Глава 7

К приезду графа де Конмора возле нашего дома собралось полгорода. Госпожа Сплеторе что-то рассказывала своим подругам, и даже сквозь стекла окон был слышен её противный высокий голос. Несколько раз она повторила имя Констанцы. Я стояла у окна спальни, глядя на улицу в щелочку между шторами. Мы опустили занавеси, потому что стоило кому-нибудь из нас появиться в окне, как сбегались десятки зевак и таращились, только что не показывая пальцами.

– Бланш! – позвала меня матушка, и я поспешила спуститься.

В гостиной всё было вычищено и вымыто до блеска, и у меня до сих пор горели руки от едкого мыла, и ныла спина, потому что именно мне пришлось приводить в порядок дом к приезду знатного гостя. Зато подсвечники так и сверкали, словно были из настоящего золота. Оглядев комнату, я осталась довольна результатом, но матушка не дала мне полюбоваться вдосталь.

– Твоей сестре опять плохо! Принеси из моей комнаты нюхательные соли!

Констанца полулежала на диване, прикладывая ко лбу руку и постанывая. Анна сидела рядышком в кресле, но никому и в голову не пришло отправить за нюхательными солями её.

Мне пришлось бежать наверх, отыскивать флаконы, а когда я спустилась, Констанца уже чинно сидела на диванчике, сложив руки на коленях, а рядом с ней примостилась Анна, улыбаясь нежно и скромно. Матушка стояла за ними – очень спокойная и строгая, а в кресле сидел граф де Конмор. При моем появлении он встал и поклонился, а я чуть не забыла поклониться в ответ.

– Нюхательная соль? – спросил граф, указывая на два флакона, которые я держала. – Вы нездоровы?

– Нет, благодарю, – ответила я резче, чем следовало, – моё здоровье не доставляет мне беспокойства.

– Я попросила Бланш позаботиться об этом, – пояснила матушка и добавила многозначительно, – кто знает, вдруг кому-то понадобится помощь.

– Весьма предусмотрительно, – сказал граф. – Но не будем долго тянуть. Вы прекрасно понимаете, для чего я прибыл сюда, поэтому…

Констанца пискнула, и граф посмотрел на нее.

– Продолжайте, милорд, – попросила его матушка, незаметно щипая Констанцу за шею. – Если честно, я понятия не имею, что могло привести столь важного господина в наш скромный дом.

– Я хочу жениться, – сказал граф де Конмор без обиняков. – Жениться на вашей дочери, леди Авердин.

Констанца повалилась на Анну без чувств.

Несколько минут мы хлопотали, пытаясь привести ее в сознание. Нюхательные соли не помогли, хотя воняли они так, что могли бы поднять и мёртвого, и я сильно подозревала, что моя сестрица просто изображает обморок. Матушка причитала, умоляя Констанцу прийти в себя, Анна испуганно повизгивала и все время рассыпала соль из флакона, который я сунула ей в руку. Сама я массировала ладони Констанцы, как учил меня когда-то доктор, лечивший папу.

Граф остался в стороне от нашей суеты и не проявил никакого участия к несчастной Констанце, но когда ему надоело ждать, сказал, повысив голос:

– Пока вы помогаете леди Констанце, я прошу разрешения поговорить с леди Бланш наедине.

Матушка перестала причитать, Анна уронила флакон на пол. Раздался жалобный звон стекла, и Констанца открыла глаза, уставившись на меня в немом изумленье.

– Вы хотите поговорить с Бланш? – спросила матушка, запинаясь на каждом слове.

Что касается меня, то моё сердце провалилось в пятки, и я не нашла сил даже оглянуться на графа.

– Вы против? – спросил граф с преувеличенной вежливостью.

– Конечно же нет, вы можете поговорить с ней здесь, – сказала матушка, подхватывая моих старших сестер под руки и выпроваживая в прихожую, – мы подождем снаружи.

Едва за ними закрылась дверь, как из прихожей послышались недовольные возгласы, стук и шорох. Чей-то спокойный голос перекрыл все шумы, а потом стало тихо.

– Что там происходит? – спросила я тревожно.

– Пепе у дверей, чтобы нас никто не подслушал, – сказал граф, вольготнее устраиваясь в кресле. – Пепе – мой слуга. Он очень предан мне, так что можем побеседовать спокойно. Прости, но я не верю, что твоя почтенная матушка и твои милые сёстры откажутся погреть ушки возле двери. Присядь, – великодушно предложил он, указывая на диванчик, на котором только что сидели мои сестры.

Я села, мельком подумав, что будь де Конмор хоть трижды граф, распоряжаться в нашем доме ему никто права не давал. А его мгновенный переход от учтивого «вы» при свидетелях и пренебрежительного «ты» наедине был и вовсе оскорбителен. Но недовольные мысли я до времени оставила при себе.

– Предлагаю тебе стать моей женой, Бланш.

Он сделал паузу, явно ожидая моего ответа, но я молчала, разглядывая кристаллики соли и осколки стекла, покрывающие ковер. Я столько трудилась, отчищая его снегом.

– Что-нибудь скажешь? – спросил граф, выждав пару минут, и продолжил будничным тоном: – Мы обвенчаемся в конце недели, у тебя будет время приготовиться. Если хочешь пышную церемонию – устроим публичное венчание, но я бы предпочел сделать всё при близких и паре свидетелей.

