Цитаты из книг автора «Наталья Осояну»

Назвал ее авантюрой для тех, кого Великий Шторм лишил разума еще при рождении. И тут же добавил, что обязательно бы к нам присоединился, только вот мешают черные корабли и прочие неприятности.

– Но этому не бывать? – предположил Хаген. – Разумеется. – Джа-Джинни оскалился. – После всего, что случилось, я заявляю со всей уверенностью: ты здесь навсегда. Это не означает, что твоя лживая рожа мне когда-нибудь понравится. Но я и от собственной-то не в восторге.

Вот еще! – Крылан хохотнул. – Я прикончу тебя, Крейн прикончит меня, и кому от этого будет лучше? Нет уж, сегодня неподходящий вечер для глупостей. И заметь – ты попытался увильнуть от неприятной темы. Очень грубо и безыскусно, если хочешь знать мое мнение.

женщине, которая появилась на борту его фрегата и в нарушение обычая осталась надолго. О-о, услышь эту историю любой рифмоплет из Облачного города, он за ночь превратил бы ее в поэму, а потом и в пьесу или что-нибудь в этом духе.

Это был запах звездного огня – той загадочной субстанции, от которой рыбокорабли сходили с ума. Даже крупицы хватало, чтобы вызвать у фрегата приступ неукротимого бешенства, и оттого люди, волею судеб имевшие с ним дело, оказывались прикованными к земле и путешествовать от острова к острову могли разве что на борту смрадных трупоходов.

Я никогда не возвращаюсь, Камэ. Для меня нет дороги назад, как нет и прошлого, потому что оно прах и пепел, поэтому я иду только вперед, даже если доподлинно знаю, что сгорю.

Задирой в Облачном городе прозвали Вейлана Ястреба. Значит, Крейн и Арлини не ошиблись: черные фрегаты и в самом деле ждут подкрепления, причем существенного.

Подобие лица – кусок глины с прорезями на месте рта и ноздрей, небольшим выступом на месте носа и ямами-глазницами. Он и не почувствовал, как это случилось. Наверное, все произошло до того, как умер Пейтон, потому что старый пересмешник не боялся смерти, – значит, не она была причиной изумления, застывшего в его взгляде. Рассеянно удивившись, что преображение случилось без боли, Хаген попробовал придать себе новый облик, и мышцы его послушались. Только вот он забыл, как выглядел раньше.

Без спешки. Он знал, что увидит. Красивое лицо с тонкими чертами и изогнутыми бровями, правая выше левой. С жутким шрамом через лоб, переносицу и щеку, оставшимся после удара плетью, который содрал полосу кожи. То самое лицо, чью слегка огрубленную версию – и к тому же без шрама – он носил вот уже семь лет.

Что такое? – спросил пересмешник. Голос его был тем же, что всегда – но, быть может, он в беспамятстве снова изменил лицо? Хаген поднял руку, ощупал себя и обнаружил кое-что… неожиданное. Определенно Безликая-безымянная сейчас смеялась над ним от всей души, если таковая у нее была. Крейн тряхнул головой, что-то пробормотал себе под нос и продолжил прежним уверенным тоном, в котором, впрочем, поубавилось гнева: