Надеюсь, у них тут не панталоны до колен, хотя я уже согласна на панталоны. Зеленая смесь хорошо мылилась, а мочалку я нашла тут же, она висела на держателе для душа. Надо бы расспросить словоохотливую служанку, может, удастся подружиться с ней и переманить на свою сторону? Может, она поможет мне бежать от некромантов?

– Лина, а где я нахожусь? Что это за дом?

– Вы в загородном поместье де Илей. Вчера хозяин приказал приготовить комнату для телепортаций и гостевую спальню, а после обеда перенесся сюда со своими побратимами. Вы так и не пришли в себя, бедняжка. Я, как смогла, вас обмыла, а потом господин Орнурен уложил вас в кровать. Вы целые сутки проспали.

Де Илей какой-то появился. Вроде Орнурен был? Или Орнурен – это имя, а де Илей фамилия? Побратимы. Это вроде некромантского братства? Вроде: «Voodoo People – режь девушек на алтарях!» Пока я раздумывала над тем, к кому попала, руки сами намыливали и терли тело. Все было нормально, пока я не наткнулась на грудь. Грудь, которой до этого у меня не было совсем, просто плоская грудина, и все. Сейчас же вокруг сосков немного припухло, но даже до первого размера было далеко. И тем не менее это было хоть что-то. Грудь покалывала и болела, но, поскольку ломило все тело, я не обратила на эту боль внимания. Все время, что я мылась, Лина говорила:

– Наверное, вы есть хотите? Хотя что я спрашиваю? Конечно, хотите, изменение всегда отнимает много сил. Я распоряжусь приготовить вам куриный суп и особый отвар. Наш повар может сварить несколько десятков разных отваров на все случаи жизни. С господином Раинелем ему, конечно, не сравниться, но все равно такое питье очень помогает. Выходите, вот сюда становитесь, держите полотенце.

Я хотела было расспросить про изменение, о котором говорила Лина, но, выйдя из душа, уставилась на шкафы, которые, оказалось, тянулись вдоль дальней от входа стены. Они настолько хорошо спрятались в стены, что не было заметно, где у них ручки. Сейчас один из шкафчиков был приоткрыт, в нем лежали полотенца и висели халаты. Лина, заметив мой интерес, поспешила объяснить:

– У нас тут все по последнему слову магии. Полная изоляция, а в шкафах – сушка, можно полотенца мокрыми оставлять, только магические кристаллы надо заряжать примерно раз в месяц. Правда, с остальной одеждой простейшей магической сушкой не справишься, но в ванной комнате в самый раз.

Пока Лина тараторила, я надевала халат, длинную ночную рубашку и местное белье, представляющее из себя короткие светло-серые шортики. Халат, кстати, отличался от того, что был на жрецах. Во-первых, он был без капюшона, во-вторых, с узким длинным поясом, который нужно было продевать в дырочку сбоку и дважды обматывать вокруг себя. Таким образом, пояс сам по себе не развязывался, а полы не распахивались. Ноги я сунула в тапочки и поплелась за служанкой.

Картина, встретившая нас в комнате, несколько озадачивала. Рядом с кроватью столпились четверо некромантов, знакомых мне по обряду. Если троих из них я видела вблизи, то седого – только находясь в бестелесном состоянии. Ему на вид было около тридцати лет. Высокий рост, вытянутое породистое лицо с прямым носом и несколько тяжеловатой нижней челюстью, резко очерченные губы. Серо-голубые глаза и пронизывающий взгляд через длинную челку, который уперся в мое лицо, как дуло пистолета. От пробирающего взгляда я подобралась. Василий Иваныч выглядел так, как будто был уверен, что я совершила пару-тройку особо тяжких преступлений. «Покайся, несчастная, – как бы говорил его взгляд, – мне известно о твоих прегрешениях с пяти лет!» Я настолько представила, что именно это хотел сказать седой, что губы сами расползлись в кривую ухмылку.

– Х-хозяин, – наши с седым гляделки прервал тоненький голос Лины, – хозяин, мне надо на кухню, заказать обед для госпожи.

Седой посторонился, а Лина прошмыгнула мимо него, втянув голову в плечи. Я нахмурилась, служанка явно боится хозяина, да и атмосфера вокруг него какая-то тяжелая. Шутки в сторону, Василий Иваныч, видно, недоволен тем, что я узнала о ритуале. Иначе откуда такое тягостное молчание?

