Читать книгу «Негаданное счастье» онлайн полностью📖 — Натальи Лукьяновой — MyBook.
image

Через несколько лет, приложив неимоверные усилия, Аркадию удалось вступить в кооператив. Деньги собирали по рублику, да что там по рублику, по копеечке. Маме огромное спасибо, сама, не дожидаясь просьб, предложила довольно приличную сумму.

Собственная квартира. Это ли не настоящее счастье! Виктория была готова днем и ночью тереть, мыть, благоустраивать жилище. Это ни с чем не сравнимое ощущение. Она помнит, как доставала мебель по великому блату, как тащила через весь город торшер, купленный на улице Горького. Про каждую вещь в своей квартире она могла рассказать отдельную историю. Любая безделушка доставалась с огромным трудом, но приобретение нового предмета для дома приносило огромную радость. Когда детвора подросла, Виктория устроила детей в ясли-сад и пошла работать туда же – воспитательницей. Зарплата была смехотворной, но она находилась рядом со своими детками.

Потом, когда дети начали учиться, она перешла на работу в школу. В их, а вернее, в ее ситуации это был самый оптимальный вариант. У нее было минимальное количество часов без классного руководства. Завуч прекрасно понимала ее проблемы и всегда шла навстречу, дай ей Бог здоровья. Поэтому дети не страдали от недостатка внимания и заботы. Зарплата, конечно, была не ахти, но в тот момент эти рубли ох как пригодились. Время шло, дети подрастали и радовали своими успехами. Жизнь была не очень легкой, но понятной, ясной и счастливой.

И сын, и дочка учились хорошо, в меру шалили. Естественно, Аркадий дороги в школу не знал. Он подчас забывал, в какой класс переходят сын или дочка. Школа, родительские собрания, общение с учителями и друзьями детей, сборы и отправка в летние лагеря отдыха, разнообразные секции – все это было ее единоличной заботой. Муж тем временем защитился, начал преподавать и серьезно задумываться уже о докторской диссертации. Именно тогда Аркадий настоял, чтобы она уволилась с работы. Она, как всегда, не стала возражать, подчинилась его желанию.

Вспоминая о своей жизни, Виктория Михайловна ни о чем не жалела. Она не считала себя жертвой. Она и по сей день была твердо уверена, что главное предназначение женщины – создание семьи, рождение и воспитание детей. Это самое важное, и никто ее не переубедит в обратном. Семья – святое и вечное понятие. Жить интересами любимых людей, доставлять им радость, сохранять взаимопонимание, согревать их заботой и любовью стало смыслом ее жизни. Она бы и сегодня делала это с не меньшим энтузиазмом, только самые близкие, родные и любимые люди перестали в этом нуждаться.

Гром грянул, как всегда, неожиданно. Виктория Михайловна стала замечать, что Аркадий стал нервным и необыкновенно раздражительным. Возвращался домой поздно, не интересовался успехами детей, семейными новостями и проблемами. Поужинает, перекинется нехотя парой дежурных фраз, полистает газеты – и отправляется на боковую. Она оправдывала поведение мужа, сочувствовала ему. Как же, он так загружен, в институте обстановка нездоровая, постоянно плетутся интриги. Честному и бескомпромиссному человеку без связей и блата очень трудно выдержать. Дожалелась, что называется, допонималась.

Аркадий выбрал замечательный момент, чтобы нанести сокрушительный удар, наверное, долго готовился. В тот черный вечер детей не было дома. Муж дожевал ужин с недовольным видом и вместо того, чтобы залечь на диван с газетой, обронил: «Нам надо поговорить». Как она обрадовалась тогда. Думала, что снова, как в старые добрые времена, они допоздна просидят вдвоем на кухне, будут говорить о всяких важных и не очень делах. То, что она услышала, поставило крест на всей жизни, надеждах и мечтах.

– Видишь ли, – почему-то пряча глаза, произнес Аркадий, – нам с тобой необходимо развестись.

