ГЛАВА 3

Грион Карц

Я должен был отговориться, придумать какие-нибудь спешные дела и вернуться в Дракмистез. Но ни в коем случае не принимать приглашение Алефа остаться на второй день. Расправить крылья и улететь. Приложить лед к припухшей метке, точнее, бесформенной кляксе там, где была раньше метка. И забыть это все как несбыточный сон.

Забыть.

Я усмехнулся, вспомнив, что странная девушка, пробудившая метку, звалась Незабудкой.

“Нам нужна эта кровь”…

О чем говорил Брайт Ханли? С кем он решил скрестить своего бедолагу-сына, который, кажется, считает, что вот-вот встретить свою настоящую судьбу?

– Ну так что, Гри? – жизнерадостный голос Алефа отвлек меня от моих детективных измышлений. – Остаешься хотя бы до пятого испытания? А лучше до шестого, когда все, кто дойдет до этого важного рубежа, снимут маски.

– Очень заманчиво, Ал, – улыбнулся я другу, – но тогда ведь и гостям странно будет расхаживать с закрытыми лицами. Да и вообще, зачем тебе такой публичный отбор? Я слышал, не ожидается концертов и конкурсов в привычном виде. Где ты будешь прятать свою группу поддержки, в шкафу?

– Я все продумал, – замахал на меня руками Алеф, – у вас будет своя ложа.

– У нас – это у кого? – уточнил я.

– Я хочу, чтобы остался ты, Эрланд и Трей.

Что ж, неплохой выбор.

Эрланд – то ли троюродный, то ли четвероюродный дядюшка Алефа, всего на три года его старше, но уже счастливо женатый. Они с Алефом довольно близки с детства, я же пересекался с ним несколько раз, еще до войны.

Трей – бывший однокурсник Алефа по военной академии, куда его отдали как наследника героического рода. Возможно, мы пересекались с Треем на поле боя. Или пожимали друг другу руки во время перемирия.

У меня странноватый статус, надо сказать.

Я с трудом отбился от обвинений в убийстве генерала Мелени, официальная версия его гибели – он пал от рук кого-то из делегации Дракмистез, сопровождавшей меня. Ничего против меня не выдвигали. Да и невозможно было бы доказать моей причастности. Думаю, и сами Мелени это понимают.

Хотя мнение этой бесчестной семейки мало меня волнует.

Смерть генерала стала толчком к войне. Стремительной, жесткой, трагической. Мы потеряли в ней немало воинов, как и Прейсто.

Но благодаря Брайту Ханли удалось провести успешные переговоры, прийти к согласию и прекратить кровопролитие.

Правители Дракмистез и Прейсто пожали друг другу руки и пошли на разумные компромиссы. Ни одно из государств не осталось униженным или проигравшим.

Павшего от руки неустановленного преступника генерала Мелени объявили героем и мучеником, его вдова и дочь получили пожизненное содержание.

А я хоть и считался невиновным, но в Прейсто меня не то чтобы готовы принять с распростертыми объятиями.

Особенно после того щекотливого момента с разрывом помолвки.

С какой готовностью Лейла Мелени согласилась ее расторгнуть! Могла бы хоть изобразить сожаление.

Да, мы оказались на разных берегах, наши королевства были в состоянии войны… но с моей стороны помолвка и так бы сорвалась, после того, что я узнал.

Бежать мне нужно из Прейсто, где столько плохих воспоминаний.

А особенно из гостеприимного дворца Ханли.

Да, его хозяин – герой двух королевств, но мне с ним общаться неприятно. По личным причинам. Очень личным.

И только многолетняя дружба с Алефом заставляет меня быть вежливым с герцогом Брайтом Ханли.

Но мне не хочется думать о том, что я знаю о нем как о человеке. Это не имеет отношения к судьбам наших королевств.

– Ты ведь не можешь оставить меня в такой ответственный момент! – продолжал канючить Алеф. – Если мне кто-то понравится, я хочу обсудить это с друзьями!

– Ладно, – решился я, – останусь, пока можно разгуливать по вашим владениям в маске. Инкогнито нарушать не хочу. Надо еще пяток лет, чтобы меня перестали связывать с началом войны драконов и людей.

Так я и стал наблюдателем на отборе для своего друга.

