Мария просто застыла – так красива была сестра. На ней было длинное голубое платье с глубоким вырезом, в котором виднелось дорогое колье, блеск которого слепил взгляд. Серьги, шедшие в комплекте к колье, оттеняли красивое смуглое лицо девушки, а волосы, собранные на затылке, с двумя волнистыми локонами, спускавшимися по бокам, – делали Викторию просто восхитительной.

– Ты такая… такая…

– Такая красивая! – подсказала Марии Александра, которая тоже вошла в гостиную. – Ты просто восхитительна! – обняв Викторию, прибавила она.

– О, мама, ты тоже у меня очень красивая! – возбуждённо произнесла Виктория.

– Конечно, одна я у вас растрёпа, – возмутилась Мария. – Ещё бы! Ведь у меня нет столько времени на переодевания. Кто-то же должен и готовить!

– Не возмущайся, моя ты растрёпа, а лучше иди и переодевайся, – игриво хлопнув дочь по её мягкому месту, улыбнулась Александра.

– Ну да, переодевайся, – недовольно развела руками Мария, – Осталось-то всего десять минут.

– Ничего, мы тебя подождём, – успокоила её Александра.

– Ага… – протянула Мария, – я, получается, всё готовила, а они будут гостей принимать. Очень хорошо!

– Перестань бурчать, а лучше иди уже, – поторопила её Александра, – мы сами всё доделаем.

– Что значит «всё»? – возмутилась Мария. – Тут осталось только что расставить фужеры и вытащить из духовки запеканку. И поставить салатницу на стол.

– Вот это мы и сделаем, – спокойно сказала Александра.

– Спасибо тебе, сестричка, – поблагодарила Виктория, поцеловав Марию. – Ты у меня просто замечательная!

Та растерянно улыбнулась:

– Не стоит благодарностей. Подумаешь… приготовила ужин. Я его каждый день готовлю. Чего не сделаешь для хороших людей, – пошутила она и побежала наряжаться.

Виктория сразу принялась расставлять фужеры, а Александра достала из духовки запеканку, поставила её на стол. Вдохнув аромат, исходивший от блюда, женщина, закатив глаза, простонала:

– Ах… как пахнет! Я просто умираю от голода.

– А я так волнуюсь, что совсем не могу думать о еде.

– Почему ты волнуешься? – удивилась Александра.

– Ну как же? – нервно сжимая руки, ответила Виктория. – А если я не понравлюсь его матери?

– Конечно же ты ей понравишься, – взяв её руки в свои, постаралась успокоить дочь Александра. – Она очень хорошая и добрая женщина. Главное – чтобы ты нравилась Кириллу. Как ты думаешь?.. Он тебя любит?

– Я думаю, что любит, – смутилась Виктория. – Он такой…

Звонок в дверь не дал ей договорить. Она вздрогнула, совсем растерявшись, и вопросительно взглянула на мать.

– Да не волнуйся ты так, – погладила дочь по плечу Александра и направилась открывать дверь. – Добрый вечер! Проходите! – поприветствовала она гостей.

Виктория с любопытством стала рассматривать вошедшую в комнату женщину. Она оказалась маленькой, полной и пожилой, с очень весёлыми приветливыми глазами. Неуверенно подойдя к ней и подав ей руку, Виктория представилась:

– Виктория.

– Надежда Петровна, – ответила та на рукопожатие.

– Очень приятно, – смущённо кивнула головой Виктория.

Она чувствовала себя совсем неуютно, ей казалось, что мать Кирилла с тревогой смотрит на неё. Александра, заметив замешательство дочери, решила разрядить ситуацию:

– Ну что мы здесь стоим? Давайте к столу! А то всё остынет.

Виктория, подождав, пока Надежда Петровна прошла в гостиную, взяла Кирилла за руку и подвела его к столу. Отодвинув для него стул, она села рядом.

Надежда Петровна тоже села за стол и как раз напротив Виктории, хотя у неё совсем не было аппетита. Она была очень обеспокоена из-за сына. Когда женщина узнала, что Кирилл встречается с приезжей немкой, то подумала, что это, наверное, состоятельная особа уже неюного возраста, которая из-за какого-то физического изъяна до сих пор не могла выйти замуж. Поэтому, нуждаясь в крепком мужском плече, эта иностранка решила окрутить её сына, которому всё равно, как та выглядит.

«Ну и что, – решила для себя Надежда, – пусть она даже и не красавица, или ещё что-то там у неё не так. Внешний вид – это не самое главное. Главное то, что у неё внутри. Ведь если Кирилл её полюбил, то, значит, она хорошая. Мой сын не будет начинать отношения по расчёту. В этом я уверена».

