Мужчина подергал дверцу машины, поморщился и достал из кармана айфон. Но набрать номер не успел – дверь особняка снова распахнулась, и оттуда торопливо вышел второй мужчина – высокий, подтянутый, плечистый, в черной куртке.

Приглядевшись, я увидела на его подбородке небольшой шрам.

Ну, это точно тот самый тип, о котором говорила Катерина!

При виде этого человека первый – тот, что в кашемире, – насупился и недовольно проговорил:

– Вячеслав, я тебя здесь уже полчаса жду! Тебе что – надоела эта работа? Так я тебе живо найду замену!

Как я уже сказала, моя машина стояла совсем близко, так что я могла слышать разговор, тем более что шел он на повышенных тонах.

– Не нужно, Армен Левонович! – ответил красавчик. – Меня задержали, Армен Левонович!

– Это меня не интересует! Ты должен выполнять свою работу как положено!

– Это не повторится, Армен Левонович! – С этими словами он предупредительно открыл перед одутловатым типом пассажирскую дверцу, а сам уселся за руль.

Все понятно – это не его «Мерседес», он – шофер, возит своего шефа. А Катька-то губу раскатала… весь из себя, да еще и машина… ага, принц из сказки прямо в магазинчик ее прикатил…

Синий «Мерседес» развернулся, подъехал к воротам, ворота автоматически открылись, и машина выехала на улицу.

Я немного выждала и поехала следом. Ехали они недолго – с Васильевского перемахнули через Неву в центр, свернули налево и остановились перед солидным пятиэтажным зданием. Внушительный вид этого здания и множество дорогих машин, припаркованных перед ним, говорили о том, что в нем располагается какое-то государственное учреждение, куда и приехал Армен Левонович, чтобы решить какие-то важные вопросы.

Синий «Мерседес» пристроился неподалеку от входа. Здесь он уже не выглядел таким внушительным – вокруг было много куда более крутых машин.

Водитель выскочил первым, открыл дверцу шефу. Армен Левонович выбрался следом. Теперь и он тоже не казался таким значительным и самоуверенным, каким был возле своего офиса, – здесь, рядом со средоточием власти, он заметно ссутулился и поник. Тем не менее, повернувшись к водителю, он что-то ему строго проговорил.

На этот раз я была слишком далеко и не могла расслышать его слова, но по властным жестам и выражению лица, а также по тому, как он показал на свои часы, я поняла, что он велит водителю ждать его в такое-то время.

Водитель что-то ответил, подобострастно склонившись, но как только шеф скрылся за дверью, сел за руль и тут же отъехал.

Ага, не очень-то он боится своего начальника, только вид делает, а сам за его спиной проворачивает свои делишки!

Синяя машина объехала квартал, поравнялась с небольшим кафе и притормозила. Тут из кафе вышла молодая, хорошо одетая и смутно знакомая мне женщина.

Приглядевшись к ней, я поняла, что это именно она приходила ко мне в квартиру под видом соседки, именно она брызнула мне в лицо какой-то дрянью, чтобы отключить мое сознание… правда, я так и не знала, зачем она это сделала.

Ну да, только в первый раз на ней был халат (дешевенький такой, едва ли не с рынка) и голова полотенцем замотана, а во второй раз тоже что-то темненькое-скромненькое. И мне бы, идиотке, сразу догадаться, что не может молодая женщина ходить в старушечьем халате, ну не живут в нашем доме такие. Уж, во всяком случае, второй-то раз эту бабу в дом не пускать. Что это на меня нашло…

Но, во всяком случае, теперь я убедилась, что иду по верному следу, и если не собьюсь с него, узнаю, в чем тут дело…

«Мерседес» еще немного покрутил по улочкам центра и снова остановился, на этот раз перед большим магазином женской одежды. Девица вышла из машины и вошла в магазин.

Вот интересно – ее приятель оставил свой пост, рискуя нарваться на гнев начальника, только для того, чтобы отвезти ее в этот магазин? Да сюда и пешком-то можно было дойти за пять минут! Нет, определенно тут какая-то хитрость… то ли она здесь с кем-то встречается, то ли еще что-то задумала…

Недолго думая я остановила машину неподалеку от того же магазина и вошла в него.

