Арина расправляла худенькие плечи, робко косилась на мать. Она не понимала, как вести себя с ней и мечтала удрать в свою комнату. Брат дома появлялся так редко, что их общую комнату она стала считать своей. И всё же в эти две недели трезвости, случались минуты счастья: мама пекла любимый сметанный торт Арины, перед сном читала книжку, рассказывала о своём детстве, проведённом на хуторе, когда-то стоящем на берегу Кубани, иногда по утрам будила дочь запахом блинчиков с ванилью. Каждый раз Арина мечтала: на этот раз всё будет по-другому, случится чудо, и мама больше не станет пить. Она старалась не замечать признаков надвигающегося запоя: мама становилась всё более раздражительной и сердитой, начинала кричать безо всякого повода, после работы лежала на продавленном диване, тупо глядя в телевизор. На плите больше не стоял свежий суп, не пахло ароматным компотом.

Желудок Арины, непривыкший к большому количеству пищи, довольствовался школьным обедом, поэтому ей хотелось что-нибудь съесть лишь часам к четырём пополудни. После уроков она договорилась сходить на дикий пляж с Сашей Фламером за ракушками, чтобы выполнить задание учительницы. Утром, когда она собиралась в школу, родители уже ушли на работу. На плите стоял остывший чайник, на столе тарелка с кусками хлеба и вялыми ломтиками сала. В мусорном ведре покоилась пара пустых бутылок пива. Арина вздохнула: чуда не случилось, мама всегда начинала с пива. Подставив табурет, она открыла газовый кран на трубе. Чиркнув спичкой, разожгла горелку. Бабушка Маша научила её включать плиту, готовить нехитрый завтрак, гладить школьную форму и каждый вечер стирать нижнее бельё. Вспоминая её наставления, Арина разбила в сковороду два яйца, посолив, помешала их деревянной лопаточкой. Поев яичницу с подсохшим хлебом, запила всё чаем.

Спустившись к квартире соседки, нажала на кнопку звонка.

Мария Алексеевна тяжело поднялась с кресла: после вчерашнего усердного копания в палисаднике опухли ноги, открыла дверь.

– Началось, – вздохнула она, увидев Арину, стоящую на пороге. – Проходи, сейчас приведу тебя в порядок, заплету косы и переглажу школьную форму. Ты завтракала?

Арина кивнула. Заплетая косы девочке, Мария Алексеевна ощутила исходящий от её волос запах сигарет и спиртного, видно родители гуляли допоздна и заставили дочь сидеть с ними за столом. Она не выспалась, но утром всё же умылась кое-как, погладила одежду и даже приготовила себе завтрак. Мария Алексеевна сглотнула комок, застрявший в горле, сейчас не жалость нужна девочке, требовалось научить её выживанию.

– Так не пойдёт, – она решительно расплела косы. – Быстро снимай одежду и в душ. От тебя сильно воняет.

Глаза Арины наполнились слезами, она не ожидала такой грубости от бабушки.

– Я в школу опоздаю.

– Не опоздаешь. Пешком не пойдёшь, посажу на маршрутку.

Мария Алексеевна помогла вымыть Арине голову. Пока та купалась, разгладила складки на юбке и кофточке, побрызгав их кондиционером для одежды. Высушенные феном волосы, заплела в косу. – После школы ко мне на ужин, а потом сходим в одно место, нужно показать тебе кое-что.

– Что? – серые глаза Арины засветились от любопытства. После купания она почувствовала себя свежей, исчезла усталость и сонливость. Теперь от неё пахло цветами, да и вся одежда благоухала.

– Узнаешь. А теперь поторопимся на маршрутку.

Мария Алексеевна усадила Арину на сиденье у окна, заплатила шофёру за проезд.

– Будьте так добры, высадите девочку у второй школы.

Водитель, смуглый улыбчивый армянин, уверил её.

– Не волнуйтесь, бабушка, сделаем.

– Я вспомнила, – крикнула Арина, когда маршрутка тронулась. – После школы мне нужно собрать ракушки для поделки.

Мария Алексеевна махнула рукой, мол, потом расскажешь.

Учебный день прошёл без происшествий. Притихшая Нина Садовская со щекой, залепленной пластырем, лишь косилась на Арину, но не трогала.

– Зайдём ко мне, я переоденусь и мы отправимся на берег за ракушками, – предложил Саша, когда они вышли из школы.

– Идёт, – согласилась Арина, ей было любопытно взглянуть, как живёт новый друг.

Дом, в котором жил Саша с родителями, очень отличался от её дома. Во-первых, он оказался частным, во-вторых, имелся собственный двор с небольшим участком земли, в-третьих, за домом находился самый настоящий бассейн. А ещё была замечательная беседка, увитая диким виноградом, горка из камней с вершины которой падал миниатюрный водопад, и повсюду цвели розы. А ещё в будке, напоминающей маленький домик, жил замечательный пёс Джойс. Саша познакомил Арину с ним. Рыжий пёс тряхнул чёрными вислыми ушами и протянул лапу девочке. Она ахнула от восхищения, и осторожно пожав лапу, опустилась перед ним на корточки. Джойс тут же облизал щёки Арины, чем вызвал её радостный смех.