Но увидев Викторию, бедная женщина просто испугалась. Перед ней предстала юная красавица. «Что ей нужно от моего сына? Она поиграет с Кириллом и бросит. А он будет страдать», – начала переживать Надежда. Ей захотелось забрать своего сына и немедленно бежать отсюда. Но Виктория была так приветлива, а Кирилл выглядел таким счастливым, что женщина постепенно немного успокоилась.

Вскоре в комнату вошла Мария и поприветствовала гостей.

– Я так и знала, что вы начнёте без меня, – возмутилась она.

– А мы ещё ничего и не начинали, – улыбнулась Александра. – Мы только что сели, и я хотела предложить Кириллу, так как он единственный мужчина за нашим столом, разлить нам вино.

– А салат вы забыли поставить, – окинув стол профессиональным взглядом, недовольно покачала головой Мария.

Она прошла на кухню и, вернувшись с салатом, поставила тарелку на стол, сев на свободное место.

– Теперь можно и начинать! – торжественно произнесла Александра. Потом, обратившись к Кириллу, нетерпеливо скомандовала: – Ну, давай, наливай!

Кирилл разлил вино по бокалам, которые подавала ему Александра. Виктория удивилась тому, как хорошо он это делал, несмотря на свою слепоту. Взяв свой фужер в руки, Кирилл сразу предложил тост:

– Я очень рад, что мы вместе собрались, и мне бы хотелось, чтобы это было не в последний раз.

– За наш совместный ужин! – поддержала его Александра.

– И за ваше гостеприимство! – добавила Надежда.

Мария и Виктория, довольно переглянувшись, залпом выпили содержимое своих бокалов.

После второго стакана завязалась непринужденная беседа, у всех было хорошее настроение, и Виктория чувствовала себя очень счастливой, нежно сжимая руку Кирилла. Лишь взволнованный взгляд Надежды Петровны немного смущал её.

Виктория ощущала недоверие к себе со стороны матери своего любимого стороны, и это её угнетало. Она не знала, как сообщить всем, что едет домой и собирается взять с собой Кирилла. Решив выпить ещё для храбрости, Виктория предложила очередной тост:

– Давайте поднимем бокалы за наших дорогих матерей!

Все единодушно поддержали тост. Виктория заметила, как потеплели глаза Надежды Петровны, и она решила, что самое время действовать.

Глубоко вдохнув в себя воздух, девушка с волнением произнесла:

– К сожалению, мне пора ехать домой.

Кирилл сжал в руке вилку и весь напрягся. Надежда Петровна, увидев реакцию сына, запаниковала. Виктория поняла, что сделала ошибку. «Надо было сказать ему это наедине и как-то по-другому», – упрекнула она себя. Но отступать было поздно, и она продолжила:

– И мне очень бы хотелось, чтобы вы все поехали со мной.

– Ой! Я с удовольствием! – радостно воскликнула Мария. – Я ещё никогда не была в другой стране.

– Но я не могу, – расстроено произнесла Александра, – у меня отпуск только в конце сентября.

– А тебя не могут отпустить раньше? – спросила Виктория.

– Нет, конечно.

– Тогда ты можешь приехать позже.

– Но ведь и ты можешь подождать. Почему вдруг такая спешка? – не понимала Александра.

– Это из-за работы, меня срочно вызывают. Нам с дядей нужно ехать, – соврала Виктория. Посмотрев на Кирилла, который, побледнев, нервно ковырялся вилкой в тарелке, она осторожно спросила:

– А ты поедешь со мной?

Наступила тишина. Все насторожено смотрели на Кирилла.

– В качестве кого? – после минутной паузы жёстко спросил он.

– Я не знаю… – замялась Виктория. – Я только сильно хочу, чтобы ты поехал со мной. Я не смогу без тебя, – еле сдерживая слёзы, произнесла она.

– Мама, дай мне, пожалуйста, своё кольцо, – обратился он вдруг к матери.

Надежда, дрожа, сняла кольцо и отдала его сыну. Оно досталось ей от матери и, конечно, было для женщины очень дорого. Она всегда говорила сыну, что передаст кольцо своей невестке. И как бы тяжело им не жилось, она не продавала украшение, храня его для торжественного момента. Надежда просто не могла поверить, что этот момент наконец-то настал.

Кирилл, взяв кольцо из рук матери, повернулся к Виктории, всем своим существом ощущая, как та взволнована и прекрасна в это мгновение. Дрожащим голосом парень спросил:

– Ты согласна стать моей женой?

Голос его дрогнул, но Кирилл, собравшись с силами, продолжил:

– Женой слепого, который никогда не сможет позаботиться о тебе, но который умрёт, если тебя не будет рядом. Но даже если мне суждено умереть без тебя, я поеду с тобой только лишь в качестве твоего жениха. Так что решай, Виктория! Ты согласна?!?

– О, Кирилл! – обняла его Виктория. – Конечно, я согласна, милый!

