Я сейчас думаю – моя ошибка в том, что я слишком долго соглашалась на такие странные отношения, ни к чему не обязывающие ни тебя, ни меня. Я не хотела ничего просить или на чем-то настаивать. Все ждала и ждала. И поэтому не получила вообще ничего. Старуха в сказке никак не могла остановиться в своих желаниях, золотая рыбка рассердилась и все у нее за жадность отобрала. А я так ничего и не попросила… Все боялась – не многого ли хочу… А мы ведь за эти годы даже суток с тобой не провели вместе. Но я не пыталась тебя отбирать, ты же знаешь, ни у Маргоши, ни даже у Оксаны…

Наверно, зря ты не отпустил меня, Денис, когда я еще могла уйти, когда была одна…

Не понимаю, как, почему ты вдруг с Оксаной поехал отдыхать? Ведь вы давно расстались, у каждого своя жизнь. Ты же так мне говорил. И у меня не было причин тебе не верить. Ты хороший, добрый, очень честный человек. Ты меня никогда не обманывал. И мучился оттого, что обманывал Оксану, не мог сделать ей больно, даже когда вы уже расстались. Ведь если бы вы не расстались, у нас бы ничего с тобой не было. Когда мы встретились, ты был такой одинокий, такой потерянный, ты мне всегда говорил, что со мной кончилось твое вечное одиночество, что я – твоя половинка, настоящая, какой никогда не была и не хотела быть Оксана…

* * *

Денис взглянул на Лору и тут же отвел глаза. Черт, лучше бы пришел мужик… Любой – мордоворот, идиот, тупой мясник, кто угодно… Под внимательным и вполне доброжелательным Лориным взглядом Денис с большим трудом продолжил, стараясь смотреть ей не в глаза, а на выгоревший ежик волос с аккуратным кантиком седины по лбу и по вискам, сквозь который просвечивал загорелый череп:

– Одна женщина, моя… гм… знакомая… мне даже как-то неловко…

– Любыми словами.

Денис через силу улыбнулся:

– И матом можно?

Лора так же вежливо улыбнулась:

– Если суть проблемы такова, то конечно.

– Она… мы… – Он помотал головой. – И слов-то таких нет…

– Она вас шантажирует?

– Н-нет. Пока, по крайней мере.

– Она должна вам денег, эта женщина, ваша… знакомая?

– Тоже нет. – Денис вздохнул. – Скорей я ей должен.

Лора подозвала официанта и спросила Дениса:

– Не хотите попробовать один редкий напиток местного производства? – Денис кивнул, а Лора по-русски попросила: – Бутылку красного, пожалуйста.

Официант моргнул:

– Момент!

И действительно через момент уже принес бутылку. Денис тут же отхлебнул из своего бокала, который официант наполнил на одну треть.

– Понятно… Ясно… – Он допил до конца и откинулся на стуле. – Чудной какой вкус… Вот скажите, почему всегда решает женщина – рожать или не рожать ребенка?

Лора, внимательно глядя на него, негромко повторила:

– Рожать или не рожать?…

– Да! Она решила – рожать. А ведь любить его должен буду я тоже! А кормить – только я! Чем она его накормит? Огрызками с помойки? И потом – что может дать ему эта дура? Свою нищету и глупость? Чему она его научит? Копаться в мусорных пакетах у помойки? Почему государство разрешает рожать одиноким женщинам? У ребенка должно быть два родителя! Что будет делать малыш, если эта кретинка начнет пить, к примеру, с горя, что я ее, бедную, бросил? Или… колоться?!

– Она – наркоманка? – спокойно спросила Лора.

Денис отмахнулся и налил себе еще вина.

– Да нет, конечно… Просто она такая беспомощная, такая никчемная… Зарабатывает две копейки, блажит в церкви по воскресеньям – поет! В хоре! И еще… детей учит тыкать одним пальцем в пианино… В общем, бездельница. Мне в голову не приходило, что она может вдруг забеременеть!

– Она больна?

– Нет! Просто столько времени не беременела – и вот, на€ тебе! И главное, ставит меня перед фактом: она хочет рожать, потому что она меня любит и хочет от меня ребенка, и вообще – она хочет ребенка! А я его хочу, этого ребенка?!

Поставив неаккуратно бокал, Денис опрокинул его. Лора ловко отодвинулась, темно-красное вино растеклось по клетчатой скатерти и, побежав со стола тонкой быстрой струйкой, закапало на светлый каменный пол.

Денис попытался промокнуть пятно бумажными салфетками.