3.2

Лейла

Нежно-розовое платье и маска в тон, с маленькими розочками по кромке. Дорогой ювелирный гарнитур.

Я выглядела как принцесса, а чувствовала себя пленницей этого роскошного замка, в котором мне не хотелось оставаться надолго. Но моей целью, между тем, должно быть как раз это.

Стать хозяйкой Ханлимира, открывать балы и фестивали. Смотреть с обожанием на Алефа Ханли, белокурого улыбчивого бога. Быть милой с его гостями…

Я слышала, что один из его ближайших друзей – дракон, чьего имени я не хочу произносить даже мысленно.

Негодяй, предатель и вероломный убийца.

Нас, девиц-участниц отбора, привели все в тот же зал, однако убранство в нем сменилось. Свободного места стало больше, потому что вынесли большую часть столиков, за которыми накануне отдыхали от танцев гости.

Сегодня я насчитала всего три стола, причем располагались они так, чтобы люди, сидящие за ними, оставались в тени. Они могут видеть то, что происходит на подиуме и в зале, но их рассмотреть нельзя.

Я видела только силуэты, даже не могла понять толком, мужские или женские.

– Проходите, любезные мизи, – привечал нас Лекоб Штин, – обратите внимание на кресла, расставленные по сцене. Они ждут вас!

Мы расселись, чувствуя себя под прицельными взглядами невидимых глаз.

– Приглашаю присоединиться к нам маркиза Алефа Ханли! – голос церемониймейстера был особенно торжественным.

А вот вид жениха не соответствовал пафосу, который так тщательно пытался создать Штин.

Алеф поднялся на сцену одним прыжком, лучезарно улыбаясь при этом. На маркизе были белая шелковая рубашка, небесно-голубые брюки, облегающие его длинные мускулистые ноги и высокие коричневые сапоги. Создавалось впечатление, что мезира Ханли выдернули с верховой прогулки или встречи с друзьями в неформальной обстановке.

Тряхнув белокурыми волосами, Алеф обратился к нам:

– Милые мои мизи! Я очень ценю, что вы прибыли ради меня в Ханлимир. Но так вышло, что из всего этого великолепия прекрасных дам со мной может остаться лишь одна. И у меня была ночь, чтобы услышать свои чувства, свои впечатления от танца с каждой из вас. Сейчас сама судьба поведет меня вперед! И я верю в свою звезду. Лекоб, завяжи мне глаза.

Штин величественно подошел к молодому господину, накинул не его глаза плотный платок, завязал узлом на затылке, объясняя нам и невидимым зрителям:

– Мезир Ханли пройдет вдоль ряда девушек, останавливаясь перед каждой и беря ее за руку. Когда минует последнюю, направится обратно, чтобы отдать браслеты тем, кто остается в нашем отборе. К сожалению, украшений на одно меньше, чем участниц. Чтобы маркиз не сбился, я буду его сопровождать.

Девушки затаили дыхание.

Алеф Ханли, который выглядел с завязанными глазами еще более привлекательно и романтично, передвигался, ведомый Лекобом.

Алеф останавливался, брал руку одной из девушек в свою, застывал на несколько мгновений, затем целовал пальчики дамы и следовал дальше.

Нельзя не отметить, что он действительно очень милый парень. Кому-то повезет.

Смогла бы я влюбиться в Алефа Ханли? Кто знает. Для этого надо впустить любовь в свое сердце. В состоянии ли я сделать это?

Маркиз остановился подле меня.

Я протянула ему свою руку, с удивлением отметив, что она дрожит.

Алеф принял мою ладонь, сжал пальцы.

Мне показалось, или Лекоб одобрительно кивнул, чуть сдавливая локоть маркиза?

Совершенно точно показалось. Какое дело Штину до одной из претенденток в масках? Он даже не знает, кто я.

Маркиз дошел до конца, затем вернулся в начало. Пошел вновь по нашему ряду.

– Прошу всех девушек вытянуть сложенные лодочкой ладони, – попросил Лекоб, – мезир Ханли опустит в них браслет. Или не опустит, но об этом пока будет знать только лишь один человек. Попрошу не выражать эмоций раньше времени.

Повисла гнетущая тишина. Шаги Алефа Ханли отчетливо раздавались в ней.

