? От принца? Ведь понятно же, что за нами наблюдают, – растерялась Мадди.

– Мы ехали меньше десяти минут, – улыбнулась Катарина. – Прекрасно пройдемся.

– А ты сможешь? – обеспокоилась Мадди.

– Смогу, – спокойно ответила Катти.

Мэдчен ван Ретт очень удивилась своей реакции на слова подруги. Обычно ее злило напоминание о ноге. Но сейчас… Сейчас это была искренняя забота. И она оказалась весьма приятной.

– А солнышко-то к зениту, – вздохнула Мадди. – Давай, что ли, с нижнего платья по полосе оборвем? И на голову намотаем? А то станем дурочками и начнем глупости творить.

– Например? – заинтересовалась Катарина.

– Например? Ну, например, мысленно корону примерять, – прыснула со смеху Мадди.

Рассмеявшись, мэдчен ван Ретт покачала головой и серьезно сказала:

– Я не могу этого допустить. Поэтому попрошу своих друзей нас защитить!

Мадди ничего не успела спросить, как увидела результат «просьбы» – кусты зашевелились и немного раздвинулись.

– Нам туда. Пройдем по узкой тропинке, по теньку. И никто нас не увидит.

– А откуда там тропинка? – удивилась купеческая дочка.

– Если честно, то не знаю. У нас в саду скрытых тропок нет. Но, с другой стороны, есть ведь в домах узкие коридоры для слуг? Вот и это, наверное, тропка садовника. Он тут ходит, смотрит, за порядком следит и никогда не попадается мэдчен и морам на глаза.

У мэдчен ванен Скомпф округлились глаза:

– Это сколько места пропадает, если для прислуги все коридоры повторить?! Глупость какая. А зачем?

На тропинке как раз хватило места для двух девушек, хоть идти пришлось почти вплотную друг к другу.

– Это традиция, – пожала плечами Катарина. – Сложно объяснить то, к чему человек привык с рождения. Но я, кстати, часто хожу именно через коридоры для слуг. Некоторые места в доме для меня недоступны. Все гостиные левого крыла – там стоит потрясающая винтовая лестница, у нее очень крутой подъем. Я ее боялась, пока здоровая была, а уж теперь и подавно.

– А почему ее не перестроили? Ты же получаешься отрезана от части дома, – удивилась Мадди.

Катарина искоса посмотрела на подружку, вздохнула и перефразировала слова ванен Скомпф:

– Дочь уйдет в другой род, а лестница останется. На весь Луизет такая лестница всего одна. Гости приходят, любуются, но наверх редко кто поднимается.

– Такие высокие ступени? – нахмурилась Мадди. – Не могу представить.

– Напротив, низкие. Да ладно, Отбор кончится – позову в гости. Что?

– Ничего. Просто… Не думала, что ты допускаешь мысль общаться дальше, —пожала плечами Мадди.