Когда Ника домыла посуду, стало совсем светло. Ну вот, – ликовала она, – все потихоньку наладилось. Я хозяйственная и взрослая. Папа совсем не сердится и починит мой ноутбук. Через полчаса соизволит проснуться моя засоня-Варюха, мы дождемся ребят и поедем в «Ракитники»!

Локация: Старогорск, улица Гагарина.

От дома Калмыковых до остановки было рукой подать, но они как всегда опоздали: им ни разу не удалось собраться к нужному часу, если ехали вчетвером.

Следующий автобус шел минут через двадцать, ждать оставалось недолго, но, едва завернули за угол, обозначился ряд проблем.

Привычной для всех остановки не было. Плексигласовый корпус был смят, а местами даже разорван, как будто стиснули в кулаке ненужный листок бумаги и бросили. От скамейки ничего не осталось, расписание валялось в бензиновой луже, а еще тут и там, точно брызги, краснели стеклышки фар и блестели обломки серебристого пластика, по всей вероятности, бывшего бампера.

– Ни фига тут кто-то влетел! – подскочил моментально проснувшийся Алик. – Судя по следу, он шел на таран! Давайте позырим, а? Ну, давайте!

Алик любил играть в детектива и дедуктивный метод, остальные, когда он косил под Холмса, готовы были его прибить. Но сейчас обошлось без протестов: позырить на аварию хотелось всем.

На асфальте темнели ровные полосы, идущие к остановке: четкий рисунок протектора, вокруг которого суетились два сержанта ГИБДД и оперативник в штатском.

– Беговую дорожку меряют! – тоном специалиста заверил их возбужденный Алик. – Следы от шин так называются.

– А почему? – удивилась Варюха.

– Да кто ж их знает? С фантазией туго! Видишь, как целил? Прямо в скамейку!

– Там, между прочим, еще пятна крови, – осадил их восторги хмурый Витек. – Кто-то ночью всерьез разбился. И где нам теперь ловить автобус? Улица перекрыта.

– Все странности в Старогорске случаются ночью, – задумчиво выдала Ника, невольно цитируя папу, но тут вдалеке показался бас, и все четверо заскакали, жестами и пантомимой призывая водителя остановиться.

Двери автобуса фыркнули, с сердитым затхлым теплом, и захлопнулись с громким чавканьем, водитель сонно активировал карты. Мародеры повыбирали места в полупустом салоне, но, наконец, удобно расселись. Ехать в РЦ «Ракитники» было часа полтора, Варька сразу пристроилась у окошка и, нахохлившись, задремала, парни взялись обсуждать увиденные следы аварии. А Ника припомнила папин взгляд, грустный, какой-то беспомощный, и решила, что он все видел, он точно был где-то рядом, шел по Гагарина к дому, когда произошло ДТП. Нужно будет его спросить, вдруг он свидетель аварии! Хотя, если папа спал на ходу или, к примеру, мысленно кодил очередную программу, вокруг могла начаться война, могли высадиться инопланетные монстры и начать завоевывать мир, взрывая машины и остановки, папа бы не заметил, на автомате свернув во двор. Что-то шумно сегодня, – сказал бы ей папа, прежде чем сесть за компьютер. Так уж он был устроен.

В автобусе оказалось тепло и уютно, немного пахло бензином, негромко бубнили парни, рядом сопела Варвара, Ника расслабилась, успокоилась и перестала от нетерпения постукивать ногой о кресло. Они ведь уже в пути, они едут в Альтар, и они…

Сон подкрался на мягких лапах и тихонько подул ей в затылок. Ника ткнулась в плечо Варюхи и устало прикрыла глаза.

Локация: столица, школа №3, кабинет литературы. Время: пять месяцев назад.

Ника сидела за партой и читала фэнтезийный роман в р-фоне, когда к ней подсела Катька Скворцова, которую даже учителя иначе, как Китти, не называли. А Ника в первый же день окрестила Гламурной Кисой. Мысленно, разумеется.

Китти плюхнула перед Никой новую сумку от Гуччи, розовую, в перьях и стразах, и уселась на парту фирмовой джинсой, так, чтоб видны были лейблы.

– Ну, салютик, лопушка! – пропела она.

Начинается! – вздрогнула Ника. Была у нее мечта: записать для себя словарик столичных сленговых оборотов, да все времени было жалко.

– Базарят, ты типа бэдгёрл, крейзи, самому Архаровцу по шарам настучала! Это гуд, Архаровец – мерзкий личинос.

– Мерзкий, – как за спасательный круг, ухватилась за знакомое слово Ника, – а подпеваете, будто хор!

