– Да, конечно, – ответили мужчины, вставая медленно и грузно и выползая устало из кабинета. Надя отступила в сторону, пропуская их, ловя безразличные взгляды и натянутые улыбки. Смотрела на строгого делового начальника, который прибирал бумаги на столе в стопку. А потом приблизился к ней, обнял за талию.

– Мы идём сегодня в спортзал? – нежно посмотрел он, и она удивилась его умению быстро собираться и забывать всё происходящее. У неё так могло получиться, только если бы она не испытывала к нему сильных чувств, что и произошло сегодня в обед. Как всё-таки они были похожи в своей сдержанности на людях. Завод их воспитывал быть хладнокровными и бесчувственными.

– Да, – я взяла с собой одежду, – показала она на пакет.

Он закрыл дверь, и они стали подниматься по лестнице.

– Тогда переоденься в спортзале, а я пока сауну включу. Сегодня рабочие задержались, поэтому пошли в раздевалки.

– Ладно, – согласилась она, – а они в сауну и душ тоже пойдут?

– Пока мы с тобой занимаемся, уже все разбегутся. Сегодня был тяжёлый день, поэтому всем хочется домой, – он открыл дверь в тренажёрный зал и сам сразу скрылся в коридоре.

Надя ещё стеснялась перед Сашей выполнять какие-то упражнения и движения, боясь выглядеть нелепо. Поэтому без него ей было даже спокойнее. Но с ним было интереснее, и он мог поправить или подсказать, всё ли она делает правильно. Она опять почувствовала, что он для неё как брат, и не больше. Она хочет, чтобы он просто был в её жизни, видеть его каждый день, но сердце молчало. Хотя Саше удавалось его завести и разогреть, радовать и учить любви. За это она тоже была очень благодарна своему учителю.

Как только он зашёл, все её движения сразу стали более спокойными и скованными, она села за снаряд, помня о том, что он ей показывал в прошлый раз.

– Ты уже разогрелась? Так быстро?

– Мне хватит, – стеснительно улыбалась она.

– Ну смотри. Сегодня нужно немного добавить груза, чтобы мышцам уже было не так легко, как в прошлый раз. Ведь мы их хотим нарастить, – добавил он пятисотграммовый грузик на снаряд.

– Так я уже не смогу сделать десять раз с такой тяжестью, – остановила его Надя.

– Сколько сможешь. А в следующий раз мы решим: или груз добавить, или большее количество раз сделать. Сейчас посмотрим, на что твои мышцы способны, – успокоил он её, что будет регулировать процесс.

Он прошёлся по всем снарядам, устанавливая для неё нужный вес. А Надя переходила от одного тренажера к другому.

– Ты что, всё помнишь? – удивилась она.

– Так это несложно. У меня хорошая память, – увлечённо заканчивал он с установкой, начиная разминаться.

Она поняла, что он и про разговор в обед, значит, помнил, только почему-то вёл себя так, как будто забыл, но при этом проявлял к ней симпатию и расположение. Её душа радовалась, что он не вспоминает о размолвке и не пытается выяснить отношения, а живёт привычной жизнью, в которой решает вопросы по мере поступления. А если они не всплывали, то он их вычёркивал временно из памяти. Хотя, возможно, просто избегал разговора о жене и ребёнке, чтобы не травмировать её возможной неприятной правдой.

Но ей было противно представлять себя запасным вариантом, хотя заботливое и дружеское отношение её устраивало. Поэтому она решила, что всему своё время, и продолжала увлечённо заниматься, смотря, как работают её мышцы, и успевая наблюдать за тем, как Саша поднимал огромные гантели и как напрягаются его огромные мышцы. Она даже боялась что-то произнести, лишь бы не отвлечь его, лишь бы он не травмировал себя из-за её глупостей. Она добралась до скамейки для пресса, сделала на одну ступеньку выше, чем в прошлый раз.

– Хочешь усложнить себе задачу? Я бы оставил на том же месте, но сделал больше раз. Одна ступенька очень много значит. Не разогнёшься завтра, и придётся пропустить занятие, – заметил он, и она послушно вернула скамейку в прежнее положение. Улеглась, начала делать скручивания и поняла, что он за ней наблюдал всё время, пока она занималась. Ей было приятно иметь личного и заботливого тренера. Она даже мечтать о таком не могла. Вся стеснительность улетучилась, потому что, даже если бы она что-то делала не так, он бы давно её поправил. А это значило, что она всё делает правильно.

Он закончил с тяжёлыми весами и начал колотить грушу без перчаток. А потом ногой, и снова кулаками. Когда закончил и стряхнул руки, она не удержалась и засмеялась:

– Что, опять физиология?