– Ты понравилась ему, – обрадовался Саша. – Он вообще-то не всех признаёт. Джойс хоть и старый, но ещё умный и сообразительный.

– Сколько ему лет по человеческим меркам? – поинтересовалась Арина, пытаясь понять по внешнему виду, как давно живёт у Фламеров этот симпатичный пёс. Выглядел он замечательно: рыжий мех лоснился, круглые карие глаза собаки смотрели на неё выразительно и с любопытством.

– Ему двенадцать лет – значит, семьдесят пять по человеческим меркам. Джойс из породы бордер-терьеров². Вообще-то он папин пёс. Папа подобрал его на улице за четыре года до моего рождения. Мама называет Джойса папиным приданым к свадьбе, – засмеялся Саша.

Арина, разглядывая бодрого пса, удивилась:

– Он не похож на старичка.

– Ага. Но он уже не любит играть, больше в будке спит.

Арина погладила Джойса по короткой, плотной, немного жёсткой шёрстке. Пёс благодарно щурил глаза и пытался лизать ей руки. Пока она играла с собакой, Саша переоделся, вынёс из дому поднос с горячими бутербродами и двумя кружками какао, поставил его на стол в беседке.

– Иди сюда, – позвал он одноклассницу. – Руки можно вымыть под краном в саду.

Арина умылась, вымыла руки, вытерлась мягким махровым полотенцем, висящим возле крана.

– Как у вас красиво! – восхищённо произнесла она, усаживаясь на деревянную скамью.

– Поедим и пойдём, – Саша хозяйским жестом показал на поднос с едой, возле тарелок он положил салфетки, сделал всё, как его учила мама.

Арина всплеснула руками при виде бутербродов, похожих на мини-пиццу.

– Сам приготовил?

Саша заулыбался, глаза сразу стали узкими и утонули в румяных щёках.

– А что такого? На хлеб кладёшь ветчину, помидоры колёсиками, сыр и всё в микроволновку. Родителей часто дома нет, не буду же я сидеть голодным, – он почесал затылок. – Правда, мама не разрешает делать бутерброды. Говорит: они портят желудок. Заставляет греть суп или борщ. Но я их не люблю.

– Я тоже, – согласилась с ним Арина, откусив кусок плавленого сыра с помидором, запила его сладким какао. – Вкусно.

После трапезы в беседке Саша решил проводить Арину домой. Та всю дорогу раздумывала, как бы не пустить его к себе в квартиру. Не хотела, чтобы одноклассник увидел её родителей и, как теперь поняла, убогое место, в котором она обитала. К счастью, у подъезда на лавочке сидела Мария Алексеевна. Саша вежливо поздоровался с ней.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, молодой человек.

– Бабушка, мне нужно снять школьную форму, мы пойдём на берег собирать ракушки для поделки, – затараторила Арина.

Мария Алексеевна сразу сообразила.

– Молодой человек, присядьте со мной на скамеечку, Ариша быстро переоденется и спуститься к нам.

– Да, Саша, посиди тут пока с бабушкой.

– Значит, вас молодой человек зовут Сашей, а я Мария Алексеевна, хорошая знакомая Арины.

Саша протянул мягкую ладошку.

– Саша Фламер друг Арины.

– Друг – это хорошо. Арине нужны друзья, – улыбнулась Мария Алексеевна, оглядывая крепенького, будто гриб боровичок, мальчика с ярко-голубыми глазами и красными, словно накрашенными губами.

– Арину не обижают в школе?

– Я не дам её в обиду, – заявил Саша, сжимая кулаки.

Глаза Марии Алексеевны потеплели, мальчик явно не из робкого десятка, Арине просто необходим такой защитник. Похоже, её воспитаннице наконец повезло.

Арина в шортах, футболке, кедах и маленьким рюкзачком на спине предстала перед ними через десять минут.

– Будьте осторожны, не лезьте в воду, – не удержалась Мария Алексеевна от напутствия, никак не могла привыкнуть, что девочка одна бродит по городу, без присмотра купается в море. И хоть Арина плавала будто дельфин, каждый раз боялась за неё, беспокойно выглядывала в окно, пока безрассудный ребёнок не показывался во дворе.

С высокого берега дети спустились к морю по узкой, но оборудованной перилами тропинке. Сначала им попадались лишь острые и плоские, словно блинчики, ракушки, их очень удобно приклеивать на бумагу или другой материал, но они неинтересны для поделок. Хотя, как паруса для кораблика, вполне сгодились бы.

– Смотри, какую я нашёл, – похвастался Саша, протягивая большую раковину Рапана³.

– Здорово! Но моллюск внутри живой, долго обрабатывать ракушку придётся, иначе вонять будет, – со знанием дела заявила Арина. Как-то она притащила с десяток раковин домой и положила на подоконник сушиться. Потом долго не могла избавиться от запаха погибших моллюсков, он перебивал даже вонь отцовских сигарет и спиртного.

