Читать книгу «Витязь. Содружество невозможных» онлайн полностью📖 — Наталии Нестеровой — MyBook.
image

Откуда-то появилась широкая фигура в платье до пола; Ирма рухнула на мягкий, почти восточный диван. Тайтингиль спокойно сел рядом. Женщина (Ирма никогда не видела постоянных дам возле прославленных портных, они что же, прятали их вот тут, в подземелье?) поставила поднос, чашки дымящегося травяного чая, мацу, мед, орехи.

– Ты выпей, – ее голос тек низким контральто, обволакивая слух Ирмы, – ты выпей чая, девочка, тебе станет полегче-е-е…

Ирма пригубила чаю и после пары глотков вовсе потеряла контроль за происходящим.

Эльф – ел. С видимым удовольствием брал хрупкую мацу, макал листочки в тягучий янтарь меда, закусывал орехами и сыром. Пил травяной отвар, не принюхиваясь и не корча обычные брезгливые гримасы.

Ирма слушала обрывки голосов, слушала как через стену, через вату, в голове у нее шумело.

– Мне тебя, светлейший, и измерять не надо… Одежда будет тебе и впору, и удобна. – Лев Абрамович чуть всхлипывал.

– Какого вы рода? – невозмутимо спрашивал эльф.

– Древний род наш – род Чернобородов. Нас так мало осталось тут, и вообще мало осталось, всего несколько семей. Давно прошли мы сюда, спасаясь от Претемного, давно попали на эту складку Эалы, на Землю, тайным драконьим путем; давно, витязь. Вот, живем…

Чернобородов? Ирма оглядела клочковатую сизую бородишку портного и снова вернулась ушами в разговор. Ушами, не рассудком: рассудок плыл, плыл… Она пригубила еще травяного чая.

– Я беду вашу знаю, – говорил Тайтингиль. – Врага почуял уже. Теперь знаю, кто он. Сильный воин орочьего племени. Найду и убью.

Портной всплеснул руками.

– Орк? Что ты! Орки – это пустяк, тут есть и они, немного, но есть. Неопасны совершенно; некоторые бежали, думается, в те же годы, что и мы. И от той же войны. Несладко же обеим сторонам пришлось, горы Восточного Морума залиты были кровью всех цветов. Живут, выживают как могут. Женщина одна… – Лев Абрамович потянулся к острому уху эльфа. – Орчиха… в Государственной думе! Тоже обшиваю… должна же человеком выглядеть… Орки! Чтобы я так жил! Я их почти люблю. Много хуже у нас дела. Помнишь ли ты, эльф, древние сказания о Темных Противниках? О Первозданном Хаосе, ошибке Создателя?… Та, она… Сама! Сама здесь, ты понимаешь, витязь? Вот то-то и оно… А если Сама обоснуется здесь и начнет плести, то и нам, и всему миру этому придет конец. И ведь уже не сбежишь…

– Сама-а? – нахмурились светлые брови. – Рожденная Мраком? Ты не путаешь, дверг? Сколько раз ее изгоняли из Эалы…

Лев Абрамович невесело покачал головой.

– Хотел бы я путать такие вещи… Изгоняли – да не уничтожили. Мы сперва не поверили же, не поверили, но начали расследовать… анализировать. Расскажу тебе: племянник мой, дверг лишь на четверть… – Его голос снизился до шепота, и Ирма различала лишь отдельные слова: – Искали долго… нашли один скелет, а на скелете…

Тайтингиль кивал – молча.

– О чем? О чем вы говорите? – спросила Ирма сквозь силу.

– Ирмочка, ты отдыхай, золотая моя, – растревожился Лев Абрамович. – Сара, еще чаю гостье! – Отчего-то это прозвучало резковато. – А ты что же, светлейший? Как ты здесь?

Тайтингиль встал, почти коснувшись сияющей главой потолка подвала подгорных двергов – гномов. Простер руки.

– Здесь на небосклоне те же, любимейшие звезды Эалы, эльфийские звезды, воспетые и обласканные. Нерушимая воля Творца, Создателя Всего, дверг. А звезды, оказалось, живые, трепещут. Я хочу вернуть эту жизнь в угасающую судьбу эльфов. Хочу прикоснуться к небосводу… Хочу ступать по звездам, хочу иной складки бытия, где наш народ будет жив, горд и прирастать детским смехом. Я против Чертогов Забвения с их блаженным вечным сном. Я не хочу уходить туда – чтобы после не осталось ничего, и даже памяти… Понимаешь?

– Понимаю, – тихо шепнул портной. – Наступишь на нашу Москву, на нашу Землю, наступишь – и к звездам. Так, витязь?

– Так, благородный дверг.