Виктория Михайловна ожидала услышать что угодно, только не эти слова. Она сначала решила, что ослышалась. Если честно, она не поняла, что вообще происходит. Развестись? Почему? Зачем? У них такая замечательная, практически идеальная семья. Они прожили восемнадцать лет в мире и согласии. А это, между прочим, не фунт изюма. Между ними не было ссор, недопонимания, истерик. У них уютный дом, прекрасные дети, идеальные взаимоотношения. О каком разводе может идти речь?

– Да, – твердо и решительно произнес Аркадий, не давая ей опомниться, – нам надо развестись.

Виктория Михайловна все равно не понимала, что происходит. Она даже заплакать не смогла от боли и леденящего ужаса, который сковал ее от этих страшных и непонятных слов. Что случилось с Аркадием? Что он такое говорит?

– Я знаю, я виноват. Но ты меня понимаешь, как никто другой. Тебе будет тяжело, но ты, как человек здравый и адекватный, должна понять одну простую вещь. – Аркадий продолжал говорить с преподавательскими нотками в голосе, но она уже потеряла нить разговора. Потрясение было настолько сильным, что Виктория Михайловна вдруг осознала, что испытывают люди после контузии. Она видела, как у мужа шевелятся губы, понимала, что он пытается ей что-то объяснить, но слов не слышала. Звуки, родные запахи, уютная кухня – все потеряло смысл и стало каким-то вторичным, почти нереальным. У нее неожиданно начался страшный приступ головной боли, и она окончательно перестала соображать.

Когда Виктория Михайловна очнулась, Аркадий, не обращая внимания на ее состояние, продолжал говорить. Она прежде не замечала за ним такой горячности. Отупевшим взором она смотрела на мужа и понимала одно – это конец всему. Все, что создавалось годами, за что она боролась, не щадя сил, чему она посвятила свою жизнь, ему не нужно. Она, по его понятиям, пошлая мещанка, утонувшая в бытовых проблемах. Она редко ходит в парикмахерскую, не следит за модой, превратилась типичную и недалекую домохозяйку. Какой халат? Она дома ходит в велюровом брючном костюме, вполне современном, летом в шортах и майке. А, это мы изъясняемся фигурально. Почему-то халат обидел тогда больше всего. На некоторое время чувство обиды помогло собраться с силами, но ненадолго. Из всего, что она услышала, она поняла одно – Аркадий встретил настоящую любовь и не собирается тратить остаток жизни на нее, безмозглую клушу, обабившуюся, стареющую тетку, утонувшую в борщах.

Все оказалось проще простого. Ее муж влюбился в молоденькую студентку. Это настолько перевернуло его взгляды и принципы, что он твердо решил одним махом изменить жизнь, вернуть молодость, а заодно отравить дальнейшее существование ей, безропотной и жертвенной. Утомила она его своей покорностью и готовностью к ежедневным подвигам. Захотелось мужику на старости лет неземных страстей. Не избежал искушения. Лучше бы это случилось в самом начале их совместной жизни. Но сейчас, на пороге сорокалетия, когда не было уже ни сил, ни желания выстраивать новые отношения, это оказалось катастрофой. Он бросил ее таким подлым образом, что подлее не бывает. Хорош, нечего сказать. Семнадцать лет сладко ел, мягко спал, занимался исключительно собой любимым, а теперь, выходит, надоело. Предательство в высшем его проявлении. А что будет с ней, он подумал? Как дети воспримут и переживут его поступок? Он говорил и говорил, и все его слова были только о собственных чувствах и желаниях. Ощущения и страдания остальных не имели ни малейшего значения.