– Черт, извините… А потом… Потом меня заставят дать ему свою фамилию. Про отчество даже не спросят, запишут с ее слов! Ну а дальше… Дальше я всю жизнь буду нести за него ответственность – один. Один! Потому что за нее саму надо нести ответственность! За кретинку безмозглую!!! – Денис отбросил мокрую салфетку, пропитанную вином, которую он так и сжимал в руке.

К ним подошла смуглолицая пожилая уборщица и молча, тихо протерла пол около стола, положила на край скатерти, испачканной вином, белую матерчатую салфетку.

Денис, машинально наблюдая за ее движениями, пробормотал, не надеясь, что она поймет:

– Спасибо.

Смуглолицая уборщица без улыбки подняла на него темные глаза.

– Она красивая? – спросила Лора.

Денис мгновение непонимающе смотрел на нее.

– Ваша девушка, – пояснила Лора.

– Она? Да ну… Ну в общем… А какая разница? Наверно. Не знаю.

Лора дружелюбно кивнула:

– Хорошо. Не хотите прогуляться? Здесь прекрасный вид, если пойти вниз по улице, к набережной.

Денис вздохнул, достал деньги и помахал официанту:

– Иди сюда, иди! Ты что ж не сказал, что по-русски понимаешь? Я как идиот тут распинался: «айн-цвай-драй»! Сколько тебе заплатить?

Молодой официант смиренно посмотрел на него темными глазами, улыбнувшись, кивнул и отошел к стойке, тут же возвратясь со счетом.

– Fifty-five, – вежливо проговорил он.

Денис вскинулся:

– Слушай, ты чего, охренел? Я же слышал, как тебе по-русски говорили, а ты отвечал! Какой «фифти-файф»? Чего ты выпендриваешься? А-а-а, ты иностранец теперь, да?

Официант, продолжая улыбаться, кивнул и положил на стол узкую кожаную папку со счетом.

Денис почувствовал, как в нем поднимается ярость:

– Ты чего скалишься? И вообще, ты чего мне в вино подлил? У меня сейчас голова разорвется!

Лора успокаивающе положила ему руку на запястье и слегка сжала его.

– Это другой официант, Денис. Хотите, умойтесь минеральной водой, сразу голове легче станет. Вино и правда слишком… терпкое… – Заглянув в счет, она мягко подняла Дениса за локоть, взяла из его руки купюру и, положив ту в кожаную папку, увела его с открытой террасы ресторана на улицу.

Они пошли вниз по неширокой извилистой улочке, спускающейся к морю. Через несколько шагов Денис взял у Лоры бутылку минеральной воды, которую она захватила со стола, полил себе голову прямо из горлышка, умыл лицо.

– Ч-черт… Никогда голова так не болела… – Он сильно сжал и отпустил горящие виски.

Они медленно шли вдоль моря по бесконечной пустынной набережной, обсаженной кустами гибискуса с яркими оранжевыми и розовыми цветками. Денис все говорил и говорил, а Лора кивала и ждала, когда он успокоится и перейдет к делу. Наконец он умолк, и некоторое время они шагали, не произнося ни слова. Потом Денис продолжил:

– И вообще, почему – так? Женщина ведь имеет право на аборт. Церковь не разрешает, а государство-то – пожалуйста, сколько угодно: это и законно, и почти морально… Да и в церкви любые грехи отпускают. Троих убил одной лопатой, помолился, прощения попросил – и ушел просветленный. А женщина сейчас имеет право на всё. Хочет рожать – рожает. И никто не спросит – а ты вообще кто?! Какая?! Дура, умная, бедная, богатая, у тебя муж есть, родственники есть? Кто ребенка твоего кормить будет? А не хочет она рожать – и не рожает. И никто ничего им не скажет, когда они по пятнадцать абортов делают. Женщина может прерывать нежелательную беременность! А почему бы второму родителю, отцу, тоже не иметь… такого права… – Он запнулся от неожиданно оформившейся в голове мысли и растерянно взглянул на Лору.

Лора кивнула, молча поглядывая на него.

– Тоже… иметь право… прервать… – договорил Денис чуть менее уверенно.

Лора негромко, но четко помогла ему сформулировать мысль:

– Прервать нежелательную беременность? По воле отца?

Денис секунду смотрел на нее, не в силах ни отказаться, ни кивнуть, потрясенный определением. Потом отвернулся, продолжая негромко говорить.

– По воле отца… Ну в общем… надо как-то сделать так… не знаю… Напугать ее, что ли… чем-то… чтобы она… Вот черт! – Он отбросил ногой валяющуюся на дороге ветку кустарника с короткими жесткими листьями. – Почему все нормальные женщины боятся рожать одни – и не рожают! А эта дура!..

