– Благословенна будь, в чем дело? – обратилась я к очаровательной чародейке лет пятнадцати, увлеченно оплетавшей золотыми лентами рога своего козлоногого бойфренда.

– Ты что, с луны низверглась, благословенна будь? – удивилась чародейка, а бойфренд даже приподнял голову над ее бедрами. – Нынче же Ночь выбора Госпожи!

Тьфу ты, как же я забыла… Та самая ночь в году, когда Повелитель Тьмы избирает из всех ведьм, чародеек и колдуний Госпожу, стоит всех шабашей, вместе взятых. Та, которая стала Госпожой, является повелительницей всего колдовского мира, носительницей высшего суда и неограниченной власти. Пусть даже эта власть дается всего на год, но ведь и за триста шестьдесят пять дней можно такого наворотить… Неудивительно, что все ведьмы в сборе. Каждая мечтает о такой славе. Даже я, со своим незначительным талантом.

Я посмотрела на юную чародейку. Вот ей сейчас важен только секс в неограниченном количестве. Правильно, стать Госпожой всегда можно успеть, и к тому же хороший секс никогда не бывает лишним.

– Пойду посмотрю на церемонию Представления Бафомету, – сказала я. – Извини, что оторвала тебя…

– О-о, не извиняйся, а лучше присоединяйся! – страстно прохрипела чародейка (ее, часом, не Лолита звать?), оседлав бойфренда. – Он такой сильный и большо-о-ой! Никакой мужчина не сравнится!

– Нет, я пойду, – непреклонно ответила я и поторопилась убраться подальше. Вот не люблю я инфернальный секс, чем, возможно, разительно отличаюсь от своих сестер по Ремеслу. Попробовала раз-другой – не понравилось. Уж отдаваться, так только мужчине и только по любви. Большой.

Как известно, шабаши традиционно проводятся на какой-нибудь горе, заслужившей дурную репутацию. Так считают непосвященные, на самом деле репутация горы не имеет ровно никакого значения. Но собственно на горе проходит только неофициальная часть шабаша (выпивка, секс, танцы). Все серьезные мероприятия проводятся в Замке Козла, силою магии воздвигающемся над ведьмовским алтарем. Туда, под сияющие золотом, изумрудами и рубинами своды, я и поспешила в толпе прочих гостей. Обстановка, как всегда, потрясала воображение полным отсутствием художественного вкуса. Подвесные потолки были оклеены стодолларовыми купюрами и банковскими карточками VISA. На стенах между тяжелыми хрустальными светильниками красовались гигантские, ручной работы, гобелены, изображавшие вырезанные цензурой сцены из фильмов «Эммануэль», «9½ недель», «Основной инстинкт» и «Мимино». В кадках стояли пальмы, с их резных листьев свешивались змеи, шипевшие похабные анекдоты про Штирлица. Между кресел и столиков, расставленных как в ресторане, били фонтаны из небольших бассейнов, обсаженных штокрозами.

– Небось опять в фонтанах не шампанское, а «Клинское», – под нос пробурчала идущая рядом со мной пожилая ведьма. – Скупердяй наш Козлище, аденома ему в уд!

Народ рассаживался за столиками, при этом стремясь быть поближе к импровизированной сцене, задрапированной алой парчой и черным бархатом со стразами. На сцене стояло обычное кожаное кресло. Правда, кожа на него пошла человеческая. Кому-то не повезло. Возле сцены разместился небольшой оркестр, музыканты которого были обряжены в камзолы и пудреные парики. Впрочем, это не мешало им вовсю наяривать ритм-энд-блюз. Хозяина торжества еще не было. Ну разумеется. Он прибудет ровно в полночь. По местному времени.

Я уселась за столик справа от сцены и заказала официанту мартини и простенький банановый салат. Не люблю думать о том, что деликатесы, которыми всегда изобилуют подобные мероприятия, на самом деле какая-нибудь отвратная мерзость вроде конской спермы или мышиного помета. А бананы – они везде бананы, проверенный факт.

– Не занято, сестра? – Возле столика остановилась высокая брюнетка с потрясающей грудью, эффектно татуированной знаками каббалы.

– Нет, прошу.

– О, ты тоже из России? Тогда познакомимся! – Она уселась, закинув ногу на ногу, и я увидела туфли, о которых могла только мечтать. – Наташа.

