Глава 7. Сомнения

Ночью Нинель приснился удивительный сон. Она видела Вестника Зла, который стоял к ней спиной и смотрел на огромное черное облако. Оно надвигалось на него непроницаемой стеной. Деревья, земля, трава – все рассыпалось в пыль от прикосновения тьмы. Облако подплыло к Вестнику, и тот начал растворяться в нем, превращаясь в черный пепел. Вспыхнул свет, и Нинель проснулась.

Было раннее утро. Свет пробивался через неплотно закрытую шторку и полосой падал на пол, освещая пыльную комнату. Нинель сладко зевнула и села на кровати. Она уже давно не спала так безмятежно, но приснившийся сон был немного странным. Эльфийка подумала, что ее голова слишком забита мыслями о Вестнике Зла. Нинель встала с кровати, приоткрыла штору, но свет больно ударил в глаза. Она отпрянула от окна, спасаясь от лучей восходящего солнца. Свет все еще беспокоил эльфийку.

Пока умывалась, Нинель раздумывала, что будет делать. Она была предоставлена сама себе, и это непривычно. Для начала эльфийка решила зайти к Киму и узнать его планы.

После ее робкого стука дверь открылась. Ким огромной темной фигурой стоял перед ней. Он шагнул в сторону, пропуская гостью в комнату.

– Доброе утро, – поздоровалась Нинель.

– И тебе всего хорошего, – усмехнулся он, проходя мимо нее к окну.

– Я хотела узнать твои планы на сегодня.

– Доделать дела и уехать, – коротко ответил Вестник. Он стоял к ней спиной, глядя в окно, которое выходило во двор таверны. Там бегали куры и молодой гном рубил дрова. – Я думаю, тебе стоит сменить одежду, а также закупить все необходимое в дорогу. Не мне же этим заниматься.

Нинель смущенно пожала плечами. У нее не было на это денег.

Послышался смешок, и Ким повернулся к ней:

– Я не глупый и понимаю, что тебе нужны деньги, но у тебя их нет. Но у меня сейчас тоже не так много с собой, – он порылся в глубоких карманах балахона и достал немного золотых монет. – Думаю, тебе хватит. Чуть позже я достану еще денег для нашего путешествия. Купи себе все, что посчитаешь необходимым. Я договорился насчет завтрака с хозяином, спус-тишься и подойдешь к нему, покажешь лицо.

Нинель молча выслушала указания. Когда Вестник закончил говорить, она вновь спросила:

– Почему ты помогаешь мне? Я не думаю, что из жалости, сейчас она неуместна.

Вестник сжал в огромной ладони протянутые монеты.

– Это интересный вопрос, – задумчиво произнес он, – на который я не могу ответить.

– Это тайна? – сощурившись, спросила Нинель. Он по-прежнему недоговаривал чего-то.

До нее опять донесся смешок с ноткой грусти. Ким положил на стол монеты и направился к выходу, но остановился в проеме двери. Возможно, он что-то хотел сказать, однако промолчал и закрыл за собой дверь, оставив Нинель одну в комнате без ответа.

Она опять не могла его понять. Зачем он ей помогает и с какой целью? Этот вопрос больше всего мучил по возвращении из Сахана. Скорее всего, Вестник Зла не так-то прост и он специально вводит ее в заблуждение своей помощью. Или нет?

Нинель взяла деньги и вышла из комнаты.

* * *

Стоял погожий октябрьский денек. Солнце перевалило за полдень. Его лучи совершенно не грели, и чувствовалось скорое приближение снега.

Нинель возвращалась с рынка, за плечами у нее висел походный мешок. Ей хватило денег только на самое необходимое – на одежду, кольчужку, сабельку, нож, посуду, простенький лук и стрелы. Ну и, конечно, на кресало с трутом, чтобы добывать огонь.

Проходя мимо фонтана в виде красивой девушки, Нинель заметила небольшую группу эльфов. Они разговаривали между собой и были безмятежно веселы. Нинель поняла, что эльфы намного старше ее, хотя для обычного человека они бы показались почти ровесниками. Сердце Нинель забилось сильнее. Ей захотелось узнать новости об Одрелоуне, заговорить с соплеменниками. Но внутри нее опять что-то кричало о том, что подходить к ним нельзя – это опасно! После нескольких минут колебаний Нинель вдохнула поглубже, набираясь смелости, и направилась в сторону эльфов.

– Приветствую, собратья, – поздоровалась Нинель на родном эльфийском языке. Ее голос прозвучал неуверенно. Она была в смятении.

Эльфы переглянулись и улыбнулись ей.

– Привет, незнакомка, – заговорил один из них. – Что привело тебя в город гномов?

Нинель услышала звуки родного языка, такие приятные слуху, и растерялась.

– Я не знаю, – ответила она. – Просто пришла сюда, и все.

Эльф улыбнулся в ответ, чувствуя ее растерянность:

– Мы тоже толком не знаем, зачем мы здесь. Тоже просто пришли, и все. По пути было. Мы странствовали много лет и теперь направляемся домой, в Одрелоун. Как там, в родном лесу? Все хорошо?

Нинель растерялась еще больше.

– Я не знаю… Я давно там не была.

– Давно не была? – удивился эльф, внимательно вглядываясь под капюшон собеседницы. – Ты вроде достаточно молода. Когда ты покинула лес?

– Десять лет назад.

– Действительно давно! Что же заставило тебя уйти?

– Ничего, – пожала плечами Нинель. – Просто так получилось.

Эльфы переглянулись. Казалось, они были встревожены и не знали, что сказать. Эльфийки крайне редко покидали лес, опасаясь людского мира.

– Пойдем с нами до Одрелоуна, – позвали эльфы. – Иногда стоит проведать родителей и друзей.

– У меня нет родителей, – помрачнела Нинель. – Они умерли давным-давно…

Эльфы смутились.

– Извини, – пробормотал эльф, который все это время поддерживал с девушкой разговор.

– Да ничего страшного, – улыбнулась Нинель из-под капюшона. Эльф заметил синяк и царапины на ее подбородке.

– Меня зовут Роультин, сын Эйферона, – представился он, пытаясь выяснить, что за эльфийка перед ним. – А кто ты?

– Я Нинель, дочь Эвалиона.

– Дочь Эвалиона? – удивился Роультин. – Не может быть!

– В чем дело? – удивилась Нинель.

– Я знал твоего отца. Он погиб в Нирельской битве. В решающем бою, в самом конце войны. Это была большая потеря для меня, – с печалью признался эльф. – Он был моим боевым товарищем. Мы с ним прошли почти всю Нирельскую битву.

Нинель часто задышала, ее сердце забилось быстрее. Она поняла, что встретила того, кто может рассказать ей больше об отце. Все, что Нинель знала о нем, – это то, что он преподавал в Военной школе в Одрелоуне и был замечательным учителем. У него было много друзей, и его уважали. Нинель всегда говорили, что она унаследовала его талант лучника.

– Расскажи мне о нем, пожалуйста, – взмолилась Нинель.

Эльф улыбнулся, не в силах противостоять мольбе в ее голосе.

– Пойдем с нами, и я расскажу тебе все, что знаю, – ласково отозвался он. – Мы сейчас идем в ближайшую таверну, чтобы отдохнуть и поесть.

– Недалеко есть прекрасная таверна «Камень жизни», – мгновенно отозвалась Нинель. Уж если она остановилась в одной таверне, зачем ходить в другую? – Можно пойти туда и отобедать. Там отлично готовят.

Нинель повела эльфов по уже знакомым улицам, сквозь толпы людей и мимо торговых лавок.

– Скажи, Нинель, – обратился Роультин, – ты уже десять лет путешествуешь по людскому миру. Где ты успела побывать? Завела ли ты себе друзей?

Нинель мгновенно помрачнела, вспомнив, сколько лет она потратила в Сахане. Эльф не видел ее лица, спрятанного под капюшоном, но словно почувствовал ее печаль и спросил:

– В чем дело?

– Ни в чем, – мрачно сказала Нинель и зашла в таверну.