Я слышала сдерживаемые вздохи облегчения, когда та или иная участница получала свой “секретик”.

Когда Алеф оказался рядом со мной, Лекоб Штин уже явно дышал ему в ухо и вид его был взволнованным и напряженным.

– Будьте внимательны, мезир, не упустите свою судьбу, – шептал церемониймейстер едва слышно, но я все равно разобрала. Как человек переживает за отбор и своего господина!

Я вытянула сложенные ладони, Алеф точно таким жестом опустил руки, провел свою лодочку между моими пальцами. Я почувствовала, как упала в пригоршню легкая цепочка, удержала, чтоб не выронить. Плетеный из тонкого металла браслет у меня. Значит, я прохожу дальше.

Церемония раздачи украшений закончилась. Слева от меня послышался горестный всхлип.

Алеф снял повязку с глаз и моргал, привыкая к свету.

– Увы, мизи Фиалка возвращается в свои владения, – в звучном голосе Штина будто бы послышалось сожаление.

Девушка в темно-зеленом платье поднялась со своего места. Она сдерживала рыдание, стараясь выглядеть как подобает мизи из благородной семьи.

– Прошу проводить участницу аплодисментами, – призвал всех присутствующих церемониймейстер.

Из зала послышались жидкие хлопки. Мы тоже принялись хлопать в поддержку покидающей нас Фиалки.

Алеф сочувствующе улыбнулся девушке, поцеловал ей руку и что-то тихо произнес на ухо бедняжке, от чего она все-таки заплакала при всех.

Да, это обидно, вылетать в самом начале.

– Дорогие мизи, наденьте полученные сегодня браслеты, – велел Лекоб Штин. Я надела новую цепочку на запястье выше предыдущего украшения.

– Завтра у вас будет выходной, – продолжал Штин, – а затем мезир Алеф Ханли начнет проводить встречи с участницами. С каждой по отдельности, по четыре в первые два дня и три – в третий. После этого все вновь собираются вместе и решается судьба еще одной из вас. Желаю вам приятного отдыха. Набирайтесь сил, милые барышни!

Под все те же жидкие аплодисменты малочисленных зрителей мы спустились со сцены и направились к выходу.

В то же время присутствующие родственники и друзья Алефа покинули свои места. Я слышала разговоры позади нас. А потом почувствовала чей-то взгляд. Кажется, он прожигал мою спину между лопаток.

Замедлив шаг, я оглянулась и увидела того самого высокого незнакомца в глухой, закрывающей лицо маске. И мое сердце вновь бешено застучало.

Кто же он такой, и почему до сих пор остался на отборе?

3.3

– Знаете, мизи, кто была эта Фиалка? – после ужина нянюшка Дилора пришла ко мне делиться новостями.

Слуги, в отличие от нас, более свободно передвигались и по служебным помещениям. Девицам можно было гулять в саду, не более.

– Очень интересно, расскажи! – включилась я в обмен сплетнями. Больше поболтать пока не с кем.

– Мизи Летиция Опперо, дочь лентевийского герцога!

Я присвистнула, не удержавшись.

Лентевийское герцогство было в пяти днях пути от Ханлимира по воде, на окраине королевства Прейсто. Отец нынешнего герцога собирался от нашего государства отделяться и примкнуть к соседним владениям. Но король сумел удержать его. Не знаю точно, угрозами или обещаниями лучшей жизни.

Брак с наследницей такого рода мог поднять престиж Ханли еще больше.

– Дилора, – решилась я, – скажи, среди слуг обсуждают гостей этого отбора? Сейчас осталось всего лишь несколько человек, которым дозволено появляться на наших общих сборах.

– Конечно, обсуждают, это ж интересно! – оживилась нянюшка. – Кроме родителей маркиза это его близкие друзья и родственники. В основном мужского пола. Молодым мезирам нет ничего увлекательнее, чем посудачить, чем плохи девицы, что увиваются за их другом. Один из этих друзей совершенно точно мезир Трей. А вот двое прибыли инкогнито и кажется издалека.

Почему-то я не сомневалась, что мужчина в маске, полностью покрывающей лицо – один из тех двоих. Но все равно уточнила.

– Не знаешь ли, кто такой – высокий человек, напоминающий дракона? Широкоплечий, в бархатном берете и в непроницаемой маске?

