У девушки зашевелились волосы. Пересохло во рту. Он знает ее имя, а значит, влез в бортовой компьютер брига и пойди разбери, какими еще сведениями располагает теперь. А главное – вот это было по-настоящему страшно – расхаживает по чужой планете без скафандра и говорит на их языке абсолютно без акцента. Навыками такой поразительной адаптации обладали только андроиды с мощными ДНК-компьютерами. Но, помилуйте, если глаза и уши не обманывали Самину, незнакомец был похож на человека даже больше, чем она сама! Или это и есть свидетельство высочайших достижений Империи в робототехнике? По крайней мере, на стороне версии об андроиде играла убийственная невозмутимость. Пилот должен был находиться по меньшей мере в шоке после крушения, но все, что Самина знала о стрессе, разбивалось о безразличный взгляд, спокойный голос и небрежную грацию.

– У меня нет микрочипов с терабайтами памяти в голове, – напрашивалось добавить «в отличие от тебя», но дерзить боевому роботу было, пожалуй, слишком. – Если ты не обнаружил координаты в компьютере, взлетай и сам ищи вормхолл. Я вижу, твой корабль не пострадал, так что…

– Так что ты надеешься, что пока я порхаю над Браной, меня, наконец, собьют. Так, ладно… – вздохнул мужчина, на секунду прикрыл глаза и лениво бросил: – Никуда не уходи, я за набором для пыток.

Самина настолько привыкла к прямолинейности андроидов, что вообразила по иголке под каждым своим ногтем. Рук и ног заодно. Несмотря на тупую боль в колене, она рванула ползком, куда глаза глядят, активируя на ходу браслет-коммуникатор. Надо было дать сигнал поисковому отряду. Срочно.

– Эй, лежать! – Рявкнул за спиной голос, в котором, наконец, появились человеческие нотки. Мужчина ловко сцапал её за лодыжку и одной рукой подтянул к себе. Отобрал браслет и швырнул в набежавшую волну.

– При закрытом переломе показана жесткая фиксация конечности, – каким-то искрящимся проводом андроид прикрутил ногу Самины к корпусу брига.

Пока он возился с кабелем, девушка выцарапала из потайного кармана самое что ни на есть научное оружие – шприц-пистолет. Не колеблясь, привычным движением приложила его к шее робота и нажала на спусковой крючок. Вот так, мы тоже не лыком шиты. Если нейросети андроида так близки к человеческим, как подсказывала интуиция, у него не будет времени для нейтрализации яда: тот убивает за считанные секунды.

– Хорошая попытка, – андроид лениво отмахнулся от шприца, – на меня не действуют…

Он вдруг осекся и замер. И тут же, броском гадюки, схватил девушку за руки, отбрасывая шприц, и толкнул наземь.

– Что ты мне вколола? – Рычал он, удерживая запястья Самины и погружая их всей своей массой в песок, колючий от мелких раковин. Его глаза были так близко, что выдали причину внезапной злости: правильные многоугольники зрачков расползались, поглощая своей чернотой зеленые радужки. Яд начал действовать. Но почему так медленно?

– Экстракт ромашки лекарственной.

– Лекарственной. Для эвтаназии? – возмутился робот и асинхронно моргнул.

– Почти угадал, – цепенящий страх отступил: мышцы врага ощутимо подрагивали, значит, убить он ее уже не успеет. – Для публичной казни! Жаль, видеодронов здесь нет.

Андроид больно пережал ей запястья и с размаху еще глубже впечатал их в песок. Нависая над ней всего в каких-то сантиметрах, он продолжал касаться ее только руками, но давил целой тонной бешенства. Это было похоже на попытку вернуть самообладание, хоть Самина и знала, что роботы не испытывают на самом деле того, что имитируют. Пусть даже и настолько талантливо.

– Я проявлял до сих пор необдуманное милосердие к ученой букашке, – прошипел он ей в лицо, из последних сил пытаясь дышать ровно, – Почему я еще борюсь с желанием утопить тебя?..

Он чуть протащил ее за руки вперед, и шумная волна билась в ее волосах, когда он продолжал:

– …с желанием ощутить, как ты завидуешь ибрионским жабрам? Увидеть, как через минуту ты отдала бы все, чтобы стать таким, как я?

Он знал, куда бить. Пожелать стать похожим на это чудовище? Боже упаси.

– Я назову тебе две причины, почему! Во-первых, мой корабль спас тебе жизнь. А во-вторых, ты уже почти труп.

Захват теряющего сознание андроида ослаб настолько, что девушка смогла вывернуться из-под него.

– Вообще-то это мой корабль спас тебе жизнь… да и «труп» слишком громко сказано… – еле слышно возразил он и, отшатнувшись от Самины, привалился к бригу, подальше от нее. Мало ли. Второй ампулы с ромашкой-мутантом он и впрямь может не пережить. Третьи веки поплыли из-под внешних, чтобы закрыть радужки.

Что ж, выбор невелик: если ему в ближайшее время не суждено покинуть гиперпространство, придется воевать изнутри.

– Таких проблем вы еще не огребали, – мрачно констатировал мужчина и отключился.

* * *

Когда прошло достаточно много времени и Самина поверила, что враг без сознания, она задумалась о его последних словах. Андроиды не дают пустых обещаний, но какие проблемы он имел в виду? Вернее, какие такие проблемы могут потрясти Альянс, кроме существующих? У них ведь, куда ни кинь, война снаружи да бунты внутри, что может быть хуже… А если он имел в виду столицу, то с каждым годом планета все сильнее восставала против человека, и вряд ли угрозы имперского пилота могли поравняться с последними катаклизмами. И все же крайне любопытно было, что за самоуверенная шишка закончит свои дни на Бране от укола ромашки лекарственной.