* * *

Компания с удобством расположилась в таверне, заказала себе еду и питье. Роультин внимательно следил за девушкой, сидя напротив нее. Он уловил в ней напряжение, заметил ее цепкий взгляд, больше похожий на взгляд настороженного дикого зверя. Она сидела, чуть отодвинувшись от его приятелей, и довольно холодно реагировала на них, на их реплики и вопросы. Она словно сжалась в комок, готовая в любую секунду прыгнуть на окружающих и вцепиться им в шею, защищая свою жизнь. Девушка невероятно быстро съела угощение, нависая над тарелкой, словно еду могли отобрать. И хотя лицо под капюшоном иногда посещала легкая улыбка, а разговор был вроде непринужденный, ее глаза отражали несвойственные эльфам холод и жесткость. Также от острых глаз Роультина не скрылись синяки и царапины на ее лице и бледность кожи.

«Возможно, недавно она побывала в серьезной передряге», – думал эльф, наполняясь тревогой и сочувствием к девушке.

– Нинель, ты сюда пришла одна? – спросил Роультин. Ему хотелось узнать, есть ли у эльфийки спутники, которые могут защитить ее.

Нинель замерла, а потом неуверенно сказала:

– Нет, не одна. С одним знакомым. Вчера сняли две комнатки и, наверное, сегодня уже покинем город. Однако я хочу уговорить спутника остаться еще на ночь, чтобы ты успел рассказать мне о моем отце. Надеюсь, вы останетесь в этом городе до завтра?

Эльф кивнул. Ему и его друзьям надо отдохнуть после долгой дороги. Это место отлично подходило для ночевки. Роультин уловил неуверенность девушки, когда она говорила о спутнике. У него появилось подозрение, что это не простой знакомый.

От мыслей его отвлекла внезапно наступившая в таверне тишина. Роультин оглянулся на входную дверь и увидел Вестника Зла. Тот прошел через весь зал и поднялся на второй этаж, где располагались комнаты для гостей.

– Что он здесь забыл? – простонал Роультин, глядя вслед Вестнику Зла.

– Жаль, гномы ему разрешают входить в Железный, – отозвался другой эльф. – Я бы ему сейчас показал, сколько листьев у березы.

Эльфы рассмеялись. Они вовсе не боялись Вестника, как люди, однако и не жаловали его, как гномы. Эльфы презирали его за то зло, которое он несет простым людям, помогая оркам нападать на них. Это бесчестно, трусливо и жестоко.

– Я поднимусь к себе, – сказала Нинель. – Роультин, заходи ко мне, как только сможешь. У меня комнатка с изображением дракона на двери. Я буду ждать тебя.

Роультин проводил ее взглядом. Она была похожа на Эвалиона. Мужчина вспомнил своего товарища. Он знал, что у Эвалиона была дочь – тот часто о ней говорил. И вот теперь Роультин встречается с ней на земле гномов. Зачем она здесь? Зачем покинула Одрелоун? Что с ней случилось? Его мучили вопросы. Он всерьез обеспокоился ее судьбой и тем, через что она прошла.

– Я пойду к Нинель, – немного погодя сказал Роультин друзьям. – Поговорю об Эвалионе, и узнаю о ней. Вернусь, как только удостоверюсь, что она в порядке и в безопасности.

* * *

Нинель поднялась наверх и остановилась у дверей Вестника. Ким не обратил на нее внимания в зале, хотя должен был заметить, что она сидит с эльфами. Возможно, он не хочет с ними знакомиться. Впрочем, реакция эльфов показала, что и они его не жалуют. Нинель поняла, что не стоит говорить им, что она пришла в город с Вестником Зла. Неизвестно, как они отреагируют на это.

Нинель постучалась в комнату Вестника. Тот открыл дверь и молча встал на пороге. Повисла неловкая пауза. Нинель понятия не имела, в каком настроении Ким, и что у него на уме.

– Что? – наконец выдал он.

– Ким, а мы можем задержаться до завтра?

Ким молчал, а Нинель в ожидании втянула голову в плечи. Прошли несколько томительных секунд, прежде чем Ким оветил:

– Хорошо.

Нинель выдохнула:

– Спасибо.

– Да не за что. На этом все?

Опять повисла неловкая пауза. Вестник продолжал стоять в дверях, а Нинель мялась у порога. Она хотела спросить у него про эльфов, но не решилась.

– Да, извини, – потупилась Нинель, развернулась и пошла открывать дверь своей комнаты. Сначала она никак не могла попасть ключом в скважину, потом ключ никак не поворачивался. Все это время она чувствовала, что Ким смотрит на нее. Наконец Нинель шмыгнула в комнату. Она прислонилась спиной к закрытой двери и осела на пол. Что за неловкая ситуация? Щеки загорелись и Нинель закрыла их руками.