Он захохотал, всё вспомнив, и направился к ней. Она отдыхала после занятий на доске, поглаживая рукой разболевшийся пресс. Саша, опершись руками о перекладину на стене, навис над ней как скала, закрывая своим телом, но не прикасаясь. Страстные глаза смотрели в её – испуганные, игривые и довольные.

– Ах, ты, кошка! – прищурился он, сладко улыбаясь и борясь с желанием. – Сначала с ума сводишь, а потом ещё и смеёшься.

– Саша, – упёрлась она ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть и успокоить, но он даже не шелохнулся, – спокойно себе занимаюсь, всякие упражнения делаю. Я даже и не думала тебя с ума сводить.

– Я бы с тобой сейчас так позанимался! – качал он головой, сжимая зубы, стараясь донести до неё, как ему сложно справляться с возникающими желаниями. И она уловила, что он не шутит, но почувствовала, что не хочет быть заменой его жены или любовницей.

– Так тебе же есть с кем!

Гнев блеснул в его глазах от воспоминания об обеденном разговоре. Он тяжело выдохнул, убрал резко руки, выпрямляясь:

– Заканчивай с растяжкой, и пойдём в сауну, поговорим.

Она поспешно растянула ноги и пресс, которые болели больше всего, руки и спину и пошла в раздевалку. Он, завёрнутый в полотенце по пояс, подал ей полотенце и тапочки и ушёл молча в сауну, собираясь с мыслями. Она по взгляду поняла, что он готов к разговору. Ей было интересно узнать наконец-то правду, потому что от этого зависели их дальнейшие отношения. Она предполагала, что он ей предложит место подруги или любовницы, и совершенно не надеялась на большую роль.

В сауне он сидел на третьей полке, как коршун: в ярости сверкая глазами, но настроенный на разговор. Она, завёрнутая в полотенце, села на вторую полку, прижавшись к стенке, как в прошлый раз, и обхватила ноги.

– Тяжёлый день выдался? – начал он издалека.

– Да, особенно обед, – пыталась улыбнуться она, чтобы он расслабился немного.

– Мне после обеда мать позвонила. До заводоуправления слухи дошли, – ему было не смешно, а она была в шоке от скорости распространения сплетен. – Пришлось ей по телефону объяснять всё.

Она поняла, что Саша расстроен из-за того, что не смог их познакомить так, как запланировал. Слухи работали быстрее, без выходных и перерывов на обед, не рассчитывали время и не выбирали нужный момент.

– Я себя звездой чувствую. Так, глядишь, и до моей мамы слухи дойдут.

– Ага. Хорошо зазвездились! – покачал он головой, всё ещё строгий и сердитый. У него никак не получалось успокоиться и расслабиться. Надя уже сама стала нервничать, что сейчас любые их отношения закончатся.

– Так что тебе мама сказала? – не знала она, на что подумать.

– Ты, говорит, меня хоть познакомь. А то я не знаю, о ком идёт речь, – передразнил он по-доброму маму.

– Ну и? – она не понимала, чему можно огорчаться, если у него такая понимающая мать.

– А ты поверила? – перешёл он к главной теме.

– Во что? – она боялась об этом заговорить, но поняла, о ком идёт речь, ведь он слышал весь разговор. – Про жену и ребёнка?

– Да, – не сводя глаз, смотрел он, стараясь не пропустить момента, где она говорит правду, а где ложь. Ему было сейчас очень важно знать, слышала ли она его слова в пятницу и кому больше верила.

Она опустила глаза, вспоминая, как состоялся этот разговор, с кем и что она чувствовала в тот момент.

– Нет. Скорее всего, они ошиблись или перепутали тебя с кем-то, – она даже не хотела думать об этом, и ей было всё страшнее узнать правду. Его сердце учащённо и радостно забилось, понимая, что он в ней не ошибся. Он сел напротив, прижался к её коленям, обхватывая ноги, и немного успокоился, ища в её глазах понимание и любовь.

– Она – это девушка, с которой я расстался до тебя. И у неё есть ребёнок, – предугадывая следующий вопрос, он сразу продолжил: – Не мой.

– А чей? – Надя думала, что это всё выдумка, но оказалось – правда, которую сплетницы и Саша преподносили ей по-разному.

– Её бросил парень с маленьким ребёнком. Мы встречались, общались, а потом начали вместе жить. Он привык ко мне и стал называть папой. Я тоже к нему привязался очень. Гулял, учил всему, играл, забирал из садика, но потом у нас начались скандалы, ссоры, и я с ней расстался. А потом встретил тебя.