– Вы сформулируете мне задание?

Денис посмотрел на Лору так, как будто впервые ее увидел. Незнакомая коротко стриженная женщина с ровным высоким лбом, серыми глазами и странной, подчиняющей манерой разговаривать… Кто она, что она, кого к нему послали? Может, она свистнет сейчас в свисточек, и два дюжих санитара… свяжут ему руки… Денис помотал головой, словно пытаясь разбросать в разные стороны свои ужасы, сомнения и страшную реальность.

– Да. Задание… Конечно. Напугать… То есть… объяснить… каким-то образом… не словами, наверно… – Он посмотрел на Лору, надеясь, что она опять ему поможет, что ему не придется проговаривать все это, но та только вежливо и спокойно слушала его. – Внушить… что… рожать не надо… Не надо! Никому не надо! Ни мне, ни ей, ни этому несчастному человечку, которого она уже сейчас мучает!

– Объяснить. Не словами. Напугать. Так?

– Ну да.

– А если этого окажется недостаточно?

– То есть? – Он наткнулся на жесткий взгляд Лоры. – Ну, тогда… О-о-ох! Почему я раньше сам не убил эту кретинку! И не закопал где-нибудь в лесу!

– Итак?

– Да вот именно так! Я – порядочный человек, я – интеллигент в пятом поколении… Знаете, кто я по образованию? Биолог, а точнее – ботаник! Не смейтесь! Диссертацию писал: «Особенности завязей у двудольных растений». Моя жена еще любила шутить: «у двудомных растений». Дошутились! Я мухи в своей жизни не обидел! И я стал из-за нее, из-за этой никчемной дуры, черт-те кем! – Он открыл портмоне и достал деньги. – Убийцей стал! Ага… Так. Вот, возьмите деньги. Здесь три тысячи долларов. Хватит пока? В общем… Этот ребенок не должен родиться. Не должен! Ради него же самого! Ему будет здесь плохо, очень плохо! Вы понимаете?! А вы, Лора, кто… – он чуть запнулся, – по образованию?

Лора ответила после едва заметной паузы:

– Детский врач. Хирург.

– Понятно… – сказал слегка ошарашенный Денис. – Ну да… Вы думаете, я сам не понимаю, какая я скотина? И никогда, кстати, этого ей не прощу. Потому что из-за кого я стал таким? Я, скромный, застенчивый, порядочный человек… Я никогда всерьез не затевал отношений ни с одной из своих… гм… подружек. Да у меня и было-то… так все… ерунда какая-то… в командировке, две буфетчицы… Ну и там, случайно если… Я люблю свою жену. Мне кажется, она была в моей жизни всегда. Она для меня – всё.

Лора спокойно улыбнулась.

– Думаете, я – подлец? – неожиданно остановился Денис.

– Думаю, что вы склонны драматизировать события и преувеличивать степень своей вины, – ответила она заученной фразой из старого немецкого учебника по прикладной психологии.

– Вот именно! Я всегда всю вину беру на себя! А она спекулирует на моем… на моих… Ну короче, злоупотребляет моими лучшими человеческими качествами.

Лора слегка прикоснулась к его плечу и молча кивнула.

Денис сощурился, вздохнул и уже спокойнее продолжил:

– Я не знаю, что она там вынашивает, а вот я вынашиваю точно. День за днем я чувствую, как делятся и размножаются клетки, – он снова стал заводиться от своих мыслей, которые впервые так четко сложились, – мои собственные клетки вперемешку с клетками этой дуры!.. Чтобы через… какое-то время… я ведь точно и не знаю – превратиться в… существо, которое сломает весь мой мир. Вот это я знаю точно. «Как ты себя чувствуешь, Аленушка?» А как я себя чувствую – меня кто-нибудь спросил? Как я себя чувствую?! Не тошнит ли меня, не прерывается ли дыхание, не останавливается ли ночью сердце, не прыгают ли в глазах беспокойные мушки, сутками! Оранжевые – днем! Зеленые – в темноте?!

Лора взяла его под руку, оглянувшись на полицейского, который внимательно поглядывал на разошедшегося Дениса.

– Все утрясется, поберегите себя.

– Да, действительно! Черт с ней! Ч-черт… – Денис споткнулся и, если бы не твердая рука Лоры, упал бы на горячую булыжную мостовую, сложенную из крупных камней неправильной формы. Он перевел дух и почувствовал, как душная волна поднимается откуда-то снизу, распирая грудину, пережимая шею и сводя скулы. Он помотал головой и несколько раз с силой выдохнул: – Да черт с ней! – Денис сплюнул горьковатую густую слюну.