В коридоре раздался стук закрывающейся двери. Ким только сейчас закрыл ее. Нинель закусила губу и осмотрела комнатку. До нее начало доходить, что Ким не против остаться еще на ночь и она сможет поговорить с Роультином об отце. Это вывело ее из оцепенения. Она радостно вскочила и бросилась заправлять кровать. Надо подготовиться к приходу гостя, да и за делом время летит быстрее.

Через несколько минут раздался стук. Нинель приоткрыла дверь и увидела Роультина.

– Ты пришел! – Нинель распахнула дверь гостю.

– Ты такая веселая, – заметил эльф, заходя внутрь и присаживаясь на стул. Он мельком осмотрел комнату и продолжил: – В чем дело? От нас ушла грустная, а сейчас счастье из ушей льется.

– Я уговорила спутника остаться до завтра. И теперь смогу узнать об отце. Расскажи мне о нем, пожалуйста.

Роультин улыбнулся и повел свой длинный и увлекательный рассказ, по ходу которого Нинель начала понимать, что очень похожа характером на отца. Тот так же сильно, как она, любил приключения. Любил познавать новое. Эвалион так же бросал вызов обыденности и правилам, но был добрым и чувствительным. Нинель до глубины души растрогало, что во время войны Эвалион часто вспоминал ее.

– После того как он погиб, я пообещал себе навестить тебя, – закончил свой рассказ Роультин. – Но что-то не вышло. Прости. Забылось за суетой мира.

Нинель махнула рукой.

– Мы встретились, и это главное. Судьба сама нас свела сегодня.

– Ты веришь в судьбу?

– Не уверена, – покачала головой Нинель. Она не верила в предсказанность будущего, хотя странностей в ее жизни хватало.

Нинель поглядела в окно. Уже стемнело. Она даже не заметила, как пролетел день, пока слушала Роультина.

– Если тебе не сложно, расскажи, где ты была десять лет? – осторожно спросил Роультин.

Нинель мгновенно помрачнела. Она закусила губу и глянула на собеседника. В нем читалось беспокойство, он переживал за нее, и его действительно беспокоила ее судьба. Нинель оттаяла.

– Я никому еще не рассказывала об этом. Да и кому рассказывать, если я появилась в Хауле всего несколько дней назад?

– Появилась в Хауле? – удивился эльф. – Что это значит?

– Меня не было в этом мире, – нахмурилась Нинель. Она закрыла глаза и сжала кулаки. Может ли она доверить Роультину свою историю?

– Мне тяжело говорить об этом, – вздохнула Нинель, не открывая глаз. – Я боюсь, что ты мне не поверишь или будешь осуждать.

– Я постараюсь поверить. Но осуждать? Нинель, тебя когда-нибудь осуждали эльфы?

Нинель чувствовала, как волнение и боль просыпаются глубоко в душе. Чтобы подавить их, она улыбнулась, открыла глаза и произнесла с огромным усилием воли:

– Я была в Сахане.

Эльф остолбенел.

– В мире демонов? Ты уверена?

– Уверена ли я? – криво усмехнулась Нинель. – Десять лет среди демонов добавляют мне уверенности, знаешь ли.

Эльф сидел с открытым ртом, глядя на нее. Нинель поняла, что ему сложно в это поверить, и заговорила на низком, гортанном языке демонов:

– Я знаю, что ты не поймешь мои слова, но это язык демонов Сахана, который я неплохо знаю.

Роультин вскочил со стула. Он с ужасом смотрел на эльфийку, которая говорила на странном языке, по звучанию похожем на гоблинский, но по произношению – на эльфийский.

– Но как?! – воскликнул он, осознавая, что Нинель действительно была в Сахане. – Как ты оказалась в этом месте? Даже самые опытные маги не всегда могут открыть портал в тот мир, и это всегда риск для жизни. Что же произошло?

– Я не знаю, что произошло, – пожала плечами Нинель. – Есть версия, что это простая случайность. Один маг-недоучка что-то напутал со свечой и шаром и открыл портал.

Роультин пораженно смотрел на девушку, не веря ушам. Он сел обратно на стул и облокотился на стол.