Кирилл взял её правую руку, осторожно надел ей на палец кольцо, оказавшееся немного большим, и крепко поцеловал любимую.

– Вот это да! – восторженно воскликнула Мария. – Началось с простого ужина, а закончилось сватовством!

Александра и Надежда, не скрывая слёз, радостно смотрели на своих детей, молясь про себя за их счастье.

– Да, здесь без шампанского не обойтись, – сразу засуетилась Мария и побежала доставать из шкафа бутылку. Потом, разлив шампанское по бокалам, она торжественно произнесла:

– За счастье наших молодых!

Залпом выпив шампанское, Мария с размаху бросила свой бокал на пол. Раздался звонкий треск.

– На счастье! – притопнув ногой, радостно воскликнула она.

– О, мои милые, я так за вас рада, – сквозь слёзы прошептала Александра.

Надежда ничего не говорила, а лишь тоскливо смотрела на своего сына, обнимавшего красивую девушку, которая теперь стала её невесткой. Ей надо было бы радоваться, а на сердце почему-то было тревожно.

Во-первых, она понимала, что теперь ей придётся остаться одной, а это будет для неё нелегко. А во-вторых, ей придётся отпустить своего сына в чужую страну, и неизвестно, будет ли он там счастлив. Виктория, с одной стороны, внушала ей доверие своей воспитанностью и вежливостью, а с другой стороны, Надежду отпугивала её красота и состоятельность. Ведь у такой девушки непременно полно поклонников, равных ей по статусу, которые, может даже, будут бороться за Викторию, и тогда у Кирилла не останется никаких шансов. Это её согласие на брак, данное в узком семейном кругу, не будет ничего значить там, в другой стране, среди людей из другого общества.

«Что же станет тогда с Кириллом? Его сердце будет совершенно разбито. Он не переживёт ещё одной измены», – убивалась бедная женщина.

Виктория заметила тоску в глазах Надежды Петровны и прекрасно поняла её. Она догадывалась, что та не доверяет ей, но не знала, как её переубедить. Ей захотелось подойти к этой бедной женщине и сказать, что она любит её сына и сделает всё, чтобы он был счастлив. Но её природная скованность и сдержанность мешали ей. Виктория решила, что время само расставит всё на свои места. Крепко сжимая руку Кирилла, она неуверенно обратилась к остальным:

– Вы не обидитесь, если мы вас оставим и немножко прогуляемся? Мне хочется попрощаться с морем. Я буду очень по нему скучать.

– Но вы ведь не собираетесь уехать прямо завтра? – испугалась Александра.

– Именно завтра, – виновато кивнула головой Виктория.

– Но это же невозможно! – начала ругаться Александра. – Мне ведь тоже хочется с тобой попрощаться. Наверное, можно подождать ещё один день.

Виктория отрицательно покачала головой.

– Тогда, дорогая моя, тебе придётся провести этот вечер со мной. С Кириллом у вас теперь много времени впереди. Я думаю, что и Надежде нужно попрощаться с сыном.

– Ты, наверно, права, мама, – согласилась Виктория.

– Ну, тогда мы пойдём, – неохотно предложил Кирилл.

Встав, он подошёл к матери и взял её под руку.

– До завтра, – сдавленно произнёс он.

– До свидания, – растерянно попрощалась со всеми и Надежда, направляясь с сыном к выходу.

– Пока, – сказала Мария, поспешив к себе в комнату собираться в дорогу.

– Доброй ночи вам! – пожелала гостям Виктория, провожая их тоскливым взглядом.

– Да не смотри ты так, словно расстаёшься с ним на неделю, – игриво пожурила дочь Александра.

Виктория тяжело вздохнула, но вдруг неожиданно заулыбалась, устремив взгляд на входную дверь. Александра удивилась такой резкой перемене, но увидев возвращающегося Кирилла, сразу поняла её причину.

– Ты что-то забыл? – лукаво спросила она его.

– Я просто хотел спросить, во сколько мы завтра выезжаем? – виновато произнёс он.

Виктория радостно подбежала к парню и обхватила руками его за шею.

Александра, улыбнувшись, покачала головой:

– Вы словно дети!

Девушка проигнорировала слова матери. Ей так хотелось поцеловать Кирилла, так хотелось остаться с ним наедине!

– Так во сколько? – повторил он свой вопрос.

– Я ещё точно не знаю, мне нужно созвониться с дядей. Я сообщу тебе завтра рано утром.

– Ну, я буду ждать. До завтра.

– Я тебя провожу…

– Нет, не надо, я сам, – сухо поцеловав Викторию в щёчку, Кирилл осторожно направился к выходу.

Девушка грустно смотрела ему вслед, но заметив насмешливый взгляд матери, смущённо произнесла:

– Я пойду быстренько позвоню дяде, – направилась она в свою комнату.