Ноги у меня слегка подрагивали – поход в душ, конечно, освежил, но сил не прибавил. Больше всего на свете хотелось лечь и заснуть, ну еще, может, перекусить не мешало, а седой тут взглядами меня гипнотизирует. Блин, еле на ногах стою! Снова оглядев всю композицию молчащих и хмурящихся мужчин, я разозлилась. Да какого хрена?! Они меня видели голой на алтаре? Видели! Раздеваюсь и ложусь! Может, это развратно выглядит для аристократов хрен знает в каком поколении, но лично я не аристократка, и вообще устала и хочу лечь.

Стащив с себя халат, я бросила его на кровать и залезла под одеяло. Глаза сами стали закрываться. Видимо, седой понял, что взгляд «покайся в грехах» прошел мимо кассы. И если он и дальше продолжит изображать истукана с острова Пасхи, то я засну, и ничего добиться от меня будет невозможно.

– Итак, свое имя ты назвать не хочешь… – наконец заговорил седой.

– Вы-то не называете? Чем я хуже? – может, конечно, не надо было дерзить, но у меня все болело, хотелось есть и спать, а они приперлись в мою комнату, стоят и молчат. Нет сил пугаться, просто нет сил.

– Вот как? Ну что ж, позволь представиться, – тон седого замораживал. – Советник внутренней безопасности империи, доверенное лицо ее величества императрицы – Уорн де Илей.

Седой поклонился. Наверное, он ждал какой-то реакции, но для меня все эти титулы были набором звуков. Ну, разве что немного удивило, что у них тут императрица. Я перевела взгляд на Конана-варвара, он улыбнулся вполне искренне:

– Амран Орнурен – атан, высший воин степи, преподаватель боевых искусств и истории.

Ага, Орнурен – это я запомнила, Лина сказала, именно он донес меня до кровати. Наверное, ему и напрягаться особо не пришлось. Мужик огромного роста, где-то два двадцать или даже два тридцать, и богатырского телосложения: бугры мышц на руках не скрывала даже свободно сидящая черная рубаха. Что он так улыбается? Сначала улыбки, а потом на алтарь, кровь сцеживать. Не люблю двуличие. Седой хоть не строит из себя добренького. Следом представился Петька:

– Лоран ди Хаукрорн – магистр-некромант третьего ранга.

Амран, Лоран – легко запомнить. Петька-Лоран только показался мне низким, просто на фоне остальных «чапаевцев» он совсем не смотрелся великаном. Некромант смотрел на меня с опаской. Ничего в его образе не выдавало кровавой профессии, никаких черных тряпок, черепов, плащей с костями, только кинжал со странной рукоятью в ножнах на поясе. Я перевела взгляд на рыжика и удивленно приподняла брови. Мама дорогая! Так это же эльф! Во, блин, а я только заметила! Да уж! Только на третий день заключения индеец Зоркий Глаз заметил, что четвертой стены в тюрьме нет.

– Раинель Арденариен из клана Серебряной ивы.

Арденариен. Как он вообще это выговорил? Не имя, а скороговорка. Эльф с интересом разглядывал меня, а я – его. Высокий, молодой, с длинной рыжей косой, заплетенной без всяких изысков. Красивый, разве что слегка оттопыренные заостренные уши немного портили идеальный образ. Я заметила, что эльф единственный не назвал свой род занятий. Только Петька сказал, что он некромант, а остальные – нет. Что это значит? Остальные не некроманты? Или Петька аж магистр, а остальные так, сбоку припека, только встали на путь некромантии и пока еще непрофессионально режут девушек на алтарях? Мужчины продолжали на меня смотреть, ожидая моего представления.

– Дело все в том, что я не могу назвать своего имени и вообще рассказывать что-то о себе не могу.

Еще в ущелье я решила, что не стану говорить свое настоящее имя, потому что слышала и читала в нескольких книгах о проклятиях, наложенных, если знаешь имя человека. Кроме того, если я все же представлюсь, думаю, они поймут, что имя не местное, и тогда обнаружится мое иномирное происхождение. В принципе, оно все равно рано или поздно раскроется, но пока я предпочитала иметь хоть какой-то туз в рукаве. Можно было выдумать другое имя, но откуда я знаю, какие у них тут бывают имена?