Оглядевшись по сторонам, я увидела ту самую девицу. Она как раз подходила к дверям, выходящим на другую улицу.

Ага, она просто запутывает следы! То ли просто на всякий случай, то ли заметила, что я за ней слежу.

Так или иначе, я тоже пошла к выходу.

Выскользнув на улицу, огляделась по сторонам, но не увидела хитрую девицу. Куда она могла спрятаться?

Улица хорошо просматривалась в обе стороны и была пуста.

Тут я заметила подворотню, перекрытую железными воротами. Не иначе как она вошла в эту подворотню…

Я подошла к воротам.

В них имелась калитка с кодовым замком. Я остановилась в растерянности, но тут вспомнила, как читала в каком-то детективе, как герой открыл такой замок. Он посмотрел на него сбоку и нажал на те кнопки, которые были сильнее вытерты.

Я сделала так же – взглянула сбоку и увидела, что кнопки с цифрами три, шесть и восемь блестят сильнее остальных.

Эти-то кнопки я и нажала.

Замок щелкнул и открылся.

Я порадовалась тому, какая я умная, толкнула калитку и вошла в подворотню.

Там было темно, и в первый момент я ничего не разглядела.

А потом рядом со мной прозвучал смутно знакомый голос:

– Думаешь, ты такая умная?

Какую-то долю секунды я пыталась вспомнить, откуда знаю этот голос – и вспомнила, но в то же мгновение в глазах у меня стало еще темнее, и я отключилась.

Пришла в себя я от резкого толчка.

Я открыла глаза и поняла, что нахожусь в машине – но определенно не в своей. У меня машина скромная, хотя она мне нравится и вполне устраивает. И пахнет в ней скромно – пластиком, моими собственными духами и освежителем воздуха. А в этой машине пахло так, как должно пахнуть в дорогих машинах – кожей, немного табаком, немного виски и еще хорошим мужским дезодорантом. А еще – деньгами, хотя говорят, что деньги не пахнут.

И вот интересно, как я оказалась в этом автомобиле?

Я повернула голову и увидела сидящую рядом молодую женщину.

И тут все вспомнила – как ехала по улице за синим «Мерседесом», как в этот автомобиль подсела та самая девица, которая приходила в мою квартиру, как водитель ее высадил, как я шла за ней по улице, как вошла в подворотню…

Вот черт, это она заманила меня в эту подворотню! Я попалась в самую элементарную ловушку, и меня затащили в тот самый синий «мерс»! А я еще порадовалась, какая я умная! Нет, это просто кошмар какой-то, где была моя голова?

– Проснулась? – проговорила девица, перехватив мой взгляд. – Слишком рано! Поспи еще!

Она брызнула мне в лицо чем-то холодным и пахучим – и я опять отключилась…

На этот раз я пришла в себя в какой-то незнакомой комнате. Комната эта была почти пустая. Прямо передо мной на стене висел красный вымпел с надписью «За победу в соревновании за звание лучшей жилконторы района». Под этим вымпелом стоял старый, обшарпанный письменный стол, на нем – открытый ноутбук. Стены были выкрашены грязно-серой унылой краской, потолок кое-где в застарелых подтеках.

Сама я сидела в обычном, не слишком новом офисном кресле, обитом серым же кожзаменителем. А может он был не серый, а просто грязный, мне все равно. Было очень неудобно, все тело затекло.

Я попробовала встать – и не смогла. И поняла по своим ощущениям, что привязана к креслу, точнее – намертво примотана к нему скотчем за руки и за ноги. Ноги были привязаны к ножкам кресла, руки – к подлокотникам.

Вот так. Это никакой не сон, а явь. Меня похитили и связали.

Тут у меня за спиной раздались шаги.

Я попыталась обернуться, чтобы увидеть, кто это там идет – но кресло меня не отпускало.

Впрочем, я и так очень скоро это узнала.