Ни слова не говоря, Виктория Михайловна встала со стула, добрела до спальни и рухнула на свою половину кровати. Ей страстно хотелось одного – забыться, а потом, когда она откроет глаза, рядом будет лежать муж, ее понятный и любимый Аркашечка, которого она знает и чувствует до беспредельности, которому посвятила всю себя. Так не бывает. Нельзя разом предать все, что они пережили вместе. Ладно, он ее разлюбил. Так иногда бывает. Сердцу, как говорится, не прикажешь. Но ведь есть еще очень много других обстоятельств. Как можно отречься одним махом от воспоминаний молодости, стремлений, общих желаний, детей? Ей этого не понять никогда. «Ничего-ничего, – уговаривала себя Виктория Михайловна, – Аркадий просто устал. Так бывает. Наверняка у него был не самый удачный день, вот и попытался сорвать злость на самом близком человеке. Какая может быть необыкновенная любовь в их возрасте, когда безумные страсти давно отполыхали? Весь кошмар растает, останется там, во вчера, и окажется неудачной выходкой или дурной шуткой».

Чуда не произошло. Аркадий лег спать в гостиной, а утром, чуть свет, не позавтракав, не сказав ни слова, ушел из дома.

Потом началось страшное и невообразимое. У нее не было сил сопротивляться, доказывать собственную правоту и тем более бороться за то, чтобы Аркадий изменил свое решение. Когда расходятся двое, прожившие вместе целую и довольно благополучную жизнь, у окружающих возникает настоящий шок. Как так? Почему? Прекрасная пара, они так подходят друг другу, ничто не предвещало беды. Взрослые, замечательные дети, дом – полная чаша, дача, машина.

Но как бы ни объясняли свое решение бывшие супруги, какие бы аргументы и доводы ни приводили, все будет неправдой. Истинную причину знают только двое. Никакие словесные кружева не помогут посторонним людям разобраться в крахе семьи. Когда страсти поулеглись и к Виктории Михайловне вернулась способность соображать и анализировать, она многое поняла и сделала правильные выводы. Нельзя сказать, чтобы эти умозаключения сделали ее счастливой, но они помогли ей остаться на плаву, не сойти с ума, заставили ее по-новому взглянуть на многие вещи.

Итог был крайне неутешительный. Гордиться было нечем. Она осталась ни с чем. Дети выросли и в ее тотальной заботе больше не нуждались. Муж предал, ушел к другой женщине. Подруг, не считая Костроминой, она растеряла, поскольку была предана семье, и только ей одной. Кроме членов родительского комитета, она за последние лет пять ни с кем не общалась. Умирать было еще рано, а жить не хотелось. Страшное время. Сначала помогали держаться на плаву дети и забота о них. Но очень скоро дети стали по-настоящему взрослыми и отправились друг за другом в самостоятельное плавание. Сколько бессонных ночей она пережила, сколько пролила горючих слез! Дети на удивление легко восприняли папино решение. Никакой личностной трагедии. Они не встали в позу, не отреклись от отца. За это им огромное спасибо. А с другой стороны, такое отношение ранило очень больно, особенно поначалу.

Когда Аркадий решил радикальным способом изменить свою жизнь, поневоле пришлось задуматься о работе. В школу она возвращаться не хотела. В то время у нее не хватило бы сил для такой работы. Там надо гореть каждый день, отдавать себя полностью, без остатка, а отдавать было нечего. Она была опустошена, уничтожена, раздавлена, она не соображала, что делать и как жить дальше. Да и забыла многое за эти годы. В голову приходили мысли крамольного характера. То ли в няньки податься к нуворишам, то ли полы пойти мыть. Она не знала, что делать, каким образом найти достойную работу. Газеты пестрели заманчивыми объявлениями, которые в основном преследовали цель надуть и околпачить неискушенных граждан. Помог случай. Совсем рядом, через два дома от них, открыли новую библиотеку. Виктория Михайловна заглянула туда ради интереса – и осталась на долгие годы. С филологическим образованием ее с удовольствием приняли на должность библиотекаря-библиографа. Зарплата, конечно, не ахти. Зато рядом, можно прибежать домой в обеденный перерыв, детей накормить и проконтролировать.

