Встреча

Королеве нравился «Москва-сити», особенно комплекс «Федерация». Она каждый свой приезд с восхищением смотрела на башню «Восток»: её уходящая в небо голубизна стёкол приятно волновала драконью сущность. Однако поводы, по которым Шу доводилось посещать комплекс, радовали мало. В башне располагалась штаб-квартира лиг, если так можно назвать несколько этажей, отведённых под офисы. Собственно, лиг тут было мало: они появлялись лишь в ситуациях, требующих их непосредственного вмешательства. Основными работниками башни были драконы – зелёные и красные, а руководил ими бог-планировщик Триам. Он был проницательный и умный, каким люди и хотели бы видеть бога, но больше всего на эту роль подходил его напарник – Дор. На его красивом и мудром лице лежала печать усталости от жизни, в его невозмутимости было столько очарования, что он казался истинным небожителем. Его единственного из лиг Шу искренне уважала – и за поистине божественное спокойствие, и за едкие шуточки, которые он время от времени отпускал в адрес коллег и подчинённых. Поднимаясь в лифте на нужный этаж, королева думала, что Дор, как обычно, скрасит сегодняшнее унылое заседание.

Когда королева зашла в зал совещаний, присутствующие обратили на неё взоры: она хоть и немного, но опоздала.

– Я скучаю по тем временам, когда драконы умели летать, – с улыбкой произнёс Дор. – Тогда они редко опаздывали.

– Вы сами обрезали нам крылья, – парировала Шу. Обмен колкостями с этим лигой всегда доставлял ей удовольствие.

За столом, имевшем форму подковы и располагавшемся на возвышении, сидело шестеро: четыре лиги и два дракона. Из лиг Шу знала только троих: Триама, Дора и красавицу Лавуарон, которая заведовала научно-магическим отделом. Она курировала все эксперименты, проводимые богами, но зачем Лавуарон пригласили на это слушание, Шу не понимала и надеялась, что председатель Триам прольёт свет на этот вопрос.

Сам Триам восседал в центре стола-подковы и походил, скорее, на председателя экзаменационной комиссии в каком-нибудь театральном институте: по человеческим меркам он выглядел лет на шестьдесят с лишним, имел вьющиеся седые волосы, которые зачёсывал назад, и ухоженную, красиво оформленную и тоже седую бороду. Одевался Триам франтовато, носил узкие брюки, рубашку с каким-нибудь интересным принтом и яркие пиджаки. В данный момент на нём были тёмно-синие зауженные джинсы, чёрная рубашка с красными силуэтами бабочек и охровый пиджак.

По левую руку от него неподвижно сидела осанистая Лавуарон в брючном костюме коньячного цвета. Её чёрные прямые волосы струились по плечам и груди, придавая богине сходство со статуей.

Рядом с Лавуарон сидел Дор. На вид ему было чуть за сорок, но на самом деле, конечно, намного больше. Его русые волосы были подстрижены аккуратным ёжиком, мягкая растительность на лице едва обозначала усы и бородку. Одевался Дор всегда просто, в одежду одного оттенка. Сейчас на нём были тёмно-коричневые джинсы и бежевый джемпер.

Четвёртого бога королева видела впервые. Это был среднего роста и неприметной внешности мужчина лет сорока, в тёмно-синих брюках и такого же цвета рубашке, что делало его незаметным при беглом осмотре зала. Он сидел слева от Дора и что-то помечал в небольшом блокноте. Взгляд этого бога Шу не понравился – цепкий, пронзительный, словно рентгеновский луч. «Возможно, представитель другого клана», – решила про себя Шу, присаживаясь на стул с высокой спинкой, стоявший между драконами Отторанком и Семиугольником. Отторанк был братом убитого военачальника Пабло, поэтому его присутствие на разбирательстве было логичным. Семиугольник же заведовал отделом информации, заняв этот пост после изгнания Горыныча. Отчасти и он мог быть полезен, но Шу сомневалась, что из этого что-то выйдет: Семиугольник с ног до головы был пропитан страхом потерять должность. Чтобы избежать этого, он готов был на что угодно – на сокрытие информации или на её фальсификацию.

– Теперь все в сборе, можно начинать, – оповестил присутствующих председатель Триам. – Пригласите первого свидетеля!

Внутри полукруга, образованного столом, из люка в полу поднялась платформа, на которой стоял высокий табурет. На него были направлены светильники с потолка, в то время как сидящие за столом оставались в полумраке.

Открылись раздвижные двери в другом конце зала, и появился первый помощник Пабло – Вергилий. Об опытности этого воина говорили его шрамы: один на две трети перекрывал левую бровь, другой шёл по нижнему краю подбородка, третий спускался от правого уха по шее до самого её основания. Роста он был высокого, а вида – сурового: чётко очерченные скандинавские скулы и линия подбородка, словно у ледяной скульптуры, придавали военачальнику неприступности. Его зеленовато-карие глаза видели немало смертей, и потому давно уже излучали стальной холод, который укрывал от взглядов посторонних то, что творилось в душе Вергилия. Коротко стриженные и аккуратно уложенные, тёмные с проседью волосы выдавали в нём дракона, привыкшего к дисциплине и порядку. В отличие от своего недавно убитого командира, который в мире людей жил под прикрытием бизнесмена и публичной фигуры, Вергилий числился в силовых структурах. Отчасти ещё и потому, что имел довольно подходящую для этого внешность. Вергилий не признавал костюмов и смокингов, и редко надевал их даже на балы и официальные мероприятия. Вот и сейчас он был в тёмно-коричневом джемпере, военных карго и полевых ботинках на толстой подошве. Но даже такая простоватая одежда выгодно подчёркивала плечистую фигуру Вергилия. Его силу чувствовали все. Она сквозила в его точных, лишённых суеты движениях; она звучала яркой нотой в его сипловатом, низком голосе; она исходила из его жёсткого, местами даже безжалостного взгляда. Вергилий напоминал танк, который даже с выключенным двигателем и без боевых снарядов на борту вызывает суеверный трепет и восхищение.