Тайтингиль и Лев Абрамович говорили бесконечно долго. Это была задушевная беседа, в которой Ирма не понимала ни слова. И некогда было понимать – ее постоянно отвлекали шитьем. На колени плавной волной ложились ткани, кружева, эскизы; чай подливался заботливой рукой, она что-то выбирала, комментировала цвета и фасоны. Мозги шевелились с трудом, соображалось медленно, заторможенно – отчего? Зачем она пришла сюда? Заказать одежду для Тайтингиля, потому что на высоченного эльфа в магазинах ничего невозможно было найти… Но почему теперь и ей собирались шить платье на бал? На какой бал… выпускной у Алинки уже был, а ее собственные балы канули в далекое прошлое. И морщинки у нее, как ни закалывай их коллагеном… В итоге Ирма рыдала на совершенно необъятной груди неизвестной ей Сары, по очереди рассказывая обо всех козлах, пропахавших борозды в ее судьбе…

Лучше мальчики-эльфы, молоденькие косплейщики с горящими глазами и сладкой плотью, наивные мечтатели с крепкими красивыми телами, с длинными волосами! Подхватила на вечер, поиграла в сказки, и до свидания.

Она так хотела и с этим. Оказался – настоящий эльф. Он настоящий… Вечно юный и такой сильный, грозный. Или не эльф? Кто? Архангел?

Тайтингиль.

На нее смотрели внимательные серые, переливающиеся аквамарином и аметистом одновременно глаза под светлыми ресницами; эльф беседовал с двергом и поглядывал на нее. Поглядывал, временами плотно сжимая губы, сухие, похожие на шрам, губы, кривящиеся на узком благородном лице.

Она ловила на себе этот взгляд и думала: «Я засыпаю? Я сплю?» И снова прихлебывала травяной чай с густым, душноватым ароматом. И засыпала опять.

Дальше Ирма ощутила, что ее возносят ввысь невероятно сильные руки, ввысь – и она обхватила шею эльфа, зарывшись лицом в золотые волосы, и на минуту поверила, что все-все-все будет хорошо.

Тайтингиль поднимался по ступенькам; Лев Абрамович семенил где-то внизу.

– Мы разузнаем, светлейший, – звучал его голос. – А вам бы кого-нибудь в оруженосцы, кто Москву хорошо знает. Да где сейчас возьмешь хорошего оруженосца?

– Хорошие оруженосцы на дороге не валяются, – ровным, низким голосом соглашался эльф, и Ирма слышала, как звуки его голоса зарождаются в глубокой груди. Она вцепилась крепче и шептала ему в ухо, под волосы, шептала, не убежденная, что выговаривает эти слова вслух: никогда не отпущу тебя, никому не отдам, ты мой, мой, мой архангел, я не смогу уже без тебя…

И руки, несущие ее, чуть пожимали ее – словно ее всю, все ее тело.

– Если это она, дверг, – будет славный бой… – говорил эльф, и в голосе его читались неслыханные доселе грозные, мрачные нотки.

Лев Абрамович снова раскудахтался.

– Я посажу Изю за руль вам, Ирмочка же вести не сможет… Ирмочка, ну-ка, что у нас с тухесом?[2] Ах, ах, уменьшила-таки она тухес свой, на полразмера! Сарочка, смотри, учись. Изечка, карточка у нас Ирмина где? Так и впиши – в тухесе минус пять сантиметров…

– С-с-спасибо… – простонала Ирма, невольно вспоминая кровавую фитнес-бойню за эти минус пять сантиметров в тухесе.

– А таки в сисечках? Витязь, поворотите даму… Так, ну тут минус два сантиметра, что не может не огорчать. Ирмочка, будет вам платьице как у принцессы. Несите, светлейший. Изя сядет за руль, чтобы вы таки домой доехали. До скорого свидания…

Вышли на улицу. Ирма полной грудью вдохнула колкого, едкого московского воздуха, потягиваясь в объятиях Тайтингиля.

Слегка плешивый Изя за рулем благодаря своему неожиданно передовому смартфону уверенно лавировал по Москве, глубоко убежденный, что никакие дорожные витязи его не остановят. Ирма лежала в руках Тайтингиля и пыталась понять, чего коварная Сара накапала ей в чай – она ведь накапала, накапала, точно, точно-о-о… Иногда женщина постанывала, выгибалась, раздираемая самыми разными чувствами и сомнениями; и тогда руки эльфа смыкались плотнее.

Это было невыносимо.

Сладко и чудесно.

Невыносимо-о-о…

Сказочно, да!

Просыпалась Ирма, как после бутылки виски. Голова гудела и плыла, в ухо бился истерикой айфон, в дверь звонили. Она дернулась – словно во все стороны сразу, рванулась; резко села, физически ощущая красные пятна на лице, растрепанные волосы и влажное кружево между ног.

Айфон заткнулся.

Внизу раздался звонкий Алинкин голос:

– Ага, спасибо, да, давайте распишусь, Льву Абрамовичу привет. С по-це-лу-ем!

Ирма резко вздернулась. Она была в белье и лежала на кровати в гостевой комнате. Тайтингиль был рядом. Небрежно подпирал голову рукой, нагой, с легким одеялом поперек бедер. И смотрел с локтя на нее.

– Я… ты меня… я тебя… я сейчас, я в душ, – залепетала Ирма.

– Если ты спала у меня вчера, – с расстановкой сказал витязь, – почему тебе не спать у меня сегодня?

– Логично…

– Алина просила передать тебе – понедельник, – сказал эльф.

