Я осталась одна. Меня очень угнетала тишина. Включить телевизор или радио я не могла, мне нужно было создать полную иллюзию отсутствия. Я долго простояла у окна, сквозь занавеси осматривая окрестности. Ничего подозрительного во дворе около дома не было. Промаявшись так в бездействии пару часов, я, наконец, придумала себе занятие, достала далеко отложенное рукоделие. Пока было светло и можно было, не зажигая света поработать, я углубилась в вышивание. За такой работой очень хорошо думается. Пальцы ловко делали свое дело, а голова была занята поисками выхода из сложившейся ситуации..

Прозвеневший в полной тишине квартиры звонок был как взрыв. От неожиданности я даже выронила из рук пяльцы. Мое сердце билось где-то в области левой ключицы. Стараясь не шуметь, я прокралась в прихожую и пыталась рассмотреть стоящего перед дверью мужчину. Я увидела, что он форме полицейского и открыла дверь.

Вошедший оказался молодым, симпатичным парнем, я его не видела, ни разу среди сотрудников полиции, с которыми общалась после происшествия с Ольгой Сосновской. Я спокойно ждала, что он мне скажет. Но парень долго ничего не говорил, а только осматривался вокруг. Это показалось мне странным, и я даже немного напряглась, а вдруг он ряженный и пришел расправиться со мной.

–А где же Батни? Мне сказали, что он у Вас, что-то я его не вижу.

– Он временно в другом месте. Откуда Вы знаете Батни? – спросила я.

– С Батни мы старые друзья. Мы с Ольгой его вместе покупали, выбирали из множества его братье и сестер.

– Странно, – подумала я. – Мать Ольги говорила, что собаку подарил шеф. Зачем тогда этот человек врет? А может быть, Ольга не была абсолютно откровенна с матерью, и та повторяет ошибку всех матерей, которые свято верят в то, что их дочери от них ничего не утаивают.

– Меня зовут Андрей. Я к Вам пришел не как полицейский. Я не имею таких полномочий, поскольку работаю в другом округе. Когда Ольга внезапно погибла, я был в служебной командировке, но я срочно вернулся, чтобы разобраться с этим делом. И я разберусь, чего бы это мне не стоило. Ольга была мне очень дорога.

Голос его в этот момент дрогнул. Я поняла, что этот человек делает невероятные усилия, чтобы говорить спокойно.

– Мы собирались пожениться, у нас через неделю была бы свадьба, а вместо этого будут Олины сороковины. Я пытаюсь найти того, кто виновен в ее смерти. Я знаю, что в полиции искать никого не будут, у них версия, что это несчастный случай. Но мне по барабану, я это делаю не для отчетности. Для меня это дело принципа. Как я буду жить, если убийца моей любимой женщины будет дышать, есть, спать, наслаждаться жизнью, а она лежать в могиле.

Тут он, уже не выдержал, плечи его затряслись, он отворачивал, искаженное страданием лицо, чтобы я не видела его слез.

Я, чтобы не смущать его и дать время успокоиться, ушла на несколько минут на кухню и принесла ему салфетки и стакан воды. Салфетки он взял, а воду отодвинул своей твердой ладонью.

– Я бы сейчас лучше пятьдесят грамм водки выпил. Так тяжело, я даже не думал, что может быть так тяжело.

– Раздевайтесь, проходите на кухню. У меня как раз найдется, и выпить и закусить.

– Нет, я с незнакомыми людьми не пью, тем более с теми, кто хоть как-то причастен к гибели моей невесты.

– Я к этому событию не имею никакого отношения. Я просто проходила мимо того места. Услышала, как скулит Батни. Хотела ему помочь и только тогда увидела лежащую на земле Ольгу.

– А больше Вы там никого не видели, или недалеко от того места, мужика с собакой? Говорят, что рядом с ней был какой-то мужик, и что он оттуда резко убежал, даже не пытаясь ей помочь или вызвать скорую. Если бы он это сделал, то возможно Ольга сейчас была бы жива. Почему он убежал? Что-то здесь нечисто.

– А Вы не допускаете, что человек мог просто испугаться.

– Вот ведь Вы не испугались, вызвали скорую, правда, уже поздно было. Так все же, вы не знаете, что это за мужик там был?