– Много набрали ракушек, надолго хватит, – решил Саша, сортируя добычу.

Арина отправила свою долю в рюкзак.

– Ты можешь показать мне своё секретное место? – с тайной надеждой поинтересовался Саша. – Я же теперь твой друг?

Арина задумалась, её останавливал печальный опыт с Серёжей Волковым и слова бабушки об умении держать язык за зубами.

– Я же твой друг? – повторил Саша настойчиво. Он ещё не понимал, почему так важен для него ответ Арины, но своим маленьким сердцем чувствовал, сейчас многое зависит от её решения.

Арина посмотрела на Сашу: обидится, если не покажет ему грот? Она бы обиделась, а ведь Саша, не задумываясь, бросился её защищать.

– Да, ты друг, и самый лучший. Я покажу. Только это очень высоко.

– Ничего. Я не боюсь высоты, – храбрился Саша.

Арина повела его по узкой полоске каменного пляжа до места подъёма. Напротив её тайного места обычно никто не купался, буквально в пяти метрах от скал плескалось море, и оно начиналось с глубины двух метров, резко обрываясь вниз. Здесь иногда плавали местные жители, но редко.

– Я полезу наверх, а ты смотри, куда ставлю ноги, кладу руки и повторяй за мной.

Саша поднял голову, каменная стена показалась ему отвесной, в душу закрался страх: вдруг он упадёт? Арина стала ловко взбираться на скалу. И он последовал за ней, боясь выглядеть трусом перед этой девочкой. Всё было не так уж и плохо, ноги ставились на удобные, едва заметные уступы, руки ложилась на выемки, да и подъём казался не настолько крутым. Саша посмотрел вниз – сердце ухнуло. Как высоко! Ладони вспотели и заскользили. Арина, будто ощутив его состояние, повернула голову.

– Ты молодец, когда я сюда в первый раз лезла, думала, умру от страха. – Она смутилась, вспомнив, что чуть не описалась и ревела в три ручья, прося брата забрать её отсюда. – Ты вытри руки о футболку, у меня, например, они всегда мокрые.

Саша поочерёдно вытер ладошки, стало легче. Ещё немного, и он влез за Ариной в неглубокий грот. Здесь с удобством могли стоять лишь дети, взрослому пришлось бы согнуться. Каменная выемка представляла собой небольшую пещеру три на три метра и высотой в метр двадцать. Арина прошла на другой край пещеры и села на выступ, выдвинутый вперед.

– Подойди сюда. Не бойся, брат сказал: этот камень никогда не упадёт вниз, он огромный и лежит глубоко внутри скалы.

– Кто тут боится, – осипшим голосом произнёс Саша и осторожно ползком приблизился к Арине. Когда он опустился рядом, то обнаружил внизу ещё один выступ. Если бы он сорвался отсюда, то не упал бы дальше того выступа. – Действительно, не страшно.

– Посмотри, – Арина показала рукой на море.

Саша глянул вперёд и ахнул: создавалось впечатление, что они летят над морем, или плывут на корабле. Из-за выступа не виднелось спуска и берега, впереди лишь громада воды, сверкающей под лучами осеннего солнца. На море стоял штиль. Мелкие волны с этой высоты выглядели серебристыми чешуйками на серо-голубой глади. Он посмотрел на Арину, цвет глаз девочки сейчас полностью совпадал с цветом моря, а внутри её зрачков будто зажглись светлячки. Саша не понимал, отчего его сердце дрогнуло и забилось сильнее. Он не знал, что его душа потянулась к душе Арины, серебряные нити судеб соприкоснулись, и часть из них сплелась в единую нить.

– У меня тут кое-что есть, – Арина отправилась вглубь пещеры, развернула какой-то валик, упакованный в плёнку. На каменный пол лёг поролон, поверх него шерстяной плед. – Один раз я даже ночевала здесь.

– Правда? И тебе не было страшно ночью одной?

– Нет. Сюда же никто не заберётся. Про это место знает только мой брат, я, а теперь и ты. – Она запнулась. – И Волков тоже, но я еле затащила его сюда, сам он никогда не полезет. Волков – предатель, – добавила Арина сердито.

– А это что? – заинтересовался Саша, показывая на коробочку в углу.

– Мои драгоценности.

– Настоящие?

– Ага, – Арина подтащила коробку к свету, оказалось это резная деревянная шкатулка. Откинула крышку.

Саша с любопытством заглянул. В шкатулке лежали тусклые серёжки, пара ярких детских колечек, цветные стёклышки и что-то завёрнутое в носовой платок.

– Там настоящая жемчужина, – тихо сказала Арина. Развернув платочек, показала её Саше. – Я сама нашла её в раковине. – Дорогая, наверно.

Саша взял в руку бело-матовый шарик, с одной стороны жемчужинка была гладкой, ровной и отливала тусклым светом, с другой – шершавой и с крохотной вмятиной.

– Красивая, но только тут, – коснулся он гладкой стороны.

Арина улыбнулась.

– А я не обращаю внимания на другую сторону.