– Благословенна будь, Наташа. А я Вика.

– Благословенна будь, Вика, хоть я и не люблю этого старого приветствия. Что мы, старухи из горной деревни? Ну что, выпьем за знакомство?

Тут как раз официант принес мой заказ. Увидев Наташу, он вытянулся по струнке и едва не уронил поднос.

– С-счастлив видеть вас, несравненная, – пролепетал он.

Наташа смерила его взглядом.

– Поставь поднос, уронишь, – не разжимая губ, процедила она и, обращаясь ко мне, уже другим тоном: – Ты заказала мартини? И… банановый салат? У тебя что, проблемы со здоровьем?

– Нет, а почему, собственно…

– Два коктейля «Коитус», трепангов в глине и бифштекс с кровью. Кровь отдельно, – скомандовала Наташа, и официант испарился, будто его и не было. – Сестричка, коктейль рекомендую. Коньяк, текила, денатурат и капелька серы. Настоящий взрыв вкуса!

Официант материализовался и выставил на стол заказ. На меня он даже не смотрел и чуть не опрокинул мой бедный салатик.

– Что еще угодно госпоже? – прошептал он, умоляющим взором созерцая прелести моей новой знакомой.

– Туфли мне оближи. – Она расхохоталась, когда бедолага и впрямь бросился на коленях выполнять ее приказ. – Да пошутила я! Поди прочь! Смешной мальчишка, развлеклась с ним как-то, до сих пор находится под впечатлением. Ну, выпьем!

Она лихо опорожнила высокий бокал с коктейлем, крякнула и принялась за бифштекс, приговаривая, что это и есть настоящее питание для ведьмы. Я едва пригубила содержимое своего бокала и горько об этом пожалела. Вы когда-нибудь пили расплавленный свинец? Так вот, свинец гораздо приятнее.

Наташа меж тем разделалась с бифштексом, а я пыталась при помощи бананов восстановить свой пошатнувшийся кислотно-щелочной баланс.

– Нравится мне здесь, – сказала Наташа, вальяжно раскинувшись в кресле и доставая из инкрустированной бриллиантами сумочки платиновый портсигар. – Куришь?

– Нет.

– Зря. – Она затянулась сигаретой. – Ты, наверное, из какой-нибудь глухой провинции…

– Почему ты так думаешь? – чуть нахмурилась я.

– Ты ведешь себя, как скромница, которая боится на приеме у гинеколога ноги пошире раздвинуть. Здесь же полная свобода! Красота! Магия! Я жить не могу без шабашей!

– Просто мне они уже успели наскучить. Всегда одно и то же. Бездарное веселье и непродуманная организация официальной части. Ты заметила, что в последнее время не было ни научных докладов, ни даже интересных сплетен.

– Фу, это же скука смертная!

– Пить просто так еще скучней. Пьешь-пьешь, а потом возвращаешься домой с дикой головной болью…

– И не можешь вспомнить, со сколькими ты развлеклась?! Ха-ха-ха! Понимаю, сама такая. Но в одном ты не права, сестричка. Сегодня не простая Ночь. Сегодня наш Козел изберет Госпожу.

– Да… – протянула я. – Как-то не верится, что столь могущественной Госпожой может стать любая…

Наташа посмотрела на меня высокомерным взглядом:

– Любая? Госпожой стану я! За это я ни перед чем не остановлюсь, поверь мне!

Я пожала плечами:

– Желаю тебе успеха в том, Наташа.

Оставшуюся до полуночи четверть часа мы провели в ничего не значащих беседах, не задевающих щекотливой темы Выбора. Наташа оказалась ворожеей из Москвы (то-то по повадкам она сразу мне показалась столичной штучкой). Колдовством она увлекалась хоть и недавно, зато перечитала все доступные оккультные книги, вела обширную переписку с ведущими колдунами мира и несколько раз ездила на стажировку в Иствик и Челмсфорд. Она считала себя очень могущественной ведьмой, и я не стала ее в этом разубеждать. Не хватало нажить себе врагиню… Хотя я-то уж точно знаю, какие ведьмы получаются из ученых. Разница между природной ведьмой и ученой примерно такая же, как между женщиной и резиновой куклой. Ну, может, поменьше. Хотя, признаюсь, многие самоучки достигают больших успехов, нежели мы, магической природой одаренные лентяйки. Интересно, как у Наташи с предсказанием погоды? Я метеорологией не увлекаюсь. Вот что сделала бы сейчас с истинным удовольствием, так это превратилась бы в самку енота-полоскуна и отправилась побродить где-нибудь в глухом, девственном лесу, травку собирать. Не ту, что вы подумали.