Отыскав в сумочке мобильник, Виктория набрала номер Альберта. Тот ответил почти сразу:

– Привет, Виктория! Ты меня совсем забыла.

– Привет, дядя Альберт. Да и ты меня не сильно балуешь своими звонками.

– Я сегодня, кстати, как раз собирался тебе звонить. Мне пора возвращаться. Я, конечно, очень хорошо провёл эти два месяца. Успел и отдохнуть, и поработать. Как говорится, совместил приятное с полезным. Да и старых друзей навестил. Провёл пару ленивых деньков на пляже. В общем, мне тут очень нравится, но твоя бабушка уже замучила меня своими звонками.

– Я как раз поэтому и связалась с тобой. Я хотела бы уже завтра полететь домой.

– Вот и прекрасно. Я всё сделаю.

– Только мне нужно три билета.

– Зачем три? – удивился Альберт.

– Со мной полетят моя сестра и ещё один молодой человек.

– Виктория!.. Ты меня интригуешь. А ну, давай, рассказывай…

– Я потом всё объясню. Меня мама ждёт.

При упоминании матери, как показалось Виктории, дядя нервно сглотнул, и наступило неловкое молчание.

– Ну, ты сообщишь мне насчёт билетов? – осторожно спросила Виктория, удивившись такой реакции Альберта. – Когда ты мне позвонишь?

– Завтра утром, – его голос снова звучал уверенно.

– Ну, тогда до завтра, дядя.

– До завтра.

– Спасибо, – поблагодарила Виктория и отключила мобильник.

Небрежно бросив телефон на кровать, она быстро переоделась в джинсы и лёгкую блузку и поспешила в гостиную, где её уже нетерпеливо ожидала мать.

Выйдя на улицу, они медленным шагом направились к морю. Чем ближе они к нему подходили, тем холодней и сильней становился ветер. Виктория была неприятно поражена, когда увидела, как грозно бушевали волны, с неимоверной силой бросаясь о берег. Словно злились они на что-то, словно их кто-то обидел, и теперь они хотели отомстить.

– Я ещё никогда не видела море таким, – с застывшим взглядом произнесла Виктория. – Оно было до сих пор ласковым и добрым. Оно подарило мне мою первую любовь. Разве оно может вдруг резко измениться?

– Может, моя милая, – грустно вздохнула Александра. – Так же, как и люди. Ведь они тоже могут быть в один момент добрыми и внимательными, а в другой – вдруг злыми и раздражительными. И для этого не всегда бывает нужна причина.

Александра немного помолчала, а затем продолжила:

– Хотя море, я бы сказала, всё же честнее людей. Оно не скрывает своих эмоций. Ты ведь сразу увидела, что оно сегодня буйное. А настроение людей не всегда можно угадать. Иногда под маской добродушия скрываются неприязнь или безразличие.

– Но здесь у вас я такого не заметила. По крайней мере среди тех, с кем я общалась. Люди в России мне показались тёплыми и дружелюбными, открытыми и весёлыми. А вот представители моего круга действительно могут скрывать свои настоящие чувства. Никогда не знаешь – говорят они искренне или просто льстят.

– Но среди подобных людей очень тяжело жить…

– Нет, если привыкнуть к этому и самому применять подобную тактику.

– Ты хочешь сказать: «С волками жить – по-волчьи выть»? – грустно улыбнулась Александра.

– Что-то вроде этого, – так же грустно улыбнулась Виктория. – И пока я не познакомилась с вами, пока я не узнала, что людей могут связывать совсем иные отношения, искренние, я думала, что вполне нормально, когда люди льстят друг другу, если им это выгодно, или грубят и хамят тем, от кого им нет никакой пользы.

– Моя ты девочка, – положила на плечо дочери руку Александра. – Я очень рада, что, несмотря на твоё богатство, несмотря на тот избалованный мир, в котором ты живёшь, твоё сердце не очерствело, и я могу гордиться моей доброй и отзывчивой дочкой.

– О, мама! – прижалась к ней Виктория, – как хорошо, что ты у меня есть. А я ведь могла умереть, так и не узнав тебя.

– Да Бог с тобой, моя милая, – отмахнулась от неё Александра, – о какой смерти ты говоришь? Да ты такая ещё юная. Ты, можно сказать, только жить начинаешь.

– Я действительно, мама, только жить начинаю.

– Вот и прекрасно! Нечего говорить о грустных вещах.

Виктория ничего не ответила, хотя ей так много хотелось рассказать матери. Девушка смотрела, как волна за волной с неимоверной силой бьются о берег, и чувствовала себя неуютно. Сжавшись от холода, она обратилась к матери:

– Пойдём лучше домой. Мне хочется запомнить море таким, каким оно было до сих пор. А сегодня оно меня просто пугает.