– Так у тебя тоже всё не просто, – размышляла она, сравнивая его ситуацию и свою и делая вывод, что они слишком рано встретились, чтобы у них завязались отношения. Он ещё помнил о бывшей подруге и ребёнке, а она ещё тешила себя мыслями о Лёше. Как было бы легко, если бы сердца были свободны. Но в её голове промелькнула мысль, что Саша мог встречаться с бывшей девушкой, так же как и она с Лёшей, не в силах разорвать всё в один момент.

– А в эти выходные я с ним гулял, – продолжил он, и Надю как током дёрнуло, что она оказалась права. Она широко раскрыла глаза от ужаса, не ожидая такого оборота, но слушала дальше. – Поэтому, видимо, все решили, что я тебе пудрю мозги. Но когда он позвонил весь в слезах и просился ко мне, я не придумал, как ему отказать. Я сам искал причину, чтобы уйти из дома и перестать ждать твоего звонка.

Надя расстроилась и поняла, что она сама спровоцировала его на такой поступок.

– И ты теперь всегда так будешь поступать, чтобы обо мне не думать?

– Нет. Я ему рассказал, что у меня есть девушка, которую я очень люблю. И хочу гулять только с ней, – он говорил ей те же слова, которые говорил маленькому мальчику. – Он ревел, просил, чтобы я его не бросал, говорил, что он меня тоже любит. Но я ответил, что мальчики должны быть сильными, что я буду о нём всегда помнить, но у него есть папа и он должен любить его, а не меня.

– И он всё понял? – ей было жаль ребёнка, который привязался к Саше. Его было сложно не любить, ведь он был воплощением мужественности, силы, уверенности, стойкости и власти. Он был лучшим мужским примером для маленького мальчика.

– Потом он молча шёл и держал меня за руку, так и не посмотрев на меня. Он всё понял, просто ему было тяжело, – печально договорил Саша, а Надя с сожалением осознала, что за ошибки взрослых расплачивались дети. Ей больше всего было жаль ребёнка, но она не ожидала, что Саша ради неё сможет оттолкнуть от себя невинное существо, и поэтому обняла его горячую спину, прижимая к себе, словно благодаря за приложенные усилия по расставанию с прошлым.

– Ты действительно меня так сильно любишь? – она считала себя недостойной после этого рассказа его чувств. Он нанёс беззащитному маленькому человечку тяжёлую рану ради своей любви.

– Очень! – прижал он её хрупкое тело к себе, обхватив руками всю спину. Чувствуя её нежную кожу, мягкие волосы, свисавшие на плечи, и сладкий аромат тела, от которого он успокоился и замер, мысленно благодаря за понимание и прощение.

– Мне очень жарко, – опомнилась она. – Прости, я в душ.

Он выпустил её из объятий, и она быстро выбежала в душ. Он вышел следом, изнывая от жары, но желая довести разговор до конца. Подождал в раздевалке, когда она выключит воду и зайдёт в сауну, и сам встал под воду, смывая с себя все переживания и страхи. В душе стало спокойно и легко, оттого что она его поняла, что ей можно было довериться и рассказать любую правду.

Она хоть и освежилась, смывая испытанные волнения, но лёгкости не чувствовала, ощущая себя предательницей, недостойной его чистой любви. Она хотела измениться, но не было сил, и что-то заставляло её бороться за Лёшину любовь. Она даже догадывалась, что виной мамины слова: «Выходи замуж за богатого». Но ведь Саша тоже был достаточно успешным. Вот только чувства к нему были совершенно другие.

Саша застал её в раздумьях, отпил воды, поднёс ей бутылку. Она выпила несколько глотков и нежно улыбнулась, благодаря.

– Ты расстроена? – пытался понять он её печаль.

– Да нет, всё нормально, – спокойно взглянула она на него. Он был такой добрый, нежный и любящий, красивый и сильный.

– Не ожидала такое услышать? – хотел он заглянуть к ней в душу.

– Не ожидала, – согласилась она, – но я не из-за этого…

– А из-за чего? – он сел рядом с ней, пытаясь узнать, что её тревожит.

– Мне стыдно, – поняла она, что её гложет. Он молчал, не зная даже, на что подумать, и ждал продолжения. – Ты меня так любишь, а я тебя считаю своим другом и братом.

– Ещё совсем недавно ты меня вообще никем не считала, – подбодрил он её, нежно гладя по щеке, чтобы успокоить. – Всему своё время, видимо. Я всё равно буду ждать и любить тебя.