Пока спасательный отряд прочесывает окрестности в поисках точного места крушения, у нее есть время подобраться к андроиду. После того, как тело попадет к государственным биоинженерам, те разберут его органы на винтики, распутают мозг на синтетические нейроны – и все равно ничего не поймут. А Самине уже не будет доступа в их секретные лаборатории для исследования уникального экземпляра.

Тугой узел на кабеле, стянувшем ногу, не поддавался изнеженным пальцам биолога. Зато воздействие тех двух выстрелов штурмовика настолько попортило обшивку брига, что девушка смогла оторвать крюк, к которому была привязана нога. Да еще вместе с небольшим куском фюзеляжа, что тащился за ней, пока она ковыляла к андроиду.

Тот вроде был мертв. А может, без сознания или в глубоком спящем режиме, Самина не знала точно. Приподняв его веки (а затем – еще одну пару, черных), она сделала вывод, что недостаточно знакома с физиологией имперских роботов, чтобы ставить диагноз по раз, два… тринадцатиугольной диафрагме зрачков. Возле небольшой прорехи на лётной куртке серебрились брызги редкого аналога крови. «Надо бы взять образец» – облизнулся в ней ученый. Самина переключила шприц-пистолет на режим забора крови.

Вблизи андроид одновременно восхищал и вводил в заблуждение. На первый, второй и даже третий взгляд перед ней лежал типичный имперский аристократ. Лет тридцати, или нет, старше. Условно! Потому как могло быть и сто тридцать – эти сверхцивилизации, кто их разберет. Правильные черты, кожа и темные волосы точь-в-точь как живые. Внешние отличия ибрионцев от жителей Браны были незначительны, и все же впечатляющи. Самина даже сказала бы, зловещи. Три пары тонких серебристых жабр и этот змеиный язык, неожиданные мелькания которого с непривычки пугали, но завораживали. Подобных ему она видела на плакатах с пропагандой борьбы против имперских захватчиков. Там за портретами неизменно следовал перечень военных преступлений: уничтожение мирного населения, истязание пленных, эксперименты над заложниками… Робота в мужчине выдавало необычное устройство глаз, и то – если как следует присмотреться. Да отсутствие малейших изъянов, вроде родинок, воспалений или царапин, без которых не обходится ни один человек. На его фигуру костюмы можно было покупать без примерки, и Самина в очередной раз убедилась, что идеального мужчину, к сожалению, можно только синтезировать.

В первую очередь следовало выяснить точное звание и, если повезет, имя офицера. На офицера, указывало то, что он сам управлял истребителем. В общих чертах Самина уже разбиралась в некоторых правилах Империи: война с нею за разные секторы длилась с перерывами не одну сотню лет. Символы на рукавах форменной лётной куртки указывали на принадлежность к флоту Ибриона – в частности, к элитному подразделению императора. Вот это да, парень не просто из столицы, а из личной армии Железного Аспида. Другие опознавательные знаки располагались на кителе, и девушка принялась возиться с застежками. Согласно уставу, младшие и средние военные чины цепляли к воротнику отшлифованные пластинки из металлов разного достоинства. Оставалось только гадать, каким образом бедняги от старшины до лейтенанта разбирались, кто есть кто, ведь добрая половина металлов – давайте по-честному – примерно одного цвета. Офицеров старшего и высшего звеньев отличали полудрагоценные и драгоценные камни. Уж эту классификацию Самина, даром что синий чулок, знала наизусть. У лейтенант-коммандера на воротнике сверкал аметист, у капитана – аквамарин или топаз поразительной чистоты. А редкие адмиралы блистали не менее редкими изумрудами и рубинами.

Добираясь до кителя, Самина рассчитывала увидеть там что-то вроде агата. Или даже кварц. В самом деле, не могли же робота произвести в адмиралы. Но то, что обнаружилось на воротнике-стойке андроида, не укладывалось в рамки самой дерзкой фантазии. «Да уж, не адмирал…» – думала Самина, не в силах оторвать взгляд от алмаза полной бриллиантовой огранки. Зато мигом отпал вопрос об имени, ведь этим камнем бранианцев пугали с детства. Перед нею лежал обладатель единственного «алмазного» кителя – Его Императорское Величество Эйден I риз Эммерхейс. Тиран, диктатор и деспот.

Самина убрала подальше дрожащие руки от монаршей особы. Разумеется, она уже передумала брать его кровь и образцы тканей. Страшно было вообще прикасаться к шедевру, за который, по слухам, любой имперец глотку перегрызет. Она привалилась к корпусу брига рядом с андроидом, спрятала лицо в ладони и мечтала, чтобы он не вздумал умереть до того, как придет помощь. Если Ибрион узнает о гибели императора, он бросит весь свой флот на уничтожение Альянса. Превосходство сил противника не признавалось официально, но было секретом полишинеля. В битвах за небольшие секторы – таких, как последний конфликт, – принимали участие несколько имперских флотилий специального назначения, но если те пойдут в настоящее карательное наступление, от их мира останется только Брана. Да и та погибнет без поддержки союза планет в считанные месяцы.

«Ты был прав. Огребли мы, пожалуй…» – Готовясь к худшему, Самина приложила холодеющий палец к шее императора. Пульса нет.

«Паниковать? Да ведь и артерии нет, идиотка! Дышит-то хоть через нос?..»

Ее ладонь слабо лизнул теплый воздух.

Пока жив.