Реакция на мою фразу последовала незамедлительно. У седого сузились глаза, а Конан, точнее Амран, заинтересованно спросил:

– Почему не можешь рассказать?

– А ты сам как думаешь? – вкрадчиво поинтересовалась я. Да, в моей родословной были евреи.

Здоровяк задумчиво почесал нарост над ухом, а в беседу вмешался Петька, точнее Лоран:

– Расскажи, что случилось после того, как ты очнулась, про это ты можешь рассказать?

Думаю, ничего плохого не случится, если я расскажу им то, что произошло. В конце концов, они могут рассердиться и перевести меня в подвал или вообще начать пытать. Так что хоть какую-то информацию им надо выдать.

– Да, могу. Я видела часть обряда, еще не находясь в теле, видела, как вы ушли, чтобы отбиться от нападения белых. После этого меня засосало в тело, я хотела показать жрецам, что очнулась, но шевелиться было очень трудно. А потом вдруг один из жрецов убил второго, того, который был с бородой. Илай в это время ушел из комнаты.

– Откуда ты узнала, что младшего жреца зовут Илай? – поинтересовался седой.

– Потому что другой жрец с седой бородой назвал его Илаем и попросил снять накопители. А потом Илай вернулся и напал на убийцу.

– Смирл, ну, жрец с бородой что-то говорил? – спросил Петька-Лоран. – Или Клит, который его убил?

Я начала вспоминать сцену своего появления в этом мире:

– Да, убийца сказал, что белый господин приказал уничтожить кокон. Когда пришел Илай, он сказал, что не хотел бы его убивать. Потом жрецы подрались и убили друг друга. Илай сначала притворился мертвым, а потом напал со спины на предателя, но сам умер, – сумбурно закончила я.

– Клит перед смертью понял, что душа все же вошла в кокон? – в наш разговор включился эльф.

– Да, он увидел, что я открыла глаза и осознанно смотрела на него. Когда тело стало меня слушаться, я дошла до комнат и увидела вещи жрецов. Когда объявили эвакуацию, думала, за вещами кто-то придет и заберет меня.

– Что объявили? – переспросил Конан-варвар.

– Ну, – я поняла, что тут, видно, не знали слова «эвакуация», – когда передали по связи, что надо уходить, потому что белые скоро прорвутся. За вещами никто не приходил, и я решила, что это вещи убийцы. Потом поняла, что надо прятаться самой.

– Почему ты не воспользовалась кристаллами телепортации? Они были у Клита в сумке, – спросил некромант. Я не знала, что ответить на этот вопрос, но вмешался Конан-варвар, точнее Амран-варвар:

– Она не знала, какие куда ведут. – Я кивнула, как будто и правда не знала, а здоровяк добавил: – Нам интересно, как ты догадалась спрятаться в пещере под источником и откуда вообще узнала о ней.

– В коридоре, рядом с комнатами жрецов, я увидела люк. Залезла наверх, там была скрытая лестница.

– Откуда ты про нее узнала? – подозрительно сощурился седой, точнее Уорн.

– Ниоткуда. Я просто увидела ее, – мужики непонимающе на меня посмотрели. – Там была не совсем лестница – просто ниша, штырь, полочка, потом еще одна ниша. И они не случайно расположены, а так, чтобы на них можно было опираться руками и ногами. Таким образом влезла на чердак. В окно на чердаке увидела пещеру, поняла, что она видна только с моей позиции, а с тропинки ее не разглядеть, ну и решила спрятаться в ней. У меня была веревка, я ее перекинула через руку статуи, по ней и спустилась.

– Так-так-так, – седой задумчиво потирал подбородок, потом резко сделал два шага вперед и сел на кровать, уставившись на меня своим фирменным взглядом «покайся, несчастная». – А как же ты активировала метку?

– Активировала метку? Я ничего не активировала.

– Неужели?! – издевательски удивился Уорн. Он резко схватил мою руку и указал на зеленые выступившие вены на запястье. – А это что? Не метка?

– Но, – я растерянно уставилась на зеленые татуировки, – она сама появилась.

Седой нахмурился.

– Ты пила из источника? – вдруг спросил Амран.

– Да, пила, а потом мне плохо сразу стало, – вспомнила я.