– Ой, да кому он тут сдался! Кринж и облом! Не о Вовке базарчик. Раз с тебя сняли зашквар, хочу с тобой законтачиться.

– Китти, тебе на фига?

– Ну, для меня это челлендж. Видосы смотрела? Из фрика в чику? Ну вот, и я так хочу! Для своего бьюти-блога. У тебя ведь папашка рульный, вон, даже Череп по стойке встал, а дресс, как у лопушки. Но мы вырулим стайл и все будет сасно, протащимся по мейн-стрит, сольем лавэшку и станешь чикой! Это ЖБ, девчуля!

– ЖБ? – не выдержала Вероника, отчаявшись понять, куда ее тянет Гламурная Киса.

– Железобетонно! – пояснил Дима-Дно, вырисовываясь из-за спины Скворцовой. – Китти, отлезь от герлы, на хрен ей твой сасно-стайл? Она чилиться с тобой не пойдет, она геймер! Все усекла? Геймеру пох, если он лох, главное – лут, скиллы и ачивки!

– А у нас говорят не лут, а дроп! – хмыкнула Ника, мысленно выдохнув. Геймерский сленг она понимала, и с Димой-Дном разговаривать было если не приятней, то проще.

– У-у-у! – разочарованно прогундела Скворцова, вытянув губы трубочкой. – Ну, ты пофинькай, оки? Твой лук – это треш в чистом виде!

И ушла, крутя сумку так, что летели пушистые перья.

– Что ей от меня надо? – вопрос Ники был риторическим, но Дима-Дно перевел:

– Ну, Крыса, выглядишь ты, как помойка, и надо тебя приодеть. А она на р-фон это снимет и в ютуб сольет фанам на радость.

– Блин, ну ей-то я чем помешала? Какого ж черта вы все ко мне лезете?

– Да ладно, Калмыкова, ты чего? – даже обиделся Дима-Дно. – Китти к тебе прониклась. За то, что ты нам настучала. Она ж не бесплатная медицина, только своим хелп кидает! И мы тоже, ну, в общем, Кр… Калмыкова. Слушай, а в Альтаре ты кто? Если че, мы ж поможем. Приходи в нашу банду!

– Вот еще! – возмутилась Ника. – Не было мне печали.

– Не, ты че, мы своих не сдаем. Приходи, и в реале никто не тронет!

Прозвенел звонок на урок, и Ника закрыла книжку. Даже читать не дают, уроды!

– Нет уж, ребятки, – сказала она, Донских и – заочно – Архаровцу, сидевшему дома с фингалом. – Тима в Альтаре у меня есть. И с вами я гамить не буду, можете не подкатывать! Как в реале людей ломать – они первые, а как босса в инсте завалить…

– …Калмыкова, ты грибцов нажралась? Мы же сами тебе помочь!

– Никнейм «Хилари». Еще вопросы?

– Хилари – и чего? Цифры там или буквы какие? Хиларей в Альтаре до попы!

– Хиларей, может, до попы. А Хилари – только одна. Без цифр и без букв. Просто Хилари. Все, Донских, темку закрыли!

Еще через день после школы ее подстерег Архаровец.

Ника лишь скинула свой рюкзак и перехватила покрепче, и пошла на него, как с пращой, прикидывая вес учебников. Еще в рюкзаке был планшет, купленный для кружка информатики, и пара несъеденных яблок, ручки, блокноты, карандаши – все в герметичных пакетах, чтоб не отмывать по отдельности после проделок Архаровца. Планшет мог сломаться в драке, но Ника была согласна на жертву: вот он, ее мучитель, один и без группы поддержки, и без толпы одноклассников, готовых снимать кино.

– Пришел за добавкой? – спросила Ника.

И Вовка Архипов попятился, невольно поглаживая фингал. Тот еще не сошел, цвел желтоватым разводом с кляксами серо-зеленого: кусок мыла удачно попал углом, отметина вышла что надо.

– И че? – уточнил Архаровец, с привычной своей издевкой. – Ты теперь будешь меня лупить? Каждый раз, как только увидишь?

Ника задумалась и подтвердила:

– Буду, Архипов. Пока не устану. Кто-то же должен тебя проучить!

– Многовато берешь на себя, Калмыкова. Ну, ударь пару раз, так и быть, если не ссышь и тебе полегчает, будем квиты и потрындим?

– Мы с тобой? – удивилась Ника, так, что забыла ударить. – Архаровец, мне стоять рядом тошно, а ты разговаривать хочешь?