– Дракона! Скажете тоже. Да, у нас хоть и перемирие, но кто же будет рисковать, приглашая его на отбор? Хотя, если только у него уже есть истинная, тогда можно.

Дилора задумалась.

– Вроде как мезир Ханли-старший отдавал приказ расчистить посадочную площадку на одной из башен. Так что вы могли и угадать, мизи, и какой-то из женатых на своей истинной друзей-драконов молодого мезира Ханли действительно прибыл помочь товарищу с выбором. Известно же, что двух истинных у них быть не может. Ох…

Нянюшка взяла мою руку.

– Деточка моя, вам наверняка тяжко слышать о драконах.

– Ничего, – слабо улыбнулась я, – если один представитель их расы оказался подлецом, не значит что остальные так же плохи.

Следующее утро принесло нам долгожданные известия.

У порога Дилора нашла золоченый конверт, адресованный мне.

– Возможно, это еще один подарок! – возбужденно сказала она, протягивая мне послание.

Но там оказалась открытка с гербом дома Ханли и расписание встреч маркиза Алефа, выполненное каллиграфическим почерком.

– Я встречаюсь с Алефом в третий день! – разглядела я свое имя.

– А какой вы там будете, первой или последней? – заинтересовалась Дилора.

– Первой. Дальше идет Резеда и замыкает череду встреч Петуния.

– Просто идеально, – одобрила нянюшка, – к третьему дню маркиз уже подзабудет впечатления от первого и устанет. Так что сил у него хватит только на вас. И вы ему лучше всего за эти три дня и запомнитесь. Судьба вам, барышня, стать женой Алефа Ханли, не иначе!

Моя добрая Дилора искренне за меня радовалась. А я старалась не думать о перспективах этого отбора.

Пять лет назад мне тоже казалось, что я встретила свою судьбу. Молодой, дерзкий дракон с насмешливыми глазами мог ей стать. А сделался проклятием на всю жизнь.

– Ох, мизи, у вас ведь три выходных дня! Как чудесно! – заволновалась Дилора. – Мы потратим их на то, чтобы вы хорошенько отдохнули, а еще косметических процедур придумаем предостаточно. И будет моя мизи просто как куколка.

– Лица все равно не видно, – рассмеялась я.

– И что? Зато блеск глаз и шелк волос будут заметны. Легкость походки и нежность кожи. Вот что, мизи, вам надо гулять в саду, раз это можно. Воздухом дышать, чтобы щечки розовые были. И прямо сейчас это делать начинайте, пока я займусь приготовлением травяных отваров.

– Как скажешь, Дилора, – согласилась я. Мне и самой хотелось пройтись.

Собравшись на прогулку, я надела и полумаску из тонкой кружевной ткани. Теперь нас просили соблюдать осторожность даже на нашей территории, куда никто посторонний проникнуть не мог. Таковы условия. Снять маски вовсе мы сможем только в конце пятого этапа. Но в “домашних” локациях можно лицо укрывать легкой непроницаемой для взглядов ткань, слишком усердствовать не обязательно.

В тон маске прилагались еще и кружевные перчатки до локтя. Облачившись с помощью Дилоры, я взяла зонтик от солнца и вышла прогуляться.

На улице, проходя мимо беседки, я заметила внутри движение. Ни с кем из девушек общаться не хотелось, поэтому я проследовала дальше, вглубь сада. И тут же столкнулась с .Розой. Барышня недовольно фыркнула при виде меня. Да, не такой уж и большой сад в нашем распоряжении.

Вежливо поздоровавшись, я прошла мимо, отыскивая взглядом как можно более неприметную тропу.

К моей радости, удалось найти укромное местечко. Я прогуливалась между деревьями, углубляясь туда, где и солнечные лучи не могли пробиться сквозь пышные кроны зеленых исполинов.

Внезапно подул ветер, на солнце набежала тень. Я лишь успела пожалеть, что погода портится, как все прекратилось.

Я неторопливо шла дальше, глубоко вдыхая аромат зелени и терпкой смолы, как вдруг позади послышались быстрые шаги, слишком тяжелые для любой из моих конкуренток.

– Незабудка! – услышала я хриплый голос над самым ухом, и чьи-то сильные пальцы обхватили мою руку выше локтя.