Но трансфигурацией уже некогда (да и нельзя) было заниматься. Ибо стрелки на огромном малахитовом циферблате, висевшем над сценой, показали полночь. Оркестр встал и заиграл гимн «Наш Козел в тумане светит». Вслед за оркестром поторопились встать и мы, громкими рукоплесканиями приветствуя высокого, идущего на задних ногах Козла с надвинутой на рога блестящей короной. В руке (руки у него были человеческие) он сжимал мобильный телефон и нервно орал в трубку, поднося ее к уху:

– Че ты гонишь, какие бабки?! Я, в натуре, все налоги проплатил, спи спокойно! Так, партию душ бери оптом, крутой товар. Мне пятьдесят процен… Че?! Ты базар-то фильтруй, я за двадцать пять процентов перед тобой раком стоять не буду! Все, отбой, а то тариф ночной, деньги капают.

Наконец он уселся в кресло и махнул рукой.

– Садитесь и благословенны будьте!

– Благословен будь, наш господин и повелитель! – взревел зал. Наиболее впечатлительные ведьмы забились в экстазе. Наконец в зале установилась тишина, нарушаемая лишь легким звоном бокалов и шагами официантов. Все ждали, что скажет повелитель. И он сказал:

– Мои драгоценные вершители зла, самоучки черных дел, вносители смут, про́клятые и убитые! Радуется, в натуре, сердце мое, ибо нас становится все больше и больше, особенно благодаря творчеству писателей-фантастов! Мы конкретные и по понятиям бойцы невидимого фронта, чей бой длится в веках, и нам рано опускать оружие и бросать понты. Но сегодня у нас особенная встреча. Я сегодня изберу ту, которой на целый год вручу Жезл Власти и нареку Госпожой. Внесите Жезл!

Два облаченных в смокинги кобольда внесли на сцену рубиновый поднос, на котором лежал Жезл, окруженный радужным магическим сиянием. По рядам прошелестел вздох завистливого восторга. Козел взял Жезл и встал с кресла.

– Взываю к духам четырех стихий! – громогласно запричитал он и начал чертить в воздухе замысловатые фигуры. – Взываю к Двенадцати, которые держат во власти небосвод. Взываю к Лавею, Боневицу и Ассахаре – убойтесь и воззрите! Белладонна, пустырник, курослеп! Ан-наша, ан-наша, ан-наша!

Перед говорившим соткалось из воздуха призрачное подобие женской фигуры.

– Зрю тебя, зрю! – завопил Повелитель мух. – Изреки свое Ведьмино Имя!

Весь зал накрыло мертвой тишиной. Все ждали, какое Имя прозвучит. Я ощутила, как нервно задрожали руки: а вдруг это будет мое… Хотя нет, я ведь еще не инициированная ведьма. У меня нет Имени. Потому и нет настоящей Силы.

– Омела Салемская! – тихим голосом провещал призрак и тут же рассеялся. А за соседним столиком, опрокинув кресло, нервно вскочила дородная, с длинными рыжими волосами ведьма и бросилась к сцене с воплем:

– Это я, господин!

– Виват!!! – заревел зал, приветствуя новую Госпожу, которая, вне себя от восторга, уже приняла Жезл Власти и корону. Но я не смотрела на Омелу Салемскую. Я смотрела на Наташу, с ужасом наблюдая происходящие в ней метаморфозы. Услышав имя другой претендентки, Наташа побледнела, а ее гордый и самоуверенный взгляд сменился взором такой неистовой ненависти, что даже мне стало не по себе. Московская ворожея смяла в руке свой платиновый портсигар, словно лист бумаги, и затряслась от ярости. Я перевела взгляд на ее ноги и тихо ахнула: она начала трансфигурацию! Ноги, которым позавидовала бы Линда Евангелиста, превращались в чешуйчатый хвост огромной змеи… Еще минута – и эта аристократка с шипением кинется на всех, кто встанет на ее пути!