Это был тот самый красавчик со шрамом на подбородке, водитель синего «Мерседеса». Теперь вблизи он вовсе не казался таким интересным – щетина явно переросла, и вид имела неопрятный, глазки маленькие, и шрам вовсе его не украшал. Нет, все-таки у нашей Катерины ужасный вкус!

– Она проснулась! – произнес он, к кому-то обращаясь. – Разбирайся с ней сама, мне пора ехать. Босс скоро выйдет и опять устроит мне выволочку.

Он ушел, и вместо него появилась его напарница, та хитрая девица, которая заманила меня в подворотню. Теперь она вовсе не казалась такой безобидной, как тогда, в халате и полотенце. И дело даже не в одежде. Сейчас глаза ее излучали самую настоящую ненависть. Она пристально посмотрела на меня и процедила:

– Вот так всегда! Он уходит, оставляя мне всю грязную работу! Впрочем, все мужики такие, правда, подруга?

Этот задушевный тон ничуть меня не обманул. И правильно. Она шагнула ближе, наклонилась и проговорила совсем другим тоном, резким и безжалостным:

– На кого ты работаешь?

– На «Сингуляр», – честно ответила я. Я действительно последний год работаю в фирме с таким прикольным названием.

– Что? – удивленно переспросила девица. – Какой еще сингуляр? Что это за контора?

– Обычная коммерческая фирма, – опять же честно ответила я. – И я там работаю менеджером. Товары учитываю, иногда на склад мотаюсь, если секретарша Милка в отпуске, за нее тоже могу…

– Так ты прикалываешься? – вскинулась девица. – Ну, ты это скоро прекратишь! Ты мне все расскажешь – на кого работаешь и почему меня выслеживала…

– Вот интересно! – огрызнулась я. – Это, по-моему, ты пришла ко мне домой, отключила какой-то химией и хозяйничала в моей квартире.

Поначалу я решила держаться твердо, но очень мне не понравились ее глаза, они просто полыхали злобой, так что я решила притвориться шлангом, как говорит Милка.

– Я тебя, между прочим, не звала, не приглашала, – тянула я, – вантуз свой отдала, а ты его на помойку выбросила. А он именной, и дорог мне как память, мне, может, его любимый человек подарил…

Про Димку Петрова я зря упомянула, потому что девица сразу поняла, что я валяю дурака.

– Не хочешь говорить? Очень зря! Тебе же будет хуже! – произнесла она сквозь зубы, достала мобильный телефон, нажала кнопку и заговорила:

– Это я! У меня тут гости. Та, из квартиры, где мы работали. Да, как-то выследила меня… нет, не знаю. Пока она ничего не говорит. Нет, я ее привезла в жилконтору. Нет, нас никто не видел. Я уверена. Что?! – Последнюю реплику она не произнесла, а выкрикнула, как будто ее оскорбили в лучших чувствах. – Что?! Устранить? Ну уж нет, я на мокрое дело не подписывалась! Это не моя специальность! Сыграть роль, установить камеру – это пожалуйста, но мокруха – нет! Каждый должен делать свое дело! Я сказала – нет!

Я слушала этот разговор, и понемногу до меня начал доходить весь ужас моего положения.

В самом деле, до этого, очевидно под действием того препарата, который эта стерва прыснула мне в лицо, голова соображала не то чтобы медленно, но как-то вяло. Ну никак не верилось мне, что все это происходит со мной, ну какое-то все ненастоящее, как в кино. Что я тут вообще делаю? Это гнусноватое помещение, ломаное кресло, мои руки, примотанные скотчем, – просто какой-то криминальный сериал! Причем дешевый.

Судя по всему, этой девице только что приказали убить меня. И если она отказалась, то вовсе не потому, что она такая хорошая и добрая, а из каких-то собственных соображений.

Разговор на этом не прекратился. Девица выслушала своего собеседника, и его предложение, судя по всему, ее устроило.

– Ладно, – сказала она, прежде чем прервать разговор. – Присылайте Вовчика… ему такое не впервой! Он точно справится.