Воин сел на табурет, уперевшись одной рукой в колено. Приняв это положение, его фигура словно окаменела.

– Приветствую тебя, Вергилий! – заговорил председатель Триам.

– И я вас, – коротко ответил приглашённый.

– Как продвигаются поиски убийц Пабло?

– Никак, – с сожалением ответил воин. – Отдел информации не дал ни чёткого изображения, ни имени, ни номера машины.

Семиугольник сглотнул и виновато улыбнулся, поймав взгляд Дора.

– У вас были изображения с камер видеонаблюдения, – напомнил Триам.

– Только с одной, и оно нечёткое, – Вергилий бросил тяжёлый взгляд на Семиугольника. – В отделе информации мне сказали, что записи с остальных похищены.

– В каком смысле – похищены?! – Дор повернулся к Семиугольнику всем корпусом. – Ты сказал, что у вас есть всё для полной идентификации!

– Было всё, верно, – залепетал тот. – Но внезапно… я не знаю, как это произошло. Я уже распорядился выяснить это.

Шу устало прикрыла глаза. Для присутствующих это означало, что она недовольна отделом информации, но на самом деле она волновалась, что дракон, которого она подослала украсть улики, оставил след, и этот след может привести к ней.

– Почему ты не сообщил нам? – наседал на Семиугольника Дор.

– Это внутреннее расследование. Я хотел справиться своими силами…

– А королеву ты тоже не счёл нужным поставить в известность? – Шу была рада возможности лишний раз ткнуть этого бюрократа.

– Виноват, ваше величество! – сдался Семиугольник. – Больше не повторится.

– Вот так начинаешь расследовать одно преступление и узнаёшь о наличие другого, – хмыкнул Дор.

– Доложи о результатах расследования, – попросил свидетеля Триам.

– По тем скудным изображениям, что нам дал отдел информации, мы составили портрет, – начал отчитываться Вергилий. – Не уверен, что он близок к оригиналу, но работаем с тем, что есть. Поскольку в базах данных ни один из этих парней не числится, мы связались со всеми нашими представительствами в других городах и объявили мальчишек в федеральный розыск. Если где-то эти парни проявятся, мы сразу узнаем.

Шу сидела со строгим выражением лица: выдавать эмоции было нельзя, но всё, что говорил Вергилий, задевало её за живое. В отсутствие Вовки она чувствовала себя ответственной за его младших братьев. Она боялась, что парни потеряют осторожность и попадутся в сети, которые расставляют драконы. С каждым днём эта сеть становилась всё плотнее, но выслать парней за пределы территории Шу боялась: там она не сможет за ними присматривать, а боги-соседи будут рады появлению неучтённых драконов. С другой стороны, активно помогать братьям было опасно для неё: королева всегда на виду, а тайно проворачивать дела с беглецами весьма непросто.

После Вергилия в качестве свидетеля выступил Отторанк. Ему было слегка за тридцать, но выглядел он старше своих лет. Может, потому, что между бровей у него залегла глубокая складка, которая никогда не разглаживалась, а может, потому, что был Отторанк болезненно худым. Шу восхищалась его умом, но при этом недолюбливала за некоторую высокомерность, которой дракон прикрывал свою трусоватость. С Пабло Отторанк общался мало: дороги братьев разошлись ещё в ранней молодости, когда младший брат впервые поймал старшего на махинациях. Но поскольку Пабло уже тогда занимал высокую должность, а Отторанк был студентом, он решил просто остаться в стороне. Его аналитические способности и тяга к справедливости могли бы помочь лигам привлечь Пабло к ответственности, но Отторанк отдалился от брата, показывая, что не хочет иметь с ним ничего общего.

– Я знаю о склонности Пабло нарушать закон, поэтому после изучения деталей дела у меня возникло несколько вопросов, на которые драконы, ведущие расследование, ответить не смогли, – сухо начал Отторанк, словно диссертацию защищал. – Во-первых, это характер раны. Вскрытие показало, что Пабло был убит мечом Генце. Драконы, на которых пало подозрение, входили и выходили через главный вход, оснащённый металлодетектором, следовательно, пронести меч в клуб он не могли.

– Но могли спрятать его там заранее, – предположил Триам.

– Надеюсь, все присутствующие понимают, что мы ведём речь не о заточке или компактном пистолете, – по лицу Отторанка пробежала тень раздражённости. – Мы говорим об оружии, обладающем невероятной мощью. Такой меч нельзя спрятать в бачке унитаза. Это первое. Второе: подозреваемых в клубе видели впервые. Для Пабло же это заведение было офисом, где он проворачивал разнообразные дела. Вряд ли кто-то мог спрятать что-то, а тем более такую реликвию, как меч Генце, так, чтобы Пабло об этом не пронюхал. Его зелёные драконы каждый день проверяли здание на предмет жучков или взрывных устройств. Уверен, они бы обнаружили оружие. К тому же дракону, совладавшему с силой меча Генце, нет нужды проходить через двери – он может переместиться на любое расстояние телепортацией. Следовательно, убив Пабло, носитель меча мог просто исчезнуть. Странно, что он вышел через главный вход и уехал на такси.

Боги переглянулись, а тот, что был незнаком королеве, сделал пометку.