3.4

Я не сомневалась, что меня остановил тот самый таинственный мужчина. Уж не знаю, как ему удалось пробраться на закрытый участок, куда и Алефу Ханли не было хода.

– Кто вы? – спросила я испуганно, останавливаясь

– Тот, кто совершенно сбит с толку, – был ответ.

Я обернулась. Разумеется, он и сейчас был в маске. И она выглядела так, словно ее только что выковали из железа, еще не успевшего остыть. Или надели на что-то очень горячее.

Неужто он и правда дракон?

– Не хочу вас напугать, мизи, – низкий голос мужчины словно задевал мои душевные струны, играя странную мелодию, – но мне очень важно, чтобы вы кое-что показали.

– Я не могу открывать лицо. Это означает, что мне придется тут же покинуть отбор.

– А вам важно его выиграть? – в голосе послышались одновременно любопытство и горечь.

– Разумеется. Иначе, зачем бы я тут была?

Я пристально смотрела на маску. Она уже полностью остыла и выпрямилась.

– Естественно. Понимаю. Но все же попрошу вас, мизи Незабудка, снять перчатку с левой руки и показать ваше запястье.

– Да что вы себе позволяете! – возмутилась я, отступая от пугающего меня незнакомца. – Что бы ни было на моей руке, это дело только мое и моего будущего мужа!

– Согласен с вами, мизи, – он кивнул, – вероятно, я кажусь вам безумцем… я и себе таковым кажусь.

– Возможно, вы им даже являетесь, – сердито сказала я, переставая его бояться, – вы дракон?

– Это так заметно? – удивился он. Голос звучал глухо, да еще и маска, скрывавшая губы, его искажала. Иногда я с трудом разбирала слова.

– Кто еще будет накидываться на девушек и требовать показать руку, – пожала я плечами, – вы потеряли свою истинную? Уверяю вас, мезир, что не могу быть ею.

– И я так думал, – сказал неизвестный, – потому что у меня она уже была.

– И умерла? – содрогнулась я. Если так, бедняга наверняка не сумел до конца справиться с горем и поэтому ведет себя дико.

– Сначала мне хотелось, чтобы она действительно умерла, – хрипло проронил он, – по крайней мере, для меня так и было. Эта женщина оказалась мне неверна.

– Разве такое возможно у истинных? – поразилась я.

– Она не была драконицей, поэтому да.

– Но наверняка ее тянуло к вам, если была метка! – уж кое-что об истинности я знала.

– Это не помешало ей принять ухаживания другого.

Сколько же боли он вложил в эти слова!

– У меня были неопровержимые доказательства ее вероломства. Простите, что рассказываю это совершенно незнакомой девушке…

– Я понимаю, почему. Наши лица закрыты и проще признаваться в личных вещах. Даже таких, которые не расскажешь близким.

– Именно, – он, кажется, обрадовался, – совершенно так и есть.

– Если вы не станете задерживаться после пятого испытания отбора, то я навсегда останусь для вас просто Незабудкой, неизвестной девицей, которую легко выбросить из головы.

– Вам досталось слишком говорящее имя, чтобы забыть вас было просто, – он усмехнулся, – я открыл вам свою боль. Прошу, выполните и вы мою просьбу.

Со вздохом я стянула перчатку с левой руки, показала ему то место, где раньше уже была метка истинности. Сейчас там просто красная полоса, словно незначительное раздражение.

Он провел пальцем, погладив мою кожу. Я вздрогнула, потому что от этого прикосновения словно волна прошла по телу изнутри.

– Красная, – прошептал он так тихо, что я еле расслышала, – и правда, на этом месте может проявиться знак. Так оно и начинается.

Воспоминания тут же нахлынули на меня.

“Позвольте вашу руку, мизи”… “Вам не кажется, что мы кружимся в танце судьбы?”

“Я не знаю, а вот мое сердце, кажется, уже все понимает…”

После этой встречи на руке так же возникла краснота.

А после ритуального первого поцелуя там появилась метка истинности.

Но второй быть просто не может.

Та, что уже определялась как истинная дракона, не станет предреченной парой для другого.

Хотя, конечно, разрыв истинной связи очень редкое явление и до конца оно вряд ли изучено.