Закончив разговор, она убрала телефон и снова повернулась ко мне.

– Ну что, подруга, – проговорила она сквозь зубы, – а теперь начнется серьезный разговор. Выкладывай, как ты нашла меня… как ты нашла нас. И советую поторопиться.

– Мне торопиться некуда, – ответила я.

Я ответила так вовсе не потому, что я такая бесстрашная. Просто пыталась хоть как-то выиграть время, чтобы придумать выход из своего ужасного положения. Да, эта девка настроена очень серьезно, теперь я вижу.

– А вот тут ты ошибаешься, – проговорила она с кривой усмешкой. – Торопиться тебе очень даже есть куда. Скоро сюда приедет Вовчик, а это такой человек… я его и сама-то дико боюсь! Только ты ему это не говори, а то он загордится! – И девица хихикнула.

Потом она отступила на шаг, наклонила голову к плечу и уставилась на меня, словно рассматривая картину или статую.

– Даже жалко, – промолвила она наконец с фальшивым сочувствием. – Ты очень даже ничего. Пока. После встречи с Вовчиком от тебя мало что останется.

От такого многообещающего заявления и особенно от ее тона мне и правда стало страшно, но я постаралась это не показать.

– Ладно, – продолжила она скучающим тоном. – Я тебе советую выложить все до прихода Вовчика. Тогда тебе, по крайней мере, не придется мучиться.

– Да мне нечего говорить, – ответила я, как и прежде, честно. – Ну не работаю я ни на кого. Живу я в той квартире, она моя, поняла? А ты приперлась, в морду какой-то гадостью прыснула, я почти час на холодном полу валялась, а за что? Что я тебе плохого сделала? А следить за тобой стала по глупости, машину этого твоего… человека со шрамом случайно увидела. Между нами говоря, он лох законченный. Если не хочешь, чтобы тебя заметили, нечего машину под камерой ставить!

– Все сказала? – процедила девица. – Больше нечего добавить?

Я только помотала головой.

– Ну, подруга, ты меня просто огорчаешь! А может, вот эта штучка поможет тебе освежить память? – И она достала из своей сумки электрошокер. – Знакома с такой штучкой? Здорово помогает от временной амнезии!

Она подошла ко мне, наклонилась и ткнула шокером в руку.

У меня было такое ощущение, что мне в руку ударила молния. Правда, молния в меня никогда не била, но чувство должно быть похожее. Боль была адская, и руку свело жуткой судорогой.

Я вскрикнула, а эта дрянь прямо расцвела от удовольствия.

– Ну что – понравилось? Учти, это только начало! Рука – это самая выносливая часть человеческого тела! Если ты сейчас не расскажешь мне все – мы продолжим, и на этот раз перейдем к более чувствительным органам! Шоу только начинается!

Нет, она точно настоящая садистка! Определенно, она получает удовольствие от чужих страданий!

Я отдышалась и с трудом проговорила:

– Не знаю, что ты от меня хочешь услышать! Я и правда ничего от тебя не скрываю! Все как есть рассказала честно.

– Ну ладно, если у тебя плохо с памятью, тогда продолжим! Сейчас мы освежим твою память!

Вот когда говоришь правду, тебе никогда не верят!

Она снова наклонилась, но на этот раз ткнула электрошокером мне в шею.

Меня пронзила чудовищная боль. Нормальный человек такую боль не вынесет – и я ее не вынесла. У меня внутри словно что-то взорвалось. Перед глазами вспыхнуло ослепительное пламя, и на фоне этого пламени, как негатив на фотографии во время проявки, проступила отчетливая картина – красная металлическая дверь, а на ее фоне – зеленый круг с рисунком посредине. Рисунок был какой-то странный, то ли скорпион, то ли огромный паук с маленькими красными глазами…

Этот паук – или скорпион, в общем, это существо – оно смотрело своими красными глазами прямо мне в душу и, казалось, беззвучно говорило со мной.

– Кто ты? – шептало оно. – Ты знаешь, кто ты? Нет, ты не знаешь… тебе только кажется, что ты знаешь… вспомни, вспомни все… вспомни, пока не поздно!