– У тебя были мелкие порезы? – продолжил допрос здоровяк.

– Нет.

– Должна быть кровь… – вслух задумался Конан, точнее Амран-варвар.

– Я язык прикусила, когда на чердак влезала, сильно прикусила, до крови. А еще руки ожгла о веревку, по которой спускалась.

– После этого тебе плохо стало?

– Нет, после того, как воду попила, мне некогда было кружку доставать, я ладонями зачерпывала.

– Да, теперь все ясно, – протянул седой.

Амран, видя мое непонимание, пояснил:

– Чтобы метки появились и связали нас, тебе нужно было смешать кровь с водой из источника и выпить. Когда возникли метки, мы поняли, что обряд состоялся, и начали тебя искать.

Твою мать! Если бы я не выпила воду сразу, а дождалась, когда язык и руки заживут, то метки бы не появились и они меня не искали бы, чтобы на алтаре порезать. Вот дура! Идиотка, зачем я к воде полезла?!

Похоже, я так разозлилась на саму себя, что последнее предложение сказала вслух. Лица мужчин снова посуровели.

– Неужели ты готова была умереть в Черных горах, только чтобы не быть связанной с нами? – недоверчиво спросил Лоран-Петька.

– Я бы не умерла. Я умею выживать в горах.

– В горах – может быть, но не в Черных горах. Разве ты не знаешь, что черный камень выпивает магию и силы?

Да, похоже, я прокололась. Какие-то Черные горы, про которые, судя по всему, все знают. Вспомнилось отсутствие живности и мое состояние после того, как я решила отдохнуть в пещере. На этот вопрос я тоже решила не отвечать. Коротко рассказала остальную часть моих приключений, упустив момент с прослушкой и игнорируя вопросы о том, где научилась так хорошо лазать по горам.

Я уже заканчивала рассказ, когда в комнату, предварительно постучавшись, вошла Лина с подносом. Умопомрачительный запах сразу завладел всем моим существом. Суп оказался бесподобным, а после того, как отведала сладкого отвара, глаза сразу сомкнулись и я, кажется, уснула еще до того, как голова коснулась подушки.

***

Побратимы смотрели на заснувшую девушку.

– Ничего не понимаю, – растерянно выдал Лоран. – Кто она и откуда? Где научилась выживать в горах? Почему так странно себя ведет? Чего она вообще хочет добиться?

– И то, что она не называет имя, не похоже на каприз, – добавил Амран. – Может, она знала кого-то из нас раньше? И знала не с лучшей стороны? Никто из вас не обижал девушек?

– Конечно же, нет! – уверенно заявил Уорн. – Но они сами могли на что-то обидеться. Непонятно на что.

Раинель улыбнулся уголком рта.

Вдруг над Уорном сгустился воздух, из дымных завихрений вылетел магический вестник и сел василиску на руку. Глаза Уорна на мгновение остекленели: вестник был ментальным и передавал информацию прямо в мозг. Спустя мгновение вестник истаял, а василиск нахмурился.

– Что? – посмотрел на него некромант.

– Позже расскажу. Ты вроде хотел со мной прогуляться? Собирайся, телепортируемся в Ренивер!

– Так точно!

Побратимы вышли из комнаты. Лоран сразу повернул в свою комнату за вещами, остальные следовали за василиском. Уорн быстро шел по широкому коридору и отрывисто говорил:

– Ждите нас завтра вечером. Если что случится, я пошлю вестник или письмо Горасу, он останется здесь. Постарайтесь узнать, что за девушка и почему она себя так странно ведет. Если еще что-то произойдет, сообщайте нам через Гораса. Раин, свяжись с магами своего клана, мне потребуется помощь, пусть будут наготове.

– Погоди, я принесу маяк, чтобы маги сразу могли построить портал к тебе, – сказал эльф.

– Хорошо, неси сразу в портальную залу.

Раинель направился за маяком, а Уорн и Амран остановились у дверей в кабинет василиска.

– Ам, что хочешь делай, но найди подход к ней. Нужны будут драгоценности, деньги, платья, даже балы, что там им еще надо – только скажи. Необходимо как можно скорее завершить всю эту историю с обрядами и наконец обрести силы. Сейчас они нужны как никогда.

– Ничего не обещаю, но сделаю, что смогу. И удачи, Уорн!

– Удачи всем нам!