– Ты десять лет провела в Сахане? Это ужасно…

– Точно, – согласилась Нинель. – Столько лет впустую.

– Я не про это, – покачал головой Роультин. – Как ты выдержала весь ужас и мрак того мира? Как демоны не растерзали тебя? Как ты смогла выжить там?

– Сначала трудно было. Потом, когда язык подучила, стало легче. Я была экзотической рабыней у короля Сахана. Так что у меня была некая неприкосновенность.

Эльф немного подумал и сказал:

– По тебе заметно, что ты была в каком-то подобном месте. Ты не такая, как все эльфы. Ты похожа на дикую кошку, которую загнали в клетку и били плетями.

Нинель печально улыбнулась. Как точно подметил эльф, ведь плетями ее действительно били.

– Как же ты смогла вернуться из Сахана? – спросил Роультин.

Нинель опустила глаза в пол. Она не хотела врать эльфу, да и не знала, что можно сказать кроме правды.

– В Сахан пришел Вестник Зла и забрал меня оттуда, – наконец сказала она, и подняла взгляд на эльфа.

Роультин опешил, а потом улыбнулся.

– Ну, хотя бы шутить не разучилась.

– Это не шутка, – нахмурилась Нинель. – Меня вытащил из Сахана Вестник Зла. С ним я пришла сюда. Он тот спутник, о котором я говорила.

Роультин с непониманием смотрел на Нинель, а потом побледнел и вскочил:

– Нинель! Ты связана с этим… – Роультин не смог подобрать нужного слова. – Как ты могла довериться ему?

– Он вытащил меня из Сахана. Он помог мне прийти сюда. Я ему жизнью обязана. И после этого я не могу ему доверять?

– Получается, он спас тебя? – не поверил эльф.

Нинель кивнула.

– Не может быть, – покачал головой Роультин.

– Но это так.

– Давно ты с ним?

– Нет. Несколько дней, – ответила Нинель. – Но за это время я к нему привыкла. Он хороший, несмотря на пугающий внешний вид и еще пару вещей…

Нинель нахмурилась, вспомнив разговор Вестника и Денариса, и эльф заметил ее неуверенность.

– Не забывай, что он наводит толпы орков на беззащитных людей, – напомнил Роультин.

– Разве до этого орки не нападали на людей? – усмехнулась Нинель. Ее меньше всего волновал этот факт, кажущийся сейчас смехотворной детской сказкой. – Ему просто было интересно поглядеть на битвы. А потом его появления вообще стали полезными. Ведь когда Вестник появляется, то охрана обозов усиливается, а значит, меньше вероятности внезапного нападения врага.

– Хорошо, – признал свое поражение Роультин. – Но ходит еще много страшных слухов о нем. Ты не боишься?

Нинель улыбнулась и скинула капюшон.

– Посмотри на меня, Роультин.

Лицо эльфа потемнело, а глаза расширились от ужаса. Нинель знала, что он видит – синяки и царапины на лице, волосы клочками торчали в разные стороны, спутанные и тусклые. На бледной коже шеи виднелись следы веревки.

– И это сделал не Вестник Зла, а люди. Люди, понимаешь? – холодно произнесла Нинель. – Когда Вестник вернул меня в Хаул, он согласился сопроводить меня до города гномов, но вскоре я решила уйти в город людей, чтобы попросить там помощи. Я не доверяла Вестнику Зла. И доверилась людям. А они продали меня работорговцам!

Нинель сжала зубы, вспоминая те события. Роультин потянулся к ее руке и почти коснулся кожи, но Нинель одернула руку.

– Мне не нужна твоя жалость, – прорычала она.

Роультин опешил от такой резкости. Нинель глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Вестник Зла спас меня из плена. Как раз перед тем, как предводитель работорговцев едва не изнасиловал меня.

– Прости. Мне так жаль.

– За что ты извиняешься? – удивилась Нинель. – Я сама виновата в своих бедах. Надо было сразу довериться Вестнику Зла и пойти с ним.

– Просто я так тебе сочувствую, – поморщился Роультин. – Мне так жаль, что ты все это пережила. Ты очень сильная, раз смогла выжить и остаться в своем уме.

Нинель печально улыбнулась.

– Я не уверена, что осталась в своем уме.