Рухнули в одночасье все понятия и жизненные устои, ее загнали в угол с потрясающим цинизмом и подлостью. Спасибо, что у мужа хватило благородства, если это слово можно употребить по отношению к нему, не претендовать на жилье. Ушел красиво, по-джентльменски, с одним чемоданчиком. А чего ему было не джентльменить? Девочку он подобрал себе не из простых, и, как подозревала Виктория Михайловна, его поступок был замешан не на любовной, а исключительно на меркантильной основе. Уж больно честолюбив был ее Аркадий, ему всегда хотелось достичь всего и сразу. Он и повышенную стипендию в студенческие годы зарабатывал не из-за того, что жрать было нечего, а чтобы доказать всем, на что способен мальчик из далекой провинции. Он всегда стремился доказать москвичам, что он лучше, умнее, работоспособнее их.

Кроме молодости, у новой жены Аркадия много чего было. Папа – целый заместитель министра, мама – дочь знаменитого писателя. Когда-то, в далекой молодости, Аркадий сделал ставку на науку, чтобы добиться успеха и жить красиво. Но капризная судьба сыграла с ним довольно злую шутку. Наука отняла много сил и времени, требовала постоянной любви и внимания, а результат по нынешним временам оказался аховым. Нынче ученые не в цене и не в фаворе. Зарплата небольшая, госдачи не выделяются, персональные автомобили, как и Госпремии, налево и направо не раздаются. Гранты получают только очень талантливые или удачливые. А с талантом у Аркадия все оказалось не так просто. Никакого нового слова в науке он не сказал. Не заметили корифеи от науки стараний добросовестного провинциала. Женившись, он сделал очень грамотный ход. Убил всех зайцев разом. Его жажда жить красиво и широко осуществилась. А то, что за бортом остались первая жена и дети, никого не интересовало. Аркадия – в первую очередь.

Из ночи в ночь Виктория Михайловна терзалась разными мыслями, которые не давали заснуть. Она многое поняла за это время. Чем больше думала, как такое могло случиться, тем яснее виделись многие вещи, на которые она раньше не обращала внимания. Постепенно, не сразу, обида начала отступать, пелена спадала с глаз. В один прекрасный день, а вернее, ночь, она вдруг отчетливо поняла, что винить, кроме себя, в сложившейся ситуации некого. В этом выводе была беспощадная правда жизни, но умозаключение, рожденное бессонными ночами, помогло ей выжить семь лет назад.

Она растворилась в жизни любимых людей, подчинила себя полностью семье, отдалась процессу самозабвенно, без остатка. Это очень хорошо и правильно. Только она забыла одну простую вещь. Ее жизнь, лично ее, неповторима. Ее не научили любить себя, единственную. Ей внушали с рождения, что она должна. Должна хорошо учиться. Должна принести фантик от конфетки домой, если по пути на улице не попадется мусорная урна. Должна получить высшее образование. Должна создать семью, родить и воспитать детей. Должна ухаживать за мужем и детьми, должна оберегать свой дом. Мама, конечно, заблуждалась. Но ее-то голова садовая где была? Она – личность, неповторимая в своем роде. Да, она не написала симфонию и не стала звездой вселенского масштаба. У нее другое предназначение. Только вот какое? Она утратила память об этом в жизненной гонке. Ей казалось, что она все делает правильно. А это непростительно. Она прочитала огромное количество книг, общается с людьми, смотрит телевизор, в конце концов. Почему, ради чего она разрешила загнать себя в угол? Виктория Михайловна вдруг поняла, что и любви на самом-то деле в ее жизни не было никогда. Аркадий – первый и единственный мужчина. И что? Она никогда не парила в эмпиреях, не получала подарков, не купалась в неге и ласке. Супружеский долг ее муж исполнял исключительно ради собственного удовольствия. Она, прожив столько лет в браке, осталась неразбуженной и наивной, как до замужества.

