Котик, провалившийся в радужные измерения странных снов и кочевавший там, пока солнечный луч не щекотнул его нос, еще и еще, – вздрогнул и открыл глаза. Такое было уже с ним – он попал в бешеный и злой круговорот ледяной воды… и вынырнул из него, обретя себя в новом, неизвестном мире.
Но сейчас было иначе, и пахло не смертью и страхом, а живым, пусть и неведомым – свежестью, цветами и опавшими листьями; пахло скупым воинским уютом; остывающим в осени, но все еще теплым добротным камнем, неуловимо – металлом доспехов и оружия. Около распахнутого окна, в свинцовый переплет которого были забраны разноцветные бледные стеклышки витража, стоял низенький столик изящной ручной ковки. Возле двери – простая, но надежная вешалка из оленьего рога, под ней – массивный сундук, накрытый, как и постель, шкурой волка. Вот и вся меблировка.
Эльфийский минимализм.
Котик вкусно зевнул и крепко, сладко потянулся – могучая кровать, способная вместить двух таких, как он, даже не скрипнула.
В этот раз он не выбирался из горы вонючих объедков слабым человеком на задворках Москвы, а отменно отдохнул на тонком полотне в шикарной постели. В этот раз у орка не было боли, наготы и ужаса; и забытый старый мир словно пробуждался внутри его, с каждым вздохом становясь понятнее.
В этот раз…
– Тай? – мягко спросил орк, оглядываясь по сторонам.
– Не усекай, – донеслось из соседней комнаты, – имени эльфа никогда.
Спальня хозяина дома – с резным дубовым стеллажом, с массивным столом, картой на стене, таким же сундуком и такими же рогами – не очень отличалась от гостевой.
– Тайтингиль…
Эльф лежал в постели, укрытый поперек бедер простыней, и хмурил лоб в раздумье, заложив за голову длинные жилистые руки. Скрутка волос прихотливо вилась по подушке.
– Доброе утро, – улыбнулся Азар. – Ты говорил о кр-рови вчера. О драконьей. А зачем – кровь?
– Я до сих пор чувствую, что силы не вернулись. После перехода между мирами… после смерти девушки. Я выпил бы драконьей крови, совсем чуть-чуть, и был бы исцелен.
– Я тебя сейчас сам исцелю, – пообещал орк, которого беседы о подобных угрожающих материях совсем не радовали. – Кашу у тебя есть из чего свар-рить? Или яишенку! С колбасой, н-ну или с мясом, с мяу-сом, а?
– Я приготовлю, – прозвенел чистейший девичий голос. – Ты будешь мясо, светлейший? Орку – тоже?
Хлопнула входная дверь, и в той части, где накануне Котик ознакомился с дровяной печью, раздались бодрые звуки хозяйственной деятельности.
– Он оруженосец, Ринрин, – ничуть не удивляясь, сказал Тайтингиль. – Да, буду.
Он не торопился выскакивать из постели и одеваться – так и лежал недвижно, подняв твердый подбородок.
Котик, услышавший приятное, влекомый смутными побуждениями, сунулся на кухню.
И замер.
Эльфийка, долговязая и узкая, с птичьим хищно-горбоносым профилем, разбирала огромную корзину с припасами. В кожаной куртке, набитой клепками, она выглядела совсем не домохозяйкой. Искоса глянув на Азара, фыркнула, повернувшись к комнате Тайтингиля:
– Ты снова переполошил муравейник, светлейший. Двор Виленора, все дозоры и стража обсуждают тебя… и твоего слугу.
– Оруженосца.
– Он из скальных орков? – Дева бросила оковалок мяса на доску, обтерла руки полотенцем и подошла к Котику, улыбаясь как ни в чем не бывало. – Привет. Разговариваешь? Морда симметричная, глаза одинаковые, плечи одинаковые, руки одинаковые…
Эльфийка запросто трогала указанные части Котика – и в этом не было ни унции кокетства, а только практическое, почти техническое любопытство – будто она изучала стать коня или прочность брони.
– Да, скальный, мало их осталось, славные воины. Не очень умны, конечно…
Котик сначала привычно заулыбался, глядя в серые, как два гранитных камушка, глаза; но, услышав последнюю фразу, насупился и забубнил что-то про вакуумное оборудование, термические печи и инновационные технологии, которые ему приходилось рекламировать во время московского бытия.
Гостья искристо усмехнулась, оглядывая его.
– …но доблестны, отважны и крепки статью, – закончила она на позитивной ноте. – Я Ринрин, орк. Тайтингиль, я принесла меч Арвиля. Ты велел. Лантир не осмелился возражать. Ты пойдешь в Пущу, Тайтингиль?
– Сперва к людям и двергам, справить орку одежду и доспехи, – отозвался Тайтингиль, – потом да, к Оллантайру. Надо выслеживать напасть.
– Отлично, давно там не бывала. – Эльфийка вернулась к готовке.