Лора сдержанно кивнула:

– У вас есть фотография?

Денис удивленно взглянул на нее покрасневшими от напряжения глазами.

– Чья?

– Этой девушки, – терпеливо объяснила Лора.

– А, да, есть… наверно. На работе.

– Гм… А с собой?

– Здесь? Нет, конечно. Зачем? Да я вам ее опишу и адрес дам. То есть… Вы что, поедете отсюда в Россию? Или это будет кто-то другой?

– Ммм… Это не мне решать, – ответила Лора. – Вам принципиально знать, кто именно будет этим заниматься?

– Нет, да нет, конечно. Но… Я бы хотел знать, что и как… То есть… Чтобы не было никаких последствий…

– Что вы имеете в виду? – спросила Лора, глядя Денису в глаза.

– Ну-у… там… криминальных… чтобы не перестарались…

Лора усмехнулась.

– Хорошо. Фамилия, адрес. Описывайте внешность, если нет фотографии. Что, ни в телефоне, ни в компьютере ни одной фотографии вашей девушки нет?

– Да не моя это девушка! Она мне – никто, понимаете, никто! Если каждая, с которой я два раза переспал, будет рожать…

– А вы с ней действительно всего два раза встречались?

– Я? – Денис запнулся. – Ч-черт, что, нормальных дорог нельзя сделать… Камни какие-то… Ну не два… Какая вам разница?

– Никакой. Давайте все данные, опишите внешность, если нет фото.

– Вы ее не спутаете! Другой такой идиотки просто на свете нет!

– А беременность у нее сколько месяцев?

– Н-не знаю. Откуда я знаю? Пять или шесть, что ли…

– Извините… Денис… это, конечно, не имеет отношения к технической стороне нашего… гм… вопроса… – Лора сняла с его плеча кусочек высохшего панциря моллюска. – Смотрите, как интересно… – Лора протянула ему панцирь.

Денис посмотрел на нее совершенно дикими глазами. Лора усмехнулась и одним щелчком отбросила засохший кусочек.

– Денис, а вы девушку свою любили? Раньше, пока…

– Любил ли я… Вы что, психолог? Я не нуждаюсь в психологе! Мне нужна другая помощь, я сказал уже…

– Конечно, – миролюбиво кивнула Лора. – Я в каком-то смысле психолог, конечно. Как вы думаете? Нужно же все рассчитать, что да как… – Лора прищурилась. – Чтобы точно и наверняка было, вам же этого надо?

– Да! Да! Мне надо, чтобы все было, как раньше, когда мне нечего было бояться!

– Так как – любили?

Денис дико взглянул на Лору. Что она привязалась? Она вообще – кто? Что за киллер, который спрашивает такие вещи. А может, она вовсе и не… А кто тогда? Кто мог слышать, о чем он разговаривал с Женькой? И кому это вообще может быть нужно? Может, она администратор или что-то в этом роде… Денис со стоном потер виски. Нет, ничего не укладывается сегодня в голове. Плохо так, что одна мысль не вяжется с другой.

Лора выжидательно смотрела на него.

– Хорошо, я скажу. Если вам так любопытно. Мне это неинтересно, но я скажу. Да разве нормальный человек может любить женщину, которая… ну, в общем, что называется, на все согласна… Безвольная ленивая похотливая овца…

– Понятно. Вы не возражаете… – Лора смешно чихнула, издав вдруг тоненький звук на одной ноте. – Ох, извините. Аллергия… на местный целебный воздух… – Она достала большой носовой платок и высморкалась. – Вы не возражаете, – она взяла его под руку, – если мы… наконец уточним сейчас координаты нашей девушки и… пока прервемся. Вам не надо быть дольше на такой жаре. Пойдемте потихоньку обратно. Поближе к гостинице. Мне тоже уже пора.

Денис пробормотал, постукивая себя по намокающим от жары под тонкими шортами бедрам:

– Па-па-тихоньку… Па-па-поближе… П-паранойя! Влип, ид-диот… – Он пнул ногой огромный цветок, оторвавшийся под собственной тяжестью от развесистого куста с ярко-малиновыми соцветиями, и все-таки не удержал равновесия, неловко упал ничком на темные, пахнущие пылью, кисловатыми водорослями и еще чем-то, похожим на запах старой собаки, камни.

«Не ищи меня среди камней…» – совершенно некстати проплыли в голове чьи-то странные, томительные строчки. Денис прижался щекой к горячему шершавому булыжнику и тихо, судорожно заплакал.