Он пристально смотрел мне в лицо. Я совершенно не могу врать, и не могла посмотреть ему в глаза, боясь, что выдам себя. Ведь я уже знала, кто был в тот вечер с Ольгой Сосновской.

– Нет, я ничего об этом не знаю.– Сказала я.

– Я по роду своей деятельности научился отличать, когда человек врет и когда говорит правду. Я прекрасно вижу, что Вы что-то утаиваете, не договариваете. Если Вы боитесь кого-то, то обещаю, что буду Вас защищать всеми доступными мне средствами, а они у меня есть.

– Вы серьезно заблуждаетесь. Мне нечего Вам сказать и нечего скрывать.

– Нет, Вы что-то скрываете, не пытайтесь меня обмануть. Если вы не хотите мне говорить правду, значит, у Вас есть на то серьезные причины. Я докопаюсь до этих причин. Если Вы причастны к смерти Ольги или знаете, кто убийца и не говорите, берегитесь. Я превращу Вашу жизнь в ад. Я все равно найду его, а параллельно разберусь и с теми, кто его укрывает.

Я не знала, что мне делать, я чувствовала себя в западне. Мало того, что я должна опасаться Арсения, так еще должна теперь еще опасаться и этого человека. Хоть Арсений, по отношению ко мне поступил мерзко, я не могла его сдать. По иступленному блеску в глазах, полицейского, я поняла, что он одержим жаждой мести, что он ни перед чем не остановится, и вряд ли будет действовать в рамках закона.

Андрей, задав мне еще пару незначащих вопросов, ушел. Уходя, он пристально посмотрел мне в глаза и сказал,– Учтите, я теперь буду знать каждый Ваш шаг и каждое Ваше слово. Если Вы со мной сейчас были неискренни, то глубоко пожалеете об этом. И не советую кому-нибудь говорить о нашем разговоре.

Он ушел, а я опять оказалась в одиночестве и тишине. По прежнему, не зажигая света, я сидела в темной квартире и раздумывала, как мне выбраться из этой ситуации. Я посмотрела на свой отключенный телефон, лежащий на тумбочке, и решила проверить, кто звонил мне за время его отключения.

Был один звонок от мамы и десять вызовов от Арсения. Я решили маме перезвонить, иначе она будет переживать и может приехать ко мне сама. Играть сейчас роль послушной дочери и выслушивать ее наставления и проповеди насчет своей неправильной жизни я была не в состоянии. Только я поговорила с мамой, и не успела отключить телефон, как позвонил Арсений. Я решила ответить.

Арсений стал упрекать меня, что я игнорирую его звонки.

– Ты, наверное, обиделась, что я не звонил тебе два последних дня. Но ты не думай плохого. Просто у меня сейчас очень большие неприятности. Понимаешь, виза уже готова, но вдруг у меня пропало несколько необходимых для выезда документов. Свидетельство о рождении и еще другие. Мне пришлось срочно съездить на родину, в Петербург, и сделать в загсе дубликат свидетельства. Потом пропали некоторые банковские документы. Теперь, мне надо все восстанавливать, иначе меня могут не выпустить из страны. Мне очень неприятно, что со мной происходят такие вещи. Я знаю точно, что все эти документы у меня лежали в отдельной папке дома, а теперь их нет. Кто-то не хочет, чтобы я уезжал в Америку и выкрал их. А кто это я не знаю. Вроде и врагов у меня нет.

– Так может быть, у тебя есть завистники? Зависть иногда опаснее ненависти.

– А ты умница. Да, есть пара, тройка друзей, которые могли бы подгадить. Тем более одному из них я давал ключи от квартиры, он спокойно мог сделать дубликат.

– Тогда срочно поменяй замки, чтобы опять ничего не пропало.

– Хорошо, обязательно. Послушай Валерия, а насчет того дела какие-нибудь новости есть?

Я услышала, как изменился его голос. И, не зная, для чего я это делаю, сказала.

– Приходил сегодня один полицейский, опять расспрашивал, не видела ли я там неподалеку мужчины с собакой.

– А что ты сказала?

– А что я могла сказать? Не видела никого.

В трубке наступила пауза. Потом Арсений спросил:

– Когда увидимся?

– Сегодня я не могу, ко мне обещали приехать родители,– соврала я.