– В конце недели? Вы быстрый, – сказала я, уже не сдерживая злости. – Вы уверены, что я не откажу вам?

– Уверен.

– Откуда же такая уверенность, милорд? Вы считаете себя неотразимым?

Вместо ответа он поднялся из кресла и подошёл ко мне вплотную, так что наши колени почти соприкоснулись. Невольно я вжалась в спинку дивана, стараясь хоть так установить расстояние между нами. Граф усмехнулся, когда я подняла на него глаза, и перевел взгляд на мои губы.

– Целоваться я неплохо умею, – сказал он. – Ты ведь убедилась в этом.

Кровь бросилась мне в лицо, и я вцепилась в собственные колени, мечтая сбежать. Но граф преграждал мне путь, да и бежать было некуда. Куда можно сбежать из мышеловки, если рядом находится кот?

– Мне показалось, тебе понравились мои поцелуи. Разве нет? – он отошел к окну, а я смогла перевести дыхание, и сразу же вскочила. – Не бойся, Бланш, – успокоил меня граф, – твоей чести ничто не угрожает. Дело не в поцелуях. Видишь ли, его величество дал мне карт-бланш на выбор невесты. У меня есть королевская грамота, заверенная печатью, остается только вписать имя невесты. И я решил, что впишу твоё.

– Моё?

– Да, – он упер левый кулак в бедро, откинув полу камзола.

На поясе висел тяжелый бархатный кошель с вышитой золотом монограммой. Демонстрация этого кошелька, пусть даже случайная, показалась мне оскорбительной, и я саркастически засмеялась:

– И правда, зачем красота и обходительность, если остается только вписать имя невесты в брачное разрешение! Но вы просчитались, граф. Невеста, как оказывается, умеет говорить и предполагает, что её воля свободна, поэтому если вы впишете имя Бланш Авердин, вам придется ехать к королю за новым разрешением.

– Ты мне отказываешь? – он поднял брови.

– Для вас это будет страшным ударом, но вы переживете.

– Ты удивительно милосердна.

– Церковь учит милосердию, милорд. Вы знали об этом?

Снаружи опять послышались голоса – матушка о чем-то спрашивала, а ей отвечал незнакомый мужской голос.

– Пепе на страже, – сказал граф, кивая на дверь.

– Моя матушка тоже, – ответила я ледяным тоном.

– Что относительно моего предложения?

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Есть хотя бы какие-то причины? – казалось, мой отказ прошел мимо его слуха. Он уже решил всё за меня, и теперь забавлялся, наблюдая, как я пытаюсь изобразить леди, обладающую свободной волей.

– Вы производите впечатление разумного человека, – сказала я, сцепив руки за спиной, чтобы призвать себя к выдержке и здравомыслию.

– Таким и являюсь, – сказал граф.

– Тогда должны понимать, что я не могу принять ваше предложение.

– Почему же?

– Потому что мои старшие сёстры ещё не замужем.

– Тебя останавливает только это?

– Не только, – ответила я после секундного колебания. – Но это одна из причин отказа.

– Что скажешь, если в воскресенье, за час до нашего венчания, твои сестры будут выданы замуж, и за каждой я дам приданое в шестьдесят золотых?

Шестьдесят! У меня потемнело в глазах – о такой удаче наша семья и мечтать не могла!

– Шестьдесят золотых приданого, да ещё дом за городом, – продолжал искушать граф. – Например, тот самый, в котором вы жили, будучи детьми.

Вернуть отцовский дом! Как много это будет значить для мамы…

– Вы хотите меня купить? – спросила я.

– Хочу, – признал он. – А почему – это уже второй вопрос.

– Это мой вопрос, – перебила я его. – Почему вы выбрали именно меня? В этом городе много девушек, которые подойдут вам гораздо больше. Леди Алария открыто выказала вам симпатию.

– Леди Алария… – повторил он и еле заметно поморщился, словно я сказала что-то неприятное.

– И даже моя старшая сестра – она красивее, чем я, вы выделили её на балу. Все уверены, что вы приехали в наш дом просить именно её руки.

– Ты бы хотела мне в жены свою сестру? – спросил он.

– Нет! – помимо воли ответила я.

– Так в чем же дело? Я выбрал вовсе не её, а тебя.

– Я требую объяснений.

– И не сомневался, что ты их потребуешь. Поэтому выслушай меня очень внимательно, а потом дай ответ. Присядь, так будет удобнее.

Он положил руку мне на плечо, принуждая сесть, и я послушно опустилась обратно на диван. Что он сейчас поведает мне? Что влюбился с первого взгляда? Разве такое бывает?

– Ты мне подходишь, Бланш. Ты умна, рассудительна, знакома с трудностями, но никогда не унывала. Я убедился, что ты умеешь хранить секреты, что ты умеешь владеть своими чувствами…

– Можно подумать, вы следили за мной от колыбели, – сказала я.

– Я хорошо разбираюсь в людях, – заверил он. – И, признаться, порасспросил о тебе и твоей семье. А ещё видел, что ты даже не переменилась в лице, когда я назвал твою сестру королевой бала.

Конец ознакомительного фрагмента.