И я начала вспоминать… перед моими глазами, словно кадры фильма, поплыли картины жизни… моей жизни… значит, эта садистка права – боль и правда вернула мне память…

А потом все погасло, и я провалилась в темноту. В благодатную темноту, где не было боли и страдания.

Впрочем, очнулась я очень скоро, оттого что мне на лицо и за шиворот лилась холодная вода.

Я вздрогнула, застонала и попыталась отстраниться.

– Вот зараза! – раздался рядом раздраженный голос.

Я открыла глаза.

В общем, почти ничего не переменилось – я сидела в кресле, передо мной стояла та же самая девица. Только лицо и воротник у меня были мокрые, а на полу валялась пластиковая бутылка из-под воды, вокруг которой растеклась лужа.

Я поняла, что произошло, – когда я потеряла сознание, моя мучительница стала лить воду, чтобы привести меня в чувство, а когда я вздрогнула от холода, она выронила бутылку, и вода разлилась по полу.

Мысли в голове были какие-то не мои, как будто кто-то чужой объясняет мне все хорошо поставленным голосом. И знает, что до меня плохо доходит, если нужно – и повторить не поленится.

Девица подняла бутылку, поставила ее на стол и раздраженно проговорила:

– Ты слишком быстро отключаешься! Не даешь мне как следует развлечься! Ну ничего, сейчас мы сделаем все аккуратнее…

Она прямо в раж вошла, забыла о времени и о том, что не подряжалась на мокрое дело. Теперь ее хлебом не корми – дай меня помучить. Нет, я долго не выдержу!

От страха и холодной воды меня пробрала дрожь, и тут стало заметно, что скотч, которым правая рука была примотана к подлокотнику кресла, немного отклеился. Лишь бы эта садистка не заметила!

Она снова подошла близко, держа включенный шокер, наклонилась, примериваясь, куда бы меня на этот раз ударить…

Я не знала, что делать.

Я просто не перенесу еще одну вспышку такой боли…

Пытаясь отсрочить удар тока, я откинула голову назад, а потом… потом я резко наклонила ее вперед, с размаху ударив головой садистку по руке.

Удар получился неожиданно сильным, и она выронила шокер.

«Ну да, – подумала я отстраненно, – прошлый раз я в полубессознательном состоянии так же выбила у нее бутылку…»

И тут случилось неожиданное.

Электрошокер, который я выбила из руки своей мучительницы, упал в воду, вытекшую из бутылки. От удара он сработал, выдав в одном импульсе всю свою мощность. Разряд прошел по воде, а поскольку садистка стояла одной ногой в луже, он ударил ее в ногу. Она вскрикнула и упала на спину… но позади нее был стол, и, падая, она ударилась о его край затылком.

Наступила тишина.

Я приподнялась в кресле, насколько мне позволял скотч, и увидела, что садистка лежит на полу, не подавая признаков жизни.

Я не знала, умерла она или только потеряла сознание, и не хотела знать. Хотела я одного – воспользоваться счастливой случайностью и сбежать, пока она не очухалась и пока не явился Вовчик, которым она меня пугала…

Я наклонилась к подлокотнику кресла и зубами оторвала скотч до конца.

Дальше дело пошло куда легче – свободной рукой я отлепила скотч на левой руке, а потом и на ногах, и встала с кресла. И тут же едва не упала назад, поскольку ноги затекли и совершенно меня не слушались. И руки какие-то чужие, будто не мои, запястья ободраны скотчем.

Внезапно вся комната поехала перед глазами, я едва успела ухватиться за кресло. Ну ничего, это пройдет.

И правда, скоро все прошло, голова теперь кружилась слегка, и перед глазами ничего не мелькало. Я поняла, что надо немедленно уходить. Потому что встречаться с неизвестным Вовчиком, мастером мокрых дел, мне совершенно не хотелось. А если не Вовчик, то кто-то другой может сюда прийти, и как я тогда объясню вот эту девку, что валяется в луже без сознания?