Ей, конечно, попадались в руки всякие женские журналы, от коллег приходилось выслушивать необыкновенные по эмоциональному накалу страстей истории. Раньше, до того, как ее предали, она только снисходительно усмехалась в ответ. Виктория считала, что многие придают слишком большое значение такой довольно неувлекательной стороне отношений, как постель. Все, что касалось интимных отношений, для нее, матери двоих взрослых детей, осталось тайной за семью печатями. А теперь она все чаще стала задумываться о том, что женского счастья так и не познала.

Она воспринимала постель как необходимый атрибут семейной жизни. Ей, прожившей столько лет в счастливом, как она считала, браке, до сих пор было непонятно, почему люди ради такой глупости готовы свернуть горы. Она что-то пропустила в этой жизни. Поезд под названием «любовь» ушел давным-давно в неизвестном направлении без нее. Время прошло, и ни к чему на старости лет смешить людей. А сердце не подчинялось логике и ныло с завидным постоянством. Помнится, она даже к врачу сходила как-то раз по поводу болей в сердце. Кардиограмма оказалась прекрасной, и Виктория Михайловна перестала об этом думать.

Ему, бедному сердечку, не кардиолог был нужен в этот момент, ему просто-напросто не хватало любви. Обыкновенной любви, простой или сложной, не важно. Но сердце томилось, страдало и умирало без этой проклятой любви. Корвалол не помогал. А сверхпорядочная Виктория Михайловна не понимала, отчего так бьется сердце, когда она смотрит хороший фильм про любовь или читает книгу, в которой герои любят, страдают, ревнуют, совершают головокружительные глупости ради того, чтобы быть вместе, рядом и навсегда. Это было захватывающе, но словно в другой, сказочной жизни. Голливуд правильно назвали «фабрикой грез». У них там, за океаном, совсем другие проблемы. Ее история не вписывается в блистательный сценарий с хорошим концом. У нее все получилось как-то неправильно. Начало было отличным, а итог оказался неутешительным. Только выжженная пустыня вокруг. Песок забивает глаза, уши, не дает дышать, убивает безжалостно.

Книги и кино – это, конечно, здорово, можно и слезу пролить на досуге, но на самом деле существует жестокая действительность, в которой на зарплату библиотекарши надо ох как покрутиться, чтобы умудриться заплатить за квартиру и еще прикупить кое-чего на ужин. Жизнь превратилась в жесткий кроссворд под названием: «Изворачивайся, как сможешь». И Виктория Михайловна крутилась изо всех сил, не кляня жизнь и не жалуясь на судьбу.

Душа болела за детей. Она понимала, что не в состоянии помочь своим ласточкам материально, и эта мысль сводила ее с ума. К сожалению, настали на дворе такие времена, когда мудрые советы стали не очень надежным подспорьем. Формула проста: хочешь помочь – давай бабки. А с бабками как раз было не очень.

Она давно простила Аркадия. Понять не смогла, если честно, но простила. На сегодняшний день его предательство не являлось для нее самой большой бедой. Все уже давно отболело. Больше тревожила в ту пору мысль, что она оказалась несостоятельной материально как раз тогда, когда дети нуждались в конкретной помощи. Особенно тяжело было в первые одинокие годы. Когда она начинала об этом вспоминать, у нее портилось настроение. Она не меркантильна от рождения, но в такие минуты Виктории Михайловне хотелось быть богатой. Не для себя, для своих детей. Счастье великое, что ребята довольно быстро стали самостоятельными. Но пока это произошло, пришлось похлебать лиха. Аркадий не отказывал в помощи. Но каждый раз при встрече ей приходилось выслушивать длиннющие нотации и нравоучения, что она ни к чему не пригодна, не умеет жить, не способна правильно распоряжаться деньгами. Поэтому к бывшему мужу она обращалась только в крайнем случае. Всего-то два раза. И вспоминать об этом у нее не было ни малейшего желания.

1
...