– Да и я не смогу. Надо решать вопрос с замком. Давай завтра созвонимся и решим где и во сколько.

– Давай.

Мы попрощались. Я опять отключила телефон.

Чашка четвертая

Я сидела, обдумывая наш разговор. То, что Арсения не было в это время в Москве, никак не отменяет, того, что по его заказу могло быть нападение на меня. Человек, организующий преступление, чтобы отвести от себя подозрения может и уехать. Тон его разговора был привычный, правда особой теплоты не было, но и это не показатель. У человека полно проблем, ему не до вздохов и любезностей. Я сейчас и сама не могла понять, уверена ли по-прежнему в его причастности к нападению на меня или нет.

Потом я стала думать об Андрее. Что означают его слова, что он будет знать каждый мой шаг и слово? Организует за мной слежку, поставит прослушку?

А ведь есть еще и Вадим. Я сгоряча ему все рассказала и он теперь поневоле, стал свидетелем событий, поскольку знает всю правду об Арсении. Значит, и ему, так или иначе, грозит опасность. И кто меня за язык тянул? Как теперь расхлебывать эту кашу, непонятно.

И тут я вспомнила про чашечки. Сама разобраться в ситуации, в которой оказалась, я сейчас была не в состоянии. Я верила в могущество тех таинственных сил, которые мне дают советы, поэтому поспешила на кухню. Сварив и выпив кофе, я вслух сказала:

– Бабулечка, сейчас вокруг меня трое мужчин. Один делал вид, что влюблен в меня, узнав правду, хочет от меня избавиться. Второй искренне мне помогает, хотя меня совсем не знает. Третий мужчина мне угрожает и давит на меня, чтобы я сдала первого. Что мне делать, как себя повести с ними, как обезопасить себя от первого, отвлечь от себя третьего и разобраться со вторым?

Опять покалывание над бровями и легкое головокружение. Я уже привыкла к этим ощущениям и знала , что они предшествуют проявлению текста.

«НИКОГДА НЕ БЕСПОКОЙ ДРУГОГО ТЕМ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ САМА », – прочитала я через минуту.

Это отказ? Таинственные силы не хотят мне помочь и предлагают решать все самостоятельно? Что же, честно говоря, последнее время, я только реагирую на происходящее вокруг меня, не пытаясь разобраться и подумать. Возможно, сегодня, как раз подходящая для этого ситуация.

Я выключила верхний свет, оставила включенным только маленький светильник на стене. Я сидела в полной тишине в мягко освещенной комнате, в глубоком удобном кресле и мне ничего не мешало.

И так, много-много лет я существовала как во сне, выполняла положенные человеку функции, ходила на работу, ездила в отпуск. Жизнь моя стояла как вода в стакане, ни единого всплеска, ни любви, ни дружбы, от долгого застоя она начала загнивать.

ПОЧЕМУ? Почему я, здоровая, красивая и, в общем, благополучная женщина, так распорядилась своей жизнью. Неожиданно откуда-то из дальнего уголка сознания пришел ответ: «Все дело в моем детстве».

Меня не любили или просто не сумели проявить свою любовь родители. Меня, своего единственного ребенка они отдали на воспитание бабушке. У них были для этого веские причины, родили они меня, будучи студентами. Растить ребенка в шестиметровой комнате общаги с одним туалетом в конце коридора, со сквозняками, дующими со всех щелей, было бы невозможно. С трехмесячного возраста меня перевезли из Питера, где училась моя мама в Москву к бабушке. Потом у родителей возникали те или иные обстоятельства, и я по-прежнему жила с бабушкой.

Бабушка любила меня беззаветно и старалась, как могла, компенсировать мне недостаток родительской любви. Страдала ли я? Да, я страдала, вернее, я чувствовала свою неполноценность. Если меня не любят мама и папа, значит что-то во мне не так. Я недостаточно хороша и не заслуживаю любви. Потом это восприятие себя, сформировало мои отношения с людьми. Я страстно хотела любви и признания, и в то же время боялась их не получить. И тогда из-за страха, что меня отвергнут, я сама избегала отношений. Я для себя решила, что лучше быть одной, чем отвергнутой. Отсюда моя отчужденность, мое не участие в жизни.