– Блин! – Ирма подпрыгнула, будто ей в тухес всадили соли из дробовика. – Опаздываю! Бежать!

– И это важнее, чем то, что ты и я здесь? – продолжил эльф.

– Ах-х… – Ирма закусила губу и скосилась в айфон, зажатый в руке. Кто же звонил? Совещание? Встреча с инвесторами? И на эльфа. И на айфон снова…

Тайтингиль встал – волосы расправились и заблистали. Подошел, нагнулся.

Ирма замерла, чуть не обливаясь слезами.

Он провел большим пальцем по ее губам – жестко, сминая нежную плоть. И неожиданно строго, даже зло выдохнул:

– Лучше мальчики, одетые в эльфов?

Ирма подпрыгнула и закрылась локтем, айфоном.

– Ирма, – теперь Тайтингиль говорил тихо, его дыхание касалось ее лица, – Ирма, не все мальчики… мужчины – наивные мечтатели. Поверь.

– Я-я-я, – залепетала Ирма.

«Я что, наговорила этого вслух – там, в подвале… У евреев… У – как их – двергов? Гномов, о-о-о…»

– И не все – животные, – педантично подытожил витязь. – Странно жить вы стали, люди, странно… впрочем, я видел такое. Я многое видел, Ирма.

– Дядя Тай, – звонко раздалось снизу, – тебе костюмчик принесли от Беспрозванного. Ты теперь крут, как мамина яичница с беконом.

«Дядя Тай!»

Вот же несносная! Светлые брови нахмурились.

– Я не могу вспомнить, о чем вы вчера говорили? – простонала Ирма, спешно меняя тему, – витязь, очевидно, разгневался и, кажется, размышлял, не метнуться ли вниз и не оттаскать ли девчонку за уши. Громко говорить у Ирмы не получалось – голова раскалывалась, будто вчера женщина перебрала алкоголя, но она же не пила? Только чай, только травяной чай Сары у Льва Абрамовича. – Говорили: пришла Сама? Кто она? Кто пришла Сама? Сама – темная… ужасная…

– Тебе показалось, Ирма. Лев Абрамович говорил, что выловил сома. На рыбалке. Темного со-ма-а… ужасного… – И Тайтингиль, отступив на полшага, широко размахнул руками; победа еврея-гнома над чудищем лохнесских размеров показалась Ирме сомнительной, но эльф смотрел столь уверенно…

– Я все же в душ. – Женщина искательно дернулась, собираясь забрать с пола и стула у кровати свою одежду, но Тайтингиль снова оказался рядом.

Посмотрел прямо в глаза, вглубь – тревожно, неоднозначно. Снова провел пальцами по губам – и отступил.

Ирма медленно, по шажочку, пошла прочь… Остановилась, оглянулась.

Витязь стоял прямо, глядя на нее неотрывно.

Ирма отвернулась окончательно и прыснула вниз по лестнице.

* * *

Помимо двух покамест укрытых чехлами комплектов одежды, сшитой – невероятно – Беспрозванными за остаток ночи, на кухне материализовались несколько упаковок мацы, пакеты с орехами, банки с медом. Все это выглядело как-то особенно – словно появилось из элитных магазинов экопродуктов, о которых продвинутая Ирма почему-то никогда не слышала.

Она вернулась уже в деловом костюме, накрашенная, но какая-то пришибленная – непонятно чем. Завтракала, наболтав сырых, необжаренных мюсли в молоке. Эльф в синем дяди-Котиковом халате придирчиво обнюхал все, что было на столе, и, хотя Алинка настойчиво предлагала ему бутылочку минералки, взял пару листиков мацы, сломал, макнул в мед.

– Ты все же ешь по утрам! – возопила девушка.

– Иногда, – мягко сказал витязь. – Редко.

– Я к репетитору поеду.

– Тебе к скольки? Ты проспала, – вяло сказала Ирма.

– Ты тоже, – огрызнулась девочка. – Макс заедет за мной. Жду вот, когда мне будет восемнадцать. Обидно, блин: машину ты мне подарила, а ездить не могу до восемнадцати. Таскаюсь на учебу, как лохушка, в автобусе и на метро, пипец же просто.

– Алина, дай мне грамоту вашу, – спокойно сказал Тайтингиль, не обращая внимания на ее излияния. – Если обе вы уйдете, я займусь языками. Мне надо читать.

– Азбуку? Букварь?

– Все равно.

– Поищи детские диски на полках внизу, – все так же заторможенно предложила Ирма. – Я не выбрасывала. Там много всякого. Я же думала… я…

– Мам, ну не надо. Я помню старую песню о главном, что ты хотела еще детей, – сказала Алинка. – И ты сегодня как-то паршиво выглядишь. Дядя Тай, что вы вчера делали с мамой, а? Ай-ай-ай-а-а-а…

– Не усекай имени. – Витязь сурово встряхнул девочку за ухо. – Я не шучу, Алина. Теперь – особо не усекай. Поняла?

– Почему? – пискнула девочка.

– Грозное время грядет. Нельзя допускать искажений.

1
...
...
12