Котик не мог отвести взора – ее волосы были заплетены, наверное, в сто штук тонких косиц, плотных и ровных, ничуть не разлохмаченных. У корней почти черные, к кончикам они становились белыми, пройдя массу синих и лавандовых оттенков. Надо лбом косички сплетались высоко и плотно и спускались по спине пониже лопаток.
– Прическа отпад! – выговорил наконец Котик. – Полное ощущение, что я в Милане… и я Дима… то есть Азар.
Он потянулся – то ли целовать, то ли воздать дань эмансипации и жать уверенную жилистую ладонь, но сам же себя и осёк, памятуя неудачу в коммуникации при дворе Виленора.
Эльфийка глянула с недоумением.
– Потрошитель Азар? Тот самый?
– Да уж, – выговорил он; опять стало неловко. – Автограф хотите?
Она не хотела.
– Тайтингиль! Сам Потрошитель Азар, погибший лет сто пятьдесят назад, с тобой! Каких еще небывалых вещей ждать?
– Сами вы… вещи… – закряхтел орк и под легкий смешок Ринрин прыснул на задний двор.
Умываться пришлось у колодца, вода была прозрачной и студеной, и теплолюбивый Котяра отвел на гигиенические процедуры ровно пять минут. Пара мальчишек торчала на заборе и вполголоса комментировала происходящее. Орк подумал и показал им язык. Пацанов сдуло.
В доме уже вкусно пахло. Тайтингиль был одет в свежую шитую шелком сорочку, простые штаны. Он бросил короткий взгляд на орка и с досадой отправил в большой плетеный короб окровавленное полотнище – видно, витязю снова нездоровилось. Азар хмуро покачал головой.
Тайтингиль меж тем сбросил с принесенного эльфийкой меча ножны… раз, два провернул в воздухе широкое лезвие. Кивнул.
Ринрин подала на стол сыр, мед, тонкие листы хлеба, фрукты, овощи, вино и аппетитные ломти мяса на большой деревянной доске.
Котик грустно сказал, глядя на мясо:
– Оно живое…
– Будем искать, – отозвался Тайтингиль. – Будем. Теперь и все дозорные Виленора станут разыскивать Мастера Войны в землях Нолдорина.
– Ага… Ринрин. – Сияющий взор Котика обратился на девушку. – Тоже до Рин сокращать нельзя?
Эльфийка в это время резала мясо и просто показала кинжальчик – небольшой, но весьма убедительный.
– У меня есть лапа от этого паука, – продолжила она начатый, видно, ранее рассказ. – Я нашла, где погиб Арвиль и была ранена Тенарис. Лапу принесла показать тебе, светлейший витязь. Может, ты в странствиях уже видел подобное.
– Я уже видел, – коротко выговорил Тайтингиль.
– Пр-роясните, – подал голос Котик, – Тай…тингиль, девушка с нами?
– Девушка – мой давний боевой друг. В схватке с пауками, о которых вчера принес весть Лантир, погибли ее друзья, – грустно сказал Тайтингиль. – Конечно, Ринрин с нами. Вне всяких сомнений. Садись.
После завтрака Ринрин хлопотала, убиралась на кухне. Котик принес ей в подмогу два громадных ведра воды. Тем временем Тайтингиль надел вместо массивных московских доспехов кольчугу, оправил на поясе кинжал и остановился возле орка. Тот не спешил уходить, разглядывая тонкую фигурку, мелькавшую на кухне и от сапог до макушки усыпанную разномастным оружием. Глазищи его печально сияли.
– Что ты, оруженосец?
– Ты был таким… одиноким там… в Москве, – муркнул Азар. – Мне в голову не пр-риходило… что у тебя тут жизнь. Др-рузья… а я ведь пр-редставлял тебя – одним, единственным, взлетающим на белом коне над боем.
Тайтингиль посмотрел в глаза Азару, сжал его плечо и пошел на двор.
Ринрин подошла, стряхивая сверкающие капли с тонких пальцев.
– Ты подумай, сколько его друзей канули в Чертоги Забвения? Сколько потерь хранит каждое эльфийское сердце, орк? Тайтингиль – витязь, которому нет равных. Сколько бы тебе ни пришлось быть возле него – гордись.
– Я, – муркнул Котов, – я…
– Я еще ничего о вас двоих не знаю, – спокойно выговорила девушка, – но вижу, ты нужен ему.
То, что в его мире прозвучало бы весьма двусмысленно, здесь ударило Диму Котова прямо под сердце – почти до слез, до потери дыхания, как от ледяной осенней колодезной воды со вкусом высокого неба…
– Я скоро вернусь, Котяра, – послышалось со двора. – Жди.
Орк разворачивал холстины громадных свертков и доставал кожаные одежды, обувь. Могучая фигура почти двух с половиной метров ростом оказалась экипирована с ног до головы. Мастера дверги и люди знали толк в изготовлении снаряжения и шили на любых мимоезжих.