От того, что я впервые осознала истинную причину своего одиночества, какая-то теплая волна заполнила мою грудь, мне как будто стало легче дышать. Появилась дрожь в пальцах от нетерпения. Мне хотелось скорее размотать этот клубок.

Идем дальше. Следующая болевая точка – Арсений. Что меня мучило на самом деле, якобы его покушение на мою жизнь? Нет, в это я уже не верила.

Меня мучило, что меня отвергли. Мне было неприятно, не то, что он изначально принимал меня за другого человека, а то, что он не пустил меня в свою жизнь. Главным для него были его планы, его дела, его мечты об Америке. И там для меня не было места. Он, общаясь со мной довольно тесно, находясь со мной в близких отношениях, ни единым словом не коснулся своих истинных планов. Вот это было самым больным. Я не могла ему простить того, что он со мной был не искренним.

Сейчас же Арсений боится меня, он предполагает, что после его внезапной откровенности, я пойму как на самом деле он ко мне относится, и как нелюбимая и обманутая женщина буду ему мстить.

Совет Вадима хитрить и заводить какие-то игры с Арсением был не самым удачным. Наоборот, мне нужна предельная честность и хирургическая точность. Я не хочу больше никаких отношений с этим человеком и мне нужно ему об этом сказать.

Я поняла, что на самом деле, я была им увлечена, даже строила планы на дальнейшую жизнь, но это была не любовь. Первое же противоречие в наших отношениях разрушило мою влюбленность. Ведь если бы я его на самом деле любила, то сейчас бы вела себя совершенно по-другому. Значит, если Арсений позвонит, и будет договариваться насчет нашей встречи я должна ему сказать, что наши отношения окончены. Я думаю, что такой поворот для него будет самым благоприятным, ведь для него сейчас самое главное благополучно и как можно скорее уехать из России. Я только освобожу его от ненужных для него отношений и обязательств. Чтобы он не сомневался, в бесповоротности моего решения, скажу, что у меня появился другой человек. Как только я это про себя проговорила, мне стало еще легче.

Теперь Вадим. Почему я, встретив этого человека, второй раз в жизни так доверилась ему? Позволила ему вмешаться в свои дела, приняла, не рассуждая, его советы и слепо выполняла сценарий, который он мне предложил. Сижу с отключенным телефоном, не пошла на работу, отдала Батни.

Почему? Меня убедили его сила, меня убедили его профессиональные навыки? Да он, конечно, сильный и мужественный человек. Он врач, значит, изначально готов оказывать помощь, и поэтому я ее приняла не раздумывая.

Нет, я неискренна с собой, мне, он нравится, как мужчина. Я помню, как смотрела на него в первый вечер нашей встречи, на его сильные мужские руки. Позвони Вадим на пару недель раньше, то возможно между Арсением и им, я бы могла выбрать его, Вадима. Значит, сегодня, когда я скажу Арсению, что у меня появился другой человек, я не совру.

Подумав еще немного, я поняла, что сейчас не готова к новым отношениям. Мне нужно время, чтобы прийти в себя, а там видно будет.

А что же делать с Вадимом? Ведь, рассказав ему все, я невольно втянула его в круговорот событий, и неизвестно, чем это ему грозит. Значит, я должна временно дистанцироваться от него, забрать у него Батни и просто ждать конца всей этой истории, подальше от Вадима, для его же блага.

Мне стало намного спокойней, я была уже почти уверенна, что нахожусь на правильном пути. Но что-то внутри меня сильно диссонировало. Оставался еще Андрей. Я понимаю его чувства, сопереживаю его горю, Но о нем я ничего совершенно не знаю, впрочем, как и о его погибшей невесте. Может быть, если бы я больше знала об Ольге, то нашла бы и верный тон с ее женихом.

Меня мучило, что я что-то я опускаю. Неуловимая подспудная мысль, на секунду коснулась сознания,

Наконец я смогла ухватить кончик этой мысли я стала ее распутывать. Все началось с гибели Ольги Сосновской. Почему я так искренне откликнулась на страдания собачки и осталась почти равнодушной к гибели ее хозяйки, не считая первого чисто животного испуга. Неужели я настолько равнодушный, не способный к сопереживанию человек?

Для меня реальной была только маленькая, дрожащая собачка, прячущаяся от угрозы у меня на груди. Почему я ничего не попыталась узнать об Ольге, понять, какой она была человек, хотя бы чем она занималась, тем более что я решила помогать ее матери и сыну.