Так нежно и легонько кольнуло в её груди, словно сердце начинало оживать после его слов, а мир расцветать, окружая её добрыми ангелами. И она начинала чувствовать приближение странного сладкого чувства, которое разливалось теплом по телу и называлось любовью.

Купаясь в его заботе, преданной любви, желании угодить и порадовать, душа просыпалась от долгого сна, впуская в свои просторы и разрешая постепенно заполнять счастьем. Ей наконец-то захотелось отвечать взаимными чувствами и поступками, становясь всё чище и преданней. Она понимала, что с Сашей можно обо всём поговорить, всё простить, всё понять, помолчать и просто побыть вместе. Можно было быть настоящей, можно открывать сердце, делиться чувствами, вместе переживать и ощущать страх, вместе радоваться и смеяться.

И наконец-то она почувствовала долгожданную лёгкость в теле и душе, стоя под душем, понимая, что она не предательница, а девушка, которая готова принять его чувства и действия и готова изменить свой мир, становясь его спутницей жизни.

Они по очереди ополоснулись, оделись и вышли из здания, держась за руки. Идя по асфальтовой дорожке, они оба чувствовали душевное спокойствие и радость от разговора, который не разъединил их, а ещё больше сплотил. Саша забежал в лес и вышел с большим и душистым букетом полевых цветов.

– Ты такой влюблённый мальчишка!!!

– Мне хочется делать тебе подарки.

– Мне кажется, ты и в пустыне найдёшь, чем меня порадовать.

– Да везде, – остановил он её и нежно провёл пальцами по щеке. Она обняла ладонь, наслаждаясь его счастливыми глазами. – Может, в этом моё предназначение.

– Радовать меня? – заулыбалась она, продолжая путь. – У тебя много разных талантов. Возможно, что о некоторых я даже не догадываюсь.

– Возможно, – с намёком засмеялся он, думая о мужском достоинстве.

– Тебя сейчас опять понесёт? – она начала опасаться, что он поднимет непристойную тему.

– А ты хочешь, чтобы я всегда был строгий и серьёзный? – он попытался мимикой показать, как это будет выглядеть, но получилось неправдоподобно.

– А у тебя это хорошо получается в реальности! – вспомнила она его вид за столом и сейчас просто не могла поверить, что он превратился в мальчишку, передразнивая: – «Всем всё понятно? Можете идти!».

– Ну ты молодец! Увидела всё-таки! – почувствовал он неловкость, что она застала его в рабочей обстановке, а сейчас ещё и передразнивала, и начал щекотать её, чтобы отомстить. А она изворачивалась, убегала, но быстро снова попадалась в его цепкие руки. Продолжала его дразнить и вырываться, но он ловко просчитывал её шаги, не давая далеко убежать.

– Конечно, Александр Юрьевич! Мы всё видим и всё для вас сделаем! – уже передразнивала она его рабочих, стараясь выглядеть покладистой и сговорчивой.

Он ещё больше раздражался, но при этом радовался всей их забавной игре в догонялки и дразнилки. Крепко держал её за руки, слушая её звонкий оглушительный смех, заполняющий его сознание, и всё-таки прижал к своему телу, измотавшись от нахлынувших внезапно эмоций и желаний, которые сводили его с ума от вида этого бесёныша.

– Ну ты кошка! – обхватил он её спину широкими ладонями, и она притихла в святящейся улыбке. Он радовался, успокаиваясь вместе с ней, ни капельки не обижаясь на её высказывания, ощущая, как ему нравится с ней играть.

– Саша, нас увидят, – вспомнила она о сплетнях, пытаясь обманом вырваться из его объятий и продолжить игру. Он выпустил её, но она снова побежала, дразня его строгим начальником: – Я вас премии лишу! Вы должны и обязаны!

Он рванул за ней, считая себя обманутым и обещая себе больше не попадаться на её уловки. Быстро догоняя, прижал к себе, приподнимая, чтобы она не доставала земли, и понёс её на руках.

– Больше от меня не убежишь!

– Да я и не хочу. Мне хорошо в твоих объятиях, – артистично сказала она.

– Больше я не поддамся на твои уловки, – предупредил он.

– Но ты ведь не все мои уловки знаешь, так что, может, и поддашься, – загадочно произнося слова, интриговала она его, а он таял от её ласковых речей.

– Ты на самом деле как лисичка! Пока я тебе песенку пою, ты меня потихонечку съедаешь. Так? – разомлел он от её слов, которые вдруг заиграли в ней, потому что с ним можно было быть самой собой.

– Ты меня через проходную тоже на руках понесёшь? – немного испугалась она, что охранникам это покажется дикостью.