Только она не успеет. Закон шабаша суров – во время сего мероприятия ведьма не имеет права превращаться. Нарушительницу ждет немедленная смерть. Не только человеческая, но и ведьмовская, после которой оживление невозможно. И если сейчас увидят, как Наташа превращается… если я не успею ее остановить… что же ты делаешь, идиотка, ведь у меня же нет должной Силы!!!

Я схватила серебряный поднос со стоявшими на нем пустыми бокалами и с силой опустила на голову Наташи. Та истошно взвизгнула, дернулась как от удара током и обмякла в обмороке. Чары распались, и я с удовлетворением отметила, что ниже лобка Наташа снова стала женщиной. Надеюсь, никто не заметил этой сцены. Не хотелось бы, чтобы кто-то задавал мне бестактные вопросы типа: «А зачем это ты ее бьешь, сестра?»

Нас действительно не замечали, ибо разгул в честь новообретенной Госпожи принимал все более оргиастические формы. Коньяк и шампанское лились рекой, некоторые столы уже превратились в ложа бурной страсти, зал наполнился стонами и пьяными песнями. Козел и его протеже наблюдали за всем этим с нескрываемым удовольствием.

Наташа медленно пришла в себя.

– Что со мной было? – слабым голосом спросила она.

– Извини. Ты начала превращаться, мне пришлось остановить тебя.

Ее зеленые глаза мгновенно вспыхнули яростью.

– Как ты посмела?! Зачем ты…

Вот так. Все они, ученые, такие. За твое добро тебя же и по морде бьют.

– А ты предпочла бы, чтоб тебя дважды умертвили за нарушение Кодекса ведьм? Тебе так недорога твоя жизнь?

Наташа сникла.

– Жизнь – ничто, если не имеешь власти, – прошептала она. – Я так стремилась… так мечтала… Я была почти уверена!

Да уж, кому что. Кому сладострастие, кому власть над миром. Я на мгновение задумалась: а чего бы я так страстно домогалась? Да, пожалуй, и ничего на данный момент. Правда, семитомник «Все волшебные травы» мне бы не помешал.

– Знаешь, это ведь только на год, – успокаивающе сказала я. – Потом будут новые выборы, и ты наверняка станешь Госпожой. Во всяком случае, способности у тебя есть…

– Что ты знаешь о моих способностях, девочка?! Да я сильнее любой природной ведьмы. И этой… новоизбранной тоже. Почему Госпожой всегда становится природная? Что это за дискриминация?!

– Не кричи. Между прочим, я тоже природная ведьма.

Наташа посмотрела на меня с уничтожающим изумлением.

– Ты?!

– Тебя это удивляет?

– Да! Меня удивляет, как вы, не знающие даже, что такое Семь путей, Тринадцать знаков и теория Эйнштейна, претендуете на звание ведьм! Вы, никогда не читавшие «De semina diabolorum», считаете себя носительницами тайных знаний! Вы, только умеющие варить настойки от поноса и геморроя, мните себя знатоками природного колдовства! Вы…

– Слушай, хватит, а? Я ведь и разозлиться могу!

– Что ты можешь? Что? Не слышу! – торжествующе завопила Наташа и только тут услышала, какая нехорошая вокруг нас образовалась тишина.

– Сестры, у вас проблемы? – осведомился со сцены Козел, поигрывая мобильником.

– Нет, о повелитель! – звонко выкрикнула Наташа. – Просто я вызываю эту женщину на магический поединок! Пусть она докажет, что является настоящей ведьмой!

– Браво! – зааплодировал повелитель, к нему присоединилась остальная аудитория, предвкушая очередное развлечение. – Вы можете начать прямо сейчас. Я разрешаю. На моем шабаше возможно все. Даже поединки.

– Нет! – закричала я. – Я не хочу с нею драться! У меня даже нет Имени, я еще не прошла инициации…

Остатки моих слов потонули в общем хохоте. Они смеялись надо мной, бестолковой, неталантливой ведьмой, неспособной даже ответить на вызов высокомерной гордячки, начитавшейся магических бестселлеров. Я почувствовала, что краснею, как школьница, закурившая в первый раз…

Да. У меня нет настоящей Силы. Я не зубрю магические трактаты и не экспериментирую в области некромантии, заговоров и любовных зелий. Я всегда считала, что могу прекрасно обойтись и без этого. Я даже на шабаш летала без особого интереса. И теперь я дам себя растоптать первой встречной ведьме-самоучке?!