– Ну а че? – удивился Архипов. – Потрындеть – дело достойное. Перетрем наши траблы, вдруг совесть проснется? Бить-то будешь, Калмыкова? Нет?

– Отвали! – огрызнулась Ника и влупила ему рюкзаком, несильно, зато в колено, отчего Архипов качнулся и едва не шмякнулся в грязь. – Видеть тебя не хочу, упырок!

Архаровец склонил голову в хипстерской шапочке с подворотом, едва прикрывающим уши, оценил свои белые кроссы и короткие брюки в клеточку, все в бурых пятнах мокрого снега. Поцокал с расстроенным видом. Ника его отодвинула и пошла по тропе, ведущей к калитке, срезая угол через кусты. Архипов побрел за ней.

– Не хочешь – не зырь, – пожал он плечами. – Чего нам с тобой в гляделки играть? Слушай, ты че, правда, Хилари из Мародеров, Калмыкова?

– Тебе-то какая разница? – усмехнулась в ответ Вероника. – Я с тобой гамить не собираюсь! Ты и в реале меня достал.

– Ну просто… А че молчала? Раз ты крутая геймерша?

– …А что изменилось, Архипов? Я как-то иначе оделась? Я перестала быть Крысой?!

– Да, – очень твердо сказал Архаровец. – Ты теперь Хилари, все путем. Ты не стала другой, Калмыкова, но получила свой лейбл: качество сто процентов, ЖБ, как сказала бы Китти Скворцова.

– Все вы тут ненормальные! – от обиды и подлого облегчения, от того, что ее, наконец, признали и, возможно, оставят в покое, всхлипнула Вероника. – Ну, Альтар, ну свитер удобный, подумаешь! За что же меня травить? Кто дал тебе право, моральный урод?

– Сама и дала, че ты ноешь? – Архаровец сделался вдруг серьезен, настолько, что Ника к нему обернулась и успела увидеть оттенок раскаяния, слегка зацепивший уши и скулы. – Как такую не пнуть, Калмыкова? Смотрит на всех сверху вниз, мы дерьмо, а она хризантема. За это башкой в унитаз макают, коллективизм, мать его так. Опять же, нервы, как у принцессы, которой горох под жопу пихнули! Не знаю, откуда ты к нам приехала, только здесь по-другому нельзя, здесь нужно панцирь иметь бронебойный, как у Скорпиона О-Хэт, чтоб ни единая тварь…

– Архипов! – раздался насмешливый баритон откуда-то из темноты. – Ты опять пристаешь к Калмыковой? Это явно любовь, Архипов!

Из-за кустов проявился Геннадий Антонович, в модном плаще, с ноутбуком в портфеле, сама надежность и респектабельность, и на фоне его Архаровец вмиг потускнел и скукожился. Но ехидства не растерял, отбрил:

– И у вас, я смотрю, та же фигня!

Ника невольно хихикнула.

– Подерзи мне еще учителю! – одернул его Череповченко. – Я вашу шайку предупредил: Калмыкова под моею защитой. Вали-ка отсюда, герой-любовник, пока папочка не узнал.

Архаровец сплюнул себе под ноги, подмигнул Веронике и смылся в кусты.

– Ну, пойдем, знаменитая Хилари, провожу тебя до подъезда, – расплылся в улыбке Череповченко. И взял у Ники рюкзак.

Локация: окружная трасса, развлекательный центр «Ракитники».

Ника старательно терла виски, разгоняя сонный туман, и, зевая, смотрела на яркое здание, обвешанное рекламой. РЦ «Ракитники» был популярен: со всей округи люди съезжались, чтобы сходить в кино, покидаться в боулинг, показать высший класс на батуте. Ну и, конечно, слинять из реальности, взяв билеты в вирт-центр от «Эгиды», самый продвинутый в области.

– Вон, вон, смотрите, билборд висит! Альтар и VR-135! – крикнул Алька и ткнул для верности скрюченным от возбуждения пальцем. – Блин, Мародеры, какая картинка!

Картинка, и правда, была загляденье: на темном фоне фигуры в доспехах, на головах виртаки, а за ними во всей красе – Вторая Долина Альтара, ее фиолетово-рыжий рассвет и крадущиеся упырки.

– Ну, Мародеры, идем? Посмотрим, что там за чудо?

Ника с трудом отвела глаза от огромной рекламы над входом и пошла за друзьями в РЦ, ее ощутимо потряхивало, от волнения и предвкушения. Так, наверное, наркоман, заполучив заветную дозу после долгого перерыва и ломки, все оттягивает момент, чтобы потом заиграло по-полной. Может, Альтар – наркотик, только про это молчат?