В итоге икры и щиколотки облегли великолепные сапоги на застежках, с бляхами и открытыми носами, выпускающими орочьи когти. Штаны – тонкая замша, рубаха из выкрашенного синей краской грубого полотна неуловимо напоминала джинсовую, колет из буйволовой кожи усилен круглыми стальными бляхами. Широкий, также набивной плотной чеканкой пояс охватил неожиданно ладную и узкую талию, шлем с кольчужной бармицей живо напомнил Диме Котову картину «Три богатыря».
Потом орк начал разбираться с деталями портупеи. Ринрин некоторое время наблюдала за процессом со стороны, а потом стала деловито и умело помогать; сухие пальцы застегивали замки, подтягивали завязки и осаживали доспех, и в конце концов эльфийка осталась довольна, что выразилось в молчаливом бодром похлопывании по плечу.
Котяра понял – тут не будет никакой романтики, эх… Тайтингиль тем временем беседовал с тихим невзрачным двергом, до ужаса напоминающим Беспрозванного. Но за мирной, густобровой, коренастой статью, за сытым бурым пони, которого дверг держал в поводу, чуткому Котяре увиделось что-то большее.
– Таки чтобы я так жил, светлейший, – безмятежно пропел гость, цепко поглядывая на орка – и явно придержав нить разговора, которая вилась до появления Котяры.
– Это свой, – коротко бросил Тайтингиль.
Из-под личины коренастого, пузатого торговца на миг выглянул старый, битый жизнью волк и так же быстро втянулся обратно.
– Начали пропадать старатели, особенно одиночки, – стал докладывать дверг совершенно иным голосом. – Уже два каравана с товарами не вернулись из-под Синих гор. Король Виленор… пытается оберечься, но не слишком усердно. Светлейший, помоги нам.
– Чего хотят дверги?
– Узнать о новой угрозе больше. Мы полагаем, следует подойти ближе к Серым Россыпям, что у Синегорья, – оттуда слухи о напасти поступали чаще всего. Также связаться с Оллантайром напрямую. И лучше бы побыстрее. Предыдущие так и не добрались.
– Как раз следую туда.
– Ты же знаешь, светлейший, его жена вроде как… в самом начале… в трудную пору была под прикрытием нашего народа… Дантрима.
– Знаю, – ответил витязь.
– Если позволишь, наш посланец пойдёт с вами до Тенистой Пущи.
– Да будет так, страж, – кивнул Тайтингиль. И посмотрел пристально в слишком честные глаза сотрудника Тайной подгорной стражи. – Это все, что ты скажешь мне?
Дверг полностью расслабил лицо, сделавшееся отекшей скучной маской. Витязь ждал, смотрел, не отрывая взгляда, орк тоже никак не уходил и тоже пялился… и почтенный Грашааль понял – уловка не пройдет. Глаза его снова сделались колкими, цепкими.
– Ничего не скроется от тебя, светлейший… Когда случились первые нападения… два, три… мы сразу обратились за советом… к мудрецу Мриру, ты знаешь его, светлейший, вы дружны…
– Мы много общались прежде, – уточнил Тайтингиль. – Много, да. Он обладает великими знаниями, Мрир.
– Он сказал нам, что причина беды не ясна ему, что она темна. Как раз он и посоветовал обратиться за помощью в Тенистую Пущу. По его совету мы попросили знаменитую магическую бляху старой гномьей работы у королевы Ольвы Льюэнь, – совсем тихо сообщил дверг. – Мрир сказал, эта магия должна помочь. Властительница не отказала. С тремя надежными двергами бляха была передана в Нолдорин. Мы были убеждены, что обережный знак, выкованный в Дантриме великим королем, защитит любой караван. Но посольство просто кануло. Наш воин должен отыскать утерянное… чтобы привезти в Дантрим или вернуть Ольве и дайну Оллантайру, как выйдет. Задача непроста. Кроме этих неведомых пауков есть и другие враги и угрозы. Орки Карахорта, обычные разбойники…
– Мы выступим вскоре, – сказал Тайтингиль. – Я собирался с рассветом, но… Утерянное надо вернуть, это в равной мере сокровище двергов и эльфов Тенистой Пущи. И не только поэтому. Сейчас, в неспокойное время, важна сила любого предмета доброй магии. Нельзя позволить такой вещи быть в злых руках. И драконья кровь…
– Что?
– Нет, нет, ничего, добрый дверг.
Грашааль с почтением поклонился.
– Молодой Иррик Вайманн будет ждать вас за городскими воротами. Мы не хотим привлекать излишнего внимания. Благодарю тебя, Тайтингиль Заступник, – снова поклонился он. – Благодарю… И… Виленор не видит всей опасности. Не видит, светлейший…
– Он прозреет, – спокойно сказал витязь. – Я иду искать источник, откуда пауки выходят на землю. Я хочу понять, сколько их. Найду – и сделаю все, чтобы пресечь их исход. А вы обретете свой оберег, либо я сразу отвезу его дайну Тенистой Пущи. Пусть Вайманн следует за мной на лошади, я буду двигаться быстро. Я знаю, он может.
О проекте
О подписке