Я решила хоть и запоздало, поискать какую-нибудь информацию об этой женщине в Интернете, возможно у нее была своя страничка в социальных сетях. Включив компьютер, я набрала в поисковике «Ольга Сосновская». Неожиданно, я получила несколько тысяч ссылок на свой запрос.

Первые несколько ссылок были о смерти Ольги. Примерно такие: «Странная смерть финансового директора компании ЗАО «Фрегат» Ольги Сосновской». «Несчастный случай с финансовым директором ЗАО «Фрегат» или очередное заказное убийство?».

Все сообщения, так или иначе, ссылались на череду смертей в руководстве ЗАО «Фрегат», в том числе и его генерального директора, который был и главным акционером. Оказывается, он умер при невыясненных обстоятельствах незадолго до Ольги. Кроме Сосновской и Генерального директора погибли начальник отдела инвестиций и его помощник.

Стоп. Вот это уже становится интересным. Оказывается, скромная, как я до сих пор думала, погибшая Ольга Сосновская была видной фигурой в каком-то ЗАО. И в этом ЗАО один за другим погибают люди, причем ключевые фигуры. Может быть, смерть Ольги не так уж и случайна, а хорошо спланированное и безукоризненно выполненное убийство, а значит и слова Андрея, о том, что я покрываю убийцу, имеют под собой смысл. Но не мог же, Арсений, преднамеренно убив Ольгу, затем знакомиться со мной, а потом еще и во всем признаваться. Какой в этом смысл?

А может смысл есть, но мне он пока неясен. Нет, нужно начинать от печки, из-за чего вся череда смертей? Безусловно, все дело в самой компании «Фрегат».

Что это за компания, насколько она крупная и какими капиталами располагает, мне как финансисту стало очень интересно. Я стала искать ее официальный сайт.

Нашла его в полудохлом состоянии, информация на нем не обновлялась как минимум полгода, последняя новость – сообщение о совещании акционеров компании, датировано мартом месяцем. Почти все ссылки были нерабочими.

Единственно, удалось узнать о выпускаемой продукции, и историю предприятия. По названию, я предполагала, что это будет что-то связанное с флотом или с вооружением. Но это оказался завод по производству промышленного холодильного оборудования. Прочитала, что сам завод существует с сороковых годов прошлого века. Первоначально, это был электромеханический завод, выпускающий комплектующие для станкостроительной отрасли.

После перестройки, не стало отрасли, и завод перепрофилировали. Вначале он выпускал бытовые приборы и кухонную утварь: сковородки и кастрюли. Затем пришел нынешний директор, было создано ЗАО, и завод начал выпускать холодильные установки. У завода появились филиалы в Туле и Серпухове. Судя по всему, предприятие был успешным. Но что-то с ним случилось за последние несколько месяцев. То, что сайт не обновлялся, было уже признаком какого-то неблагополучия.

Больше ничего из Интернета я выжать не смогла. Я стала напряженно думать, где можно было бы найти более полную информацию. Конечно, там, куда вся информация о промышленных предприятиях стекается – в Налоговой Инспекции. Там у меня был хороший знакомый, Толик Кривенко, мы с ним учились в одной группе, в университете. Недавно я с ним столкнулась на одной международной конференции, мы обменялись визитками. Насколько я помню, он в Налоговой Инспекции теперь чуть ли не первое лицо. Что ж попробую завтра с ним связаться и попрошу его помочь найти мне нужную информацию.

Я так разогнала свое воображение, так заставила работать свой мозг, что мысли кипели в моей бедной голове до утра, я так и не смогла заснуть. Идеи и предположения одно диковинней другого измучили меня. Буквально, уже, после того как рассвело, я заснула не более чем на час.

Как ни странно, я встала почти бодрой и после чашки кофе была готова действовать. То, что у меня впереди было два свободных дня, было очень кстати. С Толиком Кривенко его секретарша долго меня не хотела соединять. После того как я в третий раз назвала свою фамилию и имя, я услышала в телефонной трубке вибрирующий, энергичный голос своего однокашника. Он почему-то сильно обрадовался моему звонку. Я сказала, что звоню по делу, он хмыкнул,