– Час ведьм, – громко и твердо произнесла я. Это означало, что брошенный мне вызов принят.

Глаза Наташи сверкнули радостью. Похоже, она из тех женщин, которые никогда не упускают самой малейшей возможности поскандалить.

– Оставляю тебе, природная, право выбора времени и места, – презрительно сказала она.

– Время я уже назвала, ты плохо слушаешь. А встретимся мы там, где я работаю. Попробуй отыскать меня, ученая!

Я встала и свистом подозвала официанта.

– Запишите на мой счет! – приказала я и исчезла, предоставив моей неожиданной сопернице возможность выяснять, где же я обитаю.

После шабаша я всегда появляюсь на работе в подавленном состоянии, заставляя моих дневных коллег строить версии относительно того, чем я занималась всю прошедшую пятницу. Сегодня я с мрачным видом вознамерилась было отправиться в книгохранилище, где меня ожидала неблагодарная работа по ликвидации дублетных экземпляров. Но Леночка из читального зала вдруг сказала:

– Ой, Вика, снимай халат, губы накрась и приходи к нам! У нас сегодня встреча с писателем.

Вот только писателей мне сейчас и не хватало.

– Каким? – вымученно простонала я.

– Фантастом!

– Да что ты говоришь… Ненавижу фантастику.

– Вик, ну приходи, а то у нас половина зала пустует. А он молодой, начинающий, расстроится, подумает, что никому не интересен…

– Ладно, – сказала я. – Но имей в виду, я ему буду задавать каверзные вопросы. Мучить писателей – мое главное хобби.

…Напрасно Леночка сетовала на отсутствие публики. Читальный зал был набит подростками и гудел, как улей в майский день. Я пристроилась за колонной, огляделась и дернула Леночку за жакет:

– И где этот ваш писатель?

– Вон, смотри, идет!

И действительно, в сопровождении моей помешавшейся на фэнтези коллеги Наденьки и трех обряженных в кольчуги и плащи эльфов из Политехнического института двигался мужчина, с первого взгляда показавшийся мне уменьшенной копией памятника Петру Первому работы Зураба Церетели. Во всяком случае, усы точно были похожи. Писатель уселся за колченогий журнальный столик (столик нервно вздрогнул), эльфы по бокам оперлись на свои магические алюминиевые мечи, а Наденька завела на полчаса высоконаучную речь о значении фэнтези в мировой литературе (в общем) и о значении в мировой литературе творчества Авдея Белинского (в частности).

– Как его зовут?! – шепотом переспросила я Леночку.

– Авдей Белинский. Неужели никогда не слышала? – изумилась та. – Ты вообще хоть что-нибудь читаешь?

К тому, что я сейчас читаю, этот Белинский вряд ли имеет отношение. «Магические изыскания» Дельрио еще никогда не стояли в списке общеизвестных бестселлеров. Но Леночке о том лучше не знать.

– Белинский – это его псевдоним?

– Нет. – Леночка, похоже, уже знала наизусть биографию усатого фантаста. – Он дальний потомок того самого Белинского. Между прочим, учился в Литературном институте. Три курса. А потом…

– Отчислили за пьянку и растление молодых сокурсниц?

– Тьфу на тебя! Просто он решил писать фантастику, он этим с детства увлекался.

– И что, получается?

– Вик, ты иногда становишься просто невыносимой. Возьми почитай его романы, они все есть у нас в библиотеке, между прочим. «Стрела с Прозвищем», «Смиренный лендлорд», «Год распутной Инезильи»… Мне нравится его пародия на японские теленовеллы «Братишка из Рая». А еще «Седой хам» и «Мой муж – ангел».

– Да, впечатляет… Хорошее название – залог успеха. А скажи, пожалуйста…

– Вик, дай послушать, а? Человек из Москвы к нам ехал выступать!

– Извини. – Я сама попыталась сосредоточиться на речи московского гостя.

И через некоторое время поняла, что на самом деле он страшно волнуется, боится всей этой горластой аудитории, ненавидит свой парадный костюм от Гуччи и дико хочет курить. Мне стало его жалко. А еще… почему-то захотелось увидеть, какого цвета у него глаза.

Я бесцеремонно протиснулась в первый ряд между двумя увлеченно жующими «Стиморол» пацанами и уселась как раз напротив писателя. Пожалуйста, не думайте, что я принялась сверлить его особенным