На стоянке перед «Ракитниками» было полно народу: каникулы, дети хотят развлечений. Машины, как в менуэте, двигались по аллеям и менялись местами парковки: кто-то приехал, кто-то уехал, структура танца понятна, медленные обороты в поисках узкой лазейки. Между ними сновали взрослые в сцепке с пищащими чадами, орущими про воздушную вату, про батуты и про попкорн.

– Столпотворение! – расстроилась Варька. – Билетов еще не достанется.

– Да ну! – успокоил ее Витек. – Эта мелочь – не конкуренты. Мы вчера почитали с Алькой: для Альтара здесь выделен целый сектор, можно взять отдельный виртрум!

Пока пробивались через толпу, Ника разглядывала посетителей, поражаясь такому наплыву. Вроде бы будни, рабочий день, а в «Ракитниках» – писк и визг до небес. Кто-то кого-то подрезал ради свободной ячейки, убывающий посетитель едва успел вырулить из ловушки, сигналя, как сумасшедший. Водитель привлек Веронику, тем, как небрежно держался за руль, как закуривал электросигару, да и машина казалась знакомой, но рассмотреть ее не удалось: из салонов едва не столкнувшихся джипов высыпали пассажиры и устроили перепалку, матюгами решая, кому парковаться. Запыленный до серого BMW лихо вырулил со стоянки и вывернул на окружную, вливаясь в поток машин.

– Странно! – шепнула Ника Варюхе. – Мне показалось… Да ну, ерунда!

– Что ерунда-то? – подначила Варька.

– Мне показалось, я видела Черепа. Машину его и сигару. Но откуда ему тут взяться?

Варвара пожала плечами.

– О чем вы там шепчетесь? – встрял Витек. – Идем уже, что застыли!

За билетами им пришлось постоять, зато выдали без проблем: в Альтар приезжали играть под вечер, а с утра весь сектор «Эгиды» свободен. Они взяли отдельный виртрум, застолбили на полдня с перерывом – чтоб оправиться и подкрепиться.

Но на входе в вирт-центр их ждала неприятность.

Молодой энергичный менеджер, проверив билеты и сделав надрыв, спросил, слегка заикаясь, есть ли у них проколы.

– В смысле, проколы? – не понял Витек.

– Пять дырок в черепе! – хмыкнул менеджер. – Без них VR-135 работает как обычный виртак, уровня 120-ого. А это совсем не те ощущения, так, преснятина, а не игра.

– И как же нам быть? – огорчилась Ника. Они заплатили хорошие деньги как раз для того, чтоб сыграть на пределе.

Все посмотрели на глянец билетов, а потом на рекламный плакат, обещавший невиданные приключения.

– Почему нас на кассе никто не спросил? – вскинулся Алька, готовый бороться за свои права потребителя. – Если услуга будет неполной, зачем продавать билеты?

– Видимо, вышла накладка, – с улыбкой ответил менеджер. – Но скорей всего, там посчитали, что это просто формальность. В нашем медпункте за десять минут вам сделают нужную операцию. И, заметьте, совершенно бесплатно.

– Просверлят пять дырок в черепе? – с иронией спросила Варюха.

– Да это я так, шучу. Сделают пять проколов лазером, тоненькие такие. Никаких шрамов, нечто вроде ожога. Почешется и пройдет. Ну, разве мыться нельзя два дня.

Все посмотрели на Варьку. У нее ведь отчетный концерт.

– Да ладно, – подумав, сказала она. – Все равно волосы в узел завяжут и лаком зальют до каменной твердости.

Настроение резко ухудшилось, как всегда получалось, когда их мирок сталкивался с миром взрослых, играющих не по правилам. Мародеры печально примолкли и сели у самых дверей вирт-центра, им нужно было решиться: отступить и потребовать деньги обратно или рискнуть и сыграть. Видимо, кто-то мудрый здесь нарочно поставил диваны, кожаные, глубокие, с мягкими подголовниками. Чтоб обдумывали ситуацию, не отходя от приманки.

– Навязанная услуга, – озвучил за всех Витек. – О чем нам еще не сказали?

Менеджер, понизив голос и оглянувшись на камеру наблюдения, признал, прикрывая ладонью губы:

– О том, что вторичное посещение будет в два раза дороже.

– Ого! – взвился прижимистый Алька. – А губехи у вас не треснут?

– Аль, погоди, не кричи! – осадил его хмурый Витька. – Все же понятно! Бесплатный сыр – и крысы бегут в западню!

– Витя, не надо про крыс! – привычно попросила Варюха.

– Да, да, я не буду, прости. Я про то, что теперь понятно, почему операция на халяву.

– Разумеется, – сказал менеджер. – Мы торгуем не операцией, подумаешь, пять проколов. Просто она открывает двери в мир нереального кайфа. Я играю в Альтар, ребята. Честно, я гамю в Альтар. И сейчас я чертовски завидую: у вас будет это впервые. Вы увидите мир Альтара во всей его красоте.

Ника встала и распустила волосы, стянутые в конский хвост:

– Где у вас делают операцию?

А потом, как и менеджер, прикрываясь рукой, шепотом пояснила склонившимся к ней Мародерам:

– Сегодня мы все исследуем. А потом, после концерта, мы вчетвером возьмем Перевал. Мы пройдем сто двадцатый дан и получим награду. И нам хватит денег не только на центр, мы сможем купить себе виртаки.

Мародеры согласно кивнули.

В медпункте снова вышла заминка. Короткая, но неприятная. У них потребовали паспорта.

– Кто ж едет с паспортом в развлекательный центр? – пробубнил недовольный Витек. – Вот опять нас подставили в ваших «Ракитниках»!

– И что у вас тут происходит? – подхватил стервенеющий Алик, по привычке вступая в бой вслед за Танком. – Сначала билеты втюхали, никого не предупредив, потом отправили на операцию, а теперь что? Валить домой и доставать паспорта?

Дело было не в документах, хотя, конечно, про них забыли. А в правилах, вывешенных на стене, где значилось крупными буквами: без согласия совершеннолетних операция не проводится. То есть делают даже детям, но только под подпись родителей. А им было всего по пятнадцать, и на согласие предков они даже и не рассчитывали.

Оставалось уйти с позором, но Алька так не умел, он продолжал качать права и требовать компенсации: даже в проигранных рейдах он никогда не сливал поединок.

– Достаточно одного документа! – сдалась, наконец, врачиха. – И поручительства за остальных. Пусть не паспорт, какой-нибудь пропуск или водительское удостоверение. Вы как сюда добрались, на машине?

Ника дернула Алика за рукав: пошли, пока хуже не получилось! Но Алька расплылся в улыбке и со словами «давно бы так» предъявил врачихе кусочек пластика на имя Сергея Грачева. Витька нахмурился, Варька ойкнула и уткнулась Нике в плечо. Алька принял серьезный вид, пока докторша сравнивала его с фотографией, но с Серегой они были похожи, и права старший брат Альки Грачева получал четыре года назад.

– Все в порядке, – признала врачиха. – Подписывайте документы.

– Значит, тебя Сережей зовут? – шепотом уточнила Ника. – Жаль, мне Алик нравился больше. Ты когда права заиграл, паладин?

– Не заиграл, а забыл отдать. Серега мне тачку дает порулить… Короче, домой собираетесь? Нет? Тогда подписывайте и в игру!

Операция, как и было обещано, заняла всего десять минут. Даже меньше с учетом того, что они подписали контракты: добровольно, в здравом уме и все прочее в том же духе. Простая формальность, чтоб без претензий, – как сообщили им в медотсеке. Их усадили в удобные кресла, щекотно покопались в прическах, прилаживая проводки, закрепляя их для надежности липучками и присосками, потом сверху напялили колпаки, как в парикмахерских в женском зале. Алик не выдержал, достал р-фон и щелкнул друзей для истории.

– Наш первый шаг к сто двадцатому! – шепнул он, косясь на камеру.

Камеры в медицинском центре стояли везде, технология была новая, руководство, как им объяснили, просто сводило к нулю всякий риск. Вирт – особая форма реальности, не всегда полученный результат совпадал с ожиданиями игроков. Видеозапись – это страховка, доказательство, что все добровольно. Но, – заверил их администратор, – с появлением новых VR претензий практически нет. Вирт всем нравится до трясучки.

Полная женщина в белом халате ввела в компьютер настройки, щелкнула тумблером, ткнула по кнопкам. И колпаки завибрировали, головам стало жарко и отчего-то липко, но, когда они стали морщиться и поглядывать на часы, все моментально закончилось.

Врачиха сняла колпаки, обследовала места проколов, смазала ранки спиртом и велела два дня не мочить водой, чтобы не воспалились.

– Вот и все, – сказала она. – Стоило так шуметь! Милости просим в придуманный мир. Смотрите, не увлекайтесь, не разочаруйтесь потом в реальности.

Они осторожно привстали, но головы были в порядке, так, волосы слегка увлажнились, видимо, пропотели под колпаками. Мародеры оглядели друг друга, привели в порядок прически и побежали обратно в вирт-центр